ыл одним из них. "Он был настоящей рабочей лошадкой, очень тщательным человеком, думающим о массе деталей"3, — вспоминал коллега Форда по конгрессу У. Айерс. Помимо этого у него прорезался неплохой политический инстинкт, позволявший ему почти безукоризненно ориентироваться в правилах запутанной закулисной игры в конгрессе, улавливать и предвидеть смену настроений в его республиканской фракции.
Впервые во весь голос о своих претензиях на руководящий пост в республиканской иерархии в палате представителей Форд заявил в начале 60-х годов. В это время партия стремительно дрейфовала вправо, равняясь на флагманский корабль — Б. Голдуотера. Объединенное республиканское руководство сената и палаты представителей во главе с Э. Дирксеном и Ч. Холлеком заняло позицию тотального неприятия любых программ "новых рубежей" Дж. Кеннеди, не предлагая ничего взамен. Эта обструкционистская политика превращалась в серьезную проблему для партии, негативизм конгрессовских лидеров не ускользал от внимания широкой общественности. Тогда-то Форд и возглавил мини-заговор группы конгрессменов, получившей название "младотурки". Позднее в своих мемуарах он напишет о том времени: "Мы просто не имели права все время кричать "нет, нет, нет!", пока мы сами не предложили бы лучшие решения имевшихся проблем. И никто из нас не сомневался, что проблемы были реальными"4. В начале 1963 г. "младотурки", не рискуя открыто выступить против Холлека, нанесли удар второму по значению лицу фракции — председателю республиканской конференции в палате представителей Хэвену — и добились его замены Фордом. В преодолении негативизма "младотурки мало преуспели и к тому же сами очень скоро скатились на ультраправые позиции. В стремлении разработать собственную альтернативу политике демократов Форд выступил одним из инициаторов издания сборника "Консервативные документы", который по существу явился идеологическим обоснованием ультраконсерватизма голдуотеровского толка.
Однако после провала Голдуотера Форд оказывается в первых рядах борцов за организационную и идейно-политическую переориентацию партии и перевод ее на позиции "просвещенного" консерватизма. Призывая к "серьезному хирургическому вмешательству в дела республиканской партии с тем, чтобы избежать подобных поражений в будущем"5, Форд вступает в открытую борьбу с Холлеком, который активно поддержал на выборах Голдуотера. В начале 1965 г. фракция республиканцев в палате представителей, большинству членов которой импонировало обещание Форда "развить и довести до всех имидж борющейся, дальновидной партии, ищущей ответственные и конструктивные решения национальных проблем"6, выбрала конгрессмена от Мичигана своим лидером.
С деятельностью Форда на посту лидера фракции связана заметная активизация всех звеньев партийной иерархии в палате представителей. Проявляя завидную энергичность и целеустремленность, Форд поощрял выработку альтернативных предложений многим законодательным инициативам демократов, участвовал в обсуждении политики республиканцев во всех постоянных комитетах, гальванизировал и повернул в более конструктивное русло деятельность политического комитета фракции, занимавшегося текущими проблемами законодательства. Было создано и новое звено в иерархии фракции — комитет по планированию и исследованиям, в обязанность которому Форд вменил поиск долгосрочных решений национальных проблем с целью выработки партийной программы к промежуточным выборам 1966 и президентским выборам 1968 г. Росту авторитета Форда в стране способствовали его регулярные выступления по национальному телевидению в дуэте с Дирксе-ном от имени Объединенного республиканского руководства в конгрессе.
В своих идейных воззрениях Форд неизменно занимал консервативные позиции, ориентированные на интересы крупного бизнеса. "Его конгрессовская карьера, которая включает в себя девять лет пребывания на посту лидера меньшинства палаты представителей, — писал его близкий друг и в дальнейшем пресс-секретарь Белого дома Дж. Терхорст, — свидетельствует, что Форд — ортодоксальный республиканец, чья философия неотделима от добродетелей системы свободного предпринимательства" 7. Он постоянно ратовал за сужение прерогатив федерального правительства, выступал против программ борьбы с бедностью, помощи городам, медицинского страхования, против законов о гражданских правах негров. За подъемом демократических движений 60-х годов Форд видел не реальные социальные проблемы, а лишь происки "экстремистских групп". Он с самого начала поддержал американскую агрессию во Вьетнаме и если позднее и позволял себе выражать несогласие с военной политикой Джонсона, то только с позиций критика справа. "Форд был суперястребом в вопросе о войне во Вьетнаме"8, — справедливо заметил его биограф Р. Ривс. Он призывал к активизации варварских бомбардировок ДРВ и требовал от администрации других решительных действий для достижения "военной победы над коммунистами" в Индокитае. "Я полагал, что мы должны более эффективно использовать наши военные силы, и возражал против периодических пауз в бомбардировках, — подчеркнет он в своих мемуарах. — Я говорил, что Джонсон был виновен в потрясающе плохом руководстве войной" 9.
Незаурядные организаторские способности и безупречные консервативные верительные грамоты резко подняли акции Форда на республиканской политической бирже. В 1968 г. он председательствовал на национальном съезде партии, его имя фигурировало в никсоновском списке возможных кандидатов в вице-президенты.
Должность лидера меньшинства в палате представителей, которую Форд продолжал занимать в годы администрации Никсона, не сулила честолюбивому конгрессмену возможности пробиться в самые высшие эшелоны политического руководства страны. Даже перспектива выдвинуться в спикеры палаты, которым становится лидер партии большинства, была призрачной, поскольку численный перевес демократов был огромным и мало менялся от выборов к выборам. В 1973 г. Форд принял решение к концу второго срока президентства Никсона, политику которого безоговорочно поддерживал, отойти от политической жизни. Однако отставка Агню и "Уотергейт" перевернули его планы.
Как считают многие исследователи, Никсон предложил на пост вице-президента именно Форда по весьма прагматическим соображениям. С одной стороны, Форд пользовался большим весом в республиканской партии и в конгрессе, где он неплохо умел находить общий язык с лидерами демократов. С другой — Никсон, над которым висел дамоклов меч импичмента, опасался сделать вице-президентом человека, который обладал бы ярким политическим лицом и был бы настолько популярным, что мог породить в стране желание видеть именно его, а не Никсона на посту главы государства. "Он не хотел кого-либо, чьи политические привлекательность и способности были настолько выдающимися, чтобы сделать его импичмент более приемлемым для конгресса, — писал о мотивациях Никсона обозреватель Дж. Уитковер. — Лояльный, малопривлекательный Джерри Форд как нельзя лучше подходил для этого" 10.
Если в чем Никсон и ошибся, то только не в расчетах на лояльность Форда. В самые тяжкие для президента дни "уотергейтского" расследования, когда большинство республиканцев сочли за лучшее благоразумно помалкивать и не принимать участия в операциях по его спасению, Форд был в первых рядах защитников Никсона и без устали колесил по стране, доказывая полную невиновность своего патрона. Но помочь Никсону не мог уже никто.
Вечером 9 августа 1974 г., просмотрев по телевидению выступление президента о его намерении на следующий день подать в отставку, Форд вышел на порог своего дома в пригороде Вашингтона — Александрии — и в свете телевизионных юпитеров заявил десяткам собравшихся журналистов о желании править "в духе сотрудничества" с конгрессом и народом. Через день Форд был приведен к присяге президента США.
ПРЕДЕЛЫ ЛАВИРОВАНИЯ
Время вступления Форда на пост президента было исключительно сложным в истории Соединенных Штатов. "Когда Джеральд Р. Форд стал президентом, он столкнулся с ситуацией, беспрецедентной в анналах американского руководства: разочарование, цинизм и даже боязнь собственного правительства; всемирная инфляция, кризис и растущая безработица; неуверенность в отношении настроений американского народа и способности правительства в условиях разделенного правления выполнять свои международные обязательства"11, — скажет о трудностях администрации вице-президент Н. Рокфеллер.
Задача восстановления общественного доверия к президентской власти и к республиканской партии выдвинулась в число первоочередных приоритетов правительства. Поначалу казалось, что решение ее будет несложным. Страна, уставшая от скандалов и потрясений "Уотергейта", восприняла уже сам факт появления "стабильного" президента в Белом доме как возвращение к "нормальным временам". Фигура Форда, который выступал с проповедями восстановления честности и справедливости в управлении государством, импонировала "средней Америке".
Однако "медовый месяц", как принято в США называть начальный период правления любого президента, когда эйфория американцев в отношении нового главы государства еще не прошла, продолжался для Форда очень недолго. 8 сентября 1974 г., используя свое конституционное право об объявлении амнистии, Форд даровал "полное и абсолютное помилование" Ричарду Никсону, освободив его от дальнейшего судебного преследования. Хотя президент доказывал, что этот акт поможет "уотергейтским ранам страны побыстрее затянуться", американцы в большинстве своем не одобрили выдачи индульгенции Никсону, которого они в массе своей по-прежнему считали преступником. "Прощение" Никсону, по словам публициста Я. Аарона, "вызвало споры и подняло вопрос о существовании сговора или сделки между мистером Никсоном и президентом"12. Заявления средств массовой информации о том, что Никсон ушел в отставку, получив твердое обещание Форда оградить его от суда, нанесло сильнейший удар по репутации президента. Но политические издержки "Уотергейта" для президента и его партии на этом не кончились.