ня, это был праздник, призрак голодной смерти отступил, появилась уверенность в будущем.
— Как далеко вы отходили от бункера?
— Самая дальняя экспедиция ушла на пятьдесят километров, результат был удручающим. Повсюду руины, заросшие лесом, людей почти нет, складывалось впечатление, что мы последние, кто остался. Потом встретили людей, это были охотники, одетые в шкуры и вооружённые луками. Мы хотели за ними проследить, но не получилось, они заметили слежку и скрылись. С одной стороны, это было хорошо, нам не грозило вымирание из-за малой популяции, но установить контакт с теми, кто одичал, будет непросто. Надежду внушала радиосвязь, мы иногда ловили сигналы, разобрать получалось мало, но этого оказалось достаточно, чтобы понять, что где-то есть относительно цивилизованные поселения.
— Вы не пробовали связаться с ними?
— Мы боялись, если есть цивилизация, то есть и оружие. Установив контакт с дикими охотниками, мы могли бы чувствовать себя в безопасности, лук против автомата — ничто. Но, как только мы встретим людей, вроде вас, наша судьба целиком будет в их руках.
— Что же, — я встал с места и прошёлся по комнате, разминая ноги. — Отчасти вы были правы, но вам повезло. Цивилизованные поселения есть, на западе, там сейчас целая страна. Есть промышленность, сельское хозяйство, наука. Технологии сильно просели, но кое-что изготавливать умеют. Они нашли информацию о нетронутом складе материалов, потому и отправили сюда экспедицию. Мы разведали дорогу, скоро сюда отправятся караваны. Будут вывозить то, что есть. Вывезут и вас, вряд ли вы будете цепляться за своё жильё, а там вас обеспечат жильём и работой. Как я понимаю, большая часть ваших людей умеет работать с механизмами?
— Примерно половина, учились мало, но можем многое. Проблема в том, что большая часть аппаратуры слишком сложна даже для нас. Хороший слесарь может починить станок, но реактор или даже химический синтезатор ему не по силам.
— Я уверен, что работа для вас найдётся, единственное, что осталось, — доложить в центр. Думаю, у вас найдётся дальняя радиосвязь?
— Да, можем настроить, а что потом?
— Потом… — я задумался. — Потом начнётся долгий процесс. Первым делом, как я полагаю, сюда пришлют дирижабль с людьми и техникой, проведут окончательную разведку запасов, выясняя, как лучше поднимать их на поверхность. Одновременно начнут выдвигаться первые грузовые колонны, которые доберутся сюда за пару недель или чуть больше. Здесь, я думаю, будет образована колония. Некоторое количество людей, которые занимаются подъёмом ценностей наверх. Вы ещё какое-то время поживёте здесь, ещё, думаю, сюда переселят жителей одной деревни. Тут неподалёку. Километров сто. У них почти не осталось мужчин, зиму они ещё переживут на запасах, но потом нужно будет что-то с ними делать. Работы затянутся, что-то вывезут в первую очередь, но вывоз всех запасов займёт годы. Поселение будет опираться на бункер.
— Что же, — Сергей ненадолго задумался, — думаю, это будет лучшим вариантом для нас. Я сообщу своим, а вас отведут к центру связи. Попробуете связаться со своими.
Центр связи выглядел, как склеп, большая комната, заставленная аппаратурой, которую уже основательно покрыла пыль, а кое-где висела паутина. Но все агрегаты были исправны, требовалось только подключить электричество. На этот раз я не просто надиктовал сообщение, я потребовал, чтобы с той стороны нашли полковника Грекова. Пришлось ждать около часа, потом связь ожила.
— Олег, это ты? — голос был хриплым, сильно мешали помехи, но слова звучали понятно. — Докладывай, что у вас, вы пропустили сеанс связи.
— Были непредвиденные обстоятельства, но сейчас всё в порядке. Бункер мы нашли, запасы оцениваю, как очень большие. Вывозить придётся годами. Ещё нашлись люди, поселение в бункере, осталось с довоенных времён, шестьдесят человек, дети и молодёжь, в массе своей грамотные и умеют работать с техникой. Неподалёку находится поселение диких, не совсем адекватны, но в качестве рабочей силы сгодятся. Предлагаю на базе жилого бункера образовать временное или постоянное поселение, колонию, где будут проживать люди, занимающиеся подъёмом ценностей. Кроме того, это поселение можно использовать, как базу для нашей дальнейшей экспансии.
— Поселение мы устроим, — даже через помехи было слышно, как Греков вздохнул. — А насчёт экспансии… Я бы не был столь оптимистичен. Людей взять неоткуда, даже если всех диких по дороге соберём. Вообще, по пути туда планируем построить цепочку фортов, не построить, а просто занять старые здания. Между ними будут двигаться караваны.
— Что делать сейчас?
— Обживайтесь, скоро прибудет авиация, а силы для вывоза готовы давно, сейчас отдам команду начинать движение. Дорога разведана километров на сто, а дальше, думаю, используем твои данные.
— Ясно, присылайте, будем ждать. Татьяне привет.
— Передам, конец связи.
На этом наша эпопея подошла к концу, осталось только устроить временный лагерь на поверхности и ждать прибытия авиации.
Эпилог
Я никогда не был в покоях главы государства. Никакого, ни старого, ни нового. Интересно было, как живут эти люди. Понятно, что президент Зимбабве живёт несколько иначе, чем президент Франции, средств у него поменьше, а тяги к роскоши больше. Вряд ли в Кремле в лучшие годы стояли золотые унитазы, всё было красиво, но скромно, так было правильно.
Сейчас я прибыл на приём к верховному правителю. Только недавно выяснил, что зовут его Юрий Владимирович Савельев, лет ему хорошо за сорок, а обитает он в неприметном кабинете на четвёртом этаже большого здания в столице.
Здание располагалось в самом центре города, и было выстроено, как настоящий форт с множеством стен, укрытий, огневых точек и зданий, которые можно использовать, как огневые точки. Под ним были обширные подземные сооружения, взять такой комплекс можно было только тяжёлой артиллерией или авиабомбами, которые в современном мире есть только у чистых (а чистым мы даром не нужны). Несмотря на мирную жизнь, о безопасности здесь не забывали.
Сама столица тоже произвела впечатление, город был довольно приличных размеров, вполне сошёл бы за областной центр в провинции. Он всё ещё строился, на окраинах кипела работа по возведению цехов и жилых зданий. Дома имели высоту в пять этажей и меньше, но попадались и свечки в десять этажей, правда, таких было немного, техника не позволяла. Внешний облик города сильно отличался от довоенных. Почти нет увеселительных заведений, нет офисов и контор, напрочь отсутствуют рекламные щиты и яркие вывески на магазинах. Вот здесь продают одежду, так на щите написано «Одежда», коротко и ясно. В будний день улицы почти пусты, все работают. Зато огромное количество учебных заведений, школы, ПТУ, институты, количество учащихся невелико, неоткуда им взяться, но учат везде и всех. Заводы и фабрики равномерно распределены по территории, дымят трубы, отчего воздух в городе сильно задымлён. Есть несколько электростанций, что обеспечивают электроэнергией, а по улицам ходят настоящие трамваи на электрической тяге. Ночью здесь ещё красивее, не Лас-Вегас, но увидеть полностью освещённый город уже отрадно, словно обратно в цивилизацию вернулся.
А теперь я в сопровождении солдата личной охраны вождя шагал по длинному коридору с высоким потолком. Оделся я в гражданское, хоть по-прежнему состою на службе. Туфли глухо стучали по полу, застеленному ковровой дорожкой.
Сейчас середина зимы, мы прибыли назад в начале декабря, когда уже лежал снег. Нас доставили дирижаблем, но это тоже было не быстро, авиация сопровождала первую колонну с грузом, колонна была на механической тяге, следующие пойдут уже на гужевом транспорте. Сказав, что разведанные запасы будут вывозить годами, я слегка ошибся, скорее всего, десятилетиями, к моменту, когда вывезут последний слиток хрома или марганца, границы Республики уже подойдут к Уралу. Цепочка фортов вдоль всей дороги будет постепенно разрастаться, решено было сделать их постоянными. Да и посёлок над бункером тоже теперь стал полноценной административной единицей, анклавом с населением аж в три сотни человек. Снова придётся увеличивать армию, но, как я понял, ресурсы для этого теперь найдутся.
Технической уровень Республики теперь быстро рванёт вверх, в наши руки попали не просто станки, а станки для производства станков, которые в свою очередь могут производить станки. Звучит немного странно, но теперь есть возможность выпускать автомобильные двигатели и сами автомобили, а не собирать их из разрозненных деталей столетней давности. Решат проблему и с горючим, нефтяные скважины пока недоступны, но будет синтетический бензин, который производили и раньше, но в мизерном количестве. Кроме того, на складах нашли и вполне исправную технику, поставить которую на ход можно за короткое время.
Осталось только решить, куда направить дальнейшую экспансию. Есть необжитые места за Уралом, есть южные области, Предкавказье и Кавказ. Есть Бывшая Украина и Белоруссия, где тоже имеются поселения людей. Но, какое бы направление ни выбрали, предшествовать этому будет разведка, а значит, найдётся работа мне и моим подчинённым из егерских частей.
А пока мы вернулись домой, Татьяна вместе с детьми повисла у меня на шее, где все провисели полдня. Странно, меня родной сын так не любил в лучшие годы, а тут… Дэн вернулся к тренировкам солдат, теперь уже с поправкой на действия в зимнее время. Стас, получив командировочные, ушёл в глубокий запой, но остановился уже на второй день, заночевал у одной дамы, которая его каким-то образом наставила на путь истинный. Может, в самом деле, остепенится и семью создаст. Трофим, которого по понятной причине пугали большие поселения, поселился в одной из деревень на северной границе страны, он получил звание сержанта и влился в отряд солдат, несших пограничную службу. Как и Стас, он был превосходным охотником, а кроме диких зверей, врагов там не было. Решал сразу проблему безопасности местных жителей и проблему продовольственного обеспечения. Обе его жены-сестры остались с ним, уже потом я узнал, что они беременны. Когда Иван успел это сделать, оставалось загадкой. Сам Иван вернулся к обязанностям техника, да попутно совершенствовал искусство рукопашного боя. Это умение уже сослужило ему добрую службу, позволив разоружить шестерых нападавших. Ошибка временно поселился на складе части, в редкие оттепели пропадал в лесах, истребляя живность, но большую часть времени сидел в помещении, стояли холода, а одеваться он не любил.