– А что насчет Трины? Ты провела ночь в тюрьме из-за меня, – напоминаю я. – Если бы тебя арестовал кто-то другой или твой отец не дружил бы с шерифом, возможно, ты не отделалась бы так легко.
– Нет, видишь ли, – Джен поднимает один палец вверх, – я решила, что отвергаю твое предположение о том, что это ты подбил меня на встречу с Триной.
Иногда она такая милая.
– Правда?
– Несомненно, – Джен резко кивает. – Я уже говорила тебе: я рада, что встретилась с ней. Ты сказал, мне нужно убедиться, что я могу пойти куда-нибудь и хорошо провести время, не утратив контроль. И я это сделала. В ту ночь я многое доказала самой себе. Как я уже упоминала, в том, как все закончилось, не было твоей вины.
Когда по выражению моего лица становится ясно, что меня ее доводы не убеждают, она переходит к делу.
– Мы с тобой могли бы вернуться к чему-то однозначному, попытаться взять на себя ответственность за все, что когда-либо случалось с кем-то из нас. Однако это заведомо проигрышная стратегия. Все это бесполезно.
– Меня беспокоит, что ты начинаешь приводить разумные аргументы, – я подавляю улыбку.
– Мне пришлось убедить себя, будто я реально изменилась. Прошедшая ночь показывает, что так и есть. И я сделала это, пока ты был в моей жизни. Знаешь, что еще? Ты тоже изменился. Бо́льшую часть жизни, что я тебя знаю, ты нес на плечах жуткую тяжесть. Сражаясь со всем миром на тысяче фронтов, всегда готовый нанести удар прежде, чем он нанесет его тебе. Но теперь я этого не вижу. Нравится тебе или нет, Эван, но, повзрослев, ты стал мягче.
– Господи… – Я хватаюсь за грудь. – Прямо в сердце, Фред.
Джен пожимает плечами, глядя на меня.
– Это называется ростом. Смирись с этим.
Понятия не имею, откуда у нее берется вся эта новая энергия, но я вроде как наслаждаюсь этим. Она жива, счастлива. Светится прежним огнем и задором. Словно могла бы превратить песок в стекло одним морганием.
– Мы выросли как пара, – продолжает Джен. – Но, надеюсь, мы сможем вырасти еще чуть-чуть.
Такое ощущение, словно у меня завязаны глаза и она ведет меня в темноте, а я следую за ней, испытывая страх и предвкушение. Она что-то замышляет. Одновременно ужасное и волнующее. Это как в тот раз, когда я наблюдал, как она с разбегу прыгает с пирса, но сейчас Джен держит меня за руку.
– Я сижу здесь уже какое-то время. И подумала… – она подходит ближе и кладет руки мне на грудь. Мышцы вздрагивают под ее ладонями. Мы оба знаем, что делают со мной ее прикосновения. – Наверное, тебе нужно жениться на мне.
У меня пересыхает во рту.
– Что?
– И нарожать целую кучу детей.
– Целую кучу?
Я не чувствую пальцев. Звуки океана превращаются в резкий звон в ушах, когда мое сердце переполняет чистая безграничная радость.
– Я буду управлять отелем Маккензи, а ты можешь сидеть дома и воспитывать наших семерых детей.
Замолкнув на мгновение, Джен смотрит на меня сквозь густые ресницы, а после протягивает мне красный леденец.
– Если хочешь, – дерзко произносит она, хотя выражение ее лица передает всю искренность и серьезность намерений, – это предложение.
Я даже не уверен, что все еще стою на ногах. Но идиотом я никогда себя не считал.
– Конечно, хочу.
Дергая меня за рубашку, Джен наклоняется, чтобы прижаться своими губами к моим. Пару секунд я по-прежнему пребываю в шоке, а после до меня наконец-то доходят ее слова, и я обнимаю ее и крепко целую. Ох уж эта удивительная, непредсказуемая девчонка, которая понятия не имеет, во что ввязывается.
– Тебя будет тошнить от того, как сильно я тебя люблю, – предупреждаю я, убирая волосы с ее плеч. – Жди абсолютного отвращения.
– Принимаю твой вызов.
Она наклоняет голову, чтобы улыбнуться, а затем снова пытается поцеловать меня.
– Слушай. – Я удерживаю ее. – Не пойми меня неправильно, мне нравится этот план. Что бы ты ни задумала, давай придерживаться этого. Но как насчет… – Проклятье, я не знаю, как это сказать. – Ну, твоего отца и братьев. Я даже не сомневаюсь, что у них где-то вырыта яма с моим именем на надгробной плите.
– А как же твой брат? – парирует Джен. – Да какая разница. Они либо одумаются, либо нет. Ты именно то, чего я хочу. Единственное, о чем я когда-либо просила в жизни. Полагаю, сейчас у меня есть на это право.
– Что ж, мне кажется, что Купер придет в себя раньше, чем ты думаешь.
Впервые в жизни я могу представить свое будущее более чем на несколько дней вперед. Крепкие семейные узы и чувство безопасности. Постоянство. Нас с Джен, женатых и безумно счастливых. Воображаю, каково это – просыпаться рядом с кем-то, зная, что он не спешит улизнуть не попрощавшись.
– Мы правда сделаем это? – хрипло спрашиваю я. – Потому что, если ты решила, что нужно было обязательно придумывать какой-нибудь грандиозный жест, дабы вернуть меня, то ты могла бы просто показать мне сиськи. Я бы сразу сдался. Без вопросов. – Я прикусываю внутреннюю сторону щеки. – Не хочу, чтобы ты решила, будто нам следует пожениться исключительно из-за того, чтобы доказать наш серьезный настрой.
Она одаривает меня довольной ухмылкой.
– Поверь, я знала, что ты у меня в кармане, еще с седьмого класса.
– Видишь, – обнимая Джен, я засовываю руки в задние карманы ее штанов, чтобы ухватиться за задницу, – ты считаешь это оскорблением для моего эго, но я ни капельки не возражаю. Моя мужественность никак не пострадала. Я бы последовал за этой попкой куда угодно.
На этот раз, когда она пытается поцеловать меня, я не сопротивляюсь. Джен дико заводит меня, прикусывая мою губу. К этому моменту я уже полностью распрощался с остатками здравого смысла: просто обхватываю руками ее бедра, приподнимая ее, пока мы целуемся.
Как я вообще мог подумать, что сумею жить без этого? Без ее нежной кожи под моими ладонями. Ее неповторимого вкуса на моем языке. Без того, как колотится сердце, отдаваясь сладостной болью внутри, когда она запускает пальцы в мои волосы и тянет за них. Ах, эта девушка.
Когда Джен начинает дышать тяжелее, – ее язык переплетается с моим, – я засовываю руку под рубашку, чтобы обхватить ее грудь. Она выгибается, прижимаясь ко мне. Член уже затвердел, я дергаю молнию шорт, пока она царапает зубами щетину на моем подбородке и проводит языком по моей шее.
– Подожди. – Она опускает ноги, чтобы встать. – Садись ко мне в машину на заднее сиденье.
Я пристально смотрю на нее.
– Знаешь, если мимо пройдет полицейский, на этот раз мы оба проведем ночь в тюрьме.
– Возможно, но я рискну. – Джен оставляет нежный поцелуй на моей щеке. – Надо же иногда побыть плохой девочкой, верно?
Для меня этого достаточно. Ведь я обожаю ее любой.
Всегда.
Эпилог
Я засовываю голову в бельевой шкаф в поисках уличной скатерти, но сразу отвлекаюсь, потому что кто-то обхватывает меня сзади. Губы Эвана касаются шеи. Он нежно проводит пальцами вверх по моим ребрам, пробирается под рубашку, а после – под лифчик и обхватывает грудь. Я чувствую, как его возбужденный член прижимается к моей заднице.
– Хочу тебя, – страстно выдыхает он.
– Ты уже это говорил. – Уже в четвертый раз за сегодняшний день он загоняет меня в угол где-нибудь в доме, заявляя о своих намерениях. – Ужин скоро будет готов.
Одна его рука скользит вниз по моему животу и забирается в шорты.
– Я хочу полакомиться прямо сейчас.
По мне пробегает горячая дрожь. Он ведет нечестную игру. С тех пор как мы официально объявили о помолвке, мы не можем оторваться друг от друга. Новая любимая игра Эвана, которую, к слову, я не слишком-то искренне пыталась игнорировать, это посмотреть, насколько быстро ему удастся соблазнить меня на публике, прежде чем я сдамся.
Пока что он на правильном пути.
– Я уже упоминал, что люблю тебя? – шепчет он, его пальцы скользят между моих бедер. – Особенно эту часть.
– Особенно? – Я выдергиваю его руку и поворачиваюсь к нему лицом, приподняв бровь.
– В равной степени. Я имел в виду поровну. Как я люблю все это… – Его взгляд скользит по моему телу. – Все части тебя.
– Тогда за это, – я запускаю руку под рубашку и расстегиваю лифчик без бретелек, от чего тот падает на пол, – я не надену нижнее белье на ужин.
– Ой! – Из-за угла появляется Мак, но тут же разворачивается на каблуках. – Продолжайте. Меня тут не было.
Эван наклоняется с дьявольской ухмылкой и, подняв мой лифчик, засовывает его в задний карман.
– Я оставлю это себе.
Среди самых странных поступков, которые он когда-то совершал, этот на самом верху списка.
– Зачем?
– Скоро узнаешь.
Слишком довольный собой, Эван неторопливо уходит.
Найдя скатерть, я возвращаюсь на кухню, где Мак ставит тарелки с едой на большой сервировочный поднос, чтобы вынести на улицу. Я бросаю скатерть Эвану и велю ему идти на веранду накрывать на стол.
– Итак, каков счет? – интересуется Мак.
– Честно говоря, уже сбилась, – я ложкой выкладываю картофельный салат в глубокую миску, затем достаю запеченную морковь из духовки.
Сегодня вечером у нас ужин в стиле шведского стола на свежем воздухе. Несколько наших друзей, а также Райли и его тетя, уже ждут снаружи. Стеф продолжает шутить, что это ужин в честь нашей помолвки, но на самом деле это не так. Скорее, просто спонтанное предложение со стороны Эвана, чья любовь к импульсивным поступкам еще не прошла.
Он натыкается на меня, когда вытаскивает посуду из ящика стола.
– Я выигрываю.
– Скажу это еще раз… – объявляет Купер, подходя и становясь посреди кухни.
– Куп, прекрати. – Мак закатывает глаза, взяв поднос с разнообразными закусками.
– Нет, я хотел бы уточнить. Если я узнаю, что кто-то, помимо меня, занимается сексом в моей постели, я подожгу их кровать на заднем дворе.
– Чувак, – смеется над ним Эван. – Серьезно, с чего ты взял, что я захочу минет в твоей комнате? Я слышал, чем ты там занимаешься.