Разглядывая своё отражение в тусклом зеркале, девушка провела ладонью по гладкому шёлку, с сожалением понимая, что выглядит в этом платье всё же не так хорошо, как бы ей хотелось.
«Всё-таки его стоит немного ушить, — наконец определилась она. — Только надо узнать, кто в замке лучше всех иглой владеет? Сама-то я могу испортить. А пока придётся так походить».
Девушка сняла платье и протянула служанке.
— Одену после бани.
— Как пожелаете, госпожа, — всё с той же холодностью кивнула та.
Пока Платина мучилась с выбором, Яира приготовила ей нижнее бельё из мягкого шёлка. Носочки, штанишки почти до колен, курточка для сна и даже грудная повязка. Ну уж её-то Ия сейчас надевать не собиралась.
Сложив вещи аккуратной стопочкой и завернув их в полотенце, служанка задула светильник, взяв переносной фонарь.
— Позвольте проводить вас, госпожа.
— Пойдём, почтенная, — кивнула девушка, с сожалением глянув на шкафы, до которых у неё ещё «не дошли руки».
Когда они вышли на лестницу, там уже горели светильники, позволявшие разглядеть облицованные лакированными панелями стены, плотно подогнанные плашки пола и покрытые пыльной резьбой перила.
Спустившись на первый этаж, провожатая провела гостью через холл в коридорчик, упиравшийся в невысокую дверь, украшенную позеленевшими металлическими накладками. За ней располагался короткий тамбур с масляным фонарём на свисавшей с потолка цепи и стоявшей вдоль стены лавкой.
Миновав его, Платина вслед за служанкой оказалась в низком помещении, облицованном светлым деревом с хорошо заметными тёмными пятнами начинавшегося гниения.
Большая часть зала терялась во мраке. Однако слабого света фонаря всё же хватало, чтобы рассмотреть большую, почти квадратную ванну, до половины заполненную водой с плавающими по поверхности цветочными лепестками. Оттеняя прочие запахи, в воздухе разливался густой аромат благовоний. У Ии даже в носу защекотало.
— Позвольте вам помочь, госпожа, — предложила служанка с лёгким поклоном.
— Не нужно, почтенная, — покачала головой приёмная дочь бывшего начальника уезда. — Оставь фонарь, дай мыло и скажи, куда положить грязную одежду? Дальше я сама всё сделаю. У тебя, наверное, и без меня дел много.
Похоже, собеседница никак не ожидала подобного предложения. Бровки её на миг скакнули на лоб, углубляя морщины, редкие реснички затрепетали.
— Но… господин приказал помочь вам.
— Сама справлюсь, — отмахнулась девушка. — Мне же потом не на праздник идти? И дорогу я помню. Не заблужусь.
Провожатая заколебалась. А Платина, вспомнив, как барон сетовал на то, что не держит в замке много слуг, продолжила её убеждать:
— Ступайте по своим делам. Я вымоюсь и вернусь в комнату.
— Лучше всё-таки дождитесь меня, молодая госпожа, — после мучительных раздумий предложила Яира. — Я скоро.
— Хорошо, — покладисто согласилась Ия, предупредив: — И сильно не торопитесь.
В первый раз лицо пожилой женщины смягчилось, сделавшись не настолько похожим на безжизненную маску. Она зажгла на полочке светильник с отражателем, принесла местное, похожее на сопли мыло, сказала, куда деть грязное бельё, после чего, поклонившись, вышла.
Торопливо сбросив куртку, Платина достала из-под грудной повязки именную табличку, сунула её под чистое бельё и разделась, невольно поёжившись от холода, поскольку помещение явно ещё толком не прогрелось.
Однако, прежде чем забраться в тёплую воду, она, не в силах побороть внезапно прорезавшееся любопытство, прошлась по помещению, обнаружив большую печь с вмурованным котлом. Из-за кирпичных стенок доносилось басовитое гудение пламени. Но сама топка располагалась в соседнем помещении, видимо, чтобы кочегар не беспокоил благородных господ.
Также девушка обнаружила несколько вставленных одна в другую лоханей, покрытых пятнами гнили и даже местами рассохшихся, ещё один деревянный ковш, целый набор глиняных плошек с высохшим содержимым и висевшие на верёвке сухие, как порох, губки. Сквозь узкие щели между половицами ощутимо тянуло холодом.
Похоже, этой баней уже давно никто не пользовался.
«Где же тогда моется сам Хваро? — озадаченно подумала Ия, возвращаясь к ванне. — Или он пойдёт после меня? Тогда надо поторопиться. Нечего перед ним голой скакать. Не время и не место».
Погрузившись по шею в тёплую воду, она едва не замурлыкала от удовольствия. Даже появился соблазн понежиться в ней подольше. Но вспомнив о возможном визите барона, приёмная дочь бывшего начальника уезда принялась торопливо мыться, мельком похвалив свои короткие волосы. С длинными хлопот было бы гораздо больше.
Взявшись за нижнее бельё, она отметила, что то, хотя и шёлковое, но далеко не новое и порядком заношенное. Подпоясав курточку для сна, Платина убрала за пазуху пайзу, натянула штанишки и с сожалением вспомнила об оставленных наверху в комнате зеркальце с расчёской.
Поскольку воздух в бане постепенно нагревался, то, облачившись в платье, она вышла в тамбур, где едва не задремала, поджидая Яиру.
— Простите, что задержалась, госпожа, — поклонилась запыхавшаяся служанка.
— Пустяки, — отмахнулась Платина, и, когда они уже поднимались наверх, спросила: — Господин тоже будет мыться? Я не заставила его ждать?
Державшая фонарь собеседница на миг строго поджала губы, но тут же натянуто улыбнулась.
— Не беспокойтесь, госпожа. В замке не одна баня.
«Наверное, у богатых везде так принято, — подумала пришелица из иного мира. — Одна ванная для себя, другая — для гостей».
— Той, где вы были, — продолжила степенно рассказывать спутница, — раньше матушка нашего господина пользовалась.
«Ну да, — мысленно фыркнула Ия. — Чья спальня — того и баня».
Услышав приближавшиеся шаги, девушка подняла взгляд и увидела спускавшуюся вниз молодую женщину в застиранном фартуке поверх опрятного серого платья.
Освобождая им дорогу, она прижалась к стене, сообщив:
— Я ужин принесла, почтенная Яира.
— И в Бирюзовые покои тоже? — нахмурилась та.
— Да, почтенная, — не глядя на неё, ответила собеседница. — Оставила на столике в углу.
— Хорошо, — важно кивнула старая служанка. — Передай Исуми, пусть возьмёт грязное бельё в бане госпожи.
— Передам, — пообещала женщина. Чувствовалось, что она сильно робеет перед раздувшейся от важности Яирой.
В той комнате отведённых ей покоев, которую Платина про себя называла «кабинетом», действительно обнаружилась переносная коробка для еды.
Сняв крышку, служанка принялась раскладывать перед глотавшей голодную слюну Ией мисочки с разнообразными яствами, последним достав фарфоровый чайник на бронзовой подставке.
— Ты ступай, — обратилась к ней девушка. — Я поем и лягу спать.
— Вам же надо волосы расчесать, — с хорошо различимым упрёком в голосе напомнила Яира, чуть скривившись. — Они хоть и короткие, но если спутаются, нехорошо будет.
— Тогда давай сначала причешемся, — со вздохом согласилась Платина. — А потом я буду есть, а ты пойдёшь по своим делам.
— Как прикажете, госпожа, — поклонилась служанка.
Они прошли в спальню, где Яира достала из выдвижного ящичка редкий костяной гребень и споро привела в порядок шевелюру приёмной дочери бывшего начальника уезда, после чего, попрощавшись, ушла.
Несмотря на голод, Ия, не удержавшись от любопытства, проверила прочие отделения туалетного столика, обнаружив одно из них пустым, во втором лежали запылённые гребни и щётки из конского волос, а в третьем — впечатляющий набор косметики, большая часть из которой уже успела засохнуть.
«Тут, наверное, хранились украшения, — предположила пришелица из иного мира, разглядывая вместительный ящичек. — После смерти хозяйки здесь всё оставили как было, только драгоценности убрали. Наверное, чтобы слуг в соблазн не вводить. А матушка Хваро была интересной особой. Перед кем она красовалась, если никуда из замка не выезжала? Ладно, это не моё дело».
Прихватив светильник, она вернулась в «кабинет», где торопливо поела, почти не чувствуя вкуса, мимоходом отметив, что в доме бывшего начальника уезда кормили и вкуснее, и разнообразнее.
Рассудив, что посуду уберут и без неё, отправилась в спальню. Сдвинув прикрывавший кровать полог, присела на край, обнаружив шёлковые простыни. Разделась, достала именную табличку и без затей сунула её под матрас. Постельное бельё казалось влажным, и от него опять-таки попахивало затхлостью.
Но в последнее время Платина где только не спала. Поэтому столь мелкие неудобства не помешали ей почти сразу же уснуть.
То ли от усталости, то ли из-за какой-то негативной энергии этого места, девушке приснился сон, полный неясной тревоги и нехорошего предчувствия.
Вроде бы она собирается выступать в большом, незнакомом цирке и перед самым выходом на арену цепляется за торчавший из стула гвоздь, разрывая колготки так, что образовалась большая, бросавшаяся в глаза дыра.
Девушка бросается к своим вещам, которые почему-то хранятся в корзине с плетёной крышкой, но находит там только множество аккуратно сложенных носочков, штанишек, курточек для сна и ни одного предмета туалета из её родного мира.
Инспектор манежа вот-вот объявит о выступлении! Охваченная ужасом, Платина мечется по гримёрке, чтобы найти хотя бы нитку с иголкой. Она точно помнила, что захватила их с собой, но сейчас никак не может найти.
Ия в панике выскакивает из комнаты, чтобы попросить кого-нибудь о помощи. Вот только все двери в длинном, как в старинных общежитиях, коридоре оказались заперты, хотя из-за них доносились какие-то неясные разговоры и даже смех.
Девушка долго, до боли в костяшках пальцев, барабанила по равнодушному дереву, умоляя дать ей хотя бы нитку с иголкой, сбивчиво и путано объясняя своё незавидное положение. Но ни одна дверь так и не открылась.
Осознав тщетность попыток, Платина со всех ног бросилась бежать по бесконечным коридорам и лестницам к выходу на манеж, собираясь предупредить шпретхшталмейстера о случившейся у неё «аварии» и попросить потянуть время, чтобы она могла привести себя в порядок.