У Скэриэла глубокая рана. Может, не стоило вынимать нож из груди? Могли они вызвать сюда «Скорую»? Есть ли вообще в Запретных землях скорая помощь? Добраться до заводов было действительно сложно… Быть может, в этом кроется причина, почему пришлось самим везти Скэриэла в больницу.
Сев поудобнее, я пристегнулся и понял, как сильно дрожат руки. Они тряслись так, словно у меня был приступ. Я попытался успокоиться, глубоко дышал, но ничего не выходило.
«Всё в порядке, всё в порядке», – как мантру, повторял я про себя.
Прикрыв глаза и вцепившись в ремень безопасности, я продолжал глубоко дышать. Хотел бы забыть всё случившееся как страшный сон, но теперь забвение для меня – непозволительная роскошь.
– Так что, чистокровный, каким ветром тебя занесло на нашу тусовку? – дружелюбно спросил Кэмерон. – Ты разве не должен быть в Центральном районе?
Он держался раскованно, его веселила моя компания. Замять вопрос о моём статусе не удалось, а проигнорировать его во второй раз не получится.
– Я не чистокровный, – тихо ответил я, как меня учил Скэриэл. – Просто крашу волосы и…
– А я королева Виктория, где мой скипетр? – иронично бросил он.
Я открыл глаза и удивлённо посмотрел на Кэмерона.
– Что? Думал, полукровки и низшие тупые? Ну… по большей части да. Хоть по мне не видно, но я вообще-то много читаю, – усмехнулся он. – Еженедельные газеты, например. За новостями слежу. Так что я разбираюсь кое в чём. Я умею не только махать пистолетом, знаешь ли.
– Я не считаю, что полукровки и низшие тупые, – уверенно проговорил я.
– Правильно. Но по большей части они тупые. – И он громко рассмеялся собственным словам.
Сам того не ожидая, я невольно улыбнулся.
– А ты друг Джерома или как? – между тем продолжил Кэмерон.
– Нам далеко до друзей…
– Странно. А чего он так тебя отважно защищал, отбивался прям? И ты почему был без сознания?
– Джером меня защищал? – Я вытаращил глаза, как если бы он рассказал, что человечество за время моего сидения в подвале успело высадиться на Юпитер.
– Ага. Его повязали на дороге. Парни сказали, что он держал тебя на руках. А ты вырубленный. Сознание, что ли, потерял от красоты наших заброшек?
Я нехотя пожал плечами и отвернулся:
– Головой ударился, не помню ничего.
– Ну, ты прям как принцесса у него на руках был. Джером, представь себе, отважный рыцарь. «Пустите его», «не трогайте», – пискляво прокричал он, комично изображая, по всей видимости, Джерома, а потом с восторгом в голосе заявил: – Это ж надо так выделываться! За это и получил. Видел его лицо? Фингалище. Долго проходить будет. Ну, красавчик. Гордись им.
Кэмерон выглядел так, как будто сам был не менее горд выходкой Джерома. Я осторожно проговорил:
– Да мы даже не друзья…
– Да я чё, против? – вдруг обидчиво бросил он. – Хрен знает, какие у вас там отношения, но, видимо, самые высокие. Я не лезу. Мне плевать, с кем вы там и как.
– Всё не так. – От неловкости хотелось на стену лезть.
– Короче, закрыли тему, – пробурчал он. – Чистокровный и низший, вот же парочка.
Я не стал спорить.
– Почему ты решил, что я чистокровный?
Кэмерон выехал на шоссе и прибавил газу, а после неохотно указал на мои руки:
– Ухоженные пальцы, мягкая кожа. Ты никогда не работал. Физический труд не для тебя. Ну, ты посмотри, никаких мозолей! Я когда наручники с тебя снимал, сразу всё просёк.
– Адам тоже знает? – поёжившись, осторожно спросил я.
– Не спрашивал, – Кэмерон пожал плечами, – но, думаю, да. Он не тупой. Чистокровных за версту видит.
– Джером сказал ему, что я полукровка и крашу волосы.
– Тем хуже для вас двоих. Шерр ненавидит две вещи в жизни: ложь и чистокровных. – Он загнул два пальца. – Так что ты попал в его чёрный список.
– И что будет?
Кэмерон с непроницаемым выражением лица вставил два пальца себе в рот и изобразил выстрел.
– Он застрелит меня? – недоверчиво уточнил я.
– Шучу, – махнул рукой он. – Шуток, блин, не понимаешь. Кому ты нужен… Но если будешь болтать про меня, или Адама, или про всю заварушку, то под замес попадёт и твой Джером.
Я закатил глаза.
– Это не шутки, э-э-э, Чарли. Чарли, да? Короче, только пикни кому-нибудь о нас, и тебе хана. – На последних словах он понизил голос, так что у меня аж мурашки по коже побежали.
– Я понял, Кэмерон.
– И вообще имена наши не запоминай. Меньше знаешь – крепче спишь.
– Не знаю, засну ли я вообще теперь, – тихо проговорил я и вздохнул.
– Ага, знаем, проходили. Заснёшь как миленький. Хочешь дальше жить – вычеркни этот день из своей жизни.
– А другие… которых убили. Они тоже узнали, что я чистокровный?
– Узнали, не узнали… Чё паришься? – Кажется, Кэмерон уже раздражался от моих вопросов. – Они мертвы. Трупы ничего не скажут.
Мы замолчали.
– Как ты думаешь, Скэриэл выживет? – Голос дрогнул.
Кэмерон оглянулся на меня:
– Конечно, – и неуверенно добавил: – Ну, должен по крайней мере.
– Спасибо, что помогли. И за Скэриэла.
– Да ладно… Уж с Лоу мы никогда не были в дружбанах. Скажу больше, мы вроде как соперники. Не знаю, что задумал Адам. Мне это ещё предстоит узнать.
– Но всё равно спасибо.
– Ага. Без проблем.
– Вот этот мужчина, которого… первым убил Адам. Он главный? – И всё же моё любопытство до добра не доведёт. Я не оставлял попыток узнать больше. Кэмерон был болтлив, охотно шёл на контакт, особенно когда рядом не было Адама.
– Жак, что ли? А что? – Тут он, не выпуская руля, с серьёзным видом повернулся ко мне полубоком и, прищурившись, елейным голоском добавил: – Что-то ты больно много вопросов задаёшь.
Я стушевался под его проницательным взглядом.
– У вас ведь будут проблемы… Я просто вот боюсь… – с тревогой в голосе произнёс я и опустил глаза.
– Какой у нас любопытный чистокровный, удивительно, – улыбнулся Кэмерон. – Ты нас видел? Мы – низшие. У нас проблем по горло. Мы с ними рождаемся. – Тут он совсем пафосно выдал: – Это наше второе имя. Мы с детства учимся решать проблемы.
– Жак, кажется, был главарём, – напомнил я.
– Да-а, – протянул Кэмерон и, чуть помедлив, произнёс: – Он был важной шишкой. Мы, честно говоря, в полной жопе. Ну ничего, будем расхлёбывать. И не такое переживали. Адам что-нибудь придумает. Или я придумаю. Слышал? У него там даже какие-то планы были, вот умора. И Джерома твоего защитим. Не боись.
– И Скэриэла?
– Что с ним?
– Его тоже защитите?
– Защищать Скэриэла? – Кэмерон на секунду замолк, а потом внезапно рассмеялся, напугав меня. – Эта падла нас всех переживёт. Лоу как таракан, который вроде незаметный, а потом ты как-то заходишь ночью на кухню, а там полчище этих тварей под его предводительством. Не заметишь, а он уже отожмёт твой дом, людей и влияние. Так что защищать надо от Скэриэла.
Это было что-то новенькое. Складывалось впечатление, что Скэриэл жил двойной жизнью. Я больше не мучил Кэмерона вопросами, а молча рассматривал унылый вид за окном и думал о том, что за последние полгода узнал столько всего, что голова давным-давно должна была взорваться, а сердце – остановиться.
Оставался ли хоть один человек, кто был честен со мной?
Когда Кэмерон подъехал к пропускному пункту и припарковался, на улице окончательно стемнело. Я забыл о времени, а ведь меня дома ждали.
– Иди в ту сторону, – Кэмерон устало махнул рукой, – тебя там встретят.
Мы не попрощались, я просто молча вышел, хлопнул дверцей и, накинув капюшон, пошёл в нужном направлении.
Здесь было оживлённо. Машины стояли в пробке в ожидании пересечения границы. Я лавировал между полукровками, пока не услышал, как сбоку начал громко сигналить автомобиль. Вздрогнув, посмотрел на источник шума и облегчённо выдохнул. Эдвард с синяком на скуле стоял у своей припаркованной машины и махал рукой. Я со всех ног ринулся к нему.
– Готье, как ты здесь оказался? Ты в порядке? – взволнованно спросил он, но я только и мог, что с разбега обнять его и прижаться всем телом.
Эдвард по-отечески приобнял меня и похлопал по плечу. Не знаю почему, но мне очень хотелось разреветься, словно маленькому мальчику, которого обидели хулиганы во дворе, и пожаловаться на всё, что произошло.
Но я не мог.
Просто стоял, уткнувшись ему в грудь, и обещал, что больше никому не позволю довести меня до такого состояния. Сжав руки в кулаки и впившись ногтями в ладони, мысленно клялся, что стану сильнее.
Я – Киллиан Парис Бёрко, сын Лукиана Бёрко, последнего императора. Единственный наследник престола, который чуть было не умер от рук местных головорезов.
Не такой участи я себе желал.
– Всё хорошо, – тихонько говорил Эдвард у меня над головой. – Я отвезу тебя домой. У тебя кровь на волосах, Готье. Тебя кто-то ударил?
Я зажмурился, сдерживая слёзы, и прошептал:
– Нет. Я сам. Нечаянно.
– Давай в больницу?
– Не надо. – Я наскоро вытер глаза и решительно проговорил: – Просто отвезите меня домой.
– Хорошо. Садись.
Переступив границу и оказавшись на территории Центрального района, я не испытал ни капли радости. Наоборот, чувствовал себя ещё более униженным. Во мне кипела злость и разочарование – ещё никогда в жизни я не был так зол на себя. Там, в Запретных землях, я оказался помехой, бестолковой обузой для всех.
Я столько времени ныл о том, что не мог сдать экзамены, о том, что робел перед Оливией, о том, что страдал от нехватки внимания отца и брата, а сейчас понял, что настоящие проблемы были по ту сторону границы. Дети, работающие с детства. Преступники, выясняющие отношения. Наркотики, насилие и смерть. Несправедливость, разруха, бессилие перед системой. И всё это совсем рядом, стоило только открыть глаза. Не об этом ли рассказывал так часто Скэриэл?
– Отлежишься, и всё будет как прежде. – Эдвард потрепал меня по плечу.
– Нет.
– Что? – не расслышал он.
– Уже не будет как прежде. – Нахмурившись, я посмотрел на него. Он понимающе кивнул, и мы продолжили путь в тишине.