выкинули.
— Он первый на меня напал, — с лицемерным видом произнес Корни. — Я защищал свою непорочность.
Кайя открыла дверь маминой квартиры запасным ключом и бросилась на кровать. Корни со стоном рухнул рядом.
Кайя разглядывала трещины и пятна на потолке, старалась думать о проклятии Корни и о том, как объяснить маме их внезапное исчезновение из клуба. Но в голову ей упорно лез Ройбен. Вот он стоит на возвышении в большом зале Зимнего двора, а все его подданные склоняются перед ним…
Потом ее мысли перескочили на детей, украденных зимними фейри из колыбелек, кроваток и ходунков, чье место заняли подменыши или кто похуже. Она представила тонкие сильные руки Ройбена, уносящие человеческое дитя.
Кайя повернула голову и увидела руки Корни, надежно упакованные в резину.
— Мы должны все исправить, — сказала она.
— Можно узнать, как мы это устроим? — поинтересовался Корни. — Не то чтобы я сомневался в твоих словах, но…
— Может, я могу снять с тебя проклятие? Я же владею магией!
Корни сел.
— Думаешь, получится?
— Не знаю. Сейчас избавлюсь от ореола и попробую что-нибудь сделать.
Она сконцентрировалась и представила, что ореол рвется на части и облетает с нее, как паутинка. Все ее чувства сразу обострились. Она могла уловить вонь гари на противне в духовке, выхлопы автомобилей с улицы и даже слабый запах тающего снега, который они принесли на подошвах. Кайя снова ощутила, что ее со всех сторон окружает железо, пожирающее магическую силу. Она чувствовала это так же явственно, как дуновение ветерка от собственных крыльев.
— Поехали, — сказала девушка и перекатилась поближе к Корни. — Снимай перчатки.
Он снял одну и вытянул перед собой руку. Кайя попыталась, как ее учили, представить магическую энергию в виде невидимого шара, покалывающего ладони. Она сконцентрировалась, и у нее получилось, несмотря на воздух, пропитанный духом железа. Но когда Кайя попыталась коснуться руки Корни, ее кожу обожгло, будто она схватила стебель крапивы. Она сложила пальцы по-другому, но проклятие снова ужалило ее, запрещая даже притронуться к Корни.
— Ничего не получается, — выдохнула она, встряхивая ладонь и позволяя энергии рассеяться.
Всего одна попытка полностью ее вымотала.
— Ладно, забей. Я слышал о парне, который умеет снимать проклятие. Он человек, не фейри.
— Правда? Где ты о нем слышал?
Корни отвернулся к окну.
— Я забыл.
— А ты не забыл записку, которую передала мне та девушка? Там упоминался Посредник. С него и начнем.
— Думаешь, ему можно просто послать сообщение на пейджер, как торговцу наркотиками?
Корни зевнул и натянул перчатку на руку.
— Твоя мама отправит нас спать на пол, да?
Кайя повернулась и уткнулась лицом ему в плечо. Футболка Корни пропахла средством от тараканов. Зачем тот фейри проклял его, чего он добивался? Она снова подумала о другой Кайе, живой игрушке при Летнем дворе.
— Хочешь, чтобы я ей сказала? — пробормотала она.
— Что сказала? Что нам нужна нормальная кровать?
— Нет, что я — подменыш. Что ее настоящую дочь украли.
— Зачем тебе признаваться?
Корни убрал руку, и Кайя положила голову ему на грудь.
— Потому что мы — не настоящие дочка и мама. Я ей не принадлежу.
— А кому ты принадлежишь?
Кайя пожала плечами.
— Не знаю. Я ни рыба ни мясо. Что остается?
— Лягушка, — предположил Корни.
В замке повернулся ключ. Кайя подскочила. Корни схватил ее за руку.
— Ладно, расскажи ей.
Кайя быстро помотала головой. Дверь открылась, в комнату вошла Эллен. На ее волосах таял снег. Кайя напрягла все силы, чтобы накинуть ореол, но у нее ничего не вышло. Попытка колдовства и железо съели больше энергии, чем она думала.
— Не получается, — прошептала она. — Не могу превратиться!
Корни фыркнул.
— Ты же собиралась ей все рассказать. Вот тебе и повод.
— Я слышала, что вы, ребятки, во что-то влипли?
Эллен рассмеялась и положила чехол с гитарой на кухонный стол, застеленный клеенкой, потом стянула пальто и бросила его на пол.
Кайя отвернулась от матери и наклонила голову, пытаясь прикрыть лицо волосами. Кажется, ореол понемногу восстанавливался; по крайней мере, она больше не чувствовала за спиной крыльев.
— Он ко мне приставал, — заявил Корни.
Эллен подняла бровь.
— Зачем же так нервно воспринимать ухаживания?
— Тот парень вел себя как полный придурок, — подтвердила Кайя.
Эллен села на край кровати и принялась развязывать шнурки на ботинках.
— Похоже, я должна тихо радоваться тому, что два отважных борца со злом не пострадали. Кайя, что с твоими волосами? Ты выглядишь так, будто вылила на себя кувшин зеленой краски. И почему ты прячешь лицо?
Кайя вздохнула так резко и глубоко, что у нее закружилась голова и подвело живот.
— Знаете, пойду-ка я прогуляюсь до магазина на углу. Мне внезапно захотелось сырных палочек. Вам что-нибудь прихватить? — спросил Корни.
— Что-нибудь промочить горло, — сказала Эллен. — Пошарь в кармане пальто, там лежали какие-то деньги.
— Кайя, а тебе?
Девушка молча покачала головой.
— Ладно, скоро вернусь.
Он искоса взглянул на Кайю и вышел за дверь.
— Я должна что-то тебе сказать. — Кайя не могла поднять головы.
— Нет, это я должна тебе что-то сказать, — возразила Эллен и открыла стенной шкаф. — Знаю, я обещала, что мы останемся в Джерси, но не могу. Моя мать… Да ты сама все понимаешь. Я не хочу оставлять тебя с бабушкой. Ты должна жить со мной.
— Я… — начала Кайя, но Эллен снова перебила ее:
— Отлично. Я рада. Знаешь, я всегда считала так — пока ты счастлива, я буду правильной мамой, какой бы странной ни была наша жизнь. Но ты ведь несчастна, я вижу. Значит, и черт с ним, с этим Джерси. В Нью-Йорке все пойдет по-другому. Эта квартира — моя, а не какого-нибудь бойфренда. Я не только играю по клубам, но еще и барменшей подрабатываю. На этот раз все по-новому. Я хочу получить еще один шанс…
— Мама! — перебила ее Кайя, не поворачиваясь. — Думаю, тебе все-таки стоит выслушать меня, прежде чем продолжить.
— Насчет сегодняшнего? Да я понимаю, что вы рассказали мне не все. Вы никогда не напали бы на парня только потому, что он…
— Нет. Насчет другого. Того, что случилось давным-давно.
Эллен вытряхнула из пачки сигарету и прикурила ее от газовой конфорки. Она повернулась и прищурила глаза, словно заметила наконец-то зеленую кожу дочери.
— Ну, валяй.
Кайя глубоко вздохнула. Стук сердца так отдавался в ее ушах, будто оно находилось в голове, а не в груди.
— Я не человек.
Эллен нахмурилась.
— Не человек? Что это значит?
— Твоя настоящая дочь исчезла много лет назад. Когда она была совсем маленькой. Когда мы обе были маленькими. Они обменяли нас.
— Кто?..
— В мире есть сверхъестественные существа. Некоторые называют их фейри, другие — демонами или чудовищами. Когда фейри украли твою настоящую дочь, взамен они оставили меня.
Эллен посмотрела на дочь долгим взглядом. Пепел осыпался с сигареты прямо ей на ладонь.
— Полнейшая чушь. Кайя, взгляни на меня.
— Я ничего не знала до октября. Хотя могла бы догадаться, намеков хватало.
Глаза Кайи наполнились слезами, горло пересохло.
— Но я правда ничего не знала.
— Хватит! Это уже не смешно.
Голос Эллен прозвучал сердито и испуганно.
— Я могу доказать.
Кайя прошла на кухню.
— Люти-лу! Выходи и покажись.
Фея спорхнула с холодильника, приземлилась ей на плечо и привычно ухватилась крошечными пальчиками за прядь ее волос.
— Мне скучно, — прозвенела она. — Тут воняет. Почему ты не взяла меня с собой на вечеринку? А если бы ты опять напилась и упала?
— Кайя, что это за штука? — дрожащим голосом спросила Эллен.
— Грубиянка! — обиделась Люти. — Я спутаю тебе ночью волосы. И молоко у тебя скиснет!
— Это моя свидетельница, — сказала Кайя. — Теперь ты меня в самом деле слушаешь.
— Кем бы она ни была, ты на нее не похожа.
Кайя сделала глубокий вздох и сбросила остатки ореола. Она не видела собственного лица, но прекрасно представляла, что видит Эллен. Черные глаза, блестящие, как нефть, кожа зеленая, как трава. Кайя видела свои запястья. Длинные тонкие пальцы, хищно скрюченные, с лишним суставом.
Сигарета выпала из рук Эллен на пол и прожгла линолеум. Дырка, оплавленная по краям, в центре была угольно-черной, как глаза Кайи.
— Нет. — Эллен попятилась, мотая головой.
— Это я.
Руки и ноги Кайи похолодели, словно вся кровь отлила от них и бросилась в лицо.
— Вот так я выгляжу на самом деле.
— Не понимаю. Ты кто? Где моя дочь?
Кайя читала кое-что о подменышах, о том, как матери получить назад своего настоящего ребенка. Надо прижечь подменыша кочергой или просто бросить его в огонь.
— Твоя дочь в стране фейри, — ответила она. — Я ее видела. Но меня ты знаешь. Я все еще я. Я не хочу тебя пугать и могу объяснить все, если ты захочешь меня выслушать. Мы сумеем вернуть твою дочку.
— Вы украли мою дочку и теперь хотите мне помочь? — воскликнула Эллен.
На детских фотографиях Кайя выглядела крошечным костлявым заморышем. Это при том, что она постоянно хотела есть. Неужели Эллен ничего не заподозрила? Или заподозрила, но решила, что такого не может быть?
— Мамочка!
Кайя шагнула к матери, протянула было руки, но выражение лица Эллен остановило ее. Губы девушки скривились, с них сорвался нервный смех.
— Ты не ухмыляйся! — крикнула Эллен. — Тебе смешно, да?
Мать должна знать свое дитя до последнего ноготка, до самой маленькой складочки. Может, Эллен в глубине души желала отделаться от подменыша? Поэтому она порой забывала покупать еду, оставляла дочку с незнакомыми людьми, разрешала ей то, что все нормальные матери строго запрещают?
— Что вы, мать вашу, сделали с моим ребенком?! — заорала Эллен.