— Конечно, Ио-ли, — успокоил её хозяин замка. — Я же вижу, что вам нужно прийти в себя после всего случившегося.
Заботливо прикрыв девушку одеялом, любовница вдруг тихо проговорила, укладываясь рядом:
— А я тоже видел призраков.
— Где? — встрепенулась Ия. — В столице? Здесь? Где-то в другом месте?
— Здесь, — подтвердила собеседница, задумчиво глядя в потолок. — Это случилось после смерти мамы. Когда я приехал, её уже похоронили. Мне осталось только провести церемонию жертвоприношения на могиле. Я сделал всё как положено, но надолго задерживаться не мог и переночевал в замке только три ночи. Вот в последнюю ночь уже под утро я его и увидел.
— Отца? — догадалась Платина.
— Да, — подтвердила Хваро. — Он вышел прямо из стены. Высокий, сильный, в своих старых доспехах, что надевал иногда на праздник, но с непокрытой головой и почему-то без меча. Сказал что-то вроде: «Я встретился с твоей матерью, но ты к нам не торопись», — и пропал.
«Да это же тебе просто приснилось!» — пряча беспокойство за иронией, подумала девушка, а вслух сказала:
— Вы испугались?
— Нисколько, — без колебания ответила собеседница. — Я знал, что он не станет вредить мне мёртвым, если так любил живым.
«Оказывается, привидения живут не только в английских замках», — мысленно усмехнулась пришелица из иного мира, невольно оглядываясь по сторонам и чувствуя, как помимо воли протискивается неясный, мистический страх перед этим местом.
— Спите, Ио-ли, — вздохнула любовница, ласково погладив её по голове. — Никто вас не обидит. Я не позволю.
Несмотря на то, что у неё вроде бы всё получилось как задумано, и представление она отыграла просто «на отлично», Платина внезапно ощутила что-то вроде панической атаки.
Беглой преступнице казалось, что, заснув, она обязательно выболтает какую-нибудь из своих многочисленных тайн.
Поэтому девушка то и дело просыпалась, с тревогой прислушиваясь к спокойному, размеренному дыханию Хваро.
Едва пробившийся сквозь бумагу окон свет приближавшейся зари развеял царивший в комнате полумрак, приёмная дочь бывшего начальника уезда осторожно выбралась из-под одеяла и проскользнула в свою комнату, где умудрилась ещё немного поспать.
Несмотря на тревожную ночь, проснулась она сразу, как только её окликнула вошедшая с принадлежностями для умывания служанка.
Сполоснув лицо и приводя себя в вид, близкий к безупречному, Ия время от времени ловила на себе пристальные взгляды Охэку. Весь её вид буквально вопил о жутком желании задать великое множество вопросов и о страхе вызвать неудовольствие госпожи.
Скорее всего, слухи о ночном происшествии в главной башне уже успели разойтись по замку, и теперь бедная служанка просто умирала от любопытства.
Однако приёмная дочь бывшего начальника уезда не рискнула рассказать о случившемся, рассудив, что, если речь идёт о покойной баронессе, то ей, постороннему человеку, лучше держать язык за зубами.
За совместным завтраком хозяин замка хмурился и почти помалкивал, крайне неохотно отвечая на вопросы, а его сподвижники вопреки обыкновению беззастенчиво таращились на молодую гостью своего господина.
Похоже, в отличие от слуг, они были в курсе всех деталей ночного происшествия. То ли Мукано разболтал, то ли дежуривший на первом этаже главной башни охранник.
Когда подали чай, землевладелец поинтересовался состоянием Дома за озером.
Явно растерявшись, господин Каямо ответил в том смысле, что, на первый взгляд, со зданием всё в порядке, но внутрь он уже давно не заходил, поэтому ничего определённого сказать не может.
— Давайте сходим! — приказным тоном заявил аристократ, поднимаясь из-за своего столика. — Прямо сейчас.
Несмотря на то, что Ию официально никто не звал, она увязалась вместе со всеми, отстав для приличия шагов на десять.
Барон хмуро посмотрел на неё, но ничего не сказал, и девушка посчитала это за разрешение их сопровождать.
Пройдя знакомыми аллеями, они свернули на узкую дорожку, где между неровными камнями уже проросла трава.
Шагавший впереди Хваро вполголоса отдавал распоряжения озадаченному управителю.
— Отложите все дела и проследите, чтобы уже сегодня Дом за озером подготовили для молодой госпожи.
— Да, господин, — кивнул широкими полями круглой шляпы господин Каямо, а приёмная дочь бывшего начальника уезда подумала, что он, наверное, мысленно костерит её самыми последними словами за лишние хлопоты.
Покойная хозяйка замка явно старалась устроить столичного наставника своего сына с максимально возможным комфортом, соорудив для него нечто вроде маленькой усадьбы за озером в дальнем конце парка.
Участок, где стоял дом, в котором доживал свой век господин Самадзо, с двух сторон примыкал к каменной ограде высотой чуть выше человеческого роста, уже начинавшей покрываться какими-то вьющимися растениями, а ещё с двух — ограничивался рядами молодых вишен, скрывавших от нескромных взоров фасад здания и передний дворик, где сразу бросался в глаза круглый, поросший травой холм с торчавшей рядом серой плитой и низеньким, каменным столиком для ритуальных жертвоприношений.
Остановившись возле неё, землевладелец сделал Ие знак приблизиться и пояснил:
— Это могила моего учителя.
— Господин Самадзо сам просил похоронить его здесь, — печально вздохнул управитель. — Он говорил, что именно в этом месте смог сполна познать гармонию мира.
— Великий человек! — с чувством произнёс аристократ. — Я очень многим ему обязан.
— Но не будет ли молодой госпоже здесь страшно по ночам? — осторожно поинтересовался господин Каямо. — Может, ей всё же лучше поселиться в доме охранников? Если кое-кого потеснить, там можно найти свободную комнату.
Барон вопросительно посмотрел на девушку. Но та рассудила, что, чем дальше от главной башни с её обитателями, тем спокойнее.
— Я не боюсь, господин, — скромно потупив взор, ответила Платина. — Я не совершила ничего, что могло бы неприятно задеть память господина Самадзо. Я здесь такая же гостья, как он.
— Достойные слова, — благожелательно кивнул Хваро. — Вы слышали, господин Каямо? Она будет жить здесь.
— Как вам угодно, — склонив голову, развёл руками тот.
К ступеням на веранду вела дорожка, выложенная из крупных, плоских камней. Разуваться не стали, поскольку гладко оструганные доски покрывала пыль и мелкий сор.
Во внутреннем дворике обнаружился вкопанный в землю квадратный стол и навес с нарубленным хворостом. К дому примыкала маленькая кухонька с вмурованным в печь котлом.
— Я могу здесь готовить! — невольно вырвалось у девушки.
Хозяин замка, досадливо поморщившись, проворчал:
— Для этого у вас есть служанка!
— Прошу простить меня за несдержанность, господин, — смиренно извинилась приёмная дочь бывшего начальника уезда, обратив внимание на то, что дымоход от печки идёт под дом, а значит, помещение отапливается, и если вдруг погода резко испортится, мёрзнуть ей не придётся.
Ближе к наружной ограде парка разместились два каменных сарайчика, а напротив них — туалет типа «сортир». Учитывая уже увиденное, это место нравилось беглой преступнице всё больше.
Вернувшись на веранду, осмотрели дом. В большей его части, снабжённой отоплением, было два помещения: что-то вроде кабинета или гостиной и маленькая спальня с красивой, но запылённой ширмой перед входом.
Из-за кое-где порванной на окнах бумаги, пыль толстым слоем лежала и на полу, и на простой, лишённой резьбы и украшений мебели.
Меньшая часть дома, видимо, служила кладовой и жильём для слуги, потому что на крышке ларя, сколоченного из толстых досок, валялась рваная циновка.
Прикрывая узкую, хлипкую дверь с обязательным окошечком сверху, землевладелец пристально посмотрел на господина Каямо.
— Всё гораздо лучше, чем я опасался. Пришлите людей навести порядок. Позаботьтесь о постели, посуде и обо всём прочем. Я хочу, чтобы этой ночью молодая госпожа спала здесь.
— Всё будет сделано, господин, — поклонился управитель.
Дождавшись, когда он скроется за вишнёвыми деревьями, аристократ взял девушку за руку.
— А я хочу показать вам ещё кое-что, Ио-ли.
Обогнув могильный холм, они продрались сквозь заросли и вышли на берег озера, где почти у самой воды стояла низенькая, каменная скамеечка.
— Здесь господин Самадзо любил удить рыбу и размышлять о вечном.
«Так вот от кого у тебя такое странное увлечение», — догадалась пришелица из иного мира.
— Вам понравился дом? — неожиданно спросил барон, тут же предупредив: — Прошу вас, говорите правду.
— Я никогда не лгала вам, Тоишо-сей, — с самым честным видом соврала Платина. — Дом показался мне очень удобным. Но вы правы, он далеко от вас.
Заметив, как встрепенулся Хваро, беглая преступница поспешила добавить:
— Только оставаться в Бирюзовых покоях я не могу. Быть может, позже, когда мы вернёмся с юга, и у меня будет право там жить.
— Понимаю вас, Ио-ли, — тут же поскучнел хозяин замка. — Тогда пойдёмте, здесь мы уже всё посмотрели.
На обратном пути встретили господина Мукано, который безапелляционно заявил, что должен поговорить с господином о важных делах.
Намёк прозвучал более чем очевидно. Платина попросила позволения уйти, чтобы подготовиться к переезду.
Землевладелец милостиво кивнул.
Однако, отойдя шагов на десять, девушка вдруг вспомнила одну очень важную вещь и, вернувшись, вновь окликнула аристократа:
— Что такое? — недовольно нахмурился тот.
— Вы передали мне украшения вашей матери, — начала объяснять приёмная дочь бывшего начальника уезда. — Вряд ли уместно держать их в Доме за озером. Позвольте отобрать несколько шпилек, а остальное, прошу вас, пожалуйста, возьмите назад.
Ия опасалась, что барон оскорбится и начнёт выёживаться, но тот неожиданно сразу согласился, буркнув:
— Хорошо. Я пришлю господина Каямо.
Торопясь в главную башню, пришелица из иного мира с иронией подумала, что Хваро, кажется, уже пожалел о своей непомерной щедрости и теперь даже рад, когда любовница стала отказываться от наиболее ценных и вызывающих, с точки зрения аборигенов, подарков. Или на него так повлиял приезд любимого дядюшки? В любом случае, хозяин замка крайне слабо сопротивлялся её решению покинуть Бирюзовые покои и не сказал ни одного слова против возврата драгоценностей.