«Согласен»
Начальник отд. следотдела УМГБ
Киевской области старший лейтенант (Линиченко)
Начальник следотдела УМГБ Киевской области
майор (Защитин)
Справка. 1. Обв. Фишман Я.М. арестован Уманским ГО МГБ 20 апреля 1949 г. и содержится под стражей в тюрьме № 1 УМВД Киевской области.
2. Вещдоков по делу нет.
3. Личные документы находятся в отделе «А» УМВД Киевской
области» [7].
Постановлением Особого совещания при МГБ СССР от 6 августа 1949 г. Я.М. Фишман был направлен на поселение в Красноярский край. Проживал в г. Енисейске. Отсюда Яков Моисеевич отправил не одну жалобу на необоснованность своего обвинения. Все они оставались без удовлетворения. И только в 1954 г. дело по его реабилитации сдвинулось с места. Об этом свидетельствуют следующие документы.
«Гр-ну Фишману Я.М.
Красноярский край, г. Енисейск,
21 апреля 1954 г. Рабоче-Крестьянская ул., дом № 133
Сообщаю, что Ваша жалоба, адресованная на имя Генерального Прокурора СССР, получена и проверяется.
О результатах проверки вам будет сообщено дополнительно.
Военный прокурор ГВП
майор юстиции (Воронцов)» [8].
На обороте этой справки есть надпись карандашом: «На приеме 10.5.54 г. брат осужденного – Фишман, полковник медслужбы, просил ускорить рассмотрение дела… Дано разъяснение, что дело истребовано и будет рассматриваться» [9].
«Гр-ну Фишману Якову Моисеевичу
гор. Енисейск Красноярского края,
Рабоче-Крестьянская ул., дом № 133
Ваша жалоба, адресованная председателю Президиума Верховного Совета СССР от 2.4.54 г. поступила в Главную военную прокуратуру и проверяется.
Приняты необходимые меры к ускорению проверки Вашего дела.
Об окончательных результатах проверки Вам будет сообщено дополнительно.
Военный прокурор ГВП
подполковник юстиции (Спелов)
3.6.54 г.» [10].
На этом отношении есть (наискосок по всему листу) надпись, сделанная полковником юстиции Планкиным, помощником Главного военного прокурора: «т. Спелову. Фишман Я.М. 17.9.54 г. был у меня на приеме и просил ускорить рассмотрение его дела, просил разобраться. Фишман сообщил, что Военная коллегия судила его заочно и неправильно. Срочно рассмотрите дело Фишмана. Дополнительно Фишман представил копию патента об изобретении, характеризующего его как человека, приносящего большую пользу государству.
17.9.54 г.» [11].
Из ссылки Я.М. Фишман был освобожден 25 августа 1954 г. После возвращения в Москву он поселился в квартире А.И. Ефремовой на Сретенском бульваре, в доме № 7, а затем был временно прописан на жилую площадь А.В. Галкиной (Люсиновская ул., дом 8).
Обращается он за помощью и к своему бывшему патрону К.Е. Ворошилову.
«Председателю Президиума Верховного Совета
СССР товарищу Ворошилову К.Е.
от Фишмана Якова Моисеевича, доктора
химических наук (б. начальника
Военно-химического управления Красной Армии)
Многоуважаемый Климент Ефремович!
В течение 17 лет на мне лежит позорное пятно государственного преступника. Я не раз писал, еще будучи в заключении, о своей полной невиновности, но безрезультатно. Все предъявлявшиеся мне обвинения были лживы от начала до конца. В отношении меня были допущены вопиющие нарушения советской законности.
В настоящее время дело о моей реабилитации находится в Главной военной прокуратуре (ул. Кирова, 14), но лежит уже 8-й месяц и неизвестно, когда пересмотр будет закончен.
У меня есть ряд научных трудов по химии, часть которых внедрена в нашу промышленность, накоплен большой опыт за 40 лет работы по специальности, есть незаконченные научные работы, но я не имею возможности вести научную работу, так как не имею для этого необходимых условий.
Я обращаюсь к Вам, под непосредственным руководством которого я работал в течение 12 лет, прося Вас вспомнить, с каким воодушевлением я работал и какую большую полезную работу проделал.
Я ни в чем не злоупотреблял Вашим доверием. Я ни в чем не провинился, ни перед нашей великой Коммунистической партией, ни перед нашей Советской Родиной. Я прошу Вас только об одном – Вашей помощи в ускорении пересмотра моего дела и в восстановлении моего честного имени.
Фишман
1.11.54 г.» [12].
Прошло десять дней, и на этом письме Я.М. Фишмана появилась резолюция К.Е. Ворошилова, адресованная Генеральному прокурору СССР Р.А. Руденко: «Тов. Руденко Р.А. Очень прошу ускорить рассмотрение дела гр. Фишмана, которого очень хорошо знаю и всегда сомневался в его виновности. Ворошилов.
11. ХI—54 г.» [13].
Через некоторое время (через полтора месяца) по поручению К.Е. Ворошилова в Главную военную прокуратуру звонил его помощник Николаев с просьбой об ускорении пересмотра дела Я.М. Фишмана.
Наконец-то в декабре 1954 г. Главная военная прокуратура подготовила долгожданный документ.
«УТВЕРЖДАЮ»
Зам. Главного военного прокурора
генерал-майор юстиции (Жабин)
30. ХII.1954 г.
В Военную коллегию Верховного суда СССР
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
по делу Фишмана Я.М.
29 мая 1940 г. Военной коллегией Верховного суда СССР на основании статей 58—1 «б», 58—7 и 58–11 УК РСФСР в особом порядке, без вызова в суд, осужден к 10 годам лишения свободы с поражением в правах на 5 лет и конфискацией всего имущества —
Фишман Яков Моисеевич, 1887 г. рождения, уроженец г. Одессы, еврей, быв. член КПСС с 1920 г., исключен в связи с настоящим делом, быв. начальник Химического управления РККА, коринженер, доктор химических наук, арестован 5 июня 1937 г. по ордеру, подписанному Фриновским, в настоящее время проживает в г. Кимры Калининской области, ул. Кирова, 92.
По приговору Фишман признан виновным в том, что являлся активным участником эсеровской организации, по заданию которой проводил антисоветскую работу, направленную на свержение существующего в СССР строя. С 1935 г. Фишман входил в состав антисоветского военного заговора, куда был завербован одним из участников заговора Фельдманом.
По своей контрреволюционной деятельности Фишман был организационно связан с врагами народа: Тухачевским, Уборевичем и Якиром.
Как участник заговора, Фишман проводил вредительскую деятельность, направленную к срыву химического вооружения Красной Армии.
Кроме того, Фишман являлся агентом двух иностранных разведок и передавал им сведения шпионского характера о химическом вооружении РККА.
Основанием для ареста Фишмана послужили показания других обвиняемых, которые, будучи допрошены в 1937 г. по своим делам, о Фишмане показали:
«Фельдман Б.М… Я имел поручение от Тухачевского обработать и вовлечь в организацию начальника Химического управления Фишмана. Фишмана, как бывшего члена ЦК эсеров, мне казалось, будет нетрудно завербовать, но, однако, после нескольких разговоров с ним, во время которых я пробовал прощупать его политическое настроение, я от этого отказался. Возможно, что его завербовал Тухачевский, но я этого не знаю» (л. д. 189).
Либерман Г.Б. – профессор Военно-химической академии, находясь под стражей, написал Ежову заявление, в котором указывал, что в 1933 г. от начальника Военно-химического управления РККА Фишмана Якова Моисеевича он, Либерман, получил задание об изготовлении для военной организации ампул с отравляющими веществами для совершения террористических актов против руководителей партии. Он, Либерман, согласился с этим предложением Фишмана, но по не зависящим от него обстоятельствам, задания не выполнил (л. д. 213).
Арестованные Эйдеман Р.П и Ефимов Н.А. (бывш. начальник Артуправления РККА) показали, что Тухачевский назвал им Фишмана как участника военно-троцкистского заговора.
Розынко А.Ф. (зам. нач. Артуправления РККА) на допросе 27 мая 1937 г. показал: «Как участник антисоветского военного заговора я был непосредственно связан с Ефимовым и Фельдманом и по их указаниям проводил вредительство в области артиллерийского вооружения РККА. Эти лица, т. е. Ефимов и Фельдман, были вдохновителями моей контрреволюционной деятельности. С их слов знаю, что в заговоре участвовали из руководящего командного состава РККА: Лонгва, Аппога, Петин и Фишман. Кто возглавлял военный заговор, я не знаю» (л. д. 237).
Александров Е.Г. (работник штаба дивизии): «В 1932 г., в бытность мою на службе в гор. Пскове, в штабе 56 сд на должности пом. нач. 1-й части, по указанию нач. химслужбы РККА Фишмана (быв. помощника командующего войсками ЛВО, со мною восстановил шпионскую связь прибывший из академии им. Фрунзе на должность начальника 1-й части того же штаба Семенов Михаил Степанович, быв. поручик царской армии, затем (он) служил в армии Колчака».
В начале предварительного следствия Фишман виновным себя признал и дал показания о том, что с 1925 г. являлся агентом разведки германского генерального штаба, а в 1935 г. Фельдманом Б.М. он был завербован в военно-фашистский заговор. Затем от этих показаний Фишман отказался и заявил, что дал их вынужденно, в результате применения к нему со стороны следователей мер физического и морального воздействия.
Приговор Военной коллегии Верховного суда СССР по делу Фишмана является неправильным и подлежит отмене по следующим основаниям.
Обинение Фишмана в причастности к эсеровской организации и проведении в ней активной деятельности по свержению существующего в СССР строя основано на признательных показаниях самого осужденного, данных им не предварительном следствии. Других доказательств о том, что Фишман, будучи эсером, проводил активную работу в этой организации до дня ареста, – в деле нет.
В своих жалобах Фишман утверждает, что в организации левых эсеров он состоял до 1920 г., затем порвал всякую связь с указанной организацией и в том же 1920 г. ЦК РКП(б) был принят в партию. О своем пребывании в эсеровской организации он не скрывал и указывал об этом в соответствующих документах. Никакой работы после того, как он вышел из партии левых эсеров, он, Фишман, не вел.