Подъехав, они спешились, и Таниго сразу же отыскал глазами Ию.
— С вами всё в порядке, сестра?
— Всё хорошо, благородный брат, — почтительно поклонилась девушка, помня, что по «легенде» является лишь дочерью наложницы, а её якобы родственник — сыном супруги.
— Вам бы стоило отвести госпожу к лекарю, — неожиданно посоветовал предводитель. — Она простудилась.
— Это правда? — нахмурился собеседник.
— Господин Накадзимо очень великодушен, — отвесила церемонный поклон приёмная дочь бывшего начальника уезда. — Ничего страшного. Немного першит в горле, и всё.
— Мастер Валас! — окликнул лжебрат одного из приехавших на тележке простолюдинов.
— Что, господин? — отозвался пожилой мужчина, внимательно осматривавший скособоченный фургон.
— Есть ли в Канори хорошие лекари? — спросил Таниго.
— Конечно, есть, господин, — солидно кивнул, качнув аккуратно подстриженной бородкой, собеседник. — Почтенный мастер Кэтсу, чья лечебница недалеко от канцелярии. У него лучшие люди уезда лечатся. Есть ещё мастера Локр и Дамбу. У одного лавка на базаре, у другого лечебница возле Северных ворот.
— Понятно, — хмыкнул вполне удовлетворённый столь обстоятельным ответом дворянин, тут же интересуясь: — Долго ремонтировать будешь?
— Тут делов часа на полтора, — сведя густые брови к переносице, объявил простолюдин. — Но если ваши люди помогут, конечно, управимся быстрее.
— Зенчи, Кен! — тут же скомандовал внимательно слушавший их разговор Накадзимо. — Усердно помогайте мастерам.
— Да, господин! — отозвались слуги.
Тут Платина почувствовала, как её желудок недовольно заурчал. Всё же пара рисовых колобков — слишком мало даже для девушки.
— Потерпите, госпожа Обадо, — усмехнулся помалкивавший до этого дворянин. — Вот приедем в гостиницу и закажем целую кучу еды. Там совсем неплохо кормят.
— Простите мою несдержанность, господин Сенто, — чуть поклонилась Ия, предложив: — Может, пока вскипятить воду для чая?
— Если вам нетрудно, — опережая её собеседника, согласился Накадзимо.
Пока Валас с помощником и двое слуг занимались ремонтом, приёмная дочь бывшего начальника уезда набрала чистой воды из лужи, набрала хвороста и, сложив веточки шалашиком, попросила лжебрата добыть огонь. Ещё раз пользоваться зажигалкой ей не хотелось.
Как она и предполагала, тот прислал ей на помощь Зенчи, и слуга наконец смог запалить высушенный кусочек хлопка искрой от удара железом по кремню.
У девушки оставалось ещё немного вчерашних ягод. Их-то она и залила кипятком.
Поначалу дворяне заартачились и отказались пить отвар. Но когда сам господин Накадзимо, сделав приличный глоток из своей чашечки, одобрительно кивнул, приятели последовали его примеру, удобно расположившись на траве и поглядывая на возившихся у фургона простолюдинов.
Беглой преступнице показалось, что им понадобилось гораздо больше времени, чем было обещано, чтобы поставить повозку на оба колеса. Тем не менее Валаса даже похвалили. А всё дело в том, что час у аборигенов длится примерно в два раза дольше, чем в том мире, откуда пришла Платина.
Когда Накадзимо уже расплачивался с мастером, со стороны Канори показалась запряжённая волами телега. Пожилой, бородатый селянин с открытым ртом выслушал известие о перекрытии дороги. А глядя на кучу земли, чуть не расплакался, сетуя на то, что теперь неизвестно, когда попадёт домой.
Накадзимо, видимо в шутку, посоветовал несчастному обратиться к начальнику уезда, чтобы тот как можно скорее организовал ремонт дороги.
Вот только Ие показалось, что простолюдин отнёсся к подобной рекомендации совершенно серьёзно, пообещав сейчас же отправиться в управу.
Тем временем слуги запрягли в фургон коня господина Таниго, поскольку тот, являясь «братом» госпожи Обадо, мог ехать с ней в повозке, не нарушая правил приличия.
— Господин Накадзимо попросил рассказать вам о моей семье, — криво усмехнулся он, присаживаясь на покрытую плетёной крышкой корзину, жалобно скрипнувшую под его весом. — Вы же теперь как бы моя сестра.
— Это ненадолго, господин Таниго, — с иронией успокоила его девушка, но, заметив тень недовольства на лице собеседника, торопливо добавила: — Он прав, о своих родственниках брат и сестра должны говорить одинаково. Иначе это будет очень подозрительно.
— Хорошо, что вы это понимаете, — сварливо проворчал дворянин.
Фургон тронулся, и он заговорил:
— Наш род происходит из южной провинции Хайоконо. Но ещё мой дед Нинуто перебрался в столицу. Он умер двенадцать лет назад, а бабушка Умово — восемь. Наш отец служил сначала десятником, а потом сотником лучников в полку «Летящих перьев». После ранения в битве у Серой скалы вышел в отставку и проживал в городе Далан в провинции Дайлао, недалеко от столицы…
Рассказывая с явной неохотой, дворянин постепенно увлёкся. «Ударившись» в воспоминания Замо Таниго поведал случайной знакомой о том, как его отец, сперва женившись на дочери богатого помещика, взял в наложницы двух девушек из семей торговцев. Так Платина узнала имя своей якобы матери и некоторых родичей с её стороны.
Собеседник не стал скрывать, что его отец желал для сына чиновничьей карьеры, но Замо папу разочаровал, дважды провалившись на государственных экзаменах. Однако о том, чем занимается в настоящее время, рассказчик скромно умолчал.
Пришелица из иного мира знала, что всё, так или иначе связанное с древней, исчезнувшей когда-то цивилизацией, у подавляющего числа аборигенов считается проклятым и приносящим несчастья.
Поэтому тех, кто разыскивает всякого рода артефакты, хоть и не преследовали по закону, но старались всячески избегать, особенно люди простые и малообразованные.
Помня об этом, Платина не задавала своему якобы брату никаких вопросов, касающихся рода его деятельности, посчитав ранее данное название «чёрные археологи» вполне подходящим для кампании Накадзимо.
Пока она старательно усваивала информацию о своей новой родне, их маленький караван добрался до Канори.
Услышав доносившиеся снаружи голоса, Таниго настороженно умолк.
Но стражники у ворот лишь почтительно поинтересовались у господина Накадзимо, не пропало ли что-нибудь из вещей, пока повозка стояла на дороге?
Дворянин спокойно ответил, что верные слуги всю ночь стерегли его добро, а Вечное небо оберегло их от разбойников.
Похоже, обвал на дороге и авария фургона заезжих путешественников станет главной новостью в городе на ближайшие дни. Если, конечно, не случится ничего более экстраординарного.
Очень скоро Ия вновь убедилась в том, что все местные гостиницы построены словно бы по одному типовому проекту. Обеденный зал и служебные помещения на первом этаже, номера для постояльцев на втором.
Выслушав строжайший наказ господина Таниго устроить его сестру со всеми удобствами, владелец заведения, мужчина средних лет, с красивым, но озабоченным лицом, поклонившись, проводил её в комнату, расположенную в дальнем конце П-образной галереи, протянувшейся по периметру зала.
Своим размером помещение больше всего напоминало старинный шифоньер, что девушка видела у бабушки, с той лишь разницей, что здесь имелось затянутое бумагой окошечко, из которого просматривался двор и часть улицы перед воротами гостиницы.
— Постой, почтенный! — окликнула она владельца заведения, передавшего ей маленький навесной замок и уже собиравшегося закрыть за собой дверь.
— Вам что-то нужно, госпожа? — деловито осведомился тот.
— Мне бы помыться после дороги, — высказала своё пожелание Платина.
— А вы что, обедать не будете? — удивился собеседник, пояснив: — Ваш брат приказал накрывать на стол.
Сглотнув мгновенно набежавшую слюну, Ия торопливо поправилась:
— Буду, конечно. Я сначала поем, потом помоюсь. У вас можно это сделать или надо в город идти?
— У нас нет отдельной бани для благородных дам, — виновато развёл руками хозяин гостиницы. — Но если хотите, можете снять всю её для себя одной. Только это будет стоить семнадцать лян за полчаса. В банях Кикака на Лебяжьей улице здесь неподалёку сможете прекрасно вымыться за пять.
— Спасибо, почтенный, кивком поблагодарила его девушка и, помня местные обычаи, сказала: — Я поговорю с братом.
Какая-либо мебель, кроме узкой кровати, в комнате отсутствовала. Для неё просто не хватало места. Вытянув руки, Платина легко доставала до противоположных стен.
Непохоже, что Накадзимо сильно стеснён в деньгах, раз подарил ей шёлковое платье, но тут или решил сэкономить, или в данном заведении просто нет одиночных номеров? А тут всё-таки отдельная комната и на дверях засов. Но с помывкой надо что-то делать.
Баня в городе, конечно, стоит дешевле, но там она общая. Не то чтобы Ия стеснялась раздеваться перед чужими тётками, только вот под одеждой у неё не только две чужие пайзы и завёрнутый в тряпочку нож, а ещё и пояс с деньгам.
Вспомнив, что не расспросила хозяина гостиницы о месторасположении уборной, заглянула под кровать, обнаружив там слегка помятый медный горшок с крышкой.
В дверь постучали.
— Кто там? — выпрямившись, спросила девушка.
— Я, — донёсся знакомый голос.
— Брат? — уточнила Платина, тут же исправившись: — Господин Таниго?
— Да, — отозвался собеседник. — Идёмте обедать.
— Сейчас, — откликнулась Ия, доставая из сумки зеркало.
Видок у неё, конечно, так себе. В глазах нездоровый блеск, кончик носа покраснел, волосы грязные. Но могло быть хуже. Намного хуже.
Поправив причёску, она вышла из комнаты, заперла дверь на замок и, машинально отметив хлипкость петель, направилась к лестнице на первый этаж.
Традиционное время обеда уже прошло, а до ужина оставалось ещё далеко, и зал пустовал. Поэтому для девушки накрыли отдельный стол, чтобы та не смущалась в присутствии мужчин.
После ночёвки в одной пещере со слугами приёмная дочь бывшего начальника уезда посчитала подобную предосторожность полной глупостью, но спорить, разумеется, не стала.