Я предупредил Чарли, и через полчаса мы мчались на машине.
– У тебя сегодня хорошее настроение. Ты прямо светишься, – с довольным видом отметил водитель, въезжая на внутреннюю парковку торгового центра. – Разве завтра не важный экзамен?
– Уверен, что сдам. Чувствую, что это в моих силах.
– Отлично. Какие планы на сегодня?
– Зайду в книжный, прогуляюсь немного, и домой.
– Не хочешь встретиться с друзьями? – спросил Чарли, выбивая сигарету из пачки.
– Мне вполне комфортно и одному. – Я вышел из салона, он последовал за мной.
– Хорошо, тогда подожду тебя здесь. Если что, буду в кофейне на первом этаже.
– Договорились. Напишу, как освобожусь. – На прощание я зачем-то помахал рукой. Чарли ответил тем же. На этом мы и расстались.
Напевая лёгкий мотивчик себе под нос, я направился к стеклянному лифту. Не прошло и минуты, как двери отворились. Я шагнул внутрь вместе с влюблённой парой и смущённо отошёл вглубь. Они держались за руки, обсуждая будущую годовщину, в какой-то момент девушка уткнулась мужчине в шею, и тот её приобнял в ответ. Я никогда не был приверженцем телячьих нежностей, тем более на публику, поэтому картина вызвала во мне негодование вперемешку с неловкостью. Когда мужчина поцеловал свою спутницу, я пожалел о том, что поленился и не выбрал эскалатор.
К четвёртому этажу меня уже заметно раздражало происходящее – они тискались всё это время! – так что, когда двери отворились, я грубо протиснулся мимо и со вздохом облегчения вышел первым. И тут я увидел знакомые лица.
На третьем этаже справа от эскалатора стоял Леон. Он держал в руках телефон и в наушниках слушал музыку. Леон не замечал, как к нему с другой стороны, гогоча и толкая друг друга, шли два дружка Клива, чьих имён я не помнил. Его нужно было срочно выручать, пока эти придурки не столкнулись с ним и не начали снова приставать.
Я ринулся к лифту и несколько раз нажал на кнопку третьего этажа, словно от этого кабина спускалась бы быстрее. Казалось, прошли бесконечные десять минут, прежде чем двери отворились и я выскочил, чуть не сбив с ног женщину у входа. Я поспешно извинился, выслушав её ворчание.
Свернув к Леону, я помчался со всех ног, стараясь время от времени бросать беглые взгляды на дружков Клива. Те отставали от меня на добрых десять метров, и если бы увидели Леона или меня, то могли тоже перейти на бег, и тогда стычки не миновать. Не знаю, что их отвлекло в витрине магазина, но они остановились, а я мысленно ликовал из-за такой удачи.
– Леон. – Я схватил его за локоть, чуть не выбив телефон из рук, и потащил дальше.
На мгновение рука его напряглась, так что я было решил, что он сейчас просто отпихнёт меня, но Леон тут же пошёл за мной, с недоумением поглядывая по сторонам.
– Готье? Что случилось?
– Нам нужно идти.
– Зачем? Куда?
– Друзья Клива позади нас.
Я тащил его по этажу, вцепившись в руку чуть выше локтя. Как только я решил, что можно отпустить и он не сбавит темп, Леон тут же остановился.
– Идём! – Я обернулся к нему.
Я вновь схватил его за руку и тут чуть было не столкнулся с женщиной.
– О, – испуганно выдал я, пятясь.
Миссис Рипли окинула меня безучастным взглядом. Она выходила из аптеки. Я так удивился нашей встрече не в стенах привычного кабинета, что на секунду завис. Нужно было поздороваться. И только хотел её поприветствовать, как она развернулась и пошла прочь.
Я окончательно запутался и не знал, как теперь быть. Наверное, я её обидел… Стоило ли пойти за ней и поздороваться, извиниться за то, что чуть не врезался в неё, или брать Леона в охапку и нестись дальше на всех парах?
– Готье? – Голос Леона звучал твёрдо. – Отпусти меня.
Я сделал так, как он сказал.
– Идём отсюда. Дружки Клива на этом этаже, – торопливо проговорил я, высматривая их.
– Ничего страшного, – миролюбиво ответил Леон. – Не волнуйся за меня.
– Нет, нет. – Я резким движением подтолкнул его вперёд. – Нужно идти.
Леон, как мне показалось, нахмурился, но не возразил и пошёл со мной, хотя ему это явно не нравилось.
– После того как я ударил Клива, кто знает, может, они выместят свой гнев на мне или на тебе.
– Они тебя не тронут, – с уверенностью проговорил Леон. – Может, только меня.
– Я этого не допущу, – решительно выдал я, посмотрев на него.
Леон замедлил шаг, а потом и вовсе остановился.
– Не надо, – убитым голосом попросил он. – Тебе не следует меня защищать, Готье. Уж точно не меня.
– Да что ты несёшь? – пылко произнёс я. – Идём. Не стой на месте.
– Я могу за себя постоять.
– Леон, прошу. Знаю, что у тебя высокие баллы по тёмной материи, но я не могу остаться в стороне. Они тебя опять будут мучить.
– А ты не думал, что это заслуженно? – как-то совсем грустно спросил Леон.
Я, кажется, даже рот приоткрыл и застыл как изваяние посреди этажа.
– Не понимаю.
– Так больше не может продолжаться. – Он скорчил мину, затем сам схватил меня за руку выше локтя и потянул к лифту. – Давай поговорим. Но предупреждаю, ты разочаруешься.
– В чём?
– Во мне.
Мы молча шли до тех пор, пока не оказались в малом здании торгового центра, оставив недоброжелателей в соседнем – нас отделял от них всего лишь один переход.
По пути я не задавал никаких вопросов, прекрасно понимая, что Леон сможет ответить, только когда мы останемся наедине в укромном месте.
Он потащил меня к диванчикам у окон; дойдя до них, тяжело опустился и обратился ко мне:
– Садись, Готье. Разговор будет долгим. – Его голос был грубее, чем я привык. Всё его поведение, манера общения отличались от того, что было прежде. Это был всё тот же Леон, но теперь не забитый подросток в стенах лицея. Это был Леон, что парил в танце на сцене – уверенный в своих силах, понимающий, на что способен.
Новый Леон меня немного пугал. Я сел рядом и вопросительно посмотрел на него.
– Я ценю то, что ты делаешь для меня. Всё это… – Он покрутил руками в воздухе, видимо, пытаясь изобразить всё то, что ценил. Я пока смутно понимал, о чём он хотел сказать. Леон продолжил, стараясь говорить дружелюбнее, но звучало это неубедительно: – То, что ты всё время хотел спасти меня от Клива.
– Не то чтобы спасти.
– Да брось. Ты один из немногих, кто не смотрел на приставания Клива сквозь пальцы. Я правда ценю это. И если бы на моём месте был кто-то другой, ты точно стал бы для него героем. Ты и для меня в какой-то степени герой. Но вот проблема в том, что мне не нужно это спасение. Я его не заслужил.
– Прости, но я ни черта не понимаю.
– Готье. – Он с грустью посмотрел на меня. – Я заслужил то, что со мной делает Клив.
– Да как такое вообще может быть?
– Ты хочешь знать, почему Клив не оставит меня в покое? Всё просто. Он мне мстит.
– За что?!
– За то, что я в начальной школе травил его.
– Ты?! – Я немигающим взором уставился на него, пытаясь отыскать хоть малейший намёк на ложь.
– Да, – мрачно заключил Леон. – Вы все ошибаетесь на мой счёт. Я хуже, чем Клив.
XXVIII
Я был настолько ошеломлён, что мне почудилось, будто земля уходит из-под ног. Леон Кагер, тот самый, которого хотелось защитить и уберечь, травил Клива Маккинзи. Это звучало настолько невероятно, что пришлось несколько раз повторить, прежде чем до меня дошёл смысл сказанного.
– Постой. Это просто не укладывается в голове. – Мне никак не удавалось подобрать нужные слова: столько вопросов вертелось на языке, и в то же время я боялся озвучить их разом.
Леон замер, пристально вглядываясь в каждое моё движение. Казалось, он пытался увидеть что-то на моём лице – то ли осуждение, то ли разочарование, – а потому весь напрягся, как пружина, готовый бесстрашно обороняться, двинуться в наступление, дай только повод. Стоило мне приподнять руку, и он тут же отстранялся, будто боялся, что я ударю его.
Меня распирало от нахлынувших эмоций. Пришлось на секунду зажмуриться и глубоко вздохнуть.
– Как ты мог травить Клива? – проговорил я сквозь зубы. В моём голосе так и слышалось то самое осуждение.
На лице Леона промелькнуло что-то, отдалённо похожее на испуг. На секунду я представил себя палачом, которому вручили верёвку и который теперь безжалостно затягивал петлю на чужой тонкой шее.
Я судорожно вцепился в подол рубашки. Сколько ещё потрясений придётся пережить? Как только казалось, что я пришёл в норму, свыкся со всеми шокирующими реалиями, жизнь подбрасывала новую порцию ударов, сбивающих с ног. Я не тот, кем был всю жизнь. Оливия не та, кем казалась мне. Леон не тот, за кого себя выдавал. Что-то не так со всеми нами. Видимо, только по этой причине мы держались вместе.
На Леона было страшно смотреть. В его взгляде читалось что-то совсем уж дикое, опасное, и в то же время он будто бы жаждал моего прощения. Думаю, и я выглядел не лучше, скорее даже слегка безумным, раз он вскоре предпочёл отвести взгляд.
– Мы с Кливом ходили в одну и ту же балетную школу в детстве, – нехотя начал он. Губы дрожали, будто он сейчас разрыдается. Голос звучал глухо, словно доносился из глубокой пещеры. Если всё это правда и он действительно мучил Клива, то сейчас явно об этом жалел.
– Клив и балет? Серьёзно? – с возмущением прорычал я. – Прекрати делать из меня идиота.
Сначала Оливия, теперь Леон. Негодование зарождалось глубоко внутри и росло с каждой минутой.
«Чистота крови – чистота помыслов». Что ж, эта фраза ещё никогда не воспринималась настолько лицемерно, как сейчас. Я шумно дышал через нос, нетерпеливо ёрзая на диване.
Но Леон не шелохнулся. Он всё так же смотрел в окно, и было ясно только одно: разговор ему так же, как и мне, давался с трудом.
– Он был моим главным соперником, – отстранённо проговорил Леон и, чуть посмеиваясь, добавил, словно желая разрядить обстановку: – Впечатляет, правда?
– Это шутка такая? – Я встал напротив и строгим голосом произнёс: – На каком моменте начать смеяться? Вы с Оливией сговорились?