Нашарив за пазухой завёрнутые в тряпочку монетки, она направилась к стоявшим прямо под открытым небом столам.
— Эй, парень! — внезапно раздалось у неё за спиной. — Постой-ка! А ну стой, тебе говорю!
Стирая с кончика носа очередную каплю, девушка обернулась, увидев тощего, плюгавого мужичонку в грязной, густо усыпанной заплатами одежонке.
— Чего надо? — хмуро прогнусавила она, не ожидая ничего хорошего.
— Ты у нас уже останавливался? — полувопросительно, полуутвердительно сказал собеседник, подозрительно щуря маленькие глазки, окружённые густой сетью морщин. — С тем стариком, что сына в монастырь Голи вёз.
Сердце путешественницы между мирами ёкнуло. Случилось именно то, чего она так опасалась. Её разоблачили! Или ещё нет?
— Я здесь в первый раз, — удивительно, но заложенный нос позволял ей говорить гораздо спокойнее. — С хозяином в Букасо едем.
— Нет, — возразил мужичонка, но уже не столь уверенно. — Я тебя помню.
— Да мне без разницы, чего там тебе привиделось, — с самым равнодушным видом отмахнулась Платина.
— Вон и кафтан тот же, — продолжал упорствовать собеседник.
— Это мой кафтан! — огрызнулась Ия. — И я не знаю, где ты его видел!
— А ты чего кричишь, сопляк? — внезапно резко сменил тему мужичонка. — Совсем стыд потерял?!
Неловко размахнувшись, он шагнул к приёмной дочери бывшего начальника уезда.
Девушка попятилась, с тоской понимая, что старый мозгляк явно напрашивается на драку. Вот только Платина чувствовала, что в нынешнем состоянии боец из неё никакой, но отступать не собиралась, крепко сжав кулаки и приняв псевдобоксёрскую стойку с согнутыми в локтях руками и сжатыми кулаками.
Неизвестно, сцепились бы они в схватке, или вредный мужичонка ограничился бы только угрозами, но вмешался владелец заведения.
Пробегая мимо с подносом, он зло гаркнул:
— Отстань от мальчишки, Дуда! Иди накорми ослов наших гостей. Живее шевелись!
Тут же оставив Ию в покое, неприятный собеседник низко поклонился, угодливо улыбаясь.
— Да, хозяин. Сейчас, хозяин. Уже иду.
Выпрямившись, он зло зыркнул на девушку, процедив сквозь стиснутые зубы:
— Ты у меня ещё получишь, щенок!
И прихрамывая, направился к навесу, где скучали мул с ишаком.
А Платина, смахнув пот со лба, тяжело плюхнулась на вкопанную в землю лавку. Внезапно накатила такая слабость, что захотелось просто лечь и закрыть глаза. Но сначала нужно поесть и только потом думать, что делать дальше.
— Ты — Кастен? — раздался над ухом громкий голос.
Встрепенувшись, Ия увидела владельца заведения и настороженно кивнула.
— Господин Мадуро сказал, чтобы ты спал в фургоне.
Она посмотрела в сторону стола для благородных мужей, где младший брат губернатора выпивал со своим новым знакомым.
Видимо, почувствовав её взгляд, молодой человек глянул на девушку и кивнул.
— Спасибо, что предупредил, почтенный, — гнусавым голосом поблагодарила она, вытирая нос, и попросила: — Мне бы поесть.
Окинув её критическим взглядом, собеседник поинтересовался:
— А деньги у тебя есть, или твой господин платить будет?
Вспомнив его недавние слова, Ия усмехнулась.
— На бутылку водки и миску супа из жирной свинины хватит.
— Тогда жена сейчас принесёт, — пообещал хозяин харчевни.
Долго ждать не пришлось. Очень скоро у стола остановилась женщина средних лет с хмурым, неулыбчивым лицом, держа в руках поднос с посудой.
— Ты, что ли слуга господина с фургоном? — на всякий случай осведомилась она и, получив утвердительный ответ, поставила перед девушкой плошку с горстью варёного риса, глубокую миску, где исходил ароматным паром горячий суп и плавала деревянная ложка, привычного вида глиняную бутылку грамм на семьсот и маленький фарфоровый стаканчик.
— Спасибо почтенная, — поблагодарила Платина, но прежде чем собеседница успела уйти, призывно подняла руку. — Подожди немного.
— Это ещё зачем? — насторожилась подавальщица. — Ещё что-нибудь хочешь?
— Нет, нет, — поспешила успокоить её Ия. — То есть да. У тебя тёплого одеяла не найдётся? Только на ночь. Я заплачу.
— Одеяла? — недоверчиво переспросила женщина.
— Ну да, — подтвердила приёмная дочь бывшего начальника уезда, пояснив. — Знобит меня что-то. Ты не сомневайся, я утром верну.
— Лян! — после короткого молчания озвучила цену супруга владельца заведения. — И деньги сразу.
— Как только принесёшь одеяло, — пообещала девушка.
Вытащив из узкого горлышка пузатой глиняной бутыли матерчатую пробку, она наполнила крошечную рюмку мутноватой жидкостью, чей резкий, сивушный запах пробивался даже сквозь опухший, заложенный нос.
Тем не менее, затаив дыхание, Платина залпом выпила обжигающую влагу. Прокатившись по пищеводу, тёплая волна ухнула в пустой желудок, резко усилив чувство голода.
Жуя пресный варёный рис Ия сделала вывод, что по крепости данный напиток никак не дотягивает до водки её родного мира.
У себя дома она предпочитала более мягкие напитки, но всё же пару раз приходилось пробовать водку, а один раз — даже настоящий французский коньяк.
Суп оказался действительно очень жирным. В мутном бульоне плавали редкие волокна мяса, кусочки сала и овощи. Повар не пожалел специй, от чего вкус у варева получился вполне приличным.
Впрочем, для утомлённой девушки это не имело большого значения. Заглушив первый голод, она налила себе ещё рюмочку.
Выхлебав всё до капли и подобрав последнее зёрнышко, Платина перевела дух и сытно рыгнула, смущённо прикрыв рот ладошкой.
Хозяин харчевни, казалось, только этого и ждал.
— Наелся? — улыбаясь, спросил он. — Пора и заплатить. Четыре ляна.
Хорошее настроение Ии как ветром сдуло. Имея некоторое представления о ценах на продукты, она недоуменно вскинула брови.
— Чего же так дорого, мастер?
— Я же тебе лучшую водку подал, — всё с той же издевательской ухмылочкой пояснил мужик, кивнув на бутылку, которую девушка не опустошила и на четверть. — Чтобы здоровье поправить.
— Тогда я заберу её с собой! — решительно заявила Платина, с вызовом глядя на собеседника.
— Заплати и забирай, — согласно кивнул тот.
Развязав тряпочный узелок, Ия отсчитала четыре медные монетки.
Получив деньги, владелец заведения тут же испарился. Проводив его злым взглядом, девушка поднялась с лавки и огляделась.
За столом, где пировали дворяне, Рокеро Нобуро что-то с жаром рассказывал своему собутыльнику, а тот посмеивался, качая головой в фиолетовой шляпе.
Неподалёку от переодетой девушки жадно насыщались носильщики, изредка перебрасываясь короткими репликами. Чуть дальше сидели ещё какие-то простолюдины. Но супруги владельца заведения нигде видно не было.
При одной мысли, что ту теперь придётся где-то искать, Платина поморщилась словно от зубной боли. Вот только после дождя заметно похолодало, и перспектива ночёвки в фургоне с её простудой не радовала.
Но тут она заметила свою знакомую в тени какого-то сарая. Женщина призывно махала рукой.
Ия подошла.
— Деньги давай! — довольно грубо потребовала жена хозяина харчевни, прижимая к груди какой-то свёрток и тревожно оглядываясь по сторонам.
Передав ей лян, приёмная дочь бывшего начальника уезда получила кое-как сложенное одеяло, пахнущее полынью и ещё какими-то травами.
Рассудив, что с её насморком данное неудобство не имеет существенного значения, девушка направилась к своей повозке, первым делом проверила подпорки и только после этого забралась внутрь. Расправив короткое одеяло, она уже собралась отдохнуть, но тут вспомнила про мокрую одежду.
Хотелось немедленно лечь и закрыть глаза, но Платина всё же заставила себя достать из котомки верёвку.
Кое-как натянув её внутри фургона, Ия развесила бельё, штаны и куртку. Для плащей просто не хватило места.
Эта простая и не тяжёлая работа окончательно вымотала девушку. Чихая и хлюпая носом, она долго пыталась расположиться поудобнее. Наконец, забравшись с ногами на лавку в углу, прижалась спиной к стенкам будки и закрыла глаза.
Её и в самом деле немного знобило. Немилосердно драло горло, а в носу щекотало, заставляя то и дело громко чихать.
«Вот же-ж! — с тоской думала пришелица из иного мира, комкая мокрый платок. — Кажется, я серьёзно вляпалась. Хорошо, что температуры пока нет. А если будет? Тогда и сдохнуть недолго».
Откинув голову, она подтянула колени к подбородку. От очевидности решения становилось противно. Чтобы выжить, придётся возвращаться в монастырь и вновь униженно просить о помощи бывшую подругу. И всё из-за того, что местный мажор бросил её одну под дождём!
Ответив на второй из извечных русских вопросов и выяснив, кто виноват, Платина принялась мысленно ругать Рокеро Нобуро, подбирая самые мерзкие эпитеты, не забывая ни о его близких родственниках, ни о сексуальных предпочтениях.
Постепенно Платина согрелась и успокоилась. Она даже заснула, внезапно очутившись в узком тоннеле, напоминавшем тот, что вёл в пещеру под обителью «Добродетельного послушания». Только здесь на потолке почему-то висели забранные проволочной решёткой тускло горевшие плафоны.
Ия бежала, то и дело задевая плечами за неровные стены, а за ней по пятам мчалось нечто неизвестное, но ужасное и смертоносное, чей мерный, тяжкий топот подстёгивал её сильнее, чем удары бича.
Несколько раз девушка пыталась обернуться, стремясь хотя бы узнать, от чего же всё-таки она спасается? Но не смогла, словно ей мешала какая-то неведомая сила.
Чувствуя, как последние проблески мысли исчезают под чёрной волной паники, Платина взвизгнула и, преодолевая непонятное сопротивление, повернула голову, не увидев ничего, кроме бесформенного сгустка мрака.
Тут земля под ногами исчезла, и Ия ухнула в пропасть.
Очнулась она на полу, куда свалилась с лавки, после того как фургон резко накренился вперёд. Видимо, упали поддерживавшие площадку подпорки.
Шипя и потирая ушибленное место, девушка, держась за стену, в