Схватив добычу, словно коршун зайца, мужчина принялся неловко развязывать стягивавший горловину шнурок. Одной рукой не получилось и, недолго думая, он зажал клинок под мышкой.
Именно в этот момент девушка с яростным воплем вонзила ему в ногу ярко начищенную, блестящую шпильку, пробив стопу насквозь.
Взревев от боли и неожиданности, бандит взмахнул руками, выронив не только кошелёк, но и оружие. Он попытался схватить обидчицу, но та ловко откатилась в сторону, вскочила и бросилась к входу в спальню.
А бандит, рухнув на колени, воя выдернул из окровавленной ноги металлический стержень и, отбросив его, потянулся за кинжалом.
— Что там у вас? — взволнованным козлом заблеял сообщник.
— Я убью эту шлюху! — яростно, но малоинформативно огрызнулся в ответ приятель. Пытаясь встать, он машинально опёрся на раненую ногу и опять едва не упал. — На куски порежу!
Рванув дверь на себя и вновь едва не погасив светильник, Платина влетела в смежную комнату, схватила с узкого подоконника метательный нож, развернулась, делая шаг назад, размахнулась и швырнула в налётчика. Обдуманно целясь в левую половину груди, она специально запустила оружие лезвием плашмя.
Однако враг как раз припал на раненую ногу, поэтому нож попал в правую сторону и, проскользнув меж рёбер, вошёл в тело по самую рукоятку.
Секунды три или четыре грабитель недоуменно таращился на неё, словно не веря своим глазам, потом резко вырвал из себя смертоносное железо, открыв путь пузырящейся крови.
А в пришелицу из иного мира словно вселился дикий зверь. Метнувшись к кровати, она выхватила из-под подушки кинжал. Обнажив лезвие, метнула ножны в противника, умудрившись угодить ему в живот. В памяти совершенно некстати всплыло присловье деда: «мастерство не пропьёшь».
И опять сознание словно бы раздвоилось. Одну часть охватила кровожадная, застилавшая разум ненависть, а другая вспоминала немногочисленные уроки лжебрата.
Чуть отстранившись от удара тупым предметом, бандит вновь едва не упал, перенеся тяжесть тела на раненую ногу, и неуклюже махнул кинжалом перед собой.
Успев подскочить к нему, Ия нанесла рубящий удар сверху вниз, располосовав его руку до кости. Заорав, налётчик выронил оружие, а девушка, вереща, словно дикая кошка, изо всех сил ткнула его кинжалом в живот.
Вновь как тогда, в вымершей от петсоры деревне, жуткое ощущение лёгкого сопротивления кожи, а дальше длинное лезвие вошло свободно, почти не встречая сопротивления.
Преподавая «теорию», господин Замо Таниго рекомендовал при работе кинжалом для надёжного обезвреживания противника нанести сразу несколько ударов.
Однако, «поймав» переполненный недоумением и болью взгляд мужчины, почувствовав пальцами, сжимавшими рукоятку оружия, тёплую кровь, вдохнув её острый, железистый запах, Платина не смогла заставить себя ткнуть ещё раз и отступила на шаг.
С грохотом распахнув дверь, в комнату ворвался второй бандит.
— Что тут у тебя, Шал?
Медленно обернувшись на его крик, сообщник вдруг тяжело рухнул на пол. Дёрнувшись, его здоровая нога угодила по валявшемуся на полу кошельку, от чего тот проскользнул по гладким доскам под стол.
Низенький, щупленький грабитель уставился на беглую преступницу огромными, как в японских мультяшках, перепуганными глазами.
— Ты чего наделала, шлюха? — пробормотал он, поднимая руку с зажатым в ней кривым кинжалом.
Но прежде чем Ия успела подобрать подходящий ответ, раздался слабый голос раненого:
— Она порезала меня, Мкон. Я сейчас сдохну.
Попятившись к спальне, девушка набрала в грудь воздуха и заорала так громко, как никогда в жизни:
— Помогите! Помогите! Грабят!
Тощий мужчинка явно растерялся, не зная, что делать? То ли помогать сообщнику, то ли заткнуть вопящую бабу?
Пока он колебался, Платина добралась до входа в соседнюю комнату и взялась за ручку двери, готовясь захлопнуть её при первых же признаках опасности. Конечно, это так себе препятствие, и даже такой мозгляк, как Мкон, сможет её выбить. Вот только Ия не собиралась спокойно за этим наблюдать, а на что она способна в гневе, налётчик уже видел.
— Грабят! — вновь закричала девушка.
Бандит устремился к ней, но тут в его ногу вцепился раненый.
— Мкон, помоги. Мне к лекарю надо! Спаси, Мкон!
— Ну, шлюха, мы с тобой ещё встретимся! — прошипел мужичонка, убирая кривой кинжал в заткнутые за пояс ножны. — Пожалеешь тогда, что сейчас жива осталась. Сама просить смерти будешь.
Вцепившись в его узкое плечо, Шал, кряхтя и прикрывая второй рукой рану на животе, с трудом поднялся, опираясь на здоровую ногу.
Продолжая звать на помощь, Платина и не пыталась их останавливать, без труда «погасив» желание вновь броситься в драку трезвым осознанием того, что в следующий раз ей может и не повезти.
Сгибаясь под немаленькой тушей сообщника, Мкон наконец-то выбрался из комнаты, сдавленно ругаясь на ходу:
— Давай! Переставляй копыта! Уходить надо, если жить хочешь.
— Помогите! — в очередной раз проорала Ия, чувствуя, что ещё немного, и она окончательно сорвёт голос.
Услышав, как налётчики сошли с веранды, она досчитала до тридцати, взяла чудом не погасший светильник и, держа его в одной руке, а второй сжимая окровавленный кинжал, осторожно подошла к входной двери.
Со стороны переднего двора донёсся негромкий металлический лязг. Похоже, для срочной эвакуации бандиты воспользовались воротами.
— Помогите! — крикнула им вслед девушка. — Грабят!
И только после этого решилась выйти из помещения.
Оглядевшись, разглядела в темноте у стены тёмный бугор, без труда узнав в нём завалившуюся на бок служанку.
«Убили гады!» — охнула хозяйка, бросаясь к несчастной женщине. Но тут её позвали.
— Госпожа! Эй, госпожа!
Оглянувшись, увидела над забором ярко пылающий факел и две головы, обмотанные какими-то тряпками. Одна из них спросила:
— Это вы тут кричали?
Моментально сообразив, что перед ней соседские слуги, она кивнула.
— На меня напали грабители! Попросите вашего хозяина послать кого-нибудь за стражниками!
Один из собеседников исчез, а второй поинтересовался:
— Может, вам ещё чего надо, госпожа?
— Если твой господин позволит, — понемногу приходя в себя, ответила Ия. — То помоги перенести мою служанку. Кажется, её убили.
Девушка подошла к телу Ишиши, поставила светильник на край веранды и, присев на корточки, перевернула лежащую на боку женщину.
Та тихо застонала. Платина тяжело плюхнулась задницей на землю, наконец-то выпустив из рук кинжал, и облегчённо выдохнула:
— Жива!
— По голове ударили, госпожа, — раздельно произнесла каждое слово служанка. — Больно-то как. Где они?
— Ушли, — ответила хозяйка, начиная мелко дрожать.
— Они… — собеседница нервно сглотнула. — Ничего вам не сделали?
— Напугали до… — пришелица из иного мира замерла, пытаясь подобрать подходящее слово на языке аборигенов. Но ни одно из них не несло в себе такой смысловой и эмоциональной нагрузки, чтобы столь же кратко и исчерпывающе охарактеризовать её состояние. Поэтому Ия ограничилась сухим переводом. — Так, что в уборную хочется.
Нервно хихикнув, Ишиша застонала, схватившись за голову. Поднявшись, девушка помогла ей сесть.
— Госпожа! — донеслось от ворот. — Где вы, госпожа?
— Здесь! — откликнулась Платина, поднимаясь на сквозную веранду и только сейчас обнаруживая, что по-прежнему ходит в одних носках.
В сопровождении одного слуги с факелом, а другого с дубиной к дому торопливо шёл пожилой, грузный дворянин, держа в руке упрятанный в ножны меч.
Хорошо, что во время своего организованного отступления бандиты как-то умудрились не задеть туфли, и те по-прежнему стояли на маленьком приступке.
Обувшись и машинально расправив платье, заляпанное весьма подозрительными пятнами, хозяйка сделала пару шагов навстречу гостю и склонилась в церемонном поклоне.
— Прошу прощения за то, что побеспокоила вас в столь поздний час, благородный господин.
— Ну, где ваши бандиты? — довольно-таки невежливо прервал её мужчина, оглядываясь по сторонам. — Вы так громко кричали о каких-то грабителях. Ну, и где они?
«Будут они тебя ждать, казёл!» — мысленно огрызнулась Ия.
Вновь нахлынула ярость. Захотелось наорать на этого самовлюблённого павлина, ткнуть носом в кровавые пятна на веранде и в своей комнате. Но всё, что она позволила себе, только злорадно отчеканить, глядя ему прямо в глаза:
— Ушли перед самым вашим приходом.
— Чего же тогда вы на помощь звали, госпожа? — насмешливо фыркнул собеседник. — Если они уже ушли.
— Они не просто ушли, господин, — возразила девушка, по-прежнему не опуская взгляд при разговоре с незнакомым мужчиной и тем самым нарушая местные нормы приличия. Но её настолько разозлил этот дворянчик, что взвинченные дракой нервы не выдержали, и она не смогла заставить себя промолчать или оправдываться: — Один из них тяжело ранен, и без лекаря может умереть. Вот второй и увёл его с собой.
Густые брови гостя чуть приподнялись. Глянув ей за спину, он спросил всё тем же недоверчиво-насмешливым тоном:
— Кто же его ранил, госпожа?
— Я! — с вызовом ответила хозяйка.
И слова, и то, как она их произнесла, заставили собеседника слегка смутиться. Он даже представился:
— Я - Качаро Масаво. Слуга сказал, что в бывшем доме господина Мусимуро кричали. Вот я их и послал узнать, в чём дело? Но вижу, вам помощь уже не нужна.
— Очень нужна, — не согласилась Платина и поклонилась. — Я — Эйко Харуко, вдова господина Куничо Харуко и сестра господина Замо Таниго. Эти негодяи так избили мою служанку, что ей нужен лекарь, и сильно испугали меня. Я хочу, чтобы их поймали и наказали по закону.
— Я не занимаюсь розыском разбойников, госпожа Харуко, — покачал головой сосед. — Для этого есть стража.
— Понимаю, господин Масаво, — с трудом подавила кривую усмешку Ия. — И не хочу обременять вас лишними заботами, а прошу лишь послать за ними кого-нибудь из ваших людей. И если нетрудно, путь приведёт лекаря.