Чтобы проникнуть на станцию, Кроот ввел длинный пароль. И вскоре мы влетели в открывшийся шлюз, сделав посадку.
– Ничего же себе! – вертела я головой, удивленно рассматривая внутренние конструкции станции. – Это то самое место, которое построил известный пират прошлого столетия Камиль Ламбер? Я думала, это просто легенда пиратов.
– Меньше слов, землянка, – поскакал передо мной Кроот, потом все же повернулся и добавил: – Не стоит распространяться, кто ты на самом деле. Меньше знаешь – крепче спишь. Все мысли оставь в своей красивой голове, если не хочешь ее лишиться. Здесь свои правила.
Я замолчала и просто шла по коридору отсека, посматривая по сторонам. Вскоре перед нами открылся большой зал с металлическими балками где-то далеко под потолком. И теперь станция действительно напоминала город. Появились торговые точки, там вовсю продавали оружие и наркотики, небольшие бары, откуда раздавались веселые голоса. По улицам расхаживали полураздетые женщины различных рас, предлагая свои услуги. Пахло дымом и фастфудом.
Мы вошли в одну из местных забегаловок с невзрачной вывеской над дверями. Кроот указал мне на стул у барной стойки, сам скрылся в подсобном помещении. Я села, заказала у ярко накрашенной официантки кофе и вся сжалась под взглядами мужчин. Но внезапно поняла, что мне знакомы двое из них. Это были те самые амеране, которые похитили меня в день злополучного репортажа и держали на корабле Квазара.
Я нервно сделала глоток кофе, который был весьма неплох, и высокомерно уставилась на громил – мол, не ждали? Для смелости заказала еще рюмку коньяка. Внутри потеплело и ожидание уже не казалось таким томительным. Если бы здесь было опасно, офлин не оставил бы меня одну.
Вскоре дверь подсобки открылась, и оттуда показался мой грибок. А за ним вышел высокий мужчина, которого я сразу узнала. Дайкен Н-Варс! Значит, его все же не поймали особисты в день атаки! Офлин заказал традиционного пьянящего напитка их расы с запахом перебродивших грибов и плесени, влил в себя содержимое, откинув назад большую голову.
– Так-то лучше. Ну что, иди за нами, – велел он, и я не стала задавать вопросов, куда мы направляемся, помня его дельный совет.
Дайк шел перед нами. Со мной он поздоровался кратко – похоже, не горел желанием общаться. Или же полагал, что я причастна к аресту Террела.
– Пропуска – это хорошо. Главное – пройти охрану первого сектора. Но нам понадобится план тюрьмы, а для этого придется проникнуть в их компьютерную сеть. Сколько там уровней защиты?..
Пока Дайк беседовал с офлином, обсуждая детали нашего плана, я рассматривала коридор, куда мы попали. Оказалось, из простого кафе можно попасть в скрытый блок станции. Сюда не было доступа посторонним, и могли войти лишь люди Квазара, среди которых оказались не только амеране или земляне, но и мелроны, и адевиры. Террел ничего мне об этом месте не рассказывал, но понятно, что это одно из его убежищ, часть его прошлого.
Когда мы вошли в просторный зал с компьютерами и прочей техникой, то наконец-то остановились.
– Присаживайся вон в то кресло, – недовольным тоном впервые обратился ко мне Дайкен.
В помещение вошел и Эл, пилот Террела, он занял место у компьютера. Кроот немного побрюзжал, что по старой дружбе Ти-Джойс мог бы припасти для него стул поудобнее, но вскоре все же пристроился в стоящем у стены высоком кресле и замолчал.
Передо мной появилась голограмма – внешнее изображение «Хэйзел». Дайк приблизил его, рассматривая детали. Кроот что-то говорил, а у меня шумело в ушах, и я не слышала ничего из своих мыслей. Одно осознание того, что нам предстоит проникнуть на эту станцию, ввергало в ступор. И только то, что там находился Террел, помогало справиться с волнением.
– Здесь шлюз и блок управления, камеры заключенных на внутреннем уровне. К ним не так просто пройти. Но мы раздобудем план самой тюрьмы, это моя задача. Арина будет отвлекать заместителя начальника. Если вдруг понадобится – придется его нейтрализовать. Ты умеешь обращаться с оружием? – спросил меня Кроот.
– Я? – вынырнула из транса, удивленно глядя на амеран и офлина. – Каждый день только чем и занимаюсь, что стреляю во всех окружающих. Некоторых давно пора отправить на тот свет. Конечно, нет! – проговорила я.
– У тебя два дня, чтобы научиться, – бросил мне бластер Дайк. Я на лету поймала смертоносное устройство, покрутила в руках, не зная, что с ним делать. – Сейчас отдохнете с дороги, я покажу вам комнаты. Завтра и послезавтра проработаем детали операции. Потом вылетаем. По твоей просьбе я связался с вайгром, Диззиром Элтархом, припомнил ему оплошность. Он нам поможет. Будет ждать недалеко от станции. На пару дней скроемся в секторе вайгров, чтобы уйти от вероятной погони.
Я тяжело вздохнула. Если бы все было просто! Я почти уверена, что все пойдет не так. Но другого выхода нет. Но я уже ввязалась в эту игру и не могу остановиться. Иначе и меня будут считать преступницей. Нет ничего сложного в том, чтобы снять репортаж о тюрьме, а остальную работу сделают мужчины.
Успокоив себя этим, я направилась за Н-Варсом в коридор, где оказалась небольшая, но комфортная комната. Перекусила и на некоторое время забылась тревожным сном.
Глава 12
«Несправедливость противника вызывает вполне справедливую войну».
(Теория ведения войн Лиги Планет)
На мониторе корабля быстро рос силуэт станции. Мы вошли в охраняемую зону с первым уровнем доступа. Тут же активировалась связь, в окошке дисплея появилось каменное лицо военного.
– Прошу предоставить пропуск и ввести код, – монотонно произнес мужчина, больше напоминающий робота – настолько неживым казалось его выражение.
Ну все, обратного пути нет. Пока Кроот и Дайкен общались с охраной внешней территории «Хэйзел», перед моими глазами промелькнула вся моя жизнь.
Последние два дня выдались напряженными. Пока мужчины разрабатывали стратегию проникновения на станцию, я усердно тренировалась. Меня обучал стрельбе из бластера тот самый амеранин с лицом-кирпичом, который не так давно похитил по приказу своего босса. Это чертовски злило, но желание спасти Террела все же преобладало над неприязнью, поэтому мой мозг, как губка, впитывала новые знания. К моему удивлению, у меня все получалось, просто мне нужно было объяснить основные принципы. Я поражала движущиеся мишени на большом расстоянии, ловко перекатывалась по полу, уворачиваясь от учебных ударов, преодолевала полосу препятствий, которая имелась в одном из отсеков Яффы. Раньше я не замечала у себя таких способностей. Во мне открылось второе дыхание, тело не чувствовало усталости, а скорость поражала воображение, словно вкололи пятикратный допинг. Но я подозревала, что дело вовсе не в этом. Вот только вытащим тебя, Террел Ти-Джойс! Уж ты точно ответишь, что со мной сделал. Я не давала своего согласия на всякие вмешательства в мой организм и становиться амеранкой не собиралась!
– Идентификация пройдена, – донесся до меня холодный голос охранника.
Я незаметно от всех выдохнула. В отличие от мужчин, до последнего сомневалась, что у нас получится попасть на станцию. Сердце застучало быстрее, но я начала глубоко дышать, чтобы понизить пульс, как меня учили амеране. Нужно быть сильной и не проколоться во время операции, иначе я могу никогда не покинуть эту тюрьму. Я ведь лучшая, бывала в разных местах, делая репортажи. Я безрассудно полетела на Олтр, перевоплотившись в дикарку, общалась с аборигенами, сбежала от Квазара. А теперь вся трясусь как осиновый лист.
Изображение станции постепенно заняло весь дисплей. Пушки, радары, переборки, технические узлы, огромные трубопроводы, внешние лестницы и транспортеры, полусферы пунктов наблюдения – все это успело промелькнуть до того, как мы влетели в шлюз. Где-то над нами закрылась массивная дверь, и мы оказались отрезаны от космоса тоннами металла.
К моменту открытия входного люка к звездолету офлина подошли вооруженные типы, выстроившись в ряд. Этот почетный караул проводил до ближайшего пропускного пункта, где нас отсканировали датчики на предмет оружия и боеприпасов. А я все гадала, как амеране собираются пронести на «Хэйзел» оружие. Оказывается, никак. Мы действительно прошли сюда с голыми руками. Наше съемочное оборудование тоже подверглось строгому контролю. Голокамеры просветили насквозь лучами, затем заставили их включить, проверяя, нет ли внутри взрывного устройства.
– Идентификация пройдена. Данные занесены в систему станции, – прозвучал механический голос компьютера. – Вам разрешен доступ в желтый и зеленый сектора.
– Вот уж не думал, что офлин может быть съемочным оператором. Хотя вы ведь любите всякую технику, – раздались за моей спиной слова на космолингве.
Я обернулась, встретившись взглядом с темноволосым землянином в синей форме с эмблемой станции. Квадратный подбородок выдавался вперед, щеки раздувались, взгляд темных глаз изучающе скользнул по моему телу в облегающем черном комбинезоне и вернулся к лицу.
– Я так понимаю, вы и есть Райан Дженкинс? – вздернула я подбородок и заставила себя улыбнуться, отвлекая внимание мужчины от Кроота.
– А вы репортер, Натали Алрой?
Я кивнула головой. Под этим именем Кроот внес меня в базу, когда нам оформляли временные пропуска.
Офицер кисло улыбнулся в ответ. Он явно нам не доверял, поэтому нужно шевелиться, пока нас не вычислили. Замаскированные Дайкен и Эл в затемненных очках отвернулись к иллюминатору, изучая металлический «ландшафт» поверхности «Хэйзел». Я незаметно поправила свой черный парик, тоже взглянув наружу. Мимо как раз пронеслись два патрульных звездолета и скрылись за искусственным горизонтом, оставляя едва заметный голубоватый шлейф отработанного топлива.
Заместитель начальника тюрьмы сверился с коммом, затем кивнул в сторону выхода.
– У вас есть час. После этого попрошу покинуть станцию. Вы не имеете права находиться здесь больше. Что там за сплетни ходят, раз мистер Фаррел решил пустить сюда журналистов?