Она протянула небольшой, сероватый клубочек.
— Потом, — отмахнулась девушка, разворачивая бумагу. — Вот, сможет твой отец сделать мне такое?
— А что это? — заинтересовалась собеседница.
Пришелица из иного мира объяснила. Слушая её, Охэку всё больше мрачнела, под конец сокрушённо покачав головой.
— Уж больно много здесь работы, госпожа. А отец занят всё время. Ему, бывает, и присесть некогда.
— Так он не сможет сделать, или ему мало серебра? — напрямик спросила Платина.
— Поговорю я с ним, госпожа, — отвела взгляд служанка. — Но не знаю, согласится ли…
— Не согласится, значит, не согласится, — как можно равнодушнее пожала плечами Ия, протягивая ей сложенный лист. — Обойдусь.
Кузнец от дополнительного заработка не отказался и даже не поднял цену, но предупредил, что исполнить заказ сможет не раньше, чем через пару дней.
Беглая преступница согласилась, но вредный мужик потребовал оплату вперёд. Скрепя сердце, девушке пришлось расстаться с серебром.
Довольная Охэку убежала, а когда вернулась, госпожа уже успела поменять леску на оставшихся от господина Самадзо удочках и отправила служанку копать червей.
— Или налови кузнечиков, — смилостивилась Платина, глядя на обиженно-растерянную физиономию простолюдинки. — Я завтра утром иду рыбу ловить!
Несмотря на первоначальный энтузиазм, рыбалка вышла так себе. Откровенную мелочь Ия сразу отправляла обратно в озеро, и часа через два в ведре лениво шевелили плавниками пяток не самых крупных рыбёшек.
Солнце, с комфортом разместившись на чистом, словно выстиранном небушке, загнало комаров в траву и тень. Но их место тут же заняли слепни и мухи, с утробным жужжанием вившиеся вокруг обозлённой на весь мир девушки, норовя сесть на потное лицо.
Платина сбросила с плеч накидку, но даже в лёгком шёлковом платье становилось всё жарче. А рядом призывно манила прохладная водная гладь.
С того места, где покойный наставник барона Хваро когда-то удил рыбу, и где сейчас приёмная дочь бывшего начальника уезда пыталась полюбить это занятие, прекрасно просматривался причал и привязанная к нему лодка с полукруглой крышей. Занавесы с неё давно убрали, и вряд ли господин Каямо вернёт их на место без прямого приказа хозяина замка. Но можно же что-то придумать?
Свернув удочку, Ия прихватила ведро с рыбой и поспешила в дом.
— Сама приготовишь, или на кухню отнести? — поинтересовалась она у служанки, демонстрируя улов.
— Конечно, сама! — тут же обрадовалась та, ибо, несмотря на обещание, ни мяса, ни рыбы им так больше и не приносили.
Удовлетворённо кивнув, Платина принялась вновь осматривать все подсобные строения маленькой усадьбы, на сей раз твёрдо зная, что именно она ищет.
Обнаружив три рваные циновки, с помощью ножа и тонкой верёвки сделала из них две, как раз таких размеров, чтобы загородить торцовые проёмы на прогулочной лодке с полукруглой крышей.
Для обращённой к причалу стороны взяла свою простыню, а для той, где будет спускаться в воду, позаимствовала одеяло служанки, проигнорировав, как и подобает благородной госпоже, недовольную физиономию простолюдинки.
Охэку робко предложила сначала пообедать, но пришелице из иного мира не терпелось поскорее искупаться.
Сложив всё необходимое в корзину и навьючив её на несчастную служанку, приёмная дочь бывшего начальника уезда повела её к причалу.
Наверняка имелись свидетели того, как они переоборудовали прогулочную лодку в «пляжную кабинку», но, видимо, помня строгий приказ землевладельца, никто не подошёл и не поинтересовался, чем это тут занимается молодая госпожа?
Хорошо запомнив реакцию Охэку на своё переодевание, Ия оставила её на причале, сама разоблачилась до нижнего белья и скользнула в воду.
Дочь кузнеца уже видела, как купается её взбалмошная хозяйка, поэтому не особо удивилась, увидев девушку метрах в десяти от помоста.
— Вы только не утоните, госпожа, — всё же не удержалась она от замечания в её адрес. — А то господин меня убьёт.
— Не утону! — смеясь, отмахнулась довольная Платина.
Она буквально наслаждалась прохладной водой, чувством свободы и власти над собственным телом.
Мир словно заиграл новыми красками, сделался ярче, рельефнее, звонче. Окрепла уверенность в собственных силах, в способности самой «сделать свою судьбу».
Вдоволь наплававшись, девушка вновь забралась в лодку, где спокойно переоделась в сухую одежду.
Похоже, столь экстравагантный поступок вызвал нешуточные пересуды среди обитателей замка, внеся разнообразие в их спокойную, размеренную жизнь.
Поэтому Ия нисколько не удивилась, когда вечером в Дом за озером явилась недовольная Яира.
— Что такое вы себе позволяете, молодая госпожа? — едва отвесив короткий поклон, тут же «наехала» на неё доверенная служанка хозяина замка.
— Ничего, кроме того, что я уже делала вместе с нашим господином, — выдала Платина заранее заготовленный ответ. — Разве вы не знали, что я уже купалась в озере? Как раз в тот день, когда приехал господин Мукано.
Однако старуху оказалось не так-то легко смутить.
— Вот господин приедет, тогда и купайтесь! — безапелляционно заявила она. — А пока его нет, мы все здесь отвечаем за вашу жизнь. Утонете вы, не дай Вечное небо, что мы ему скажем?
С одной стороны, Яира, будучи много лет поверенной в страшную тайну барона Хваро, имеет на него/неё безусловное влияние и способна при нужде сильно нагадить беглой преступнице.
Однако она всё же только простолюдинка, хоть и щеголяет с серебряной шпилькой в седых волосах, и безропотно сносить от неё подобные упрёки для приёмной дочери бывшего начальника уезда безусловно означает потерю репутации в глазах Охэку, а значит, и всех обитателей замка.
Мгновенно оценив все «за» и «против», Платина криво усмехнулась:
— Не дождёшься.
— Что? — озадаченно вскинула брови собеседница.
— Я говорю, — принялась чеканить слова Ия, поднимаясь из-за стола. — Не дождёшься, чтобы я утонула. А перед господином я сама отвечу и всё ему объясню. Поняла?
Взгляд старой служанки полыхнул гневом. Но всё же впитанный с молоком матери пиетет перед представителями благородного сословия заставил её потупить взор, пробормотав:
— Поняла, госпожа.
— А вот я не поняла! — выкатила свою «предъяву» девушка. — Мне обещали каждый день приносить мясо или рыбу. Но я ни разу не видела ни того, ни другого. Это мне у господина Каямо спросить: почему так? Или ты сама на кухне разберёшься, почтенная?
— Я спрошу у главного повара, — пообещала Яира.
— Спроси, — кивнула Платина. — Или я завтра сама спрошу у господина Каямо.
На следующее утро им принесли забитую, но не ощипанную курицу.
Озадачив Охэку, Ия отправилась на стрельбище. Положив футляр на стол, она вдруг поняла, что за последние дни даже не вспоминала о Хваро. Наоборот, без него пришелица из иного мира чувствовала себя гораздо комфортнее.
За обедом, с аппетитом уплетая куриный суп с рисом, девушка напомнила о заказанных кинжалах.
— Вечером схожу к отцу, узнаю, — пообещала служанка, также усердно работая ложкой.
— Скажи, а твой отец помнит господина Самадзо? — спросила Платина, отодвигая пустую миску.
— Так и я его помню, госпожа, — отозвалась собеседница с набитым ртом.
— Ты знаешь, как он умер?
— Зачем это вам, госпожа? — служанка даже жевать перестала от удивления.
— Да просто интересно, — пожала плечами беглая преступница. — Всё-таки каждый день его могилу вижу.
— Я не знаю, — покачала головой Охэку и, прежде чем вновь заработать челюстями, пообещала: — Но я спрошу у отца.
Вечером разглядывая его изделия, Ия с грустью поняла, что деревенский кузнец и мастер-оружейник — это всё же две большие разницы. Тут и лезвия не симметричные относительно продольной оси, и канавка в центре кривовата. Ясно выделяются следы от ударов молота, обтянутая берёзовой корой рукоять слишком тонкая, и полностью отсутствует баланс.
Поморщившись, девушка метнула нож в столб, поддерживавший кухонный навес. Глухо звякнув, клинок отлетел в сторону.
Приёмная дочь бывшего начальника уезда сурово посмотрела на служанку, испуганно втянувшую голову в плечи.
Фыркнув, Платина несколько раз подбросила второй нож, привыкая к его тяжести, и метнула во всё тот же столб. На сей раз лезвие послушно вошло в древесину.
Настроение Ии сразу улучшилось, а Охэку облегчённо перевела дух.
— Ты узнала, как умер господин Самадзо? — спросила беглая преступница, подходя к навесу и поднимая валявшийся в траве нож.
— Да, госпожа, — солидно кивнула собеседница. — Отец сказал, что его нашли мёртвым. Слуга забеспокоился, что господин долго не просыпается, пришёл посмотреть, а он уже умер.
— Я слышала, такая смерть — благословение Вечного неба, — осторожно проговорила девушка.
— Так господина Самадзо все любили и уважали за мудрость и доброту, — подтвердила служанка.
«Теперь понятно, почему карта с деньгами так и осталась в тайнике, — догадалась Ия. — Наверное, он хотел сам передать их Хваро, а управителю просто ничего не успел сказать».
Следующие пару дней она провела как в санатории.
Утром слуги приносили с кухни курицу или немного мяса, к которому Платина добавляла собственноручно пойманную рыбу.
Но так долго, как в первый раз, на озере она больше не пропадала.
Потом шла на стрельбище. А однажды, когда возвращалась оттуда, заглянула на хозяйственный двор, посмотрела на каменную конюшню, птичник, свинарник, но встретив недовольного управителя, ещё издали поклонилась ему и поспешила ретироваться.
После обеда читала, учила стихи, метала ножи, пыталась вышивать и болтала с Охэку. Настроение портили только мысли о неумолимом приближение возвращения Хваро. Но девушка старалась думать об этом как можно меньше.
Солнце нещадно палило с самого утра, а к полудню жара сделалась совершенно невыносимой. Даже на стрельбище, стоя в тени, Платина успела пропотеть.