тается изобразить невозмутимость.
Едва новый посетитель занял место за свободным столиком, к нему тут же подошла немолодая женщина в фартуке поверх серого, застиранного платья.
Ия не расслышала, что именно сказал подавальщице младший брат губернатора, но её дежурно-радушная улыбка как-то вдруг поблёкла, сразу сделавшись испуганно-озабоченной.
Поклонившись, та поспешила под кухонный навес, где невысокий, широкоплечий мужчина рубил мясо коротким тесаком.
Выслушав то ли жену, то ли служанку, он нахмурился, отложил клинок и, машинально вытирая руки грязной тряпкой, заторопился к бывшему чиновнику по особым поручениям.
Их разговор девушка тоже не слышала, зато прекрасно видела, как побледневший Зен склонился в поклоне и часто-часто закивал, прижимая ладони к животу, а потом зашагал к домику, на ходу отмахнувшись от подвыпившего посетителя, пытавшегося схватить его за руку.
Через несколько минут подавальщица поставила перед Рокеро Нобуро глубокую миску с каким-то варевом.
Голодный желудок приёмной дочери бывшего начальника уезда заурчал, и она невольно сглотнула набежавшую слюну. Есть хотелось всё сильнее, но ещё не настолько, чтобы Платина смогла оставить повозку с ослом без присмотра.
Между тем самовлюблённый мажор нагло жрал в одну харю, даже не вспомнив о своей спутнице.
Чтобы хоть немного отвлечься, она стала наблюдать за тем, как хозяин харчевни, попросив двух простолюдинов пересесть, вдвоём с каким-то парнем отнесли куда-то три стоявших у самой ограды столика.
Затем Зен по прозвищу Хромой посмотрел на Ию и, поймав её взгляд, призывно махнул рукой.
— Заезжай сюда!
Проём в ограде оказался достаточно широк, так что она без особого труда поставила фургон на указанное место.
— Кастен, подойди! — позвал младший брат губернатора. — И ты, Зен, тоже.
Сытно рыгнув и вытерев жирные губы почти чистым платком, молодой человек первым делом обратился к застывшему в полупоклоне владельцу заведения.
— Осла накормить, напоить, дать отдохнуть. Вечером я за ним зайду.
— Слушаюсь, господин, — с видимым трудом удержав на лице мёртвую, словно приклеенную улыбку отозвался собеседник.
— Ступай, — отпустил его бывший чиновник по особым поручениям и, посмотрев на хмурую девушку, опустил ладонь в широкий рукав халата.
— Сейчас поешь и иди на базар. Купишь нам по куртке… Ну и всё, что ты там хотел.
«Вот же-ж идиот!» — мысленно взвыла Платина, просипев:
— Да я едва могу говорить! У меня горло болит. Как мне торговаться?!
Зло поморщившись, она потёрла шею, подумав: «Я целый час орала, чтобы к нам никто под колёса не лез! Тут и здоровый глотку сорвёт!»
Рокеро Нобуро озадаченно крякнул, досадливо потирая покрытый щетиной подбородок.
— Я же велел тебе горло завязать!
— Чем?! — зло ощерилась Ия.
Хмыкнув, собеседник позвал подавальщицу, заказав своему слуге рисового супа, а себе чай.
— Ешь быстрее! — напутствовал он девушку, делая глоток и досадливо морщась. — У нас дел полно, а от тебя никакой пользы!
«Даже дырку на стене не загораживаю», — мрачно хмыкнула про себя путешественница между мирами, невольно вспомнив крылатую фразу из старого мультфильма.
Она надеялась, что горячий бульон немного смягчит саднящее горло. К сожалению, местный повар пожадничал с жирным мясом, а вот специй положил от всей души.
Платина даже поморщилась, по-прежнему чувствуя раздражение в горле.
Не успела она отложить в сторону ложки, как молодой дворянин скомандовал, поднимаясь из-за стола.
— Пошли!
Передавая хозяину харчевни медяки, он поинтересовался, где можно найти искусного цирюльника.
Зен объяснил.
Указанный брадобрей работал недалеко от рынка под крытым черепицей навесом.
Очевидно, его услуги здесь пользовались немалым спросом, потому что на широкой лавке дожидались своей очереди пятеро скромно одетых дворян в потрёпанных широкополых шляпах.
Раздосадованный задержкой, младший брат губернатора отправил свою спутницу… на базар!
— Господин! — пытаясь выдавить слёзы, жалобно просипела Ия, но младший брат губернатора только отмахнулся.
— Можешь ничего не покупать. Узнай, что и где здесь продаётся, и возвращайся сюда. Да поторапливайся, чтобы я тебя не ждал!
Одной свободно девушке по местному торжищу бродить ещё не доводилось.
Она неторопливо прохаживалась мимо выставленных под открытым небом прилавков, рассматривала витрины лавок, прислушивалась к разговорам продавцов и покупателей.
Судя по ним, горожане продолжали бурно обсуждать недавний арест начальника уезда с губернаторским родственником и дерзкий побег последнего.
Тут мнения разделялись. Одни обвиняли его высокопоставленного родственника, а другие считали, что во всём виноваты их соратники по тайному обществу, свившему змеиное гнездо в их тихом захолустье.
Но все дружно жалели о том, что господин Сабуро впутался в эту неприятную историю, и переживали, как бы новый начальник уезда не оказался хуже старого.
Наткнувшись на прилавок, заваленный явно поношенным вещами, Платина, кое-как объясняясь с продавцом, приобрела три застиранные, но более-менее чистые тряпки, одну из которых сразу же обвязала вокруг шеи.
Возвратившись к знакомой цирюльне, Ия обнаружила, что её сообщник уже сидит на табурете, заботливо прикрытый грязным покрывалом, а пожилой мужчина в короткой серой куртке из добротного сукна, сосредоточенно хмурясь, елозит по его лицу блестящим, хищного вида лезвием.
На лавке поодаль сидели трое уже других, но тоже явно небогатых дворян. Очевидно, сей мастер специализировался на бритье исключительно благородных рыл.
Девушка сняла с плеч котомку, положила её на землю у стены и, усевшись сверху, принялась ждать.
Внезапно показалось, что кто-то назвал знакомую фамилию. Насторожившись, Платина прислушалась, машинально вытянув шею.
— Будь там господин Кимуро, он бы ни за что не оставил своего благодетеля в тюрьме. Всем известна его верность Бано Сабуро. Нет, в нападении на тюрьму он не виноват.
— Тогда почему он сбежал, и его никак не могут найти? — сварливо поинтересовался другой благородный муж.
— Кому же захочется отвечать за чужие проступки? — презрительно фыркнул первый. — Все знают, что тех наёмников прислал губернатор Нобуро, чтобы спасти своего брата.
— А Кимуро им помогал! — вступил в разговор третий. — Мне рассказывали, что той ночью Кимуро видели недалеко от канцелярии. Как только цензор узнал об этом, сразу же послал солдат его арестовать.
— Вы как будто меня не слушали, господин Свиро! — возмутился первый дворянин. — Господин Кимуро всю жизнь служил господину Сабуро. Он бы его даже на руках из тюрьмы вынес!
— Ему не позволили! — объяснил собеседник. — Наёмники поняли, что Сабуро не сможет идти, вот и остановили его. Поэтому господин Кимуро с ними дрался и даже убил одного из них. Но тут прибежали стражники, и другие наёмники скрылись вместе с братом губернатора.
— Я тоже считаю, что Кимуро был тогда в тюрьме, — поддержал его Свиро. — Но у него просто не получилось освободить господина.
— Вот и хорошо, — проворчал третий дворянин. — Тайное общество — это не какая-нибудь взятка, это самая настоящая государственная измена.
Он ханжески вздохнул.
— Надо же сколько лет все считали Бано Сабуро благородным и добродетельным человеком. Как же искусно он всех обманывал и притворялся.
— А я давно подозревал, что с бывшим начальником уезда что-то не так, — понизил голос Свиро.
— И почему же? — почти хором спросили собеседники.
К сожалению, ответа Ия так и не услышала.
Цирюльник наконец-то закончил приводить в порядок физиономию бывшего чиновника по особым поручениям, и его место занял дворянин, собиравшийся поведать приятелям жгучую правду о Бано Сабуро.
Поскольку собеседники проявили нешуточный интерес к его рассказу, он наверняка его продолжит, после того как мастер покроет ему щёки пенистым раствором. Вот только Рокеро Нобуро не собирался здесь больше оставаться и коротким взмахом руки приказал девушке следовать за собой.
Гладко выбритое лицо молодого человека покрывали красные пятна, на скулах ходили желваки, а глаза пылали еле сдерживаемым гневом.
Отойдя от цирюльни шагов на пятьдесят, он дал волю чувствам, процедив сквозь стиснутые зубы:
— Тупые недоумки! Негодяи! Как им такое только в голову могло прийти!
— Не кричите на всю улицу, господин, — недовольно проворчала Платина.
На рынке она уже слышала подобные суждения, поэтому нисколько не удивилась буйной фантазии местных дворян.
Зло зыркнув на неё, младший брат губернатора всё же заткнулся, но ещё какое-то время молча шагал, не разбирая дороги и не обращая внимание на шарахавшихся от него в стороны простолюдинов, окончательно придя в себя при виде двух склонившихся перед ним городских стражников.
Коротко кивнув представителям власти, Рокеро Нобуро замедлил шаг, знаком приказав спутнице подойти ближе.
— Нашёл, что нужно?
Кивнув, Ия поманила его за собой. Однако молодому человеку не понравилось ничего из того, что смог предложить торговец старьём.
Девушка едва не взвыла от злости и разочарования: «Какая тебе разница, в чём идти на дело? Ночью ничего не видно, и от этих тряпок всё равно потом придётся избавляться».
Она даже попыталась заикнуться об этом. Но упрямый мажор остался непреклонен, лично взявшись за поиски необходимой экипировки.
Довольно быстро отыскав мастерскую, где шили одежду для состоятельных простолюдинов и слуг богачей, младший брат губернатора приобрёл две тёмно-серые куртки, пару штанов и шапочки, чем-то напоминавшие пришелице из иного мира пилотки, вроде тех что носили солдаты в фильмах о Великой Отечественной войне. Только те одевались вдоль головы, а эти поперёк.
При этом бывший чиновник по особым поручениям почти не обращал внимание на размер. Лишь бы не мало.
Кроме того, он ещё взял большой кусок коричневой ткани, приказав завернуть в него покупки.