— Знаю, — машинально подтвердила настоятельница, а молодой дворянин озадаченно посмотрел на неё, потом на свою соседку по пещере и вновь заговорил:
— Нам нужна повозка, чтобы скрытно довезти этого негодяя до Хайдаро, и деньги на дорогу.
— Прежде всего, господин Нобуро, — быстро придя в себя, наставительно заявила собеседница, — вам нужны пайзы.
Платина не без удовольствия заметила, как смутился самовлюблённый мажор.
— Без них вам ни за что не добраться до Хайдаро, — продолжила женщина нравоучительным тоном. — Даже в Букасо не войти.
— Можно и через стену перелезть, — недовольно проворчал бывший чиновник по особым поручениям.
— Только не с фургоном, — покачала головой сестра бывшего начальника уезда. — И таскаться со связанным Андо по городу тоже неудобно.
— И где же нам найти пайзы? — досадливо поморщился младший брат губернатора. — У меня отобрали, а у молодой госпожи Сабуро, наверное, её и не было!
Ия машинально кивнула, подтверждая его слова.
— С этим я вам помогу, господин Нобуро, — неожиданно пообещала собеседница.
— Простите, господа, — вновь привлекла к себе внимание путешественница между мирами. — Господин Нобуро, днём мы вряд ли сможем похитить Андо.
— Я уже всё обдумал! — оборвал её дворянин. — Схватим его вечером у дома.
— Значит, выехать из города сможем только утром, — торопясь, что её снова могут прервать, затараторила девушка. — А где ночью будет стоять фургон: на улице, в гостинице?
Проигнорировав дурацкие вопросы, бывший чиновник по особым поручениям обратился к настоятельнице:
— Кто в городе может помочь нам вернуть доброе имя господину Сабуро?
— После того, что случилось, — задумчиво проговорила та. — Я бы доверилась только господину Кимуро.
— Где он живёт? — деловито поинтересовался младший брат губернатора.
— Не знаю, — после короткого раздумья покачала головой женщина. — Раньше он жил в доме брата. Но он сейчас, наверное, уже опечатан. Господин Кимуро, скорее всего, где-то скрывается… Если его уже не схватили.
— И что же нам делать? — растерянно пробормотал молодой человек.
Собеседница беспомощно пожала плечами.
— Может, стоит обратиться к тому, кто никак не связан с нашей семьёй? — осторожно предложила Платина.
— К кому, например? — грустно хмыкнула бывшая подруга.
— Неужели среди тех, кого вы вылечили, нет того, кто мог бы оказать вам услугу? — делано удивилась Ия. — Именно вам, госпожа Амадо Сабуро, а не вашему брату моему приёмному отцу.
— Предлагаете просить помощи у простолюдинов? — презрительно скривился дворянин. — Они же продадут нас за миску риса!
Но настоятельница, кажется, задумалась всерьёз, сведя густые брови к переносице и вдруг выпрямившись, выдохнула с нескрываемым облегчением:
— Хвала Вечному небу! Есть такой человек! И он как раз подойдёт для этого дела! Зен по прозвищу Хромой. У него маленькая харчевня у Западных ворот и непослушный сын. Месяц назад он привёз его к нам с застарелой раной на плече. Когда сестра Этсек её чистила, то нашла кусочек наконечника стрелы. Обычно мы не спрашиваем, от чего появилась та или иная рана. Но здесь мальчишка испугался и сам признался, что его подстрелили, когда они с приятелями забрались в сад городского дома рыцаря Зешо Ино. Отец тогда умолял сестру Этсек никому не говорить об этом. Зен вас не выдаст. Благородный Ино не любит воров, и если надо их наказать, в суд не обращается.
Девушка тут же вспомнила, что встречала человека с такой фамилией, когда зашла вместе с Хваро в заведение «Гнездо соловья на ветках сливы» посмотреть выступление тамошних танцовщиц.
Тогда тот пожилой дворянин сразу же не понравился ей своей спесью и показательно пренебрежительным отношением к простолюдинам.
Подобный моральный урод вполне мог посчитать мелкое воровство покушением на свою честь, а благородные люди такого не прощают. Поэтому страх отца раненого мальчишки вполне понятен, как и то, что он не выдаст беглых преступников, иначе монашки могут сообщить рыцарю Ино, кто именно посмел забраться в его сад.
Да им с Набуро просто повезло, что среди пациентов обители «Добродетельного послушания» оказался такой раненый.
— От этого простолюдина много не требуется, — недовольно поморщился бывший чиновник по особым поручениям. — Только сохранить фургон. Всё остальное я сделаю сам.
— Я очень рада, господин Нобуро, что вы не бросили нашу семью в столь тяжёлый час, — поднявшись, сестра бывшего начальника уезда отвесила церемонный поклон.
Младший брат губернатора почтительно поклонился в ответ.
— Мы с господином Бано Сабуро стали жертвами подлой клеветы. И если он из-за тяжёлой болезни не в силах себя защитить — я буду сражаться за нас обоих.
— Если у вас в монастыре есть фургон, его должны хорошо знать в уезде, — беззастенчиво прервала обмен любезностями Платина. — Лучше взять какой-нибудь другой. Можно не новый. Но в нём надо сделать второе дно, чтобы прятать туда связанного Андо. Нельзя же его везти просто так?
— Я понимаю, госпожа Сабуро, — уже не столь презрительно-ледяным тоном заверила женщина.
— И ещё, госпожа Сабуро, — не отставала Ия. — Не кажется ли вам, что господину Нобуро надо немного сменить внешний вид?
— А вы сами по-прежнему собираетесь оставаться в мужской одежде? — проигнорировав её предложение, поинтересовалась собеседница, взяв со стола палку с фонарём.
— Так я смогу действовать гораздо свободнее, — подтвердила девушка. — И меня пока никто не узнал. Надо только причёску сменить и потренироваться говорить басом.
— Лучше не пробуйте, — хохотнул молодой дворянин. — Нечего людей смешить. Пусть считают вас мальчишкой, у кого голос ещё не огрубел.
— Вы хотите обрезать волосы? — замерев, вскинула брови настоятельница.
Пришелица из иного мира знала, что местные женщины, особенно дворянки, очень трепетно относятся к своим шевелюрам, холя и лелея их всю жизнь, и подстригаются только уходя в монастырь, зато сразу на лысо.
Тем не менее она спокойно подтвердила:
— Да.
Добавив:
— А вот господину Нобуро надо непременно побриться.
— Не мешало бы, — потирая ладонью заросший подбородок, согласился тот и нахмурился. — Что вы имеете ввиду, госпожа Сабуро?
— Простите мою дерзость, благородный господин Нобуро, — церемонно поклонилась Платина. — Но ваши усы знают все дворяне и стражники уезда.
Она хотела добавить ещё и про перебитый нос, но, поскольку в данный момент с ним всё равно ничего нельзя сделать, скромно промолчала.
Прежде чем младший брат губернатора успел возмутиться подобной беспардонностью наглой девицы, её неожиданно поддержала сестра бывшего начальника уезда:
— Да-да, господин Нобуро, вам непременно нужно сменить облик, чтобы не попасть в лапы цензора и его людей. У ворот монастыря уже висит ваш портрет.
— Надеюсь, я там не слишком уродлив? — попытался пошутить слегка побледневший мажор.
— Вы на нём получились очень похожи, — не приняла его тона собеседница.
Подняв фонарь, она вдруг попросила:
— Господин Нобуро, позвольте мне с госпожой Ио Сабуро поговорить наедине. Речь пойдёт о чисто женских делах, посвящать в которые мужчин просто неприлично.
— Конечно, госпожа Сабуро, — покладисто согласился молодой человек и церемонно поклонился на прощание.
Настоятельница склонила в поклоне гладко выбритую голову и, выпрямившись, сделала девушке знак следовать за собой.
Остановившись возле входа в тоннель, она тихонько спросила:
— Скажите, барон Хваро не связывался с вами, перед тем как всё случилось? Может, прислал с кем-нибудь письмо или что-то передал на словах?
— Нет, госпожа Сабуро, — спокойно глядя ей прямо в глаза, ответила Платина. — Последний раз я видела господина Хваро на дороге, в тот день когда разбойники напали на свадебный караван. Несколько дней назад я попросила служанку узнать что-нибудь о нём. А недавно она сказала, что его нет в городе.
— Разве вы не знаете, что натворил этот негодяй? — нахмурилась женщина. — Неужели господин Нобуро вам ничего не говорил?
— Говорил, — кивнула Ия. — Поэтому я и предложила ему помочь поймать господина Андо и отвезти его в Хайдаро, чтобы спасти приёмного отца или хотя бы вернуть доброе имя нашей семье.
— Это должен делать его старший сын, — неожиданно заявила сестра бывшего начальника уезда.
— А вы знаете где он? — с лёгкой издёвкой поинтересовалась девушка, но, заметив, как потемнело лицо собеседницы, поспешно сказала: — Может, господин Горо Сабуро тоже как-то пытается помочь отцу, нам же это неизвестно. Зато нам известно, кто его его оклеветал. И если господин Нобуро хочет разоблачить негодяя, мой долг — помочь ему в этом.
— Благодарю вас… Ио-ли, — склонила голову настоятельница. — Я буду молить Вечное небо и милосердную Голи, чтобы у вас всё получилось.
— Я тоже надеюсь, что мы узнаем правду, — с трудом скрывая горькую усмешку от столь запоздалого проявления приязни, медленно заговорила Платина, тщательно подбирая слова: — Главное — схватить Андо и выяснить, как всё было на самом деле. А то слова господина Нобуро пока нечем подтвердить.
Женщина машинально кивнула, видимо, думая о чём-то своём.
— Вы же понимаете, — произнесла она вдруг извиняющимся тоном. — Что даже если удастся доказать невиновность господина и защитить честь нашей семьи, ваша репутация всё равно будет полностью разрушена?
«Да она вообще о чём?! — мысленно охнула пришелица из иного мира. — Какая к чёрту репутация?! Тут бы живой остаться, а у неё одно на уме!»
Однако промолчав, только неопределённо пожала плечами.
— Теперь вас в приличную семью даже наложницей не…
— Я знаю это, госпожа Сабуро, — мягко прервала её Ия. — И постараюсь сама как-нибудь устроить свою жизнь.
— Если вдруг захотите служить милосердной Голи, — посмотрела ей в глаза настоятельница. — То, после того как всё закончиться, приходите сюда. Здесь вы найдёте и еду и кров.