С особенной жестокостью интервенты и белогвардейцы расправлялись с теми, кто участвовал в партизанском движении или помогал ему. В Енисейской губернии колчаковский губернатор генерал Розанов сотнями убивал «заложников», взятых из деревень, где были партизаны. В приказе от 27 марта 1919 года Розанов потребовал от своих карательных отрядов расстреливать поголовно все взрослое мужское население тех мест, где жители сочувственно относились к партизанам или оказывали сопротивление бесчинствам карателей. По приказу Розанова, за отказ выдать партизан каждый десятый житель расстреливался; имущество отбиралось у всех жителей «в пользу казны».
В Иркутской губернии генерал Волков тоже расстреливал в селах каждого десятого за поддержку партизанского движения. В Забайкалье атаман Семенов вырезал целые деревни. Захваченных в плен красноармейцев уничтожали, как правило, поголовно. Начальник Верхнеудинского гарнизона американский полковник Морроу рассказывал в своих воспоминаниях о кровавой расправе семеновцев, учиненной в его присутствии над пленными красноармейцами на станции Адриановка:
«Пленники, наполнявшие целые вагоны, выгружались, затем их вели к большим ямам и расстреливали из пулеметов…
Апогеем казней было убийство за один день пленных, содержащихся в 53-х вагонах, — всего более 1600 человек» [116].
В Омском военном округе генерал Матковский сотнями вешал рабочих на телеграфных столбах вдоль железной дороги за то, что они не хотели мириться с колчаковским режимом.
Зверски расправлялись колчаковцы с рабочими уральских заводов. В марте 1919 года на Миньярской заводе была арестована большая группа рабочих, заподозренных в сочувствии к Советской власти. При допросах рабочие подвергались таким жестоким пыткам, что мало кто оставался живым. Обезображенные трупы были найдены местными жителями в окрестностях поселка. Зверская расправа была учинена также над рабочими Авзяно-Петровских заводов в апреле 1919 года и на многих других.
В одной только Екатеринбургской губернии, но далеко не полным данным, было расстреляно 25 тысяч человек. На Кизеловских конях замучено и брошено в шахты около 8 тысяч рабочих. В Тагильском и Надеждинском районах убито колчаковцами 10 тысяч человек. Около 5 тысяч человек было расстреляно на Кушвинском заводе. Одна шахта на горе Благодать, на Урале, была доверху завалена трупами расстрелянных рабочих и членов их семей.
Зверства интервентов и белогвардейцев унесли много жизнен трудящихся Советской республики. В. И. Ленин говорил:
«… тяжелой ценой десятков тысяч расстрелянных и засеченных сибирские рабочие и крестьяне поплатились за свою доверчивость» [117].
Во время колчаковщины погибли многие руководящие работники партийных организаций Урала, Сибири и Дальнего Востока. В феврале 1919 года был расстрелян член ВЦИК А. Я. Нейбут, в апреле расстреляны член ВЦИК А. А. Масленников, руководящие работники Омской большевистской организации М. М. Рабинович, П. А. Вавилов и многие другие.
А. А. Масленников, М. М. Рабинович и П. А. Вавилов накануне расстрела, 17 апреля 1919 года, писали из тюрьмы:
«Умирая на заре всемирной революции, мы с гордостью прошли тернистый путь…
Мы верим, несмотря на то. что царские холопы во главе с Колчаком железом и кровью стремятся задушить малейшее проявление живого дела освобождения, все же их участь будет решена. Скоро кровавому владычеству будет конец» [118].
Несмотря на жестокий террор, с самого начала интервенции и белогвардейского господства передовые рабочие и крестьяне под руководством коммунистов — подпольщиков стали готовиться к отпору контрреволюции, создавать партизанские отряды. Все более и более широкие слои трудящихся Урала, Сибири и Дальнего Востока убеждались, что только беззаветная борьба за восстановление Советской власти есть единственно правильный путь к освобождению от ненавистной колчаковщины и американо-англо-японских колонизаторов.
Весной 1919 года, когда Колчак развернул наступление, в глубоком тылу белых армий уже действовали многочисленные отряды самоотверженных борцов за Советскую власть. Никакие репрессии, никакие кары не могли остановить мужественных патриотов. Борьба за Советскую власть означала борьбу за спасение от гибели, от рабства, за жизнь, за честь и национальную независимость Родины. И эта беззаветная борьба трудящихся в тылу врага не пропала даром. Она облегчила победу героической Красной Армии.
Оказывая стойкое сопротивление наступавшим колчаковским войскам и отбивая натиск врагов на других фронтах, Красная Армия вместе со всеми трудящимися Советской республики готовилась под руководством Коммунистической партии и Советского правительства к сокрушительному удару по колчаковщине.
Зимой 1918–1919 года советские войска добились больших успехов на юге страны. В ходе контрнаступления Южного фронта, возглавляемого Реввоенсоветом в составе командующего В. М. Гиттиса и членов В. И. Межлаука, И. И. Ходоровского и других, от белых была очищена большая часть Донской области. Белоказачьей армии Краснова было нанесено сильное поражение. Из 70 тысяч штыков и сабель, имевшихся в этой армии в конце 1918 года, к исходу марта 1919 года оставалось всего лишь около 15 тысяч. Сам Краснов и командующий его армией генерал Денисов вынуждены были уйти в отставку. Вскоре Краснов перебрался в Германию — к своим хозяевам.
В середине марта наступление советских войск на юге замедлилось. Главную роль в стабилизации белогвардейского фронта сыграли деникинские войска, переброшенные с Северного Кавказа. Кроме того, в центре фронта остатки белогвардейской Донской армии сумели закрепиться на рубеже Северного Донца. Действовавшие на этом участке советские армии —8-я под командованием М. И. Тухачевского, а затем с 15 марта Т. С. Хвесина, и 9-я под командованием П. Е. Княгницкого — не смогли форсировать реку из-за весеннего половодья. Активные боевые действия продолжались только на правом и левом крыле фронта: в Донецком бассейне, где оперировала группа советских войск донецкого направления, преобразованная весной 1919 года в 13-ю армию (командующий до 16 апреля И, С. Кожевников, а затем А. И. Геккер), и в Сальских степях, где продолжала наступать 10-я армия (командующий А. И. Егоров).
Донецкое направление с самого начала наступления советских войск не было обеспечено достаточными силами. 13-я армия была растянута тонкой цепью по линии Гупдоровская — Митякинская — Луганск, севернее Дебальцево, южнее Бахмута (Артемовск) и далее на юг до станции Волноваха. Небольшой отрезок фронта от Волновахи до побережья Азовского моря был занят частями Украинского фронта.
Трудящиеся Донбасса активно поддерживали наступавшие части Красной Армии, однако советские войска, разбросанные на огромном пространстве, продвигались вперед медленно. Сопротивление же противника с каждым днем возрастало. Успехам белых способствовало значительное улучшение снабжения их войск. Начиная с февраля, через черноморские порты, главным образом через Новороссийск, белогвардейцы стали получать от Антанты в огромных количествах вооружение и другие материалы. По свидетельству Деникина, с марта по сентябрь 1919 года от интервентов было получено столько обмундирования, что его хватило бы и для 250-тысячной армии. Кроме того, деникинцы получили за это же время 558 орудий, 12 танков, свыше полутора миллионов снарядов и 160 миллионов винтовочных патронов [119].
Антанте удалось объединить главные контрреволюционные силы на юге вокруг «Добровольческой» армии, руководимой генералами Деникиным, Романовским, Лукомский и другими главарями белогвардейщины, которые с самого начала гражданской войны ориентировались на Антанту. Интервенты добились подчинения Деникину кубанского и терского казачьих войск, а также остатков Донской армии. Режим деникинщины распространился на территорию всего Северного Кавказа и значительную часть Донской области.
«Территория вооруженных сил юга России», объявленная белогвардейцами на военном положении, находилась под диктатурой Деникина, которому подчинялись и военные и гражданские власти. Все усилия этой буржуазно-помещичьей диктатуры, объединившей вокруг себя и кадетов, и октябристов, и отъявленных черносотенцев, были направлены на реставрацию старых порядков и на создание сильной армии.
К весне 1919 года «вооруженные силы юга России», то есть «Добровольческая» и Донская армии совместно с контрреволюционными казачьими войсками Северного Кавказа, насчитывали около 100 тысяч человек.
Обстановка на фронте в марте 1919 года во многом благоприятствовала Деникину. Войска советских 11-й и 12-й армий были оттеснены от Астрахани. Требовалось значительное время для того, чтобы они восстановили свою боеспособность. Деникинское командование получило возможность перебросить силы своей «Добровольческой» армии против советских 13-й и 8-й армий и Донбассе. Кроме того, в тылу Деникина подготавливались резервные части, из которых впоследствии была создана так называемая Кавказская армия генерала Врангеля. Эта армия, по замыслу интервентов и белогвардейцев, должна была разбить советскую 10-ю армию и овладеть Царицыном. С армией Врангеля связывались планы Антанты соединения на Волге белогвардейских сил юга с колчаковским фронтом.
Пока заканчивалась подготовка армии Врангеля, деникинцы сосредоточили все свое внимание на донецком направлении. Они рассматривали его как наиболее угрожаемое и важное, так как через Донбасс советские войска могли выйти по кратчайшему направлению к Ростову-на-Дону и Новочеркасску. Деникинское командование решило нанести в Донбассе ряд контрударов и заодно лишить Советскую республику важнейшей угольно-металлургической базы. В начале марта деникинские войска активизировали действия в направлении Луганск — Дебальцево.