– Долго еще? – спросил он.
– Все, амиго, пришли, – ответил Эль Гарро, и Олег увидел высокую ограду из заостренных бревен, перегораживающую небольшой распадок между величественными утесами. Ворота были закрыты. Повсюду – и на бревнах ограды, и на окрестных деревьях – чернели устрашающие знаки: фигурки людей и животных были перечеркнуты крест-накрест, часто встречались изображения черепов и костей.
– Что это?
– Я предупреждал тебя, амиго, чтобы ты не удивлялся?
– Ну…
– Вот и не удивляйся. Все поймешь сам, – лаконично ответил Эль Гарро.
И тут Сотников увидел за оградой, на скале, существо настолько жуткое, что по спине пробежал холодок, а ноги сразу ослабли.
Там среди камней сидел гигантский паук, коричнево-черный, блестящий, многоногий; гладкая броня панциря поблескивала на солнце. Было в нем что-то от эстетики Чужого из одноименного фильма, и в то же время тварь походила на какого-нибудь боевого робота из блокбастеров про будущее.
– Это дозорный ворф, – сказал Эль Гарро. – Особь-убийца.
– А он не убьет… нас? – с опаской поинтересовался Олег.
– Если Хозяин не прикажет – то нет.
– А он не прикажет?
– Амиго! – раздраженно рявкнул капитан. – Закрой уже рот, да? Ты утомил меня своими вопросами. Все увидишь сам.
Эль Гарро требовательно постучал в воротину, заложил руки за спину и принялся вышагивать вдоль ограды. Прошло минут пять, прежде чем стоящий в сторонке Олег услышал шум, лязг запоров, скрип петель. Воротина приоткрылась, и он увидел седого старика в синем комбинезоне.
– А, это вы, Эльдар, – улыбнулся старик и приоткрыл створку пошире. – Я слышал, что ваш корабль прилетел. Входите.
– Здравствуйте, Иван Александрович! – Эль Гарро шагнул внутрь. – Он дома?
– Дома, дома… – Старик бросил на Олега быстрый взгляд, словно бы ощупал его глазами, и вопросительно посмотрел на Эль Гарро.
– Это мой… товарищ, – сказал тот. – Олег. Мы по делу.
– Ну конечно, конечно, по делу, – запирая ворота, проворчал старик. – Просто так к нам никто не ходит.
– Это Иван Александрович, он ученый, профессор, – представил Сотникову старика Эль Гарро. – Очень хороший человек.
Олег пожал сухонькую ладонь «очень хорошего человека», спросил, скорее из вежливости:
– А что вы изучаете?
– Инсектоидов. – Старик улыбнулся. – Я пишу научную работу по этим удивительным существам, молодой человек. Если вы задержитесь у нас, милости прошу в мою скромную обитель – побеседуем.
– Он непременно воспользуется вашим гостеприимством, профессор, – заверил старика Эль Гарро. – А сейчас нам нужно спешить.
Олег, с содроганием бросив взгляд на все так же сидевшего на скале гигантского паука, двинулся следом за капитаном к низкому дому, больше похожему на барак. Дальним концом он упирался в горный склон, и там темнели зевы нескольких пещер. Вокруг них на земле валялись в изобилии какие-то белые и серые предметы. Присмотревшись, Сотников с содроганием понял, что это кости.
Затем он увидел, как из крайней пещеры высунулась мохнатая суставчатая лапа, длиной и величиной не уступающая стреле автопогрузчика, а следом за нею появился какой-то темный клубок, шевелящийся, двигающийся, беспокойно шарящий вокруг множеством шупальцеобразных конечностей. Похватав кости, щупальца утащили добычу внутрь клубка.
Это было настолько омерзительно и страшно, что у Олега закружилась голова. Еще мгновение – и он начал оседать на песчаную дорожку, пытаясь ухватиться за низко нависавшие ветки.
– Э, э, амиго! – Эль Гарро подхватил Сотникова, помог удержаться на ногах. – Не смотри туда! Пошли быстрее!
Он едва ли не пинком распахнул дверь в дом, втащил Олега внутрь и усадил на деревянную скамейку в широком коридоре.
– Сиди, дыши! Глубоко дыши. Я сейчас.
Эль Гарро скрылся за одной из дверей, и оттуда глухо зазвучали голоса. Слов Сотников разобрать не сумел – сплошное «бу-бу-бу», и вскоре потерял к этому интерес. Все его мысли занимали жуткие твари, обитающие здесь. Теперь Олег окончательно поверил, что находится в ином мире – на Земле ничего подобного просто не могло быть.
Вспоминая, насколько проворно могут двигаться обычные земные пауки, Сотников представил себе, как быстро особь-убийца, что сидела на скале, сумеет напасть на человека, и его передернуло от отвращения.
Эль Гарро вернулся в отличном расположении духа, насвистывая что-то из Гершвина. Следом за ним в коридор вышел неприметный мужичок с редкими рыжими волосиками, облепившими идеально круглый череп.
– Ну все, договорились, – фальцетом сказал он, мерзковато улыбаясь. – Идите отдыхайте, на. Как что будет – маякну, понял-нет?
И, махнув рукой, мужичок ушел. Сотников вопросительно посмотрел на Эль Гарро.
– Все в порядке, амиго, – заявил тот, широко расставив ноги и положив правую руку на ремень. – Хозяин взял аванс. Самар пошел на работу. Нам остается только ждать. Вставай, амиго, пойдем заселяться. На ближайшие пару суток наш дом – здесь.
Сотников, как обычно, ничего не понял, но переспрашивать не стал – надоело быть вечным «непонятником». Он потопал за страшно довольным Эль Гарро, едва не скрипя зубами от внезапно навалившегося ощущения собственной никчемности и бессмысленности. Следом ожидаемо пришла тоска по Ние. Олегу в какой-то момент даже захотелось прямо на ходу закрыть глаза и не открывать их, потому что так образ девушки, возникший в голове, был более четким и живым.
– Амиго! – отвлек его Эль Гарро. – Ты правильно сделал, что заткнулся. Заходи, вот твоя кровать. Дверь закрывай на засов, причем всегда, понял, да? Хозяин дает гарантии, что его твари не трогают заказчика, но береженого и бог бережет.
Олег огляделся и обнаружил, что они вышли из длинного дома и стоят сейчас на пороге небольшой кособокой избушки, похожей на хижину золотоискателей или охотников где-нибудь на джеклондоновской Аляске.
– Это гостевой домик, амиго, – пояснил Эль Гарро. – А вообще с этой сакли все и началось…
– Что началось? – отходя от приступа влюбленности, вяло спросил Олег.
– Здесь профессор – ты его видел – впервые сумел найти… как бы это лучше сказать? Общий язык? Да, общий язык с инсектоидами. Но об этом он расскажет тебе сам. Вход в лабораторию с другой стороны дома Хозяина, можешь прогуляться. А теперь, амиго, я буду спать.
С этими словами Эль Гарро завалился на крайнюю койку, жалобно заскрипевшую под его грузным телом, сдвинул на лицо фуражку, сложил руки на груди и затих.
«Везет же людям, – с искренней завистью подумал Сотников. – Как робот – раз, выключился и уснул. А тут ходи, мучайся…»
«А ты не мучайся, – откликнулся внутренний голос. – Больше двигайся, меньше думай».
«Да пошел ты!» – ответил сам себе Сотников, но в душе понимал, что совет был правильным.
Олег и в самом деле послонялся по хижине, помахал руками, разминая плечевой пояс, пару раз выглянул в небольшое окошечко, но не увидел во дворе ничего примечательного. Зловещие норы под скалой все так же темнели, словно разинутые пасти, ветер качал верхушки деревьев, в небе мелькали быстрые лесные птицы. День клонился к вечеру, солнце готовилось закатиться за горные вершины.
Утомившись, Сотников решился все же сходить к профессору – любопытство оказалось сильнее страха перед обитателями этого странного места. Выйдя наружу, он притворил дверь и услышал, как Эль Гарро стремительно встал и задвинул засов.
– Постучишь трижды, – глухо прозвучал голос капитана. – И возвращайся засветло. Твари любят гулять под звездами.
– Проходите, молодой человек. – Иван Александрович радушно взмахнул рукой, приглашая Олега к столу. – Чайник как раз вскипел. Вы не представляете, как приятно иной раз побеседовать с соотечественником вот так, по-нашему, по-русски, за чашкой чаю… Я ведь здесь уже больше двадцати лет и за все это время встречал лишь троих выходцев с одной пятой части суши, как любили именовать нашу страну политические обозреватели из передачи «Международная панорама».
– Сейчас такой передачи уже нет, – сказал Сотников и уселся на скрипучий стул.
– Да-да, я в курсе, – кивнул профессор. – Но людям в моем возрасте свойственно помнить далекое и не помнить близкое – так устроен наш мозг. Впрочем, не будем сейчас об этом. У вас, наверное, много вопросов?
– Да уж хватает, – усмехнулся Олег. – Такое тут творится…
– Вы об инсектоидах? Да, это удивительные существа, просто удивительные! – с воодушевлением заговорил профессор. Чувствовалось, что членистоногие твари – его конек. – Вот как думаете, к какому виду живых существ они относятся?
– К насекомым скорее всего… – Олег пожал плечами. – Я не спец, конечно, но они очень похожи на… на крабов, пауков, жуков всяких…
– Прежде всего, – профессор разлил по чашкам чай, пододвинул к Сотникову тарелку с самым тривиальным на вид печеньем, – вы путаете членистоногих с насекомыми, это большая ошибка, но я не буду сейчас уклоняться в земную биологию. Инсектоиды не имеют к ней никакого отношения. Они в общепринятом смысле слова вообще не живые…
– Это как? – удивился Олег.
Профессор засмеялся.
– Все очень просто: жизнь на Земле и во многих других мирах построена на белковой основе, а инсектоиды… их организмы функционируют за счет кремнийорганических структур. Проще говоря, с точки зрения обывателя они – каменные, да-да, не удивляйтесь, именно каменные!
– Вы хотите сказать… – Олег отхлебнул из чашки, подыскивая слова, – что они не дышат? А как же кровь? Сердце там, эти… трахеи всякие, кишечник?
Профессор рассмеялся, очень довольный произведенным эффектом.
– Именно, молодой человек, именно – никакой крови, никаких сердец и прочей, простите, требухи. Там все одновременно и проще, и сложнее. Физиология просто поразительная – внутри каждого инсектоида, будь это боевая, рабочая или управляющая особь, идут примерно такие же процессы, как и в земной коре: расщепление минералов, кристаллизация, образование осадочных пород с последующим их отложением. Именно так они получают материалы для строительства своих наружных покровов, поразительно прочных, кстати говоря, и для создания внутренних органов. Кстати говоря, если бы инсектоиды были белковыми насекомыми, они бы не смогли существовать в мирах, подобных Центруму и Земле – атмосферное давление и слишком малое количество кислорода не позволяют насекомым у нас дома вырастать до столь крупных размеров. Вот в древние времена, на заре мезозоя, когда земная атмосфера была насыщена кислородом гораздо больше, чем сейчас, на Земле жили огромные насекомые, например, стрекоза меганевра с размахом крыльев свыше шестидесяти пяти сантиметров. Но для инсектоидов, повторюсь, наличие в воздухе кислорода не играет ровным счетом никакой роли, и