боли. Но на какое-то время те вновь обрели чувствительность.
Поддев выступавший кончик, она кое-как развязала пояс и сбросила куртку, рухнувшую на пол с мокрым чавканьем. За ней последовала нижняя рубаха. А вот избавляться от сыроватой грудной повязки Ия не решилась, натянув свитер прямо поверх неё.
Зубы по-прежнему выстукивали барабанную дробь. Опустившись на колени, девушка торопливо нашарила под лавкой свёрнутый кафтан, который не пожелала оставлять в монастыре.
Завернувшись в толстое сукно, она плюхнулась на скамью и, сжавшись в комок, попыталась согреться.
«Совсем как в ту ночь, когда я попала сюда, — дрожа вспоминала девушка. — Пошла в магазин и аптеку, а попала в этот мир».
Но тогда она чудом наткнулась на лесную избушку, где нашла не только сухую одежду, но и печку с дровами. А сейчас согреться никак не получалось. Насквозь промокшие штаны и влажная грудная повязка по-прежнему беспощадно холодили тело.
Шипя и ругаясь себе под нос, Платина подтянула к себе котомку и стала разыскивать нижнее бельё. Никогда ещё в своей жизни ей не приходилось так торопливо переодеваться. Но даже в сухих трусах задница продолжала отчаянно мёрзнуть.
«Как бы цистит не заработать», — не на шутку забеспокоилась Ия, и тут ей под руку попались забытые джинсы.
Не раздумывая, девушка натянула их, мельком отметив, что за прожитое в этом мире время она ни чуть не потолстела. Потом настал черёд местных штанов. Всё-таки не стоит выходить из образа.
— Вы долго ещё? — недовольный голос Рокеро Нобуро заставил её вздрогнуть.
Всё же решив сменить нагрудную повязку, Платина зло огрызнулась:
— Подождёте.
Я не люблю ждать! — рявкнул собеседник.
— А я не люблю мёрзнуть! — отрезала Ия, торопливо запихивая мокрое бельё под лавку.
Она меняла носки, когда, откинув полог, в будку заглянул разъярённый спутник.
— Ну, скоро вы там?!
— Как вам не стыдно, господин Нобуро! — визгливо прикрикнула девушка. — Я же ещё не одета!
— Пока вас дождёшься — до костей промокнешь! — тоже повысил голос собеседник.
— Так мне, значит, можно мокнуть, а вам нельзя?! — ещё сильнее разозлилась приёмная дочь бывшего начальника уезда.
— Да! — зарычал молодой человек. — Потому что я — господин, а ты — слуга! Вы сами согласились на эту роль! Я вас не звал. Не нравится? Можешь идти куда угодно, мне всё равно!
Пришелица из иного мира скрипнула зубами, но промолчала, в душе понимая, что мерзкий метросексуал совершенно прав. Она сама с ним потащилась, тем самым безоговорочно признав его главенство. А значит, нечего теперь пенять.
— Плащ отдайте, — выдохнув, проворчала сквозь зубы Платина.
— Держи! — противно осклабился дворянин, видимо, очень довольный тем, что поставил на место зарвавшуюся девицу.
Выходя из будки, та как бы невзначай толкнула его в бок. Не ожидавший этого губернаторский братец покачнулся и схватился за стенку, чтобы не упасть.
— Простите, господин, — с деланным испугом пискнула Ия, выскакивая наружу.
В ответ раздалось только недовольное шипение.
Дождь заметно поскучнел. С неба падала какая-то мелкая взвесь, среди которой лишь изредка попадались крупные капли.
Измученный страхом и недавней пробежкой ослик стоял, понурив голову, словно рассматривая текущую между грязных копыт воду.
Девушка протёрла доски носовым платком и уселась на это место, расправив полы плаща.
— Ну, поехали, ушастый! — крикнула она, хлестнув его вожжами.
Обиженно вздохнув, животное подалось вперёд, с видимым усилием сдвигая с места тяжёлую повозку.
— Давай, давай! — вновь подбодрила его возница, доступно объяснив: — Чем быстрее доберёмся до Амабу, тем скорее отдохнёшь и поешь.
Собственный желудок тут же недовольно заворчал, и Платина подумала, что ей тоже не мешало бы подкрепиться.
В том, что её спутник предпочёл не вылазить из будки, нашлись и положительные моменты.
Когда Ию потянуло избавиться от лишней воды в организме, ей не пришлось лазить по мокрым кустам.
Сделав свои дела прямо на дороге, она быстро догнала неторопливо катившую повозку и ещё раз легонько подстегнула ослика.
Когда впереди показались знакомые ворота Амабу, небо заметно посветлело, а крупные капли падали всё реже. Тем не менее плащ промок насквозь, и на плечах влага уже начала пропитывать кафтан.
Девушка недовольно поморщилась. Вдруг в носу у неё отчаянно защекотало, и она два раза подряд чихнула, да так громко, что ослик от испуга зашагал ещё быстрее.
— Вот же-ж! — выругалась одними губами Платина: «Только гриппа мне сейчас не хватает для полноты счастья! Если свалюсь, то точно сдохну. Никто тут за мной ухаживать не будет».
К харчевне она подъехала со слезящимися глазами, опухшим носом, который приходилось всё время вытирать, и с крайне неприятным ощущением в горле.
Заметив фургон, владелец заведения неторопливо направился навстречу новым гостям, вытирая руки о грязный передник.
— Приехали, господин! — гнусавым голосом доложила Ия.
Бывший чиновник по особым поручениям торжественно ступил на переднюю площадку и, вскинув брови, недоуменно посмотрел на возницу.
Спрыгнув в раскисшую грязь, девушка выдвинула из-под платформы лестницу и помогла Рокеро Нобуро спуститься на грешную землю.
— Нам нужна комната, — надменно заявил он, глядя куда-то мимо хозяина харчевни.
— Рад бы услужить благородному господину, — низко поклонившись, мужик с сожалением развёл руками. — Только у меня всего одна комната, приличествующая благородным господам. Но там уже есть постоялец. Он приехал раньше вас.
— Кто такой? — презрительно скривил губы избалованный мажор.
— Господин Чиро Тосуто рыцарь из Сагаро, — уважительно, даже с придыханием сообщил собеседник. — Он навещал своего родственника, а потом заезжал в монастырь «Добродетельного послушания» помолиться милосердной Голи и теперь возвращается домой.
При этих словах рассказчик кивнул куда-то в сторону.
Обернувшись и смахнув с кончика носа прозрачную каплю, Платина увидела у ограды сверкавший свежей краской фургон, возле которого неторопливо расхаживал охранник, держа в руке меч в чёрных лакированных ножнах.
Заметив его, молодой человек слегка погрустнел.
— В моей жалкой харчевне ещё никогда не останавливалось сразу столько благородных господ, — владелец заведения вроде бы извинялся, однако пришелице из иного мира послышалась в его голосе скрытая издёвка. — Слава о нашем монастыре облетела всю империю! А вам, господин, я ничтожный могу предложить переночевать под навесом. Или…
Он замялся, скромно потупив взгляд.
— Говори, чего замолчал? — нетерпеливо прикрикнул младший брат губернатора.
— Комната для благородных господ чистая и просторная. Если господин Тосуто окажет вам гостеприимство, вы сможете там переночевать.
— Нет уж, — сварливо проворчал бывший чиновник по особым поручениям. — Я лучше посплю в фургоне.
И тут, словно по заказу, Ия громко, с выражением чихнула. Владелец заведения вздрогнул, а Рокеро Нобуро бросил на неё свирепый взгляд.
— Простите, господин, — поклонившись, прогнусавила девушка. — Мне очень стыдно.
Отвернувшись, она ещё раз чихнула.
Хозяин харчевни сокрушённо покачал головой.
— Вашему слуге, господин, надо выпить рисовой водки и съесть большую миску супа из жирной свинины, не то он совсем заболеет.
— Другого найду, — презрительно фыркнул молодой дворянин и приказал: — Проводи меня к благородному господину Тосуто!
Он свирепо глянул на тяжело дышавшую ртом спутницу.
— Если он меня не примет, будешь спать под навесом!
— Как прикажете, господин, — поклонилась Платина, обречённо подумав: «Тогда я точно грипп заработаю… Или воспаление лёгких. И почему другие попаданки ничем не болеют? Одной мне не везёт».
— Распряги осла! — на ходу бросил младший брат губернатора. — И протри его чем-нибудь, чтобы не заболел.
«Вот сволочь! — Ия едва не взвыла от обиды и злости. — О скотине заботится, а на меня наср… наплевать!»
Матерясь про себя, она взяла уставшее животное под уздцы и повела к небольшой, сложенной у ограды поленнице.
Именно это место для их повозки определил владелец заведения, прежде чем уйти куда-то по своим делам.
Другой фургон стоял, криво упираясь оглоблями в землю. Девушка решила, что спать в таком будет очень неудобно, и поставила под переднюю площадку пару длинных, запасённых на дрова палок.
Установив их как следует, она наконец взялась распрягать своего «скакуна», не без труда разобравшись в незнакомой сбруе.
Потом растёрла его шкуру пучком рисовой соломы и повела под навес, где уже стоял какой-то зверь покрупнее осла, но поменьше лошади.
«Мул, наверное», — предположила Платина, закрывая низкую дверь из жердей, перевязанных верёвками.
Она уже знала, что такой гибрид стоит довольно дорого, и запрячь их в фургон может себе позволить только весьма состоятельный человек.
Негромкие голоса немногочисленных посетителей харчевни перекрыл чей-то зычный, властный голос.
Из оклеенной бумагой двери дома на куцую веранду, смеясь, вышел плотный мужчина в зелёном шёлковом халате и круглой широкополой шляпе. А рядом с ним широко улыбался бывший чиновник по особым поручениям.
Покровительственно похлопав Рокеро Нобуро по плечу, его спутник вновь позвал хозяина, приказав подать лучшего вина.
«Ну, кажется, мажор договорился о ночлеге», — облегчённо перевела дух Ия, возблагодарив судьбу за заложенный нос.
В животе и без того обиженно урчало, а если бы она ещё и запахи ощущала, голод мог бы стать совершенно невыносимым.
Издав вздох полный вселенской скорби, осёл потянулся к деревянному корыту с водой.
Вспомнив крылатое выражение об ответственности за приручённых, Платина бросила в кормушку охапку всё той же рисовой соломы.
Вряд ли животное пришло в восторг от подобного угощения, но Ия чувствовала себя всё хуже, и ей становилось уже самой до себя.