Быстренько одевшись, приведя себя в порядок и позавтракав, девушка ещё раз осмотрела дом и ближайшие постройки.
— Вы что-то ищите, госпожа? — не выдержав, поинтересовалась служанка, когда приёмная дочь бывшего начальника уезда заглянула в скособоченный сарайчик, обнаружив там пару старых бамбуковых удочек с порванными лесками из конского волоса, поломанные корзины, дырявые циновки и ещё какую-то непонятную рухлядь.
— Нет, — не заметив ничего интересного, покачала головой Платина. — Просто смотрю. Я же должна знать, где что здесь лежит?
— Простите, госпожа, — смущённо потупилась Охэку. — Я об этом не подумала.
Ближе к полудню пришёл хозяин замка и не расставался с ней до самого вечера. Они гуляли по парку, навестили галерею ласточек, заглянули в беседку над водопадом, попили чаю возле лотосового пруда, где некоторые бутоны, казалось, готовы были распуститься.
Землевладелец рассказывал занимательные истории из своей жизни в столице, немного почитал стихи. Воспользовавшись его лирическим настроением, Платина попросила разрешения готовить самой.
— Вот сегодня, пока служанка несла кашу из главной башни, она совсем остыла, — по-детски хлюпая носом, жаловалась Ия. — А я люблю тёпленькую.
— Не к лицу благородной девушке возиться на кухне, — досадливо морщился аристократ.
— Почему же? — удивилась пришелица из иного мира, успев подобрать «убойный», как ей казалось, исторический пример. — Разве императрица Есионо не готовила своему жениху целебные супы, когда того ранили в битве за столицу?
— Это же роман, Ио-ли! — барон скривился, будто раскусил лимон. — Чего только авторы не напишут, чтобы понравиться читателям.
— Так значит, благородным людям нравятся такие сюжеты, — хитро усмехнулась собеседница. — Они же больше всего читают, и не видят в этом ничего постыдного.
Хваро рассмеялся.
— И я же буду готовить только для себя, — продолжала канючить Платина. — Об этом никто не узнает, кроме моей служанки. А вы предупредите её, что накажете, если она об этом разболтает.
Они ещё немного поспорили, но в конце-концов хозяин замка согласился, и после ужина приказал управителю отправить в Дом за озером запас продуктов.
Если господин Каямо и удивился, то не подал вида, пообещав сейчас же всё организовать.
Когда за ним закрылась дверь большого зала, землевладелец, вздохнув, с сожалением посмотрел на девушку.
— Мы уезжаем рано утром. Мне надо выспаться и ещё кое-что обсудить с господином Мукано.
Сидевший за столиком поодаль дядюшка аристократа солидно кивнул, даже не взглянув на приёмную дочь бывшего начальника уезда.
— Тогда не буду вам мешать, господа, — поняв намёк, поднялась на ноги Ия.
— Подождите! — остановил её барон. — Я провожу вас.
Всю дорогу до Дома за озером они шли взявшись за руки.
В гости Хваро зайти отказался, сославшись на занятость. Остановившись у ведущих на веранду ступеней, он обнял девушку, прижал к себе и прошептал на ухо:
— Мы ещё не расстались, а я уже безумно скучаю.
Пришелица из иного мира на секунду замялась, но тут память вновь выдала подходящую цитату из какого-то сериала.
— Тем радостнее будет наша встреча, когда вы вернётесь, Тоишо-сей!
— Да! — выдохнул хозяин замка и буквально впился губами в её губы. С трудом оторвавшись, он перевёл дух и затараторил: — Я постараюсь вернуться как можно скорее…
— Поступайте, как считаете нужным, — вздохнув, беззастенчиво прервала его девушка.
— Клянусь, это последний раз, когда я уезжаю так надолго, — не слушая её, продолжал землевладелец, и его глаза заблестели от подступивших слёз. — И больше мы никогда не расстанемся!
— Я надеюсь на это, Тоишо-сей, — осторожно отодвинувшись, Платина отвесила церемонный поклон. Это затянувшееся прощание начинало её напрягать.
— До свидания, Ио-ли, — отвесив ответный поклон, аристократ развернулся и торопливо зашагал к проёму в зарослях вишнёвых деревьев, на ходу мазнув по щеке тыльной стороной ладони.
Тяжело вздохнув, приёмная дочь бывшего начальника уезда поднялась на веранду и увидела во внутреннем дворе Охэку.
По тому, с каким деловым и отрешённым видом она размахивала бумажным веером, раздувая огонь в очаге под открытым небом, беглая преступница поняла, что та видела её прощание с бароном.
Словно почувствовав чужой взгляд, служанка обернулась, бодро вскочила на ноги и поклонилась.
— Вы уже пришли, госпожа? Мекен с кухни продукты принёс. Я всё в ларь убрала.
— Что там? — поинтересовалась девушка.
— Длинный рис, — начала перечислять собеседница. — Бобы, фасоль, редька, соевый творог и яйца!
— Неплохо, — усмехнулась Платина.
— Мекен сказал, что мясо и рыбу будут приносить по утрам, — доложила Охэку.
— Посмотрим, — проворчала Ия. — Ты уже знаешь, что теперь будешь ночевать здесь?
— Да, госпожа, — кивнула служанка. — Я себе уже постель в кладовке сделала. Теперь вот вам воду на чай грею.
— Да я не хочу, — отмахнулась девушка. — Пей сама.
Укладываясь спать, она вдруг поняла, что просто обязана завтра проводить Хваро, иначе он наверняка обидится.
Несмотря на то что пришелица из иного мира знала о своей любовнице, ей было приятно, что та испытывает к ней столь сильные, хотя, возможно, и не очень глубокие чувства.
Сама же Платина о себе такого сказать не могла. Сексуальные наслаждения как-то очень быстро теряли свою остроту, и отношение девушки к самозваному барону делалось всё более прагматичным. Она ценила аристократа за его, то есть её заботу, видя в этом надежду на безбедное существование в этом мире, и пыталась наплевать на те преступления, которые тот/та совершила, чтобы скрыть свою тайну.
В силу возраста Ия не имела опыта серьёзных отношений, но простой здравый смысл подсказывал, что надёжным фундаментом долгой совместной жизни служит не столько страсть, сколько общность интересов, а также нечто, туманно именуемое «родством душ».
Пока что Хваро не спешит посвящать её в свои дела, а значит, в этом Платина помочь ему никак не может. К тому же она ещё не чувствовала в себе готовности на те подлости, что творила её любовница.
Оставалось попробовать сблизиться на эмоциях. За эти дни она поняла, что здесь в замке, кроме секса, в свободное время Хваро любит читать стихи и… удить рыбу.
Последнему Ия обязательно научится. Удочки в сарае она видела, леску можно попросить у управителя. Уж в этом он точно не откажет. Даже скамейка у озера есть. Осталось только червей накопать или мух с кузнечиками наловить. Ну этим делом можно и служанку озадачить.
И стихи надо учить. Неплохо бы завтра при расставании прочитать что-нибудь коротенькое, но со смыслом. Ну и к его возвращению не помешает выучить что-нибудь эпичное. Можно даже из произведений того «голубого» поэта, что так нравится барону.
Приёмной дочери бывшего начальника уезда пришлось изрядно поднапрячь память, чтобы вспомнить сколько-нибудь подходящие строки.
Эти умственные усилия потребовали немало времени и сил, так что уснула девушка поздно, а проснувшись, испуганно посмотрела в окно, с облегчением убедившись, что ещё не рассвело. Тем не менее она приоткрыла створку и, выглянув наружу, разглядела на востоке розовеющие отблески зари.
Несмотря на долгое пребывание в этом мире, Платина крайне неохотно пользовалась ночным горшком, предпочитая ходить в уборную.
Когда она возвращалась обратно, дверь в кладовку приоткрылась, и оттуда выглянула заспанная физиономия Охэку.
— Это вы тут ходите, госпожа?
— Я, — ответила та, поднимаясь на сквозную веранду. — Вставай, поможешь мне одеться и сделать причёску.
— А чего так рано-то? — обиженно протянула собеседница, и Ия тут же вспомнила свою служанку в доме начальника уезда.
— Потому что так надо, — проворчала она, давя нарастающее раздражение. — И побыстрее, я тороплюсь!
— Да, госпожа, — кивнула простолюдинка, вновь скрываясь в кладовке.
Ждать она себя не заставила, но, помогая хозяйке облачиться в платье из тяжёлой, расшитой золотом парчи, не удержалась от вопроса:
— Господина хотите проводить?
— Да, — сухо подтвердила Платина.
— Так он, наверное, ещё не скоро поедет, — широко зевнула Охэку.
— А вот ты и проверь, — усаживаясь перед зеркалом, усмехнулась Ия.
— Это как? — служанка даже растерялась.
— Сбегай на конюшню и узнай, — стараясь говорить не терпящим возражения тоном, приказала приёмная дочь бывшего начальника уезда.
— Сейчас? — удивилась собеседница.
— Именно сейчас! — глухо рыкнула девушка. После предательства Оки она уже не так сочувствовала представителям угнетаемых классов, как в самом начале своего пребывания в этом мире. — Ну!
— Да, госпожа, — втянув голову в плечи, пролепетала служанка. — Слушаюсь, госпожа. Только как же вы?
— Бегом! — теряя терпение, рявкнула беглая преступница, вскакивая и замахиваясь для удара.
Резко присев, Охэку испуганной мышью выскочила из комнаты. Открыв окно, Ия увидела, как служанка торопливо шагает по тропинке.
— Я сказала — бегом! — крикнула Платина.
Оглянувшись, Охэку подхватила подол платья и рванула вперёд, сверкая бледно-серыми нижними штанишками.
— Вот же-ж! — выдохнула девушка, вновь усаживаясь на табуретку и начиная расчёсывать спутанные после сна волосы.
Видимо, устроенная ею выволочка благотворно повлияла на исполнительность простолюдинки. Едва приёмная дочь бывшего начальника уезда успела кое-как закрепить причёску золотыми шпильками, как во двор перед домом вбежала запыхавшаяся Охэку. Добежав до могильного холма, остановилась, переводя дух, помахала рукой и выпалила:
— Там уже коней седлают!
— Спасибо, — машинально поблагодарила девушка, бросаясь к двери.
Когда она примчалась к главной башне, там уже стояли четверо верховых. Кроме своего дядюшки-головореза, хозяина замка собрались сопровождать господин Тэворо со своим любовником и старый слуга Куюми. Правда, тот восседал на низеньком, пузатом ослике, но выглядел не менее важно и значительно, чем дворяне.