Джентльмен откинулся на спинку софы.
– Мой друг рассказывал вам что-нибудь о нашем плане?
– Нет.
– Ничего страшного. Тогда я сам обрисую всю картину.
Он затушил сигарету.
– Наш план простой, – произнес он, наблюдая, как его компаньон ставит чашку перед гостьей. – Мы так обрадовались, узнав, что вы клептоманка, миссис Муди. Ну-ну, не надо расстраиваться. Мой друг и я понимаем, что вы не преступница. Мы с уважением относимся к вашей болезни.
А разве нет?
Его помощник кивнул.
– Поэтому, – продолжал джентльмен, – мы решили сделать вам небольшое предложение и надеемся, что вы не откажетесь, так как если вы не согласитесь…
– Я уже говорил ей об этом, Гарри.
– Прекрасно. Тогда мы эту часть пропустим. Но мне хотелось бы, чтобы вы запомнили главное, миссис Муди.
Что бы ни случилось, вы в полной безопасности. Понимаете меня? Вас не арестуют за то, что вы сделаете.
Она открыла рот от удивления.
– Арестуют?
– Да. Поймите, официально вы не несете ответственности за свои маленькие кражи. Конечно, вас разоблачат. Но вы воруете, потому что воруете, и другой причины здесь нет. Если вас ловят, вы просто возвращаете украденное, и все.
– Я вас не понимаю.
Ее голос стал пронзительным, и она попыталась смягчить его.
– Пожалуйста, – ответил мужчина. – Я вам все объясню. Нам известно, что вас уже три раза ловили.
Рут отхлебнула теплого кофе. Когда она поднимала чашку, рука ее дрожала.
– Это значит, что вас давно признали клептоманкой, миссис Муди. В полиции и магазинах вас хорошо знают. Если вы попадетесь на новой краже – например, при попытке взять то, что я вам скажу, – стоимость вещи, конечно, будет немного больше, чем цена шпулек с нитками…
Ее глаза расширились, и другой мужчина тихо засмеялся.
– Мне кажется, вы теперь понимаете нашу позицию, миссис Муди. Если так, я перехожу к объяснению самого плана.
Он поднял лист бумаги.
– Здесь подробно изложено все, что вам придется делать. Завтра днем в двенадцать часов пятнадцать минут вы войдете в магазин «Путешественник» на 47-й стрит. Если вы не знаете этого заведения, тоя вам скажу, что там продаются ювелирные изделия. Конечно, не как у Тиффани, но все же довольно приличные. Итак, подойдя к центральной стойке, которую я отметил на рисунке, вы подзовете продавца и попросите показать вот эту подушечку. Я ее тоже нарисовал. Через минуту после того, как вы начнете осматривать изделия, в магазине произойдет какой-то беспорядок.
Мужчина с загорелым лицом засмеялся. Он просто сиял от удовольствия.
– Ставлю десять к одному, что продавец оставит вас наедине с драгоценностями, – продолжал джентльмен. – В любом случае его внимание будет отвлечено на достаточное время, чтобы вы незаметно взяли вот эту алмазную брошь. Вы просто отцепите ее от правого уголка подушечки и выйдете через дверь. Что может быть проще?
Рут Муди охватила мелкая дрожь.
– Возможно, вам захочется убежать. Но вы просто выйдете через дверь. На улице вы увидите мужчину с желтой жестянкой. Он будет собирать пожертвования для Детского фонда. Вам останется лишь бросить брошь в отверстие жестянки и дойти до угла квартала. Там вас будет поджидать такси. Вы сядете в машину и назовете водителю свой домашний адрес.
Мужчина вновь откинулся на спинку софы и улыбнулся.
– На это ваша роль заканчивается.
Рут не могла вымолвить ни слова. Ее взгляд бесцельно переходил то на дверь, то на окно. Она поднесла ко рту чашку кофе. Жидкость казалась безвкусной и холодной.
– Я не могу этого сделать, – прошептала Рут.
Борден ДилУ каждого своя игра
Я делал чудеса, работая на телефоне для цирка "Морген и Дэвид". Продажа билетов и холодной индюшатины в нагрузку под рекламой местных организаций – при такой системе умелый парень может сделать большие деньги. И поверьте, я делал эти деньги. У меня был голубой автомобиль с откидным верхом, куча красивых тряпок и билеты в цирк. А что еще надо, чтобы кружить голову провинциалкам с огоньками в глазах.
В этом городе мы отрабатывали последние дни, и я решил передохнуть до следующего сезона. Оставалось только загрузить машину и уехать. Когда я пересчитывал дневную выручку, вошел Джим Уатсон. У него всегда были какие-то вопросы.
– Эй, Хиляк, ты поедешь с нами на новый круг?
– Я так долго сидел за телефонами, что они теперь звенят в моих ушах по ночам. Мне бы хотелось немного отлучиться, но, может быть, в следующем сезоне я снова к вам пристану.
– У нас полно заказов на всем пути во Флориду, – сказал Джим. – И нам бы пригодился такой паренек, как ты.
– Я дам тебе знать. Но сейчас мне хочется свободы и любви.
Он захохотал.
– Нет никого свободнее и любимее, чем парень у телефона. О чем задумался, Хиляк?
– Да так, – ответил я. – Просто задумался.
За квартал от гостиницы находился довольно приличный ресторан. Я шел по провинциальной улице, пожирая глазами проходящих девчонок. Все маленькие города одинаковы, что на севере и юге, что на востоке и западе, и, кажется, я был в каждом из них, выискивая шальные доллары. Но женщины, они всегда узнают, что ты чужой в их городе.
Не понимаю, откуда это им известно. И когда они смотрят на тебя, выражение их глаз возбуждает как наркотик – будь то на юге и севере или на востоке и западе. Если у вас в кармане есть свободные билеты в цирк, это делает вас не просто приезжим, а особым приезжим. Вы становитесь причастным к шоу. А все они очень любят шоу.
Я нашел свободный столик в ресторане и только успел заказать обед, как напротив меня села эта женщина. Да вы сами знаете такой тип женщин, которые достигают совершенства к тридцати пяти годам. Многие из них переживают лучшие деньки в возрасте от восемнадцати до двадцати. Но все равно в восемнадцать они еще не очень, в двадцать пять уже немного лучше и только к тридцати пяти становятся тем, о чем мужчина может лишь мечтать. Вот такой и была моя соседка.
Я отметил, что она невысока и одета лучше других женщин этого маленького городка. В ее облике ощущалось нечто такое, что редко встретишь в больших городах. Пепельные волосы, лицо, на которое сначала долго смотришь, а потом не можешь забыть. Не скажу конкретно, чем она меня зацепила, но от такой женщины не отказался бы ни один мужчина.
– Если вы не против, я хотела бы с вами поговорить, – произнесла она.
На ее левой руке красовался великолепный алмаз.
– К вашим услугам, – ответил я, ощущая внутри легкий порыв возбуждения.
– Вы из команды цирковых телефонистов? – спросила она.
– Да. По крайней мере, был пять минут назад. Но не знаю, буду ли там завтра.
Она не походила на женщин, которые интересуются такими парнями, как я. Но кто их там поймет?
– А вы что-то хотели? – смело начал я. – Пару билетиков в цирк?
– Нет, – ответила она и протянула руку к стакану воды у моей тарелки.
Красотка не хотела пить. Она только крутила стакан туда-сюда.
Я всегда смотрю на руки женщин. По этим рукам можно многое узнать. Это гораздо лучше, чем смотреть на их лица, потому что каждая женщина обладает магией лица и может сделать с ним, что хочет. Но руки кремом не замажешь.
У нее была твердая мускулистая ручка. Можно сказать, она заботилась о ней. Пальцы, немного короткие для ее ладони, придавали руке вид маленькой лопатки. Самые интересные ручки за последнее время.
Она перевела взгляд со стакана на меня. В первый раз мне удалось напрямую посмотреть в ее глаза. Они были карие, с пятнышками зеленого цвета. Интересные глаза. Интересные руки. Интересная женщина.
– Нет, – повторила она, вращая стакан.
Ее взгляд приятно щекотал мои нервы. Голос был низким, чуть хриплым и, казалось, она с трудом подбирала слова.
– Мне хочется, чтобы вы убили одного человека.
Я даже расстроился. Всегда ждешь чего-то другого, а не такую простую и резкую фразу. Прошла лишь минута, а я уже не видел в ней женщины. Но нахлынула вторая волна возбуждения, и незнакомка стала еще желаннее. Шок от ее слов оставил глыбу льда в моем желудке. Чтобы скрыть свою слабость, я откинулся на спинку кресла и посмотрел ей в глаза.
– Это не в моем вкусе. Вы подумали обо мне слишком плохо, леди.
Ее взгляд застыл на моем лице, и я подумал – ну где былая теплота?
– А делать деньги в вашем вкусе? – спросила она.
– Да. Мне нравится делать деньги.
Она склонилась над столом, прильнула ко мне, и ее голос стал еще очаровательнее.
– Что вы скажите о двадцати пяти тысячах долларов?
Сумма солидная, и она потрясла меня так же сильно, как ее первое заявление. Я взглянул на еду и отодвинул тарелку от себя. Мне расхотелось есть. Она следила за моим лицом – я чувствовал это, даже не поднимая глаз.
– Леди! Я просто трепач. Я болтая по телефону всю свою жизнь. Я могу продать вам все, что можно купить. Могу продавать с машины, по телефону, могу продавать галстуки на улице. Если вы хотите, чтобы я заговорил кого-нибудь до смерти, то вы обратились по адресу. Но думаю, у вас на уме что-то другое.
– Нет, – произнесла она. – Вам не удастся заговорить этого человека до смерти.
– А кто он?
– Мой муж, – ответила она.
– И его обязательно надо убивать? – поинтересовался я. – Можно просто уйти.
Это самый верный способ. Я могу вас даже подвезти. У меня на улице машина.
– Нет, – ответила она. – У него большие деньги.
Я покачал головой.
– Вам придется найти другого парня. Это не мой бизнес, детка.
Ее глаза вспыхнули при слове "детка". Раньше я называл красотку "леди". Но всегда появляется какая-то интимность между двумя людьми, которые мирно планируют хладнокровное убийство.
– Вы забыли о двадцати пяти тысячах, – напомнила она.
– Я никогда ни о чем не забываю. Но почему вдруг я? Думаю, тут есть и местные таланты.
– В этом все и дело, – сказала она. – Местные таланты не нужны. Я ищу человека, который сегодня здесь, а завтра не известно где. Мне нужен человек, которого я больше не увижу, и ко