— Не люблю я по пещерам лазить, — проворчал Иван, не отрывая глаз от дороги. — Да и размеры у меня не те.
— Есть тот, кто любит, — с улыбкой сказал Дэн. — Притормози вот тут.
Водитель резко ударил по тормозам, а когда машина остановилась, потянулся под сидение за дробовиком.
— Не нужно, — остановил его Дэн. — Это наш пятый участник экспедиции, он немного не в себе, но в катакомбах будет очень полезен.
Ошибку я разглядел только тогда, когда он показался из кустов в двух шагах от машины. Всё такой же тощий и костлявый, с трупным цветом кожи, одет в одни только шорты, физиономия недовольная, а в руке зажата обглоданная кость. Не говоря ни слова, он протиснулся в приоткрытую дверь, сел между мной и Стасом и принялся сосредоточенно обгладывать зубами мясо.
— Выбрось эту мерзость, — настойчиво велел Дэн. — Когда остановимся, покормим тебя, а сейчас выбрось, она воняет.
— Мяссссо не может вонять, — возразил Ошибка визгливым голосом, но мосол упрятал под себя.
— Выбрось совсем, — Дэн настаивал. — У нас будет много мяса, вот только есть его ты будешь жареным или варёным. А ещё будешь есть хлеб и кашу. Привыкай, сырое хуже усваивается, большая часть питательных веществ пропадает даром. Питаться сырым — неэффективно. Это ты запомнить можешь?
— Не-эф-фек-ти-вно, — проговорил по слогам Ошибка, гладя на Дэна ненавидящим взглядом, но кость всё же вынул и бросил в открытый боковой люк.
Дэн удовлетворённо кивнул и снова вернулся к созерцанию карты, я же, сжалившись над вечно голодным мутантом, дотянулся до крайнего мешка с припасами, вынул оттуда палку конской колбасы, отломил половину и предложил Ошибке. Тот принял порцию, подозрительно обнюхал, потом осторожно откусил и начал жевать. Физиономия постепенно расплывалась в улыбке.
Двигались мы со скоростью около сорока-пятидесяти километров в час. Дорога, несмотря на возраст, сохранилась, как место, где может пройти техника. Асфальт давно ушёл в небытие, но по самому центру трассы, насчитывавшей когда-то четыре полосы, оставалось относительно ровное место. В некоторых местах встречались промоины, иногда имевшие вид глубоких оврагов, ширина которых достигала метра и больше. Для нас подобное препятствие трудностей не составляло, гусеничная техника умеет перебирать через рвы, особенно, когда у неё перегружена задняя часть. Тем не менее, я каждый раз выходил наружу и тщательно, порой с нескольких ракурсов, фотографировал дефект дороги. После нас тут пойдут паровые машины, а возможно, и телеги. Для них дорогу придётся чинить.
Несмотря на изгибы дороги, до темноты нам удалось пройти значительное расстояние, километров двести пятьдесят, что по современным меркам было даже больше запланированного. На обед не останавливались, Иван прекрасно ел на ходу, а остальных никто не спрашивал, только двухминутные остановки на оправку.
Собственно, мы бы и сейчас не останавливались, но на пути возникла водная преграда. Я скосил взгляд на карту, это Волга, сомнений быть не может, Оку мы перемахнули по воздуху на дирижабле ещё, а вот великую реку не объехать. Да и по виду ничего другого придумать было невозможно, именно Волга.
Я взял камеру, установил её на условном капоте вездехода и начал комментировать:
— Итак, мы находимся на берегу Волги, чуть южнее Нижнего Новгорода, сам город отсюда виден, но разрушен так сильно, что руины домов почти не видны в зарослях. Мост на бывшей Нижегородской ГЭС, по некоторым данным, сохранился, но проходимость его неизвестна, да и добираться до него затруднительно, поэтому сейчас мы попробуем форсировать водную преграду на имеющемся у нас плавсредстве.
Я ещё раз обвёл объективом камеры все окрестности, после чего выключил запись и повернулся к нашему водителю:
— А он точно поплывёт?
— Думаю, что поплывёт, — равнодушным голосом ответил он. — Или нет.
— Ваня, ты так не шути, — предупредил я. — Я понимаю, что вездеход плавающий, но он ведь перегружен.
— Не настолько, — ответил за водителя Дэн. — Этот момент обсчитывали при вычислении нагрузок.
— Садимся, задраиваем люки, а потом двигаем вперёд и с песней, — отдал команду Иван, произведя необходимые манипуляции с машиной. — Плыть будет медленно, это не корабль, но часа за полтора переберёмся.
Мне бы его уверенность, вообще неуютно, когда сидишь в железной коробке, которая вот-вот поплывёт по воде, причём на приличной глубине. Если что, выпрыгнуть не успеем.
Для последнего, впрочем, у нас имелась открываемая крыша. Так мы и поступили, оказавшись в натуральной лодке из броневой стали.
— Готовы? — спросил Иван, усаживаясь за руль.
— Угу, — ответил я за всех, зачем-то вцепившись рукой в винтовку.
— Не люблю воду, — Ошибка поморщился.
Гусеницы проскребли по прибрежной гальке, после чего вездеход уткнулся носом в воду, несколько метров мы цеплялись за дно, а потом я понял, что наш недотанк по-настоящему плывёт, погрузившись в воду примерно на треть корпуса. Позади разбегались буруны от винта, а впереди приближался противоположный берег, собственно, место мы выбрали удачное, здесь ширина реки относительно невелика, а выше и ниже находятся ГЭС с не до конца разрушенными водохранилищами. Всё-таки надо было насчёт моста разузнать, большая польза была бы Республике, путь до Урала намного упростится.
Вопреки заверениям в своей нелюбви к воде, Ошибка уселся прямо на бортик, с интересом вглядываясь в речную воду. Потом опрокинулся за борт и исчез. Я на рефлексах хотел его схватить, но не успел, пальцы сомкнулись на пустоте. Я попытался было сказать, чтобы остановили машину, человек за бортом и всё такое, но, заглянув за борт, понял, что для паники причин нет. Мутант, умудряясь держаться ногой за скобу на броне, по пояс погрузился в воду. Потом вынырнул на поверхность, демонстрируя приличных размеров рыбину в правой руке, вторая была зажата в зубах.
Извернувшись всем телом, он вернулся обратно, перевалившись через борт и забрызгав остальной экипаж.
— Теперь положи эту рыбу и достань ещё, — велел Дэн. — Но есть её сырой ты не будешь, на том берегу мы разобьём лагерь и сварим уху. И ты будешь ужинать с нами.
Ошибка хотел сказать что-то язвительное, но ничего не придумал, поэтому бросил рыбу на сидение, а сам снова полез в воду. Скоро мы стали обладателями целого десятка рыбин, позволяющих разнообразить наше меню в дороге. Ошибка определённо полезный член команды, даже не считая его пещерной специальности.
Вездеход показал себя очень надёжной машиной, но всё же, когда гусеницы заскребли по дну на противоположном берегу, я издал вздох облегчения. Наконец-то, отмучились. Теперь, поскольку солнце уже садится за горизонт, оставалось поставить машину и присмотреть место для ночлега, спать на сидениях не хотелось совершенно, и без того зад квадратный.
Место долго не искали, приличных размеров бетонная полоса, бывшая частью дороги, отлично подошла для лагеря. Тут же, не дожидаясь ничьих распоряжений, все занялись делом. Я рубил ветки с помощью мачете, те, что потоньше, складывал на подстилку, а толстые отправлял в костёр. Иван потрошил рыбу, Дэн устанавливал таганок, а Стас, прихватив винтовку, отправился, по его словам, «проверить кустики на предмет опасности». В кого он собрался стрелять в темноте, я не знал, но, когда мы уже повесили на костёр ведро с водой для ухи, где-то в глубине леса раздался выстрел, а через полчаса показался Стас, довольный настолько, что от улыбки щёки трескались. На плече он нёс оленёнка, некрупного и, наверное, с очень нежным мясом. А у нас рыбный день. Ну, да ладно, пять здоровых мужиков едят столько, что продукты не залежатся. К тому же есть соль, так что сохранить сумеем.
Скоро уха была готова, стали садиться за стол. Немедленно появилась поллитровка спиртного, каковых захватили полдюжины (вроде бы была ещё, но я не видел больше бутылок), но ни я, ни Дэн возражать не стали. После долгого и трудного дня вполне допустимо. Налили всем, Ошибка понюхал свою кружку, с отвращением фыркнул, после чего отодвинул подальше.
— Гадосссть.
Ну и ладно, нам больше достанется, к тому же человек не самый адекватный, стоит ли его поить?
— У него нюх усиленный, раз в десять сильнее моего, — сообщил Дэн. — Резкие запахи для него — пытка.
А вот к ухе мутант отнёсся одобрительно. Немедленно схватил миску и попытался зарыться туда носом, но тут же получил щелчка от Дэна.
— Ложку возьми.
Ошибка в ответ зашипел, но ложку всё-таки взял и даже начал её правильно использовать.
— Ладно тебе, прессовать парня, — попытался возразить Стас. — Пусть бы ел, как хочет.
— Нужно возвращать его в человеческое состояние, — заметил Дэн. — Он такой не столько в силу испорченных генов, сколько в силу отсутствия воспитания. На него махнули рукой, решив, что он бесполезен. Оттого и развитие застопорилось на десяти годах. Путешествие в компании пойдёт ему на пользу.
Ошибка все эти сведения в свой адрес почти не слушал, только старательно наворачивал ложкой уху, а когда закончилась, попросил добавки.
Спать укладывались странно. Полагалось выставить часового, тем более что в темноте постоянно раздавались крики зверья и птиц, но Дэн поступил иначе: сам он уселся в полу лотоса на кабину вездехода, а с внешнего края лагеря точно так же посадил Ошибку.
— И? — спросил я. — Так и будем спать?
— Именно, мы любой шорох почуем, при этом сможем отдохнуть.
Я с недоверием посмотрел на него, потом с ещё большим недоверием на Ошибку, но потом смирился и залез в спальный мешок.
Глава двадцать первая
Очередная водная преграда оказалась доступной просто потому, что древние строители не экономили на материалах. Бетонный мост выдержал все потрясения, ядерную войну, действие времени, наводнения и перепады температур. Опоры потемнели, покрылись трещинами, но сам мост продолжал стоять.
В целом, на шестой день путешествия мы уже преодолели более половины пути, да не просто преодолели, составили подробную карту дороги, выяснили наиболее удобные пути, а кое-где даже установили ориентиры и указатели. Каждый интересный участок я непременно снимал на видео, сопровождая комментариями. В отдельных случаях, когда дороги оканчивались тупиком, приходилось возвращаться. Как бы то ни было, а очерченная красным карандашом кривая линия на карте удлинялась с каждым днём.