— Если нужно, могу работать преподавателем, — предложил я. — А если это не требуется, то могу делать что угодно. Я быстро обучаюсь, могу и к станку встать.
— Мы думали и об этом, — Греков сцепил пальцы на груди, я ещё подумал, что ему бы подошли чётки. — Но ставить вас к станку нерационально. И дело тут не в ваших знаниях, которые мы пока не нашли, куда применить. Дело в вашем образе мышления, вы вышли из технического общества, ещё недавно пользовались его благами, а потому должны мыслить несколько иначе.
— Возможно, но тут вопрос спорный, — я пожал плечами.
— Что вы знаете о чистых? — вдруг спросил он.
— Потомки мировой элиты, развязавшей войну и отбросившей человечество в каменный век, проживали в отдалённых уголках мира, владеют абсолютным техническим превосходством, делятся на касты, собственно, чистых, солдат и рабочих. Их относительно мало, но, с учётом техники, весьма опасны. Одна группа недавно поселилась здесь, точнее, не здесь, а южнее, на берегу Азовского моря.
— Вижу, вас неплохо подготовили. А сами что о них думаете?
— Думаю… мало что думаю, я ведь их никогда не видел. Можно было ненавидеть их за развязанную войну, но это сделали не они, а их далёкие предки. Теперь мне просто интересно.
— Интерес похвальный, собственно, нам тоже интересно. Вы ведь, кроме прочего, охотник?
— Любитель, изредка охотился с дробовиком на зайцев.
— А к походной жизни привыкли?
— Если нужно, могу пару недель в лесу прожить, — я пытался понять, куда он клонит.
— Что вам известно об армии Республики?
— Две тысячи человек, плюс неустановленное количество ополчения. Делится на три полка, два пехотных и один драгунский. Драгунский выполняет функции пограничной охраны на юге, прикрывает от набегов кочевников.
— Уже неплохо, но, как вы сами думаете, такого количества нам достаточно?
Я задумался. Население республики невелико, соответственно, и армия не может быть большой. С другой стороны, границы довольно протяжённые, а мобильность у армии по понятным причинам никакая. Впрочем, тут нужно исходить из количества и качества врагов, а о них у меня информация неполная.
— Думаю, нет, — сказал я осторожно. — Не владею полной информацией о врагах, но, на мой взгляд, недостаточно. Для полноценной защиты нужно либо увеличить количество личного состава, либо сделать армию более мобильной, чтобы перебрасывать подразделения из одного конца страны в другой.
— Неплохо, в стратегическом мышлении вам не откажешь. Мобильность в самом деле хромает, по сути, только железная дорога даёт пространство для манёвра. А враги у нас есть, и это не только кочевники. Так вот, что касается армии. К счастью, мы худо-бедно наладили военное производство. Численность армии серьёзно не возрастёт, поскольку тут мы утыкаемся в экономику. Чтобы содержать солдат, требуется прибавочный продукт, производимый рабочими и крестьянами. Чем больше его, тем больше солдат можем позволить. Население, несмотря на все наши старания, растёт медленно.
— Но вы ведь хотели присоединить земли до Волги? — напомнил я.
— Да, и процесс этот уже начался. Откровенно говоря, за Доном нет полноценной государственной структуры, по сути, анархия полная, где всё завязано на сельских старост. Присоединение этих земель будет вопросом ближайшего будущего. Но тут есть пара моментов. Первое: отодвинув границу на восток, мы окажемся перед лицом нескольких сил, пусть не столь могущественных, но агрессивных, которые могут здорово испортить нам жизнь. Второе: присоединение этих земель увеличит население Республики примерно на треть. Неплохо, вот только считать стоит не от количества человек, а от производимого ими прибавочного продукта. В отличие от нас, крестьяне за Доном почти не используют технику, их земледелие близко к первобытному. Мало просто присоединить их, увеличив таким образом численность населения. Для нормального развития требуется человеческий материал определённого качества. Грубо говоря, пользу эти люди принесут лет через десять-пятнадцать, когда вырастет грамотное поколение, умеющее применять современную технику. А до того момента от этих земель будет больше хлопот, чем пользы. Придётся не только учить их, но и преодолевать архаичное мышление. К тому же там иной общественный строй, есть богатые и бедные, кулаки, помещики, ростовщики. Вся эта масса будет противиться включению в Республику изо всех сил. Кое-что мы делаем уже сейчас, например. Там уже появились школы, где присланные от нас учителя обучают детей грамоте и счёту. Хоть какой-то задел на будущее будет.
— Это всё очень познавательно, — сказал я.
— Но вас интересует, какова ваша роль в этом?
— Именно.
— Так вот, армию обязательно будем расширять. Это дело ближайших двух лет. У нас уже имеется артиллерия, пусть не тяжёлая, — этот вопрос пока утыкается в техническое несовершенство, — но вполне внятное число стволов у нас присутствует, осталось обучить артиллеристов. Кроме упомянутых частей, имеются шестьсот стрелков внутренних войск и полиция с ополчением. Кроме того, в ближайшем будущем начнут формироваться егерские роты, обученные воевать в лесной местности в автономном режиме. Вот только обучать их нам придётся с нуля.
— Вы хотите, чтобы я стал инструктором?
— В будущем, возможно, да. Но пока могу предложить вам заняться непосредственно разведывательной деятельностью.
— А конкретно?
— Насколько я знаю, ваш новый друг, Станислав Липков, всё ещё здесь.
— Не видел с первого дня.
— Так вот, наше предложение таково: вы и Липков отправляетесь на южную границу, туда, где находится поселение чистых.
— Следить за ними?
— Официальное прикрытие — охота на опасных монстров, там их немало, местные жители опасаются за свою жизнь, под угрозой находятся поставки продовольствия. Вы поселитесь неподалеку и будете активно бродить по лесам. Отстрел животных даст неплохой доход, шкуры и мясо сдавайте местному старосте. Вам будет выдана фотоаппаратура, с помощью которой будете снимать всё, что связано с чистыми. Их самих, их технику, строения, быт. Думаю, у вас это получится лучше всего, поскольку вы недавно вышли из подобного технического уровня. Нас интересует всё: выходы людей за территорию, вылеты беспилотников, частота и направление, характер доставляемых грузов.
— Фотоаппаратура — это, конечно, хорошо, — я уже понял, что меня ждёт, теперь следовало начинать торговаться. — Вот только монстры — это монстры. Я видел только одного, но мне хватило. Если мой дробовик ещё как-то пригодится, то у Стаса натуральный мушкет. Не представляю, как он раньше охотился.
— Здесь вы правы, оружия у гражданских почти нет, но сама идея, как вижу, отторжения у вас не вызвала.
— Сама идея вполне нормальная, постараюсь принести пользу, осталось только согласовать технические моменты.
Греков впервые за всю беседу улыбнулся.
— Я кое-что привёз с собой, а в остальном, я надеюсь, нас выручит Феликс Петрович.
Феликс, хранивший молчание на протяжении всей беседы, оживился и сказал:
— Посмотрю в арсенале, там есть кое-что.
И мы отправились в арсенал. Первым делом на стол легла форма, что обрадовало. Я уже подумал, что придётся пользоваться своей, зимнего цвета. Просторные шаровары из непонятной ткани, очень прочные, окрашенные в простой камуфляж, жёлтые и коричневые листья на зелёном фоне, такая же куртка с капюшоном, сапоги кожаные, довольно неплохие. Имелось также нательное бельё и портянки.
Второй комплект предназначался для Стаса. Его здесь не было, но прикинуть размер я мог, чуть выше меня ростом, чуть худее, руки длинные. Вот такой размер.
— Это я привёз, — сообщил Греков. — У армии пока такого нет, экспериментальная разработка для егерей. Ткань очень прочная, порвать почти невозможно.
— Куда отчитываться о проделанной работе? — спросил я, натягивая куртку.
— Вас об этом проинструктируют отдельно. Вообще, программа максимум — установить мирный контакт и получить доступ к техническим новинкам. При плохом раскладе — захватить языка и подробно допросить, тут, опять же, надеюсь на ваши знания, вы будете задавать правильные вопросы.
— Осталось придумать, как это сделать, если чистые атакуют всё, что движется.
— Слухи о чрезмерной агрессивности чистых сильно преувеличены, на самом деле им на нас плевать, ближайшая наша деревня расположена в тридцати километрах от их поселения, и по сей день не подверглась атакам. Только монстры напрягают. Многие из них сами по себе не агрессивны, но сложно чувствовать себя в безопасности, когда видишь кузнечика размером с собаку.
Меня передёрнуло.
— Тогда выдайте что-нибудь большого калибра.
— Сейчас посмотрим, что есть.
Первым делом из пирамиды была извлечена винтовка, очень похожая на классическую трёхлинейку, только с более толстым стволом.
— Вот это для Стаса, — объяснил Феликс. — Ему точно понравится. Одна из первых самостоятельных разработок. Винтовка с ручным перезаряжанием, калибр — девять миллиметров, как у пистолета Макарова. Патрон старого образца с закраиной. Пуля тяжёлая безоболочечная. В самый раз на крупного зверя.
Я повертел в руках патрон. Ну, да. Всё то же, что и у обычного, только шейка толще, пуля простая, свинцовая, с тупым концом. А Феликс продолжал:
— Сейчас винтовки пошли с другим патроном, мало того, что новый порох позволил уменьшить калибр до классического семь шестьдесят две, так ещё и гильзу взяли другую, то, что в ваше время называлось натовским калибром. Она без закраины, что создаёт больше удобства для конструирования не только винтовок, но и пулемётов.
— А для меня что?
— Для вас, думаю, дам пистолет.
— А что у вас с пистолетами? — заинтересовался я.
— Ну, например, — Феликс расстегнул кобуру и выложил на стол странного вида пистолет. Он напоминал Парабеллум, только с удлиненным стволом.
— Пистолет Романова, тоже довольно старая разработка, патрон Макарова, но с удлиненной гильзой, двадцать семь миллиметров, поначалу пришлось делать такие в связи с несовершенством тогдашних порохов, — объяснил Греков. — Потом пороха стали мощнее, а пулю немного утяжелили. Поначалу вообще много разных вариантов оружия было, даже револьверы делали.