Вайшра улыбнулся.
– Союзники имеют ценность, если делают то, что у них просят. Муг доказала свою никчемность.
– И вы хотите, чтобы я совершила упреждающее убийство.
– Давай не будем драматизировать, – помахал рукой он. – Назовем это страховкой.
– Так, стенка готова, – сказал Катай и потер глаза. Он выглядел изнуренным. – Хотелось бы трижды проверить запалы, но нет времени.
Они стояли на краю утеса, глядя на садящееся между стенами канала солнце, похожее на закатывающийся в щель шар. Внизу мерцала темная вода, в которой отражались скалы и пылающее оранжевое солнце.
Рин всмотрелась в утес напротив и увидела приколоченные к скале запальные шнуры, напоминающие уродливую сеть набухших вен.
– И какова вероятность, что заряды не взорвутся? – спросила она.
Катай зевнул.
– Скорее всего взорвутся.
– Скорее всего, – повторила она.
– Придется тебе поверить, что мы с Рамсой способны справиться с задачей. Если они не взорвутся, мы покойники.
– Это да.
Рин прижала ладони к груди. Стоя на краю огромной пропасти, она чувствовала себя такой крохотной. Под этими утесами не раз завоевывали и теряли империи. И сейчас они вот-вот потеряют еще одну.
– Думаешь, мы можем завтра победить? – тихо спросила она. – В смысле, есть ли у нас хоть малейший шанс?
– Я семь раз проводил расчеты, каждый раз по-новому. Учел все разведданные, вероятность – словом, все.
– И?
– Я не знаю. – Его кулаки сжимались и разжимались, он явно изо всех сил сдерживался, чтобы не теребить волосы. – И это раздражает больше всего. Знаешь, на чем сходятся все великие стратеги? Неважно, какова численность твоей армии. И насколько хороши твои планы. Мир создан из беспорядка, и война изначально непредсказуема, так что в конце концов ты не узнаешь, кто останется в живых. Невозможно предсказать исход сражения. Мы знаем лишь, что стоит на кону.
– И на кону стоит охренительно много, – сказала Рин.
Если они проиграют, восстание будет подавлено, и на ближайшие десятилетия Никан погрузится во тьму, его будут раздирать стычки местных противоборствующих сил и остатки войск Федерации.
Но если победят, империя превратится в республику, устремленную в новое и блестящее будущее с Вайшрой у руля и гесперианцами рядом с ним.
И тогда Рин придется задуматься о том, что будет после.
И тут ей пришла в голову мысль – поначалу крошечный зародыш, но затем пылкий взрыв надежды. Быть может, Вайшра только что указал ей путь к спасению.
– Как добраться до голубятни? – спросила она.
– Могу тебя отвести, – ответил Катай. – Кому ты хочешь послать письмо?
– Муг.
Рин развернулась и начала спускаться обратно к городу.
Катай последовал за ней.
– Зачем?
– Она должна кое о чем узнать. – Рин уже мысленно сочиняла письмо. Если… нет, когда она покинет Республику, ей понадобится союзник. Тот, кто сумеет быстро вывезти ее из города. Не связанный с Республикой человек.
Муг была лживой, но имела корабли. А сейчас Муг тайно вынесли смертный приговор, о котором она не знала. И это давало Рин преимущество. И союзника.
– Назовем это страховкой, – сказала она.
При сохранении нынешней скорости императорский флот должен был оказаться в канале на рассвете. А значит, у Арлонга осталось еще шесть часов на подготовку. Вайшра приказал войскам спать посменно, сменяясь через каждые два часа, чтобы встретить ополчение отдохнувшими и в боевом настроении.
Рин понимала смысл приказа, но не могла заставить себя закрыть глаза. От нервного напряжения ее трясло, она даже сидеть не могла спокойно – нужно было двигаться, куда-то бежать или во что-нибудь ударить.
Она расхаживала по полю за казармами. В воздухе танцевали ручейки огня, закручиваясь идеальными кругами. Это хоть чуть-чуть успокаивало. Доказательство, что она хоть что-то еще способна держать под контролем.
Рядом кто-то прокашлялся. Рин мигом обернулась. В дверях стоял Нэчжа, взъерошенный и с затуманенным взглядом.
– В чем дело? – резко спросила Рин. – Что-то слу…
– Мне снился сон, – пробормотал он.
Рин подняла брови.
– И?
– Ты умерла.
Пламя вокруг нее тут же погасло.
– Да что на тебя нашло?
– Ты умерла, – повторил он. Голос звучал глухо, словно издалека, так школьник непонимающе бубнит на уроке цитаты из классиков. – Ты… тебя застрелили над водой, и ты упала в реку. Ты была такой неподвижной. Я видел, как ты утонула, и не мог спасти.
Он заплакал.
– Какого хрена? – прошептала Рин.
Он что, пьян? Под наркотиками? Она не знала, что делать, но с ним оставаться не хотелось. Рин оглянулась на казармы. А если она просто уйдет?
– Пожалуйста, не уходи, – сказал Нэчжа, словно прочитав ее мысли.
Рин скрестила руки на груди.
– Я думала, ты не захочешь меня больше видеть.
– С чего вдруг ты так решила?
– «Лучше бы мы умерли». Кто это сказал?
– Я не имел в виду…
– А что тогда? Где ты проведешь черту? Суни, Бацзы, Алтан – все мы чудовища для тебя, ведь так?
– Я разозлился, когда ты назвала меня трусом…
– Потому что ты и есть трус! – выкрикнула Рин. – Сколько людей погибло в Бояне? Сколько полягут сегодня? Но нет, Инь Нэчжа мог остановить реку и не сделал этого, потому что боится татуировку на своей спине…
– Я же сказал, это больно!
– Всегда больно. Но мы все равно вызываем богов. Мы солдаты и идем на необходимые жертвы, чего бы это ни стоило. Однако ты поставил собственное спокойствие над возможностью сокрушить империю…
– Спокойствие? – повторил Нэчжа. – Думаешь, это можно назвать спокойствием? Ты знаешь, что я чувствовал в той пещере? Знаешь, что он со мной сделал?
– Да. То же самое, что со мной сделал Феникс.
Рин понимала боль Нэчжи. Но не сочувствовала ему.
– Ты ведешь себя как ребенок. Ты же генерал, Нэчжа. Так и веди себя, как подобает генералу.
Его лицо исказилось от ярости.
– Если ты решила поклоняться тому, кто над тобой надругался, это еще не значит, что все мы…
Рин окаменела.
– Никто надо мной не надругался.
– Рин, ты же знаешь, что это неправда.
– Да пошел ты!
– Прости. – Он поднял руки, признавая поражение. – Слушай, мне правда жаль. Я пришел не об этом говорить. Я не хочу ссориться.
– Тогда зачем ты пришел?
– Потому что ты можешь там умереть. Мы оба можем. – Слова полились потоком, словно Нэчжа боялся не успеть высказаться, словно у него больше никогда не будет такой возможности. – Я видел, как это случилось, видел, как в воде из тебя вытекала кровь, и ничего не мог сделать. Это хуже всего.
– Ты что, принял наркотик? – спросила Рин.
– Я просто хотел все между нами уладить. Так годится? – Нэчжа раскинул руки. – Хочешь меня ударить? Ну, давай. Я не сдвинусь с места.
Рин чуть не приняла предложение. Но как только она занесла кулак, злость растворилась.
Ну почему стоит ей взглянуть на Нэчжу и хочется либо убить его, либо поцеловать? Это и бесило ее, и наполняло восторгом. Вот только уверенности не прибавляло.
С ним невозможно вести себя безразлично, никакой золотой середины. Либо ненависть, либо любовь, но Рин не понимала, как совместить одно и другое.
Она опустила кулак.
– Мне правда жаль, – сказал Нэчжа. – Прошу тебя, Рин. Я не хочу, чтобы мы расстались вот так.
Он хотел добавить что-то еще, но слова утонули в резком звоне сигнальных гонгов. Звук пронесся по казармам громко и настойчиво, так что земля задрожала под ногами.
Во рту Рин появился знакомый привкус металла. Вены наполнились паникой, страхом и адреналином. Но на этот раз она не рухнула, не свернулась калачиком и не стала раскачиваться взад-вперед, пока все не кончится. Теперь она была готова и использовала страх как топливо. Превратила его в жажду крови.
– Пора занять позиции, – сказала она и попыталась пройти мимо Нэчжи, но тот схватил ее за руку.
– Пожалуйста, Рин… У тебя больше врагов, чем ты думаешь…
Рин вырвалась из его рук.
– Дай пройти!
Нэчжа загородил ей дорогу.
– Не хочу, чтобы это был наш последний разговор.
– Тогда не дай себя убить. И никаких проблем.
– Но Фейлен…
– В этот раз мы Фейлену не проиграем. Мы победим и выживем.
– Откуда тебе знать? – спросил Нэчжа голосом испуганного ребенка, очнувшегося от кошмарного сна.
Рин не понимала почему, но положила руку на плечо Нэчже. Не в знак извинения или прощения, а в качестве уступки. Сочувствия.
И на мгновение она ощутила намек на былое товарищество, такое же, как давным-давно в Синегарде, когда он бросил ей меч и они сражались спина к спине, превратившись из врагов в друзей, впервые в жизни находящихся по одну сторону.
И по его взгляду Рин поняла, что Нэчжа чувствует то же самое.
– Кстати, мы с тобой владеем огнем и водой, – тихо сказала она. – И я уверена, что вдвоем сумеем одолеть ветер.
Глава 31
– Я чувствую пульс в висках. – Венка подняла снаряженный арбалет и проверила его уже, наверное, в сотый раз. Он был снабжен двенадцатью автоматически перезаряжаемыми болтами. – Неужели вы не любите этот момент?
– Лично я ненавижу, – сказал Катай. – Как будто ждешь казни.
На его голове местами просвечивала кожа на месте выдернутых волос. Он буквально сходил с ума в ожидании императорского флота, и Рин понимала причину. Они оба предпочитали нападать, а не обороняться, чтобы самим решать, когда и где атаковать.
В Синегарде их учили, что сражение в обороне, за укреплениями, ведет к неминуемой катастрофе, поскольку дает врагу преимущество выбора. Не считая осады, такая стратегия почти всегда обречена, ведь нет замко́в, которые невозможно взломать, и нет крепостей, которые невозможно взять.
Но им предстояла не осада. Дацзы не интересно морить их голодом, пока не сдадутся. Она намерена вломиться через ворота.
– Арлонг не могли взять на протяжении веков, – напомнила Венка.