Образование этого резерва, с одной стороны, обеспечивало тылы 4-й и Туркестанской армий и связь между Оренбургом и Самарой, с другой — являлось, по существу, началом перегруппировки войск с целью собрать необходимые силы для решительного удара по зарвавшемуся врагу.
К началу апреля продолжавшийся отход 5-й армии резко ухудшил положение 1-й армии. Между ней и 5-й армией образовался разрыв. Дальнейшее продвижение Западной армии Колчака от Уфы к Самаре и Симбирску создавало угрозу выхода белых к Волге. Необходимы были решительные меры для того, чтобы предотвратить эту опасность. Однако командование Восточного фронта не имело строго продуманного плана. Оно пыталось прикрыть наиболее угрожаемые направления отдельными частями, перебрасываемыми вдоль фронта, и контратаками сборных отрядов восстановить положение. Все это не давало положительных результатов.
В начале апреля командование Восточного фронта разработало план операций. Он заключался в следующем: закрыть прорыв между 1-й и 5-й армиями, для чего войска 1-й армии отводились из Южного Урала на линию юго-восточнее Стерлитамака, чтобы образовать непрерывный фронт от завода Верхоторского (50 километров юго-восточнее Стерлитамака) до Талды-Булака (35 километров южнее Белебея) и защитить Оренбург с севера. Одновременно Южная группа должна была отвести свои части, прикрывавшие Орск, к Оренбургу и создать резервы в Оренбурге и на станции Сорочинская Ташкентской железной дороги для поддержки 1-й армии. Севернее Талды-Булака до реки Камы предполагалось сдерживать противника на подступах к Белебею и Бугуруслану, активно действуя на бугульминском направлении. 2-я и 3-я армии должны были прикрыть Воткинск и Ижевск, а также не дать противнику переправиться через Каму у Мензелинска, для чего на правом фланге 3-й армии намечалось нанесли короткий, но сильный удар. Реввоенсовет Восточного фронта, ошибочно считая наиболее угрожаемыми направлениями симбирское и казанское, настаивал на сосредоточении резервов, направляемых из глубины страны, в частности 2-й стрелковой дивизии, в районе Симбирска.
Главком И. И. Вацетис был не согласен с планом командования Восточного фронта. В директиве 5 апреля он дал указание сосредоточить 2-ю дивизию не в районе Симбирска, а на самаро-уфимском направлении, где предлагал создать ударный кулак. Что касается 1-й армии, то она, по его мнению, целиком должна была двинуться на помощь 5-й армии для удара по войскам противника, наступавшим как на самаро-уфимском, так и на бугульминском направлениях. На 4-ю армию предлагалось возложить второстепенную задачу — прикрыть тракт Стерлитамак — Оренбург.
Как тот, так и другой план страдали крупными недостатками. План командования Восточного фронта обрекал по существу большую часть войск фронта на пассивность и приводил к рассредоточению сил. В нем неправильно оценивались «действия противника. На бугульминском направлении, которое выводило к Симбирску, наступала меньшая часть вражеских сил. Поэтому сосредоточение резервов в районе Симбирска и переход в наступление советских войск на бугульминском направлении не могли привести к разгрому основной группировки врага. Такое наступление привело бы к фронтальному столкновению с противником и в лучшем случае он мог быть оттеснен, но не уничтожен.
В плане главкома правильно оценивалось направление от Уфы на Самару как наиболее угрожаемое. Однако намечаемый удар только одной 1-й армией был неосуществим, так как большая часть ее сил уже вела тяжелые бои с колчаковскими войсками, угрожавшими Оренбургу. Неясным было и направление предполагаемого удара.
К тому же осуществление намечаемого контрнаступления ставилось в зависимость от прибытия крупных резервов из глубины страны, сроки готовности и перевозки которых не могли быть точно определены из-за слабой работы транспорта. Между тем промедление с переходом в контрнаступление могло привести к дальнейшему отходу войск к Волге, а может быть и за нее. Ни в том, ни в другом плане не имелось в виду использовать в, качестве ударной группировки наиболее сохранившуюся 4-ю и Туркестанскую армию. Южной группе ставились пассивные задачи, а ее силы предполагалось использовать по частям.
По-иному оценивал обстановку и намечал использовать силы М. В. Фрунзе. Не допуская мысли об отходе за Волгу, он считал необходимым избрать такой способ действий, который, не взирая ни на какие трудности, обеспечил бы выполнение поставленной партией задачи: остановить наступление Колчака, разгромить его силы и в короткий срок освободить Урал и Сибирь. Для этого требовались смелые, решительные действия крупного масштаба, которые могли бы быстро создать перелом в борьбе. Всесторонне оценивая обстановку на всем Восточном фронте, М. В. Фрунзе видел не только тяжелые последствия прорыва фронта и опасность выхода врага к Волге, но и некоторые благоприятные моменты, которые при умелом их использовании могли облегчить ликвидацию вражеского наступления. Они заключались в относительно устойчивом положении правого крыла фронта (4-я и Туркестанская армии), в растянутости сил противника на огромном пространстве от Мензелинска до тракта Стерлитамак — Оренбург, в значительном отставании левого фланга белых (6-й Уральский корпус и Южная армейская группа) от центральной группировки, в отсутствии у врага в ближайшем тылу резервов, во враждебном отношении к колчаковцам трудящегося населения захваченных городов и сел.
В сложившейся обстановке решающий успех мог быть быстрее всего достигнут путем нанесения мощного удара сосредоточенными силами по наиболее уязвимому месту противника. Этот удар, по мнению М. В. Фрунзе, следовало нанести силами армий правого крыла фронта по растянувшемуся левому флангу Западной армии белых из района, который советские войска продолжали прочно удерживать в треугольнике Самара — Оренбург — Уральск. М. В. Фрунзе стремился не просто оттеснить врага, а разгромить его ударную группировку, не ограничиваться поддержкой отступавшей 5-й армии, а отнять у врага инициативу и нанести ему решающий удар.
М. В. Фрунзе добивался быстрейшего перехода в контрнаступление. Он видел, что белогвардейские войска, хотя и могут еще несколько продвинуться вперед, но их возможности для развития наступления находятся уже на пределе. Трезво учитывая силы противника и советских войск, революционный энтузиазм и героизм красноармейцев, М. В. Фрунзе находил возможным начать контрнаступление теми войсками, которыми располагал Восточный фронт. Для этого нужно было создать из наличных войск мощную ударную группу. М. В. Фрунзе был уверен в том, что посылаемые со всех концов Советской страны пополнения дадут возможность развить затем контрнаступление до полного разгрома врага.
7 апреля фронтовое командование предложило М. В. Фрунзе взять на себя руководство не только 4-й и Туркестанской армиями, но и 1-й и 5-й армиями. Объединение руководства всеми войсками, находившимися южнее Камы, в одних руках создавало благоприятные возможности для реализации замысла М. В. Фрунзе и позволяло более целеустремленно использовать эти силы. М. В. Фрунзе согласился принять это предложение и изложил свои соображения о плане действий против колчаковских войск. Реввоенсовет фронта, приняв предложения М. В. Фрунзе, в докладе 9 апреля на имя председателя Совета Обороны В. И. Ленина и главкома поставил вопрос о разделении войск Восточного фронта на две группы: Южную — в составе 1-й, 4-й, 5-й и Туркестанской армий под командованием М. В. Фрунзе и Северную — в составе 2-й и 3-й армий во главе с командующим 2-й армией В. И. Шориным. На Южную группу возлагалась ближайшая задача ударом с юга на север из района станция Сорочинская — Бузулук разбить противника, продолжавшего теснить 5-ю армию; на Северную — разбить колчаковские войска, наступавшие западнее реки Камы и удалившиеся от единственной переправы у Перми. На Волге предлагалось создать укрепленный участок Южной группы в районе Самары, Сызрани, Ставрополя и укрепленные районы в Симбирске и Казани. Реввоенсовет фронта считал возможным начать наступательные операции на северном участке по окончании распутицы, а на южном — до начала распутицы, если состояние грунта позволит выдвинуть ударную группу 1-й армии на Самаро-Златоустовскую железную дорогу, в противном случае удар отложить до конца распутицы, приняв меры к немедленному усилению правого фланга 5-й армии.
10 апреля по указанию ЦК партии Реввоенсовет Республики на заседании в Симбирске утвердил предложение Реввоенсовета Восточного фронта. Командование Южной группой нового состава было возложено на М. В. Фрунзе. Членами Реввоенсовета группы были назначены В. В. Куйбышев и Ф. Ф. Новицкий. Последний работал с М. В. Фрунзе военным руководителем еще в Ярославском военном округе, а затем был его помощником в 4-й армии. Командовать Северной группой поручалось командующему 2-й армией В. И. Шорину.
Было еще раз подтверждено, что целью действий Восточного фронта является уничтожение армий Колчака. Командующему фронтом предлагалось в течение десяти дней представить разработанный план операции. Кроме того, было решено организовать казанский, симбирский и самарский укрепленные районы для обороны подступов к постоянным переправам через Волгу.
В тот же день Реввоенсовет Восточного фронта издал приказ о разделении войск фронта на две группы — Северную и Южную. Одновременно Южной группе была дана директива ударом с юга на север разбить противника, теснившего 5-ю армию. Для этого предлагалось собрать кулак в районе Бузулук — станция Сорочинская — Михайловское (Шарлык); принять меры для прекращения отхода 5-й армии как на бугурусланском, так и на бугульминском направлениях, усилив ее свежими частями, формировавшимися в Самаре.
Создание Южной группы большого состава и принятие замысла М. В. Фрунзе стало важнейшей организационной предпосылкой успешного проведения контрнаступления и разгрома войск Колчака.
Приняв новые обязанности, М. В. Фрунзе с присущей ему энергией приступил к практической разработке своего плана. Основной замысел сводился к тому, чтобы, создав сильную ударную группу из наиболее боеспособных частей 1-й, 4-й и Туркестанской армий и