Врагам удалось раскрыть планы коммунистов и за два дня до назначенного срока восстания арестовать всех членов Военно-революционного штаба и гарнизонного Совета. Были схвачены также и многие руководители восстания на местах. Это сразу расстроило планы массового выступления. Ввиду этого Кавказский краевой комитет принял решение об отсрочке восстания. Однако в некоторые уезды известие об этом решении пришло с запозданием. И в назначенный ранее срок начались вооруженные выступления в Озургетском, Зугдидском, Ахалкалакском, Телавском, Душетском и Горийском уездах. 23 октября началось крупное восстание трудящихся в Южной Осетии.
Меньшевики ценой больших усилий подавили разрозненные очаги восстания. Аресты и террор в Грузии еще более усилились. Среди тысяч арестованных оказались многие члены Кавказского краевого и Тифлисского комитетов РКП(б), а также руководители местных партийных организаций. Многие коммунисты были приговорены к смертной казни и убиты, многие высланы из Грузии на растерзание деникинцам. Захваченный в плен меньшевистскими карателями руководитель восстания в Оконском районе Южной Осетии большевик Знаур Айдаров перед расстрелом бросил в лицо палачам:
«Я — рабочий и умру за дело рабочих. Но моя кровь не пропадет даром. За меня отомстят мои братья по классу. Да здравствует коммунизм!» [396].Несмотря на поражение, восстание в Грузии имело большое значение для борьбы за победу Советской власти в Закавказье. Это восстание свидетельствовало о том, что час разгрома врагов трудящихся Закавказья приближается. Рост вооруженной борьбы на Кубани и в Причерноморье и восстание в Грузии заставили деникинцев еще больше беспокоиться за свой тыл и вынудили их в момент, когда разгорались решающие бои с Красной Армией, перебросить значительные силы с фронта на Кавказ.
Революционное движение в Закавказье еще более усилилось в начале 1920 года, когда Красная Армия, преследуя остатки деникинских войск, стала подходить к границам Закавказья.
Победы Советской власти способствовали развертыванию борьбы трудящихся в районах, временно захваченных интервентами и внутренней контрреволюцией. В свою очередь сопротивление трудящихся этих районов враждебным Советской власти силам облегчало действия Красной Армии против интервентов и белогвардейцев Своей беззаветной борьбой против буржуазно-националистических правительств, иностранных интервентов и деникинцев трудящиеся Закавказья вписали славную страницу в историю гражданской войны рабочих и крестьян Советской страны. Эта борьба приблизила также и освобождение самих трудящихся Закавказья.
Глава девятая. Ликвидация сил контрреволюции под Петроградом, в Сибири и в Прикаспии.
В конце сентября 1919 года, в дни самых упорных сражений на Южном фронте, когда деникинские войска рвались к Москве, империалисты стран Антанты двинули Северо-Западную армию Юденича в новое наступление на Петроград.
Немало сил и средств положили организаторы второго антисоветского похода на то, чтобы возродить боеспособность войск Юденича, потерпевших летом жестокое поражение. Только щедрая помощь капиталистических государств — главным образом Англии, — предоставивших Юденичу вооружение, снаряжение, продовольствие, позволила ему осенью вновь двинуться на Петроград.
Белогвардейские полки были не только заново вооружены, но и пополнены людьми. Значительную часть этих пополнений составили принудительно мобилизованные жители Ямбургского и Гдовского уездов. Представители Антанты в Германии организовали также насильственную вербовку бывших русских военнопленных. Созданные таким путем части были доставлены в Северо-Западную армию. На британских кораблях прибыли в Прибалтику русские белогвардейские отряды, сформированные в Англии. Под нажимом руководителей английской военной миссии в Прибалтике генералов Марша и Гофа буржуазное правительство Эстонии разрешило Юденичу произвести мобилизацию среди русского населения на эстонской территории. Войскам Юденича были приданы также добровольческий американский отряд, французский легион, переброшенный из Архангельска через Ревель, и батальон нарвских бойскаутов.
26 августа 1919 года в Риге состоялось совещание представителей всех контрреволюционных сил в Прибалтике. Председательствовал на этом совещании генерал Марш, а в числе главных участников были генерал Десино от штаба Юденича, генерал Лайдонер от Эстонии, Калнин и Ульманис от Латвии. Результатом совещания явилась договоренность относительно общего наступления на Северо-Западном фронте.
Белогвардейская Северо-Западная армия спешно переформировывалась, готовясь к новому нападению на Петроград. Представители Антанты торопили Юденича с началом наступления. Межсоюзная военная миссия в Прибалтике заверяла белогвардейское командование, что совместно с Северо-Западной армией выступят войска Эстонии и Финляндии. Генерал Родзянко писал в своих «Воспоминаниях»:
«Ссылаясь на то, что мы получили снаряжение, орудия, танки и т. д., чуть не ежедневно в мой штаб приходили офицеры из английской Военной Миссии и от имени ген. Марша требовали, чтобы мы немедленно перешли в наступление… англичане становились все настойчивее и обещали оказать серьезную поддержку своим флотом, заняв при нашем продвижении вперед Красную Горку и Кронштадт» [397].
Успехи Деникина на юге создавали благоприятную обстановку для нападения на Советскую республику с северо-запада. В то же время Юденича и его хозяев — империалистов Антанты — очень беспокоили советско-эстонские мирные переговоры, начавшиеся в сентябре 1919 года. Подписание мирного договора между РСФСР и Эстонией сделало бы невозможным само существование Северо-Западной белой армии: через эстонские порты армия Юденича была связана с державами Антанты, на эстонской земле находились базы снабжения белогвардейцев, происходило формирование новых частей. Наконец, до тех пор, пока буржуазная Эстония воевала в союзе с белогвардейцами, последние могли быть более или менее спокойными за свой тыл. Помешать же заключению договора между РСФСР и Эстонией белогвардейцы могли только возобновлением боевых действий. Только успешное наступление могло заставить эстонскую буржуазию вновь поверить в боеспособность белой армии, в возможность сравнительно легко захватить территории на побережье Финского залива, прельщавшие капиталистов и помещиков Эстонии. Кроме того, начиная наступление в сентябре, Юденич рассчитывал на помощь английского флота, который мог активно действовать лишь до ледостава.
К концу сентября Северо-Западная армия уже представляла собой серьезную военную силу.
По данным, которые приводит в своих «Воспоминаниях» генерал Родзянко, боевой состав Северо-Западной армии в конце сентября — начале октября 1919 года равнялся 18 500 штыков и сабель при 57 орудиях, 4 бронепоездах, 6 танках, 2 броневиках. Но общая численность этой белогвардейской армии намного превышала указанную цифру. В некоторых источниках говорится даже о 50 тысячах солдат и офицеров.
Войска Северо-Западной и белоэстонской армий были развернуты между Копорским заливом и городом Островом. На нарвском участке, то есть непосредственно на петроградском направлении, действовал 1-й корпус белогвардейцев — самое сильное соединение Северо-Западной армии. Правый фланг войск противника составляли части 2-го корпуса, базировавшегося на Гдов. В начале операции вместе со 2-м корпусом действовала отдельная 1-я пехотная дивизия.
Нападение на Петроград с моря должны были осуществить, так же, как и несколько месяцев назад, корабли английского и белоэстонского флотов.
Белогвардейское командование строило все свои расчеты на том, что петроградская операция будет кратковременной, что наступление Северо-Западной армии и белоэстонских войск будет неуклонно развиваться в нарастающем темпе. Всякая более или менее продолжительная задержка в ходе наступления могла повлечь за собой гибельные для белых последствия. Это вытекало, во-первых, из низкого морального состояния крайне разношерстных белогвардейских и интервенционистских войск. Большой стойкости и выдержки от них ожидать не приходилось. Во-вторых, участники наступления на Петроград имели все основания сомневаться в прочности своего тыла. Рабочие и крестьяне Эстонии с большим удовлетворением восприняли известие о советско-эстонских мирных переговорах. Они с нетерпением ожидали установления нормальных отношений с Советской Россией, им было ненавистно участие их страны в интервенции. Поэтому разрыв мирных переговоров эстонским правительством и его сотрудничество с Юденичем в новом походе на Петроград неизбежно должны были повлечь за собой серьезные внутриполитические осложнения для правящих кругов Эстонии. Тяга эстонского народа к миру с Советской республикой создавала неустойчивость тыла Северо-Западной армии.
Положение контрреволюционных сил в Прибалтике было неустойчиво и потому, что именно здесь выявились острые противоречия между американо-англо-французским империализмом и реваншистскими кругами Германии. Немецкие войска фон дер Гольца продолжали находиться в Латвии и вели себя так, будто Версальского мирного договора не существовало. Фон дер Гольц открыто заявлял, что поскольку его войска состоят из «добровольцев» и не подчиняются берлинскому правительству, то и условия Версальского договора не могут на них распространяться. Все поведение командования немецких «добровольцев» говорило о том, что германские монополисты, содержавшие эти войска, задались целью упрочить свои позиции в Прибалтике, чтобы хоть сколько-нибудь компенсировать себя за понесенные ранее поражения.
Под руководством германской военщины в Латвии сформировалось крупное русское белогвардейское соединение — «корпус имени графа Келлера» — под командованием полковника Вермонта- Авалова. Граф Келлер, чье имя носил корпус, был одним из тех белогвардейских генералов, которые активно сотрудничали с немецкими оккупантами на Украине в 1918 году. Он добивался тогда содействия германского командования в создании белогвардейских формирований на северо-западе России и выражал готовность возглавить их, но был убит петлюровцами в Киеве. Имя Келлера в названии к