— Я не могу ничего дать тебе, Ника. Не в плане денег или члена. А в плане того, что тебе сейчас необходимо больше всего на свете. Чувства. Без этой дряни никакие отношения строить нельзя. И здесь, как ни крути.
Когда я был чуть постарше тебя, то тоже любил. Она была простой, смелой, честной…. Не то, что те твари, с которыми я сегодня работаю…
На некоторое время Виктор замолчал, ощущая, что Ника примет оскорбление в свой адрес. Но она с интересом смотрела в небритое лицо недавнего любовника, даже не думая обижаться.
— Нет. Она была полной им противоположностью. И у нас была… взаимность. Да! Эта хренова взаимность из этих хреновых сериалов, которые по четыре часа еще крутят, знаешь (Ника отрицательно мотнула головой)?
У нас было все. Прогулки под чертовой луной, посиделки у чертовой речки, обмазывания мороженым в летнем кафе… Секс в чертовой палатке с комарами. И конечно! Конечно дебильная свадьба с празднованием в однокомнатной хрущевке. Все, так сказать, как положено у хомо сапиенсов.
— И где же она теперь? Вы развелись? Надеюсь, вы сейчас не на ней того… — Не выдержала Вероника.
— Не на ней. И не того. Причем очень давно… — Виктор тяжело вздохнул. На мгновение показалось, что он заплачет сейчас, как еще недавно рыдала Вероника. — В какое-то время я задумался о детях. О чёртовых детях, извини. Просто теперь все, что связано с любовью, для меня «чертово».
Но тут я узнал, что моя благоверная в отличие от многих других благоверных, не слишком то склонная к деторождению.
Пожить для себя, побыть вместе, погулять под луной, потрахаться в чёртовой палатке. Это очень прикольно (Вероника воодушевленно кивнула)!
А потом она просто исчезла. Исчезла так, как будто ее похитили гребаные пришельцы из космоса.
Я долго не мог понять, в чем вообще заключается проблема? Розыгрыш, мистика, криминал…. Нет.
Заподозрил неладное, когда ее родственники не стали бить тревогу. А наоборот, что ли обрадовались или как сказать…
Так вот. Спустя долгие недели ужасных мытарств, я узнал, что она просто свалила в Алжир. С одним из наших крутых, по тем временам, бизнесменов.
Она мутила с ним целый, чертов год. А мать с отцом, двоюродная сестра, подруга. Все ее прикрывали!
Куда лучше быть с перспективным пацаном, чем с тупым аспирантом в очках, у которого даже нет своего квадратного метра.
И когда вся эта дрянь кончилась, то я оказался в полных дураках, Ника. Как тупая брошенка, которой сделали ребенка и свалили.
Вся их чертова семейка смеялась надо мной как могла. Найти ее я так и не смог. Потом нас развели заочно через адвоката. Ее адвоката. Такое вроде нельзя. Но у нас можно мочить людей при должной оплате. Какого хрена!
Где-то в глубине души Ника была настроена на примерно такое развитие событий. Так обычно заканчиваются многие житейские истории. Но, несмотря на это, она ощутила себя героиней детективного триллера с нехилой любовной линией. От чего по спине судорожно побежали мурашки.
— То есть, вы потом решили, что все девушки продажные и начали свою эту? Репетиторскую или как там ее… Карьеру?! — Воскликнула девушка. — Это же бред какой-то. Ваша жизнь рушится, а вы играете в престарелого Ромео!
— Нет. Я не начинал никакую карьеру. Я решил заработать. Нормально заработать, как все! Понимаешь? Благо время тогда было такое, что можно было. Можно было неплохо подняться, ну или умереть. К счастью, второе меня не коснулось.
Я полностью сменил жизненные приоритеты. Никакой науки, никакого развития. Только деньги. Заработок и еще раз заработок.
Знаешь, мало кто задумывается, что для совершения экономических преступлений иногда требуются экономисты. Мало кто. Но я вот задумался.
И моя деятельность в сфере «нетрадиционной науки» приносила в десятки раз больше денег, чем обычный, типовой поход на работу.
Пару раз меня чуть не запихнули на зону. Пару раз, чуть было не прикончили. Но я смог достичь своей цели.
Тачка, по тому времени, как у твоих родоков. Дом, раза в два круче, чем у тебя. Куча друзей, возможность идти в политику и все остальные дела…
Вероника заметила, как дождь, вернувшийся с новой силой, начинает попадать на ее лицо. Она понимала, что вопрос окажется неуместным, но снова не удержалась.
— Тогда какого черта, вам надо!? Какого черта!? Если вы разбогатели, то к чему этот гребанный маскарад?
— К тому, что за восемь лет моей разбогатевшей жизни я еще больше разочаровался во всем. Деньги, связи, знакомства, статус. От тебя требуют все, кроме самого тебя. От тебя хотят то, чего не могут добиться сами. А потом тебя выкидывают на помойку, как использованный мусорный пакет.
Я не хотел такой жизни. Такой чертовой жизни! И вот тогда…. Тогда я начал уже свою, как ты выразилась, карьеру.
Это хоть малейший шанс изменить общество. Хотя бы его малую часть. Хотя бы несколько таких мажорных девчушек, как ты.
— Хорошо. Хорошо, — Ника вытерла лицо рукой, завернутой в рукав, — Вы со всеми спите? Как со мной?
— Если честно, то только с некоторыми. Я не такой извращённый урод, каким ты меня считаешь.
— Замечательно! Отлично, Виктор Борисович. Мученик, вы наш! Надо вам оркестр сюда подогнать и ковровую дорожку!
— А что ты хотела? Что ты хотела, Ника? Ты думала, что я скажу, будто ты первая? Что я все эти годы берег себя для тебя? Да! Такое уже было. Я был верным и преданным тузиком на цепочке. Но больше этого не повторится. Не потому что я не хочу. А потому что даже если я захочу, то уже не смогу!
Вероника услышала то, что давно знала, что прекрасно понимала, что не было для нее никаким сюрпризом.
Но даже так, она не смогла сдержать своих слез. Они выступили из глаз, обнажая слабую сущность перед Виктором Борисовичем. Они надеялись, что их вытрут с любовью или хотя бы с дружеской лаской. Но этого не произошло.
Виктор спокойно смотрел, то на плачущую девушку, то на дома вокруг, то на небо, которое выражало свое погодное недовольство.
— Я хочу, чтобы ты поняла всего две вещи, — спокойно произнес он. — Этот мир — не коробка конфет, а скорее минное поле, где глупость граничит со смертью. И то, что мы с тобой больше не увидимся — это спасение для тебя, а не наказание. Поверь мне, я не самый лучший прилавок для такого товара…. Более сентиментально сказать не могу. Мне надо идти. Живи и добивайся своего. Ты достойна самого лучшего!
Знаете, в красивых фильмах в этот момент девушки истошно кричат. А их кавалеры, в самый последний миг возвращаются обратно.
Потом идут кадры с их бурно развивающимися отношениями, помолвкой, свадьбой. Но это лишь задумка режиссеров. Режиссеров, которых интересуют кассовые сборы, а не реальная суть происходящего.
На самом деле все вышло, куда боле прозаично. Ника просто застыла, как вкопанная, понимая, что она больше не сможет видеться с тем, к кому так привязалась за лето.
Внутри нее разлилась необычная пустота, которая даже остановила слезы.
Вытянутая фигура Виктора Борисовича своим привычным шагом направилась вон из промокшего сквера. Ей ещё предстояло решать важные житейские вопросы, вдохновляя на нормальную жизнь тех, кто еще не стал на путь должного развития.
Девушка почему-то осознала, что нельзя долго стоять здесь со стеклянными глазами, привлекая внимание прохожих. Эти самые прохожие медленно, но верно выбирались откуда-то из пустоты.
Несмотря на непогоду, они заполняли все кругом, как бы символизируя то, что жизнь продолжается, и что чья-то трагедия личного масштаба — это еще не повод не посещать супермаркет.
Ника медленно, но верно пошла к своей остановке. Первые ее шаги отдавались болью в груди. Потом она ощутила огромное отчаяние.
Но когда студентка преодолела сотню метров и садилась в маршрутку, то ее душу начала наполнять странная для такой ситуации свобода.
Еще недавно ей приходилось мучиться в догадках, придумывать разные варианты, находить пути и выходы.
Теперь же все. Больше никаких ненужных ей мытарств. Больше никакого страха за то, что их секс может кто-то увидеть.
Больше никакой спонтанной ревности к нему. Больше никаких обязательств, которые она сама на себя вешала.
Вместо одного странноватого репетитора ее ожидал целый мир. Мир полный парней на любой вкус. Мир людей, которые просто не могут ни обратить внимание на преображенную Веронику.
Эта новая реальность встретит ее, не как проигравшего лузера, а как равную, себе подобную личность. Она еще никогда не чувствовала себя на ровне со всеми.
И лишь теперь она в полной мере ощутит это, получив то, что просто обязана получить. Гораздо лучше думать об этом, чем о том странном разговоре в сквере, от которого все дальше относила ее покалеченная маршрутка.
Несмотря на принятые стереотипы, так происходит в нашей жизни довольно часто. Мы теряем там, где по определению должны были найти. А находим там, где никаких находок в помине не было.
Когда нам кажется, что мы должны умереть, нам приходится жить наперекор всему. А когда мы думаем, что влюблены, это оборачивается простым увлечением.
Такие странные парадоксы судьбы крутились в голове у Ники, когда она медленно, но верно проползала мимо большого торгового центра. Солнце откуда-то из-за пелены облаков освещало стеклянный объект. И он горел яркими огнями, заставляя улыбаться даже тех, кто этого в принципе не умеет делать.
В сознании девушки постепенно рушились странные замки, стены, оковы. Она осознавала слова репетитора. Ведь действительно, ее готовность выти замуж была не более чем иллюзия или желание выслужиться перед общественными нормами.
Если бы он пошел на этот шаг? Если бы он ответил, что ее любит? Неужели она бы стала от этого счастливой? Да. Но только на самое короткое время. А когда бы все рухнуло, перед ней оказался бы простой старикан, страдающий кучей комплексов.
Понимая это, Вероника почувствовала радость. Радость от того, что все вышло именно так. Она наблюдала, как высотные здания одно за другим исчезают из вида. Маршрутка медленно продвигалась на окраину города.