— Слушаю вас, командор, — ответил разведчик.
— Нужна кое-какая помощь, пробить одного офицера по вашим каналам, — сказал я.
— Я догадывался, — хмыкнул подполковник. — Командира «Гелиоса»? Я уже всё подготовил. Капитан первого ранга Сташевский… Награды и взыскания, полагаю, вам не интересны, да?
— Приятно видеть, что вы подготовились, господин полковник, но это было зря, Сташевский убит, — сказал я.
Игнатов помолчал немного.
— Говорят, о мёртвых надо говорить либо хорошее, либо ничего? Пожалуй, мне тогда нечего сказать, — произнёс разведчик.
— Меня интересует капитан третьего ранга Юсупов, — сказал я. — Кто такой, откуда, чем успел отметиться.
— Понял, — сказал Игнатов. — Подготовлю записку.
— Спасибо, господин полковник, — сказал я.
Если уж даже Игнатов не смог найти ничего хорошего о капитане Сташевском, то, скорее всего, он был настоящей мразью. Таких офицеров, к сожалению, в космофлоте тоже хватало. Чаще всего — чьи-нибудь родственники, друзья или знакомые, со связями в верхах. Протеже какого-нибудь очередного адмирала дурели от безнаказанности, и вот, закономерный итог. Убит собственными подчинёнными.
Сопротивлялся при задержании, как же. Вероятнее всего, капитана застрелили, а уже потом объявили, что он пытался напасть и всё такое. Надеюсь, мне не доведётся повторить его судьбу. Я, однако, старался команду не тиранить, быть строгим, но справедливым командиром. И команда это вроде бы тоже понимала.
Я нехотя поднялся, чувствуя, как у меня всё болит, так, словно меня перемололи в мясорубке, а потом наскоро слепили обратно, принялся медленно снимать скафандр, чтобы убрать его на место. Козлов уже разоблачился и теперь сидел в кресле, жуя заранее приготовленный бутерброд и попивая чай из термоса. Моё присутствие его заметно тяготило, он то и дело поглядывал на меня украдкой, думая, будто я не замечаю его быстрых взглядов. Оно и понятно, присутствие начальства почти всегда действует именно так.
Как-то даже смешно. Целый эсминец в моём распоряжении, а податься некуда.
— Удачной вахты, лейтенант, — пожелал я на прощание. — Если что, сразу зови.
— Спасибо, господин командор, — прошамкал набитым ртом второй помощник.
Я покинул мостик, пошёл по коридору шаркающей кавалерийской походкой, медленно и неотвратимо. Мысли мои были заняты двумя вещами — «Гелиосом» и Её Высочеством. Затрудняюсь сказать, что тревожило меня больше.
Ноги сами принесли меня к гостевой каюте, и я замер перед дверью. Даже для того, чтобы просто постучать, потребовалось волевое усилие.
— Это я, Ваше Высочество, — произнёс я.
— Открыто! — отозвалась она.
Я вошёл в каюту, чувствуя какую-то неприятную робость, будто я был не прославленным командором космического флота, а сопливым мальчишкой. Моё поспешное бегство, пусть даже по тревоге, всё испортило.
Елизавета сидела за столиком, напротив зеркала, и прихорашивалась, даже не повернувшись ко мне, так что я остановился на входе.
— Что было? Что за тревога? — спросила она.
Очевидно, настроение у неё пропало. У меня, впрочем, тоже.
— Крейсер пришёл, с перебежчиками. Приняли за силы вторжения, перепутали, — сообщил я. — В нашем случае лучше перестраховаться.
— Перебежчики? — удивилась принцесса.
— Так точно, «Гелиос», — кивнул я. — Подняли бунт на корабле и прилетели к нам. Присоединиться к нашему делу.
Елизавета широко распахнула глаза, чуть ли не подскочила на месте.
— Бунт подняли? Ради меня⁈ — спросила она.
Жаль было её разочаровывать. Лгать ей тоже не хотелось.
— Думаю, у них были ещё причины, — сказал я. — Их бывший командир… Прямо скажем, не образец достойного офицера.
— Ну и ладно, — вздохнула она и вдруг лукаво улыбнулась. — А вы, господин командор, считаете себя достойным офицером?
— Смею на это надеяться, — вполне серьёзно ответил я.
Елизавета поднялась, поправила причёску, подошла и прильнула ко мне, глядя прямо в глаза.
— Я считаю вас, господин командор, самым достойным во всём космофлоте, — улыбнулась принцесса, поправив воротник моего кителя.
Настроение тут же вернулось, и я не устоял перед искушением снова её поцеловать, а она охотно на этот поцелуй ответила.
Глава 17
Мы снова собрались в кают-компании, примерно тем же составом, что и в прошлый раз, только сейчас к нам присоединились ещё контр-адмирал Платонов со своим адъютантом и капитан третьего ранга Юсупов. Присутствовали Её Высочество, оба моих помощника, адъютант, лейтенант Каргин и, естественно, подполковник Игнатов.
Юсупов оказался невысоким плотным темноволосым мужчиной. Низкий рост он компенсировал безупречной выправкой и горящим взглядом фанатика. Он долго жал мне руку, заглядывая в глаза, и твердил о том, что давно следил за моими подвигами в новостях. Мне стало даже как-то неловко.
Платонов глядел на него волком, но вслух ничего не высказывал, мудро предпочитая держать свою неприязнь при себе. Не время для склок и выяснения, кто прав, а кто нет. В данный момент мы решали, что будем делать дальше, своего рода стратегическое совещание. Возможно, стоило пригласить сюда ещё и графа Белогорского, но мы не смогли согласовать срочный визит, поэтому решили совещаться без него. Белогорский присутствовал удалённо, по громкой связи.
— Итак, дамы и господа, начнём, — произнёс я, окидывая собравшихся пристальным взглядом.
Все были собраны и сосредоточены, никто не ковырялся в планшете на заднем ряду, как это бывало на обычных совещаниях, никто не витал в облаках. Решались вопросы, по сути, нашего физического выживания. Дело касалось лично каждого.
— Я много думал о наших дальнейших действиях, — произнёс я, разворачивая перед всеми звёздную карту. — Если говорить прямо, то сейчас в наших руках три системы, это Форос, Королёв и Дер Эквинум. И это проблема.
— Почему? Наоборот ведь, это хорошо, чем больше у нас систем, тем лучше, нет? — нахмурилась принцесса.
— Нам придётся распылять силы, если мы хотим удержать хоть что-то, — проворчал контр-адмирал.
— Так точно, — согласился я. — К счастью, в данный момент есть смысл удерживать только Новый Форос. Граф Серебряный пока хранит молчание и делает вид, что подчиняется совету, а Дер Эквинум…
— Нахрен никому не нужен, — ухмыльнулся Магомедов.
— Именно так, — хмыкнул я, но всё равно метнул в старпома сердитый взгляд.
— «Эгида» и оба корвета останутся здесь, это было моим условием, — напомнил Платонов.
Я посмотрел на него и невозмутимо кивнул. Про это условие я помнил, да и вообще, разумнее всего было оставить тяжёлый крейсер как раз на обороне системы. И корветы тоже.
— Форос и Королёв в данный момент разделены, — продолжил я. — Между ними… Ротар-4, как раз посередине, и снабжаться отсюда Королёв не может. Все наши корабли будут перехвачены «Церерой», которая несёт там службу.
Кап-три Юсупов вдруг поднял руку, и я жестом разрешил ему высказаться.
— Прошу прощения, «Цереру» там усилили ещё одним кораблём, — произнёс он. — С ней теперь «Неукротимый». Они-то нас и потрепали.
— Значит, для вас это теперь личное, — хмыкнул контр-адмирал.
«Неукротимого» я знал, всего лишь корвет. Зато «Церера» это полноценный крейсер, способный надрать нам задницу, даже не вспотев. Если бы я вдруг по недомыслию вышел на «Гремящем» с ним один на один. Или если бы попался в западню.
— Ротар-4 необходимо захватить или переманить на свою сторону. Силой или дипломатией, — произнёс я. — Ваше Высочество, вы знакомы с тамошним губернатором?
— Только слышала о нём, — пожала плечами Елизавета.
— Я знаком, — подал голос граф Белогорский, в отличие от нас, сидящий в удобном кресле в своей резиденции и попивающий красное вино. — Если говорить прямо, то мы его не переманим.
— Почему? — спросил я.
— Во-первых, он, извиняюсь, редкостный мудак, — начал перечислять граф. — Во-вторых, у меня с ним затяжной конфликт на почве поставок продовольствия, он требует скидок и пытается на меня давить…
— Детали опустим, — перебил я.
— Хорошо, опустим. В-третьих, его супруга, дочь моего троюродного брата, активно поддерживает партию Стечковского, который имеет место в регентском совете, — продолжил Белогорский. — Ну и в-четвёртых, повторюсь, он просто неприятный тип. Недоговороспособный.
Достаточно было только первой причины.
— Ротар нам необходим как воздух, — сказал я. — Кроме того, он открывает путь на Новую Москву.
— К ней можно долететь и в обход, — возразил лейтенант Козлов. — Вот же, маршрут строится.
— Можно долететь и в обход, — кивнул я. — Вот только мы тогда прилетаем в систему, где базируется «Титан», оставляя в нашем тылу ещё и крейсер с корветом.
Краем глаза я заметил, как одобрительно кивнул контр-адмирал Платонов. У него определённо имелось мышление стратега, лейтенант Козлов же пока им не обладал.
— А если сделать ход конём и забрать что-нибудь вот здесь, — предложил Магомедов, показывая на карте в противоположную от столицы сторону, ближе к окраинам Империи. — Может, и без драки обойдётся.
— Заманчиво, особенно, если без драки, — усмехнулся я. — Но время играет против нас. Граф Серебряный дал понять, что его скоро заменят, а значит, Королёв тоже будет для нас потерян.
— Тогда и выбора у нас нет, — сказал Козлов. — Надо лететь к Ротару и освобождать путь.
— Я почту за честь присоединиться к вам в этом походе, — произнёс Юсупов, млея от собственного пафоса.
Я вспомнил предоставленную Игнатовым записку с краткой характеристикой капитана Юсупова. Склонен к красивым жестам, к игре на публику, честолюбив, даже тщеславен. При этом его задвигали по службе, предпочитая давать звания и чины менее способным, но более родовитым кандидатам. Неудивительно, что он поднял мятеж и решил перейти к нам.
— И я почту за честь сражаться с вами плечом к плечу, — ответил я. — Но, чтобы не было путаницы, флагманом будет «Гремящий». Несмотря на различие в классе.