– Слушай, – невозмутимо начал он, – я долгое время жил в Запретных землях, и я знаю, как себя вести: что делать и говорить, чтобы избежать проблем – даже если привлечёшь к себе внимание. Этому учишься с детства. А ты этого не знаешь. – Он ткнул меня пальцем в грудь, отчего я без задней мысли посмотрел вниз, и тут Скэриэл приподнял руку, игриво задев пальцем кончик моего носа. – Попался.
Я скорчил недовольную гримасу.
– С Оскаром ты был в развлекательном районе, а я тебя повезу в отдалённые уголки, туда, где чистокровные – редкое явление.
– Хорошо. – Я накинул куртку Джерома и, выхватив шапку из рук Скэриэла, проворчал: – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Разумеется, – ухмыльнулся Скэриэл, и мы наконец вышли из его дома. – Выглядишь как прелестный полукровка.
Я показал ему средний палец. Куртка была неудобной, висела на мне мешком, пахла собаками, так ещё и в карманах обнаружилась гора мусора в виде чеков, записок, ручки, одной перчатки и нескольких целлофановых пакетиков. Когда я сообщил Скэриэлу, что куртка не отвечает моим стандартам красоты, то в ответ получил:
– Кажется, Джером в ней выгуливал соседских пуделей.
– Чудесно, просто чудесно, – скривился я, и на этом тема одежды была закрыта.
И вот теперь мы стояли поодаль и наблюдали за тем, как полукровки торопливо садятся в автобус.
– Натяни капюшон, – тихо посоветовал Скэриэл, пристроившись к очереди у последней двери. – Не надо раньше времени их пугать.
– Пугать? – переспросил я, но он не ответил.
Мы еле влезли в заполненный салон. Толпа прижала нас к стеклянным дверям. Внутри неприятно пахло, и я не понял, в чём причина, пока меня не вжали в поручень, за который я держался: рядом с пластиковыми вставками запах усилился. Кое-как вытянув свободную руку, я зажал нос. Слабый запах собак, исходивший от меня, полностью перекрыла вонь от некачественного пластика.
– Экономят на автобусах. Тут всегда так пахнет. – Скэриэл придвинулся ближе – точнее, кто-то пихнул его так, что он буквально оказался со мной нос к носу и впился в поручень поверх моей руки. – Мы уже привыкли.
Большая часть полукровок толпилась в середине и в задней части автобуса, первые два ряда сидений около водителя пустовали. Я удивлённо уставился на свободное пространство. Скэриэл поймал мой взгляд, чуть нагнулся и прошептал на ухо:
– Ты ведь знаешь о раздельных правах?
– Что? – спросил я одними губами.
– Раздельные права. Одна страна, но права для всех разные.
Я зашептал в ответ, надеясь, что нас не услышат за гулом двигателя:
– Ты про то, что чистокровные живут отдельно от низших и полукровки не могут выезжать из страны без разрешения?
Скэр кивнул и продолжил:
– Есть более мелкие примеры раздельных прав. Видишь эти места? Никто из полукровок не смеет на них сесть. Они для чистокровных. Я тебе даже больше скажу – только чистокровные могут зайти в автобус через передние двери. – Скэриэл улыбнулся. – Смотри, как полукровки прижаты друг к другу и терпеливо едут, – хмыкнул он. – Но знаешь, что ещё смешнее?
Мне ничего не казалось смешным, но я всё же вопросительно посмотрел на него.
– Чистокровные практически не пользуются автобусами, – произнёс Скэриэл; я угрюмо поглядел на него. Он облизнул губы. Желчная улыбка не сходила с лица. – Вы не пользуетесь автобусами, ведь у вас есть свои машины с водителями или на худой конец такси. Но здесь места, – он кивнул вперёд, – закреплены за вами на законодательном уровне. И знаешь что?
– Что?
– Тебе пора занять своё место. – С этими словами он стащил с меня шапку и громко произнёс, привлекая внимание: – Простите, мистер чистокровный, сэр!
Полукровки обернулись на меня, заприметили светлые волосы, выбивающиеся из-под капюшона, и в ужасе начали отодвигаться, как будто я прокажённый. По салону пронёсся тревожный шёпот. Все расступились передо мной, хотя, клянусь, секунду назад были зажаты, как сардины в консервной банке. Кое-как, шатаясь и пихаясь, полукровки освободили мне путь.
– Сэр, вам стоит пройти вперёд, там более комфортно, – вежливо произнёс Скэриэл, а в глазах у него так и прыгали чёртики.
Я гневно поглядел на него и решил, что лучше сесть на предложенное место, чем заставлять полукровок стоять почти на головах друг у друга. Прошёл вперёд, ощущая, как на меня все враждебно смотрят. Полукровки в эту минуту ненавидели меня за то, что я с самого начала не воспользовался передними дверьми, не занял надлежащее место и заставил их корчиться в давке. Я опустил капюшон до самых глаз и сел, твёрдо решив выйти на следующей остановке. Щёки горели от стыда. В ушах стучало.
– Ну как тебе? – спросил Скэриэл, когда мы очутились на улице.
– Зачем ты так? – накинулся я на него. – Они все разозлились на меня!
– Не на тебя, Готи, – уверенно возразил он. – На систему разделения по статусу.
– Что? Нет, они на меня…
– Не знаю, чувствует ли это Совет старейшин, – перебил Скэриэл, – но полукровки и низшие в нашей стране скоро потеряют всякое терпение. Они уже на пределе. – Выдержав паузу, он закончил: – Осталось только поджечь фитиль.
– О чём ты? – От меня не укрылся его тон. Не испуганный. Предвкушающий.
– Идём. – Торопливо оглядевшись, он сменил тему. – Закажем такси. Надо пересечь границу.
– Что насчёт автобуса? – недовольно спросил я. – Решил преподать мне урок? Мог хотя бы предупредить о том, что стащишь с меня шапку у всех на виду?!
– Понравилось кататься? – Скэриэл переходил дорогу в неположенном месте, и мне пришлось ускориться, чтобы поспеть за ним, и всё время оглядываться по сторонам. – О нет, никаких уроков. Просто лучше всё узнать на личном опыте. Рассказывать можно много, но запомнится только то, с чем столкнулся сам.
Мы очутились на другой стороне дороги, и одному Богу известно, как не попали под машину.
– Если бы я тебя предупредил, ты бы не залез в автобус. – Остановившись на тротуаре, он уверенно произнёс: – Раздельные права начинаются не с переселения в Запретные земли. Раздельные права – это когда ты не можешь нормально проехать в автобусе. Когда твоё место только позади, с глаз долой. Когда тебя не впускают пообедать в ресторан, с порога угрожающе плюются и выгоняют со словами: «Обслуживаем только чистокровных». Когда не в каждом магазине тебе продадут сахар или муку. А полиция хочет засадить тебя за решётку, просто потому что у тебя тёмные волосы или смуглая кожа. Раздельные права – это когда тебе приходится постоянно везде предъявлять документы, демонстрировать наличие тёмной материи и проверяться на вис. – Он резко замолчал, плотно сжав губы.
Мы постояли немного, наблюдая за тем, как люди садятся в следующий автобус.
– Готи, – вновь начал он, – тебе не понравилось, что по правилам нужно было садиться впереди?
– Меня это выбесило.
– Представь, как изо дня в день бесит, когда правила вынуждают садиться позади. – Он похлопал меня по плечу. – Ну, пошли?
– А что насчёт Сильвии или Фанни? – Я последовал за ним. – Они часто ходят за покупками. Их не выгоняли из магазинов.
Скэриэл достал из внутреннего кармана чёрный документ с гербом Октавии и раскрыл его.
– Что тут написано? – Он указал на графу рядом со своей чёрно-белой фотографией. – Прочти.
– «Полукровка, свободный».
– Твои Фанни и Сильвия, Чарльз, Лора и Кэтрин – все они не свободные полукровки. Они работают на вашу семью, а значит, в документе значится «трудоустроенный» и рядом подписана фамилия твоего отца. Он взял ответственность за свой персонал. Трудоустроенные полукровки на голову выше по закону, чем свободные, хотя я бы с этим поспорил. Есть ещё нелегальные полукровки, они окольными путями попадают в города из Запретных земель. Вот их как раз и ловит полиция.
– Джером был нелегалом?
– Да. Но Эдвард выбил ему статус свободного полукровки.
– Что значит быть свободным полукровкой?
Скэриэл полез в смартфон и открыл приложение для заказа такси.
– Я принадлежу сам себе. У меня нет хозяина. Но получить статус свободного полукровки очень сложно. – Он начал перечислять: – Нужно собрать кипу бумаг, подать их в министерство и каждые полгода платить удвоенные налоги. Многие не любят свободных полукровок, потому что подозревают нас в преступной деятельности. Как будто полукровка не может сам легально открыть бизнес, устроиться в компанию, не требующую наличия хозяина. А что по поводу твоих, то уверен: в вашем районе все знают Сильвию или Фанни и на кого они работают.
– Ты платишь удвоенные налоги?
– Конечно. Совет старейшин за счёт меня и шикует. А. – Он взглянул на моё недовольное лицо и добавил: – Прости. Иногда забываю, что твой отец в Совете.
– Трудоустроенные полукровки не платят налоги? – Мне не хотелось обсуждать отца.
– За них платят чистокровные, но налогов намного меньше.
– А низшие что-то платят?
Он снисходительно рассмеялся, как будто я сморозил нелепую шутку.
– Большинство еле сводят концы с концами в Запретных землях. Какие налоги?
– Среди низших нет богатых? Тех, кто занимается наркотиками или борделями?
– Хм. – Скэриэл нахмурился. – Откуда такие вопросы?
– Просто размышляю логически… – слукавил я.
– В развлекательных районах в основном руководят полукровки. Низшие редко стоят во главе банд, но всё может быть. – Он придвинулся ближе. – Ты должен уяснить одно: все эти «свободные», «трудоустроенные» и «нелегальные» – просто названия. В других странах это давно отменили. Там даже не делят людей по статусу. Нет этих постоянных напоминаний: «чистокровный», «полукровка», «низший». Мы просто люди, граждане. В некоторых странах упоминание статуса вообще запрещено и за него можно подать в суд. А вот наш Совет старейшин, министерства, суды, полиция – все они работают ради того, чтобы поддерживать наличие статусов. Уверяют, что полукровки умеют только подчиняться хозяевам, что низшие не способны даже шнурки завязать. Что чистокровные – единственные, кто может управлять страной, и без них всё скатится в тартарары. – Он покачал головой. – Взгляни вокруг. Чистокровных около двадцати процентов населения. Полукровок почти пятьдесят процентов. Мы можем в любой момент устроить переворот, нас больше. Уверен, что низшие к нам присоединятся.