— Не стану, — нехотя буркнул молодой человек, проигнорировав первую часть вопроса.
— В таком случае, — торжествующе усмехнулась Платина. — Так ли уж сильно пострадает репутация барона?
Собеседник насупился, словно обиженный ребёнок. Видимо, он рассчитывал, что приёмная дочь бывшего начальника уезда начнёт отрицать саму возможность участия господина Хваро в убийстве, а то и, испугавшись, закатит истерику. Однако Ия не сделала ему такого подарка, и от этого губернаторский братец казался разочарованным.
Она прекрасно понимала, что сосед по пещере злится, но уже не могла остановиться и задала ещё один ехидный вопрос:
— А что будет с бароном, если станет известно, что он оклеветал чиновника восьмого ранга?
И не дождавшись ответа, предположила:
— Вряд ли он отделается штрафом или запретом занимать государственные должности?
Молодой человек молчал.
Платина победно усмехнулась.
— Так какой ему смысл в этом участвовать, господин Нобуро?
— Не к лицу молодой девушке так рассуждать, госпожа Сабуро, — наконец недовольно проворчал тот. — Но в главном вы правы. Дело не в убийстве тех ничтожных простолюдинов. Господин Хваро, которого вы так защищаете, испугался не этого, а того, что я смогу доказать его связь с нападением на свадебный караван дочери рыцаря Канако! Мне уже известно, кто помогал ему нанимать бродяг в Тодаё. Это господин Роко Сэгаво. Я как раз собирался ехать в Тодаё, когда меня арестовали.
— А в чём обвинили вас? — Платина постаралась, чтобы в её голосе прозвучало участие.
— В том же, в чём и вашего приёмного отца, госпожа Сабуро, — вздохнул младший брат губернатора. — В государственной измене. В моей комнате в гостинице тоже нашли поддельное письмо от каких-то заговорщиков.
— И его тоже подкинул господин Андо? — несмотря на все усилия, Ия не смогла удержаться от лёгкой издёвки.
Но собеседник то ли не заметил иронии, то ли решил её проигнорировать.
— Нет, госпожа Сабуро, — в темноте раздался ещё один тяжёлый вздох. — Но я знаю, кто это сделал. Точнее знает мой слуга, но, к сожалению, только в лицо, потому что негодяй назвался ему чужим именем. Он напоил Кубваня, с его помощью попал в мою комнату и спрятал письмо среди вещей.
— Вот мерзавец! — бывший чиновник по особым поручениям грохнул кулаком по столу, так что посуда жалобно зазвенела, а светильник едва не погас. — Он же был почти у меня в руках! Я уверен, что ему тоже заплатил Хваро!
Опасаясь, что если она начнёт с ним спорить или вновь попытается подтрунивать, то нервный мажор окончательно разозлится, но всё же желая выяснить как можно больше подробностей, девушка попыталась говорить с сочувствием:
— Простите, господин Нобуро, но… какие у вас есть основания считать, что в ваших несчастьях виноват именно господин Хваро? Возможно… Только прошу вас не обижайтесь…
— Хорошо, — усмехнулся собеседник. — Не буду.
— Быть может, вы к нему слишком… пристрастны?
Молодой человек презрительно фыркнул.
— Я, госпожа Сабуро, совершенно беспристрастен, как подобает благородному человеку и государственному служащему. В другое время я бы даже не стал вам ничего доказывать. Но Вечное небо распорядилось так, что мы вдвоём застряли в этой пещере, где совершенно нечего делать. Поэтому я, так и быть, всё вам объясню.
— Сделайте милость, господин Нобуро, — с трудом сдерживая рвущуюся наружу иронию, склонила голову Платина.
Подавшись вперёд, так чтобы его лицо стало различимо в тусклом свете крошечного огонька, тот торжественно заговорил:
— После того как Сын неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, издал указ о «стене мечей», чтобы защитить империю от петсоры, среди столичных учёных нашлись негодяи, осмелившиеся обвинять государя в пренебрежении жизнями подданных, оставшихся на поражённых болезнью землях. Предводителем их стал некий Кайтсуо Дзако. Как потом выяснилось, они с братом создали тайное общество, чтобы свергнуть Сына неба!
Оратор замолчал, явно наслаждаясь своим красноречием и, видимо, ожидая каких-то вопросов.
Несмотря на то, что он не мог её видеть в темноте, Ия всё же смогла удержаться от усмешки, слушая эту пафосную речь. Насколько она помнила, Хваро описывал те события несколько по-другому.
Не желая однако разочаровывать младшего брата губернатора, девушка осторожно поинтересовалась:
— Это, конечно, очень интересно, но, господин Нобуро, причём тут вы и мой приёмный отец?
— При том, госпожа Сабуро, что и меня и вашего приёмного отца обвинили как раз в связи с тем самым тайным обществом, — охотно и даже не без удовольствия пояснил бывший чиновник по особым поручениям.
— Вот оно что, — задумчиво протянула Платина.
— А кто в вашем уезда лучше всего знал, что творилось в столице после объявления указа о создании «стены мечей»? — с нескрываемым торжеством вскричал собеседник и сам же себе ответил: — Барон Тоишо Хваро!
— Господин Нобуро, с тех пор, как открыли дороги через Букасо, проехало очень много людей, — рискнула напомнить Ия. — Среди них могли быть и те, кто знал историю о тайном обществе.
— Но ни у кого из них нет нужды клеветать на меня и на вашего приёмного отца! — огрызнулся молодой дворянин. — А господину Хваро это было просто необходимо! Он знал, что вернувшись из Тодаё, я мог арестовать его за организацию нападения на свадебный караван дочери рыцаря Канако!
— Даже если с вашей стороны господину Хваро и грозила какая-то опасность, — уловив в голосе мажора истерические нотки, девушка спорить с ним не стала, но всё же попыталась воззвать к здравому смыслу. — Но зачем ему понадобилось клеветать на моего господина Сабуро?
Однако невольный сосед по пещере оказался на редкость упорным в своих заблуждениях и, не раздумывая ни секунды, выпалил:
— Потому что он был в курсе моего расследования! Господин Сабуро знал, что Мукано по приказу Хваро убил его служанку и её любовника! Я сообщил ему, что собираюсь съездить в Тодаё и допросить господина Сэгаво! Хваро испугался, что его тёмные делишки станут достоянием гласности и решил покончить с нами обоими!
Пришелице из иного мира хотелось сказать, что все его рассуждения — это обычное «натягивание совы на глобус», полный бред, ну или, в лучшем случае, слишком неправдоподобная версия событий.
К счастью, она вовремя вспомнила где-то прочитанную или услышанную фразу: «никогда не спорьте с сумасшедшими», поэтому оставила своё мнение при себе и осторожно пробормотала:
— Но вы же сами сказали, что господин Хваро куда-то уехал. Как он мог…
— Я говорил, что ему помогал Джуо Андо! — рявкнул младший брат губернатора, так что у неё даже в ушах зазвенело. — Вы что, госпожа Сабуро, совсем меня не слушали?!
— Простите, господин Нобуро, — невольно вздрогнув, Платина попыталась неуклюже оправдаться. — Всё это так неожиданно… Я просто растерялась… Вы же знаете, мы женщины так не собраны…
— Да уж, — остывая, пробормотал бывший чиновник по особым поручениям. — Запомните, госпожа Сабуро, это Джуо Андо спрятал в канцелярии книгу смутьяна Дзако, его возмутительное воззвание и поддельное письмо заговорщиков.
— Простите, господин Нобуро, — Ия тоже попробовала не сдаваться. — Наверное, я вновь вызову ваше негодование, но господин Андо — тихий пьяница, не способный на такой рискованный поступок. Я же его знаю.
Реакция собеседника на её слова оказалась совершенно неожиданной. Он громко, заливисто расхохотался, да так, что аж слёзы на глазах выступили.
Ничего не понимая, девушка только растерянно хлопала ресницами.
— Госпожа Сабуро, — немного успокоившись, выдавил из себя молодой человек. — Вы совсем не знаете господина Андо. Да будет вам известно, это господин Андо и его матушка написали ту жалобу на вашего приёмного отца, обвинив его в том, что он собирается принять в семью дикарку из какого-то варварского племени!
Платина замерла, не веря собственным ушам. Неужели эта милая, хотя и несколько взбалмошная старушка, обучавшая её этикету и всему тому, что должна знать благородная девица, оказалась настолько лживой и двуличной?
Донести на того, кто держит на службе её сына — алкоголика, да ещё и использовать для этого несчастную, потерявшую память девчонку, которая не сделала ей ничего плохого?
У Ии это настолько не укладывалось в голове, что даже дыхание перехватило.
А может, этот усатый метросексуал врёт? С него станется. Однако тот, противно улыбаясь, продолжил всё тем же насмешливо-снисходительным тоном:
— Не верите?! Так знайте, именно госпожа Андо рассказала мне, как вы, переодевшись мужчиной, бегали по ночам на свидание с бароном Хваро!
Путешественница между мирами почувствовала, как кровь отхлынула от лица, а стол с посудой и жалким светильником внезапно закачался перед глазами.
Быстро справившись с головокружением, девушка хрипло выкрикнула:
— Не может быть! Это ложь!
— Считаете, я это сам придумал? — с глумливой насмешкой фыркнул младший брат губернатора. — Да госпожа Андо и её сын ненавидят вашего приёмного отца! Они считают именно его виновным в несчастьях своей семьи и готовы на всё, чтобы ему отомстить! Я-то сразу понял, что никакая вы не дикарка, а на самом деле потеряли память, многое позабыв. И мне всё равно, приходитесь вы кровной родственницей Бано Сабуро или нет. А вот сын и мать Андо воспользовались вашим удочерением, чтобы написать ещё одну жалобу на вашего приёмного отца!
«Вот же-ж! — мысленно охнула Платина. — Что за мир?! Кругом одни уроды!»
Она хотела возразить, заявив, что не имеет никаких отношений с господином Хваро, но потом передумала. И без того уже наболтала много лишнего, о чём лучше бы помолчать.
А Рокеро Нобуро, довольный впечатлением, произведённым на благодарную слушательницу, вдохновенно вещал, глумливо ухмыляясь:
— Меня-то интересовал только барон, а вот Андо настаивал, чтобы я нашёл способ навредить вашему приёмному отцу. Надо было рассказать о нём господину Сабуро, чтобы он выгнал неблагодарного негодяя со службы, но я пожалел его мать. Старая женщина могла остаться совсем без средств к существованию.