…Так, в 1943 г. в разговорах с сокамерниками Ягодкиным и Красниковым, возводя клевету на руководителей партии и Советского государства, Мрочковский восхвалял фашистское правительство Германии, оправдывая его агрессивную политику и проявлял неверие в сообщения советской прессы. Наряду с этим высказывал клеветнические измышления о советской действительности (л. д. 436–438, 439–441, 456–457, 459–461, 464–466, 474–477).
В 1944 г. Мрочковский в присутствии Полозова и Гвоздь также клеветал на одного из руководителей партии и Советского государства, высказывал свое несогласие с внешней и внутренней политикой Советского Союза…
Будучи допрошенным в качестве обвиняемого по существу предъявленного обвинения по ст. ст. 58—1 «б» и 58–10 ч. 2 УК РСФСР, Мрочковский виновным себя не признал (л. д. 35, 303–306, 351–352), однако в совершенных преступлениях изобличается показаниями свидетелей: Никонова А.М. (л. д. 157), Стулова Е.А. (л. д. 219–231), Богачева Н.Г. (л. д. 232–235), Полозова Е.С. (л. д. 94—106, 345–346), Гвоздь И.Л. (л. д. 442–446), Король М.Д. (л. д. 447–453), Красникова М.И. (л. д. 454–457), Ягодкина А.А. (л. д. 458–461) и проведенными очными ставками с Полозовым (л. д. 128–142), Красниковым (л. д. 462–466), Король (л. д. 467–472) и Ягодкиным (л. д. 473–479)…» [7]
Данное обвинительное заключение 26 июля 1952 г. утвердил заместитель министра государственной безопасности СССР генерал-полковник С. Гоглидзе.
«ПРИГОВОР
Именем Союза Советских Социалистических Республик Военная коллегия Верховного суда СССР в составе: Председательствующего – генерал-майора юстиции Детистова членов: полковников юстиции Павленко и Конова при секретаре капитане административной службы Лисицыне
В закрытом судебном заседании в гор. Москве 26 августа 1952 г., рассмотрев дело по обвинению:
Мрочковского Стефана Иосифовича, 1885 г. рождения, уроженца г. Кировограда, русского, из дворян, с высшим юридическим образованием, до ареста члена ВКП(б) с 1905 г., ранее не судимого, бывшего работника Разведупра Советской Армии, в звании «корпусной комиссар», – в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58– 1 «б» и 58–10 ч. 2 УК РСФСР.
Предварительным и судебным следствием установлено, что Мрочковский С.И., находясь под стражей по настоящему делу, в 1944 г. разновременно среди других арестованных сокамерников проводил антисоветскую агитацию, восхвалял американский образ жизни и высказывал клеветнические измышления на советскую действительность, опорочивая внешнюю политику ВКП(б) и Советского правительства.
Это преступление Мрочковского, предусмотренное ст. 58–10 ч. 2 УК РСФСР, при отрицании им своей виновности, доказано показаниями свидетелей, допрошенных на предварительном следствии и оглашенных на суде: Полозова, Красникова, Ягодкина, Романова, а также показаниями допрошенного на предварительном следствии и в суде свидетеля Гвоздь.
Что же касается обвинения Мрочковского в измене Родине, основанного на выписках из показаний арестованных и осужденных в 1937–1938 гг. по другим делам, бывших работников Разведупра: Никонова, Берзина Эдуарда, Нуллера, Валика, Чопяк, Дайн-Лундера, Стулова и Богачева, то это обвинение является недоказанным по следующим основаниям:
Из выписки показаний Никонова видно, что он высказывал лишь свое подозрение в отношении Мрочковского о его связях с иностранной разведкой, но никаких конкретных фактов, на чем было основано его подозрение, не указано (л. д. 157а).
Берзин Эдуард, Нуллер, Валик, Чопяк, Дайн-Лундер и Гопфгартен, давшие в начале показания против Мрочковского, в последующем от этих показаний отказались.
Показания Стулова и Богачева в отношении Мрочковского неконкретны и также не могут служить доказательством предъявленного ему обвинения по ст. 58—1 «б» УК РСФСР.
Мрочковский это обвинение как на предварительном следствии, так и в суде категорически отрицал.
Как видно из дела, органы следствия, располагая всеми этими данными от 1937–1938 гг. в отношении Мрочковского, его к уголовной ответственности в течение четырех лет не привлекали и он до конца 1942 г. оставался на ответственной работе в Разведупре. Каких-либо дополнительных компрометирующих данных по этому пункту обвинения в отношении Мрочковского в деле не имеется, несмотря на то, что дело направлялось на доследование.
Ввиду изложенного, Военная коллегия Верховного суда СССР, руководствуясь ст. ст. 319 и 320 УПК РСФСР:
ПРИГОВОРИЛА:
Мрочковского Стефана Иосифовича по ст. 58—1 «б» УК РСФСР считать по суду оправданным, а по ст. 58–10 ч. 2, с санкцией ст. 58—2 УК РСФСР его, Мрочковского, лишить свободы в ИТЛ сроком на пятнадцать (15) лет, с поражением в политических правах на пять лет, с лишением воинского звания «корпусной комиссар» и с конфискацией его имущества.
Возбудить ходатайство перед Президиумом Верховного Совета СССР о лишении Мрочковского С.И. ордена «Красная Звезда».
Срок наказания осужденному Мрочковскому на основании ст. 29 УПК РСФСР исчислять с 18 января 1943 г.
Приговор окончательный и кассационному обжалованию не подлежит.
Подлинный за надлежащими подписями.
С подлинным верно: Секретарь судебного заседания Военной коллегии
Верховного суда Союза ССР
капитан адмслужбы (Лисицын)» [8].
Назначенное ему наказание С.И. Мрочковский отбывал в Волголаге (пос. Переборы Рыбинского района Ярославской области). Лагерь специализировался на обслуживании работ Волгостроя, на строительстве гидроузлов в Угличе и Рыбинске, лесозаготовках, добыче камня, швейном производстве, выпуске изделий ширпотреба, ловле и переработке рыбы, сельскохозяйственных работах.
Прибыв в лагерь, Стефан Иосифович стал без промедления ходатайствовать о пересмотре своего дела. Надо отметить, что все члены его семьи (жена, сын и дочь) все годы, пока он находился под следствием, предпринимали доступные им меры для облегчения участи мужа и отца. Так, еще в середине войны, в декабре 1943 г., его сын Виктор Мрочковский, офицер Красной Армии, обращается к Прокурору СССР с просьбой сообщить ему о судьбе отца.
«Прокурору СССР
(от) старшего техник-лейтенанта Мрочковского
Виктора Степановича, из 22 управления ОС РГК КА,
проживающего в городе Тула по улице
Бундурина, 7. Удостоверение личности № 245 от
19/1—42 г.
ЗАЯВЛЕНИЕ
В январе 1945 г. мой отец корпусной комиссар Мрочковский Степан (так в документе. – Н.Ч.) Иосифович по возвращению из заграничной командировки был арестован контрразведкой Союза.
Несмотря на неоднократные обращения, никаких известий о судьбе моего отца получить не могу.
Прошу Вас сообщить мне о судьбе моего отца. Дело ведет следователь Бабицев. Ответ прошу сообщить моей матери Фаине Марковне Мрочковской – Москва, Потаповский пер., 9/11, кв. 54.
12.12.1943 г.» [9].
Точно такого же содержания и в тот же день Виктор Мрочковский направил заявление председателю Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинину. В деле надзорного производства нет отметки о том, что на эти заявления был дан ответ. Как первое, так и второе заявления были отправлены в Главную военную прокуратуру. Ну, а там?!
А там, в Главной военной прокуратуре, работали разные люди. Например, майор юстиции (подпись его не удалось разобрать), который в докладной своему начальнику подполковнику юстиции Муратову писал: «Я не нахожу возможным отвечать жалобщику – сыну арестованного о его судьбе (т. е. о судьбе отца. – Н.Ч.). Тем более, что он знает, что отец арестован и ведется следствие» [10].
Приведем текст одного из обращений о пересмотре дела отца его дочери Елизаветы (в замужестве Барабанщиковой). В данном случае оно адресовано К.Е. Ворошилову.
«Многоуважаемый Климент Ефремович!
Я дочь бывшего корпусного комиссара, члена Коммунистической партии с 1905 г. Мрочковского. Под следствием в течение 9 лет и в 1952 г. был несправедливо осужден.
Вступив в 1905 г. в коммунистическую партию, Мрочковский С.И. вел активную подпольную работу до революции, а после революции работал на различных ответственных советских работах, с 1930 г. выполнял спецзадание за рубежом.
18 января 1943 г. Мрочковский С.И. был арестован в Москве органами МГБ. Следствие длилось в течение 9 лет. Несмотря на весьма продолжительный срок следствия, в мае 1952 г. дело Мрочковского С.И. было возвращено Военной коллегией Союза ССР на доследование. Вновь в августе 1952 г. дело Мрочковского С.И. разбиралось Военной коллегией Верховного суда Союза ССР. В выдвинутых тяжелых обвинениях (по ст. 58—1 «б») Мрочковский С.И. был полностью оправдан. Не признав себя виновным, он был осужден на 15 лет «за антисоветские разговоры в стенах тюрьмы» (по ст. 58–10), которые он якобы вел с глазу на глаз с лицами, сидевшими с ним в тюрьме в течение 2-х – 3-х недель. Лица же, просидевшие с ним 2–3 года, несмотря на его просьбу, не были допрошены.
Нельзя говорить, что старый большевик, не боявшийся ради партии и советской власти ставить под угрозу свою жизнь, отдававший все свои силы и знания на укрепление и расцвет советской власти, не имевший ни единого взыскания за долголетнее пребывание в рядах партии, Советской Армии, на советской работе, будучи истинным советским человеком до тюрьмы, вдруг стал вести антисоветские разговоры в тюрьме.
Прошу Вас, Климент Ефремович, дать указание пересмотреть дело Мрочковского С.И., который сейчас старый и больной, отбывает (уже 10 лет и 3 месяца) незаслуженное наказание.
Очень прошу Вас меня принять лично.
Барабанщикова. Москва.
20/IV – 1953 г.» [11].
Писал прошения о пересмотре своего дела и сам С.И. Мрочковский, будучи в лагере на положении заключенного.
«Генеральному прокурору СССР
(от) Мрочковского Стефана Иосифовича,
осужденного Военной коллегией Верховного
суда СССР по 58–10 с наказанием в 15 лет
инаходящегося в исправительном трудовом
лагере № 229/1 Волголага при поселке
Переборы Ярославской области.