– Почему все продолжают говорить это? – ворчу я. – Я что, похож на типичного водителя фургона?
– Я Райли, – представляется парнишка с застенчивой улыбкой.
– Женевьева, но ты можешь звать меня Джен. – Она кивает в ту сторону, куда мы направлялись, как бы предлагая пройтись с ней.
Пока мы шагаем нога в ногу с моей потрясающе красивой бывшей девушкой, в Райли словно что-то переключается. Все его поведение меняется, когда он наклоняет к ней голову.
– Чем тебе нравится заниматься на пляже, Джен?
Она вопросительно смотрит на меня, прежде чем ответить:
– Ну, наверное, загорать и читать книгу.
– А какой у тебя любимый день?
– Э-э… воскресенье.
Джен облизывает губы, по мере продолжения допроса выражение ее лица становится все более скептичным.
– А любимое время суток?
Я молча наблюдаю за происходящим. И все же не могу поверить в то, что вижу. Это какой-то параллельный мир.
– Восход солнца, когда еще тихо. – Удивленная, Джен наблюдает, как Райли достает свой телефон и быстро набирает заметку. – Что ты пишешь?
– Ну вот, – самодовольно протягивает он. – Я просто установил напоминание, чтобы забрать тебя на свидание на пляже на восходе в эти выходные.
– Вау. – Джен поворачивается, выгнув бровь, и смотрит на меня поверх оправы своих солнцезащитных очков. – Наверное, это твоих рук дело?
– Они так быстро взрослеют.
И снова меня буквально распирает от гордости. Не знаю, то ли Райли быстро учится, то ли я выдающийся наставник, но, мне кажется, можно утверждать, что он точно справился с проблемой уверенности в себе. Хотя, возможно, все дело в чрезвычайно эффектной Джен. Парень так пристально смотрит на меня, что я боюсь, как бы мне не пришлось везти его домой с косоглазием.
– Может, я и молод, – говорит он ей, – но, уверяю, у меня умудренная опытом душа.
– О боже мой. – Джен игриво гладит его по лицу ладонью. – Где ты нашел этого парня, Эван?
– Я его старший брат.
Она недоверчиво усмехается.
– Нет, серьезно. Это младший брат Маккензи или что?
– Я сказал правду. Возвращаю долг обществу.
– Хм.
Не уверен, как реагировать на ее ответ, но, по крайней мере, она не велит мне проваливать.
Когда мы подходим к отелю Мак, Джен останавливается возле новой бело-зеленой вывески с элегантно высеченными словами «Отель “Маяк”». Потягивая смузи, она разглядывает здание. Снаружи больше ничего не требует ремонта. Фасад весь отреставрирован и покрашен. Бо́льшая часть работы, которую осталось сделать, находится внутри. Декорирование, установка зеркал и светильников, все эти утомительные вещи. Мак с каждой минутой становится все более придирчивой к малейшей детали.
– Мне всегда нравилось это место, – произносит Джен, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Он уже открыт? – с любопытством спрашивает Райли.
Я качаю головой.
– Скоро. Думаю, через пару месяцев.
– Женщина, которой раньше принадлежал отель, иногда приходила к нам, – вспоминает Джен. – Нанимала папу для сезонного озеленения. В ней было нечто очаровательное. Даже когда она приходила сюда и вышагивала по каменной пыли и мульче, то выглядела на миллион долларов. Раньше я постоянно твердила родителям, что когда-нибудь буду здесь работать.
– Мак сейчас занимается наймом, – сообщаю ей.
Джен наклоняет голову, глядя на меня.
– Что, серьезно?
– Да. Купер упрекал ее в том, что ей нужно поторопиться и подобрать хоть пару человек, иначе отель никогда не откроется. – Пусть я не вижу глаз Джен, но чувствую ее воодушевление по тому, как она поджимает губы. – Я мог бы замолвить за тебя словечко, если тебе интересно.
Какое-то мгновение Джен колеблется, а после медленно кивает.
– Да. На самом деле я была бы очень признательна за это. Если тебе не слишком трудно.
– Вообще без проблем. – Проклятье, да я просто счастлив, что она позволяет мне сделать это для нее, вместо того чтобы обвинять меня в излишнем участии в ее личной жизни. – Считай, уже готово. – На этом, однако, мне и правда пора вернуть Райли в библиотеку. Меня по меньшей мере раза четыре предупреждали, что опоздания не одобряются. – Слушай, нам пора идти, но я поговорю с Мак и дам тебе знать, как все пройдет. Идет?
– Идет. Еще раз спасибо.
Она прощается с Райли, и мы неловко обнимаемся, от чего у меня до сих пор бурлит кровь, как если бы я не прикасался к женщине несколько месяцев. Что-то в запахе солнцезащитного крема и ее цветочного шампуня сводит меня с ума, и я не могу идти прямо. Когда мы расходимся в разные стороны, туман рассеивается.
Мы с Райли успеваем отойти ярдов на пять, прежде чем меня будто громом поражает. Мучительное ощущение, словно я что-то забыл. Это был самый долгий разговор у нас с Джен за последние недели, и я просто так позволю ей уйти? Что, черт возьми, со мной не так?
– Дай мне секунду, – прошу я Райли и бросаюсь вслед за Женевьевой. – Эй, Фред! Погоди.
Остановившись, она поворачивается ко мне.
– В чем дело?
Я торопливо выдыхаю.
– То, что я сказал, это серьезно, без шуток. Я беру себя в руки.
На ее лбу появляется морщинка.
– Так вот почему ты вступил в «Старших братьев»?
– Вроде того. Я исправился, – искренне говорю я. – И докажу это тебе.
– И как же?
– Я намерен ухаживать за тобой.
Джен закусывает губу, чтобы не рассмеяться, и отворачивается.
– Эван.
– Я серьезно. Буду ухаживать за тобой, стану джентльменом и все такое.
– Это твоя новая необычная попытка заставить меня скинуть одежду?
«Нет» все еще не прозвучало, так что я принимаю это за хороший знак.
– Если мы делаем это, о сексе не может быть и речи. Я собираюсь доказать тебе, что изменился. Буду добиваться тебя старомодным способом.
– Добиваться меня, – повторяет Джен.
– Да, добиваться, – подтверждаю я.
Скривив губы, она изучает меня, обдумывая мое предложение. Молчание затягивается, и я вижу: эта идея нравится ей все больше. Ведь Джен в глубине души хочет, чтобы я дал ей нормальный повод сказать «да». Я знаю ее. Даже лучше – я знаю нас. Не существует такого мира, в котором она могла бы держаться от меня подальше. Не больше, чем я в состоянии терпеть разделяющее нас расстояние. Правда в том, что мы никогда не сопротивлялись друг другу, нет никаких шансов разорвать ту незыблемую связь, что всегда сближала нас. И поскольку я не могу ей лгать, она чувствует, когда я искренен.
– Тебе следует помнить, – сообщает Джен, – что ты не единственный мой поклонник.
Я прищуриваю глаза.
– Слюнтяй-полицейский?
Она смотрит на меня с упреком.
– Харрисон пригласил меня на второе свидание, и я согласилась. У тебя появился конкурент.
У нас очень разные представления о конкуренции, но, конечно, это неважно. Если ей нужен парень, который заставит меня ревновать, либо в качестве какой-то формы наказания, либо просто для поддержания интереса, меня это устраивает. Это сделает победу еще более приятной. Ведь этот парень уже нокаутирован. Он просто еще не рухнул на землю.
Я одариваю Джен дерзкой кривой ухмылкой, которая, знаю, сводит ее с ума.
– Как скажешь, детка.
Глава восемнадцатая
Я понятия не имею, как это произошло. Пару месяцев назад я была уверена, что возвращение в Авалон-Бэй – это временно. Полагала, что ситуация с отцом, домом и бизнесом наладится, он найдет мне замену на работе и мы все переживем смерть мамы. Теперь же с каждым днем, проведенным здесь, мне кажется, будто я погружаюсь все глубже. Несмотря на все усилия, мои душевные порывы удерживают меня дома, и жизнь в Чарльстоне постепенно начинает напоминать размытое пятно.
Я просыпаюсь от слабого аромата кофе и приглушенного спора Билли с Крейгом, доносящегося снизу. В ванной комнате льется вода из душа, и я слышу, как Джей поет что-то, похожее на песню Кэти Перри.
Переворачиваюсь на другой бок и напрягаюсь, чтобы разобрать слова. О, это определенно Кэти Перри. Надо будет подразнить его за завтраком. Джей завалился сюда прошлой ночью после того, как Келлан выставил его из их квартиры, поскольку у того было горячее свидание. Кто знает, где спал Шейн. Этот парень – ходячая катастрофа.
Не буду врать. Дома хорошо.
Мой телефон, лежащий на тумбочке, жужжит, сигнализируя о входящем сообщении.
Эван: Доброе утро, Фред.
Я бы хотела сказать, что моя укрепляющая связь с городом не имеет отношения к Эвану. Но с тех пор, как несколько дней назад согласилась дать ему еще один шанс, я не испытываю ничего, кроме облегчения. С моих плеч словно внезапно свалился тяжелый груз, ведь мне больше не нужно избегать его. Я и не подозревала, как больно мне было держаться от него подальше.
Я: Доброе.
Эван: Удачи.
Телефон звонит прежде, чем я успеваю вдуматься в смысл его сообщения. Наморщив лоб, я провожу пальцем по экрану, чтобы ответить на вызов.
– Алло?
– Женевьева? Привет. Это Маккензи Кэбот, девушка Купера.
Теперь я вся внимание.
– О… привет. Как дела?
– Эван сказал мне, что ты заинтересована в работе в отеле. Он рассказал кое-какие подробности о твоем опыте, но я решила, что нам следует встретиться лично и провести официальное собеседование. Не хотела бы ты зайти и поговорить о должности менеджера? Посмотрим, подойдет ли это тебе.
От волнения у меня учащается пульс.
– Да, безусловно.
– Отлично. Если ты не занята, у меня сегодня есть время.
– Дай мне полчаса.
Как только мы заканчиваем разговор, я бросаюсь в душ и отказываюсь от фена, просто собирая волосы в тугой пучок. Затем бегаю по комнате, отыскивая красивую одежду, которая еще не помялась после распаковки, роюсь в коробках и под кроватью в поисках обуви. Я не особо заморачиваюсь с макияжем, если не считать немного помады и туши для ресниц. Всегда так поступаю. Вместо того чтобы попросить о разумном сроке, который мне нужен, я необдуманно раскидываюсь обещаниями, а после страдаю от спешки, дабы уложиться в свой же собственный срок.