После Февральской революции 1917 г. возвратился в Петроград и был избран членом Петроградского совета. Работал в завкоме порохового завода, избирался членом Петроградского комитета партии эсеров. В период Октябрьских событий 1917 г. принимал участие в организации боевых дружин и в боях с войсками генерала Краснова. Был членом Петроградского комитета обороны (ноябрь 1917 г. – январь 1918 г.), членом Петроградского чрезвычайного штаба (январь 1918 г.). с 1917 г. член партии левых эсеров и член её ЦК. Участник мятежа левых эсеров в июле 1918 г. Изготовил бомбы, использованные Я. Блюмкиным для убийства германского посла графа Мирбаха. После разгрома мятежников бежал, скрывался, опасаясь ареста. В конце 1918 г. уехал на Украину, где в подполье вел работу против петлюровцев в качестве члена Центрального штаба партизанских отрядов левых эсеров и одного из организаторов партизанского движения. В 1919 г. был арестован органами ЧК, но вскоре амнистирован.
В Красной Армии с февраля 1921 г. Службу начал в Разведуправлении Штаба РККА. Выполнял ряд специальных заданий по изучению иностранных армий и военно-химического дела в них. Был резидентом в Италии (1921–1923 гг.). Проделал большую работу по созданию агентуры в городах Рим, Милан, Неаполь, Генуя из числа русских эмигрантов и итальянских граждан, через которых добыл значительное количество секретных материалов, а также образцы нового оружия (автоматические винтовки и пулеметы). Для доставки этого оружия купил у фирмы «Фиат» два самолета. В ноябре 1921 г. эти самолеты, пилотируемые итальянскими летчиками, взлетели с аэродрома в Турции и взяли курс на Россию. Однако вскоре после взлета один самолет потерпел аварию, а второй сделал вынужденную посадку, после чего его экипаж был схвачен жандармами. В результате провала этой операции Яков Фишман вынужден был покинуть Италию.
В 1923–1925 гг. Я.М. Фишман – резидент Разведуправления Штаба РККА в Германии. Из справки, подписанной в 1925 г. начальником Разведуправления Штаба РККА Я.К. Берзиным: «Тов. Фишман Яков Моисеевич поступил на службу Разведупра с первого месяца 1921 г. В Разведупр он поступил и на загран. работу был командирован с ведома и согласия тов. Дзержинского. За все время работы в наших загран. органах тов. Фишман показал себя только с лучшей стороны. Работает не за страх, а за совесть, в работе проявляет инициативу и сообразительность. Во время подготовки германской революции в 1923 г. тов. Фишману была поручена весьма ответственная секретная работа, которую он хорошо выполнил. В личной жизни скромен и чужд всяких развлечений. Политически развит и усердно следит за партийной жизнью. В общем, хороший преданный работник и коммунист».
В подтверждение разносторонней и качественной работы Я.М. Фишмана в Германии приведем один из его докладов в Москву. Будучи по образованию химиком, Яков Моисеевич, конечно, много внимания уделял военно-химическому делу в стране пребывания и в сопредельных государствах. Отметим также, что Я.М. Фишман был уполномочен советской стороной вести в определенных рамках переговоры с представителями германских заводов и фирм. Из приведенных ниже материалов поражаешься широте круга интересов, которые он сумел охватить за небольшой промежуток времени.
В начале марта 1925 г. Я.М. Фишман прислал Народному комиссару по военным и морским делам СССР М.В. Фрунзе доклад следующего содержания:
«8-го с(его) м(месяца) по приглашению директоров Юнкерса посетил Дессау. Осмотрел авиационный и моторостроительный отделы, а также фабрики, производящие калориферы, ванны и пр. Производит впечатление, что отделы работают с полной нагрузкой. На авиастроительном отделе строится в настоящее время несколько больших С-23, подобных тому, что вчера прилетел в Москву. Мне сказали, что всего строится 12 штук.
Один из них должен быть отправлен, кажется, в Турцию. Предполагаю также, что некоторые из них предназначаются для Испании. Пока на них устанавливаются слабые моторы (мощность всех двух 400 НР), разрешенные Версальским договором, но мне было заявлено, что самолеты сконструированы в расчете на гораздо более сильные моторы.
По всей видимости, фирма Юнкерс принимает деятельное участие в борьбе немцев с марокканцами. Через три недели туда (в Марокко) выезжает главный технический директор авиазавода Заксенберг, брат находящегося в Москве. С-23 будет работать в качестве бомбовоза и газораспылителя. Эти опыты в Германии уже производились с С-23 (выделено автором доклада. – Н.Ч.). По крайней мере, за обедом Заксенберг о них проговорился. Связаны ли они с нашими, еще трудно установить. Вероятно, да, так (как) в действиях испанцев против Марокко принимает участие (с химической стороны) также Штольценберг, который должен принять участие и в наших экспериментах.
Середки С-23, при желании, легко трансформируются, превращая самолет в бомбовоз или газовоз, с полезной грузоподъемностью (без топлива) в 1,2 тонны при радиусе действия в 500 км и скоростью в 170 или 180 км. Схема такого превращения мне была показана. Её Заксенберг передал Лозе (представитель фирмы Юнкерса. – Н.Ч.). Последний должен в Москве показать её Вам. Если действительно С-23 при испытаниях будет обладать приписываемыми ему боевыми качествами, это будет один из хороших современных бомбовозов. Между прочим, юнкерсовские летчики, с которыми я частным образом разговаривал, очень расхваливают его летные качества.
Именно в целях рекламы и из желания продемонстрировать на деле летные свойства С-23 при испытаниях и предпринят полет в Москву С-23, причем, как мне сказал Лозе, Москва не была предупреждена фирмой о том, что летит такой большой самолет. Телеграмму с предупреждением послал только я, 8-го вечером.
Такой же рекламный полет Юнкерс собирается проделать из Москвы в Пекин в течение этого года.
Моторостроительный отдел работает тоже полным ходом. Помимо обыкновенных Юнкерсов малой мощности, установлено также серийное производство 6-ти цилиндровых моторов Л-5 в 360 НР.
Все предприятие существует, главным образом, на средства, даваемые производством предметов мирного потребления из листового металла, калориферов и пр. Эти отделы уже полностью работают. На мой вопрос, почему же на этом принципе не основано предприятие Юнкерса у нас, мне ответили, что просто этот вопрос до сих пор не поднимался, но что, конечно, именно на хозяйственных началах следовало бы ставить производство металлических самолетов и у нас. Кажется, в этот свой приезд Заксенберг будет говорить с Вами об этом.
При фабрике калориферов имеется испытательно-научная физико-химическая лаборатория, обслуживающая все отделы предприятия… Следов научно-исследовательской работы я не заметил. Возможно, что нам просто не показали помещения, где работает сам профессор Юнкерс.
Физико-химическая часть занимает несколько большее помещение, и есть несколько специальных испытательных машин оригинального типа. Сейчас производятся испытания нового металлического пропеллера из дюралюминия; он, кажется, дает хорошие результаты. Его недостатком является то, что он на 30 % тяжелее деревянного. Для некоторых частей самолета вводится теперь в употребление новый металлический сплав, состоящий, главным образом, из магния (больше 90 %) и алюминия (около 6—75); делаются также опыты с новым сплавом, в состав которого в незначительном количестве входит литий. Примесь последнего значительно повышает прочность сплава…
Прием мне был оказан фирмой любезный; дорога туда и обратно совершена на самолете» [1].
Как видно из вышеизложенного, Яков Фишман детально выполняет данные ему инструкции и указания, с фотографической точностью отражает все детали производства на немецком предприятии. Так же тщательно он излагает свои наблюдения в наиболее близкой ему области – военно-химической. При этом он неудовлетворен количеством и качеством той информации, которую ему удалось получить от немцев, и просит наркома М.В. Фрунзе повлиять на них в этом плане.
«2. АЭРОХИМИЧЕСКИЕ ОПЫТЫ
К работам меня продолжают упорно не подпускать, несмотря на мои настояния. Работающие в этой области спецы передали мне через Фишера, что к началу июля они рассчитывают закончить подготовительные работы и быть готовыми к испытанию у нас. Они просят к этому времени приготовить людей, аэродром и три самолета: два Фоккера и один Юнкерс 1—13. Я опять указал Фишеру на ненормальность такого ведения работы, так как самое направление опытов будет в известной мере зависеть от рода, качества и количества материалов. Между тем, от приготовления последних нас совершенно устраняют. Было бы весьма желательно, если бы Вы по этому поводу выразили свое неудовольствие.
3. Лит (Лит-Томсен. – Н.Ч.) получил разрешение уехать в отпуск на полтора месяца. Официальный повод – лечение. Замещать его приедет в Москву Фишер. На днях этот вопрос обсуждался у Зекта (Секта. – Н.Ч.), который утвердил поездку Фишера. Представляется непонятным, зачем нужно посылать специального заместителя, когда на месте уже есть Нидермайер…
У меня впечатление, что Фишер имеет какое-то специальное задание, и что едет он на более продолжительное время, чем говорит…
В последнее время, как я Вам писал, Фишер усиленно рекомендует себя в качестве ярого пропагандиста германо-советского сближения. Сейчас он считает особенно необходимой пропаганду среди западногерманских промышленников. Он находит, что таким образом может быть ослаблена база Штреземана (министр иностранных дел Германии в 1923–1929 гг. – Н.Ч.), и полагает, что это наиболее правильный путь для успешной борьбы с англофильствующими течениями в Германии» [2].
Яков Моисеевич Фишман внимательно следит за изменениями в политической жизни в стране пребывания, выявляя и анализируя эти тенденции, делая из них соответствующие выводы, которые находили свое отражение в его докладах в Москву. Как известно, в 1925 г. должны были состояться выборы президента страны, и Фишман отслеживал борьбу соответствующих группировок за этот ключевой пост.