24.
Не было ни одного существенного вопроса социально-экономической политики, по которому бы позиции Форда не сталкивались с противодействием конгресса. Двухлетняя борьба вокруг билля о дерегулировании цен на топливо завершилась в сентябре 1976 г., когда в сенате не хватило голосов для отмены вето президента на принятый конгрессом закон о продлении в этой области контроля над ценами.
Принятия срочных правительственных мер требовал стремительный рост безработицы, уровень которой к лету 1975 г. приблизился к 9 %. Демократическая фракция в конгрессе при поддержке части либеральных и умеренно консервативных республиканцев в спешном порядке приняла закон о выделении 5,3 млрд долл. для создания миллиона новых рабочих мест. Но и эта паллиативная мера, которая могла улучшить положение лишь части многомиллионной армии безработных, натолкнулась на вето Форда, объявившего ее дорогостоящей, чреватой ростом инфляции и ненужной в условиях ожидавшегося администрацией экономического подъема 25. Затем президент, правительственные лоббисты, предпринимательские организации повели усиленную обработку конгрессменов, абсолютное большинство которых выступало за спасение закона. Интенсивнейшая кампания принесла свои плоды: около 30 республиканцев изменили свою первоначальную позицию, и вето Форда осталось в силе. В ответ на поздравление с успешным завершением операции по торпедированию помощи безработным, полученное от президента Торговой палаты США Р. Лешера, президент написал: "Это, безусловно, была победа каждого американца, который озабочен проблемой инфляции. Я также хочу воспользоваться случаем и поблагодарить членов палаты за очень эффективное сотрудничество в этом и множестве других важных для нашей нации вопросов" 26.
Через год аналогичный закон, в котором сумма ассигнований была уже снижена до 4 млрд долл., вновь был отвергнут Фордом, но на сей раз в конгрессе нашлось необходимое большинство для отклонения президентского вето.
В подходе к сокращению безработицы в США Форд, как и большинство республиканцев, следовал святой заповеди консерваторов, которую четко сформулировал тогда президент одной из крупнейших компаний резиновых изделий Ч. Гейтс: "Увеличение занятости — это функция бизнеса, а не правительства"27. Поэтому понятно тотальное неприятие "великой старой партией" ключевого законодательного предложения демократов — закона Хэмфри — Хокинса, впервые в американской истории предлагавшего зафиксировать ответственность федерального правительства за достижение в стране полной занятости, под которой понималось доведение уровня безработицы до 3 %. "По существу он колоссально расширит функции экономического планирования правительства США, приведет практически к установлению государственного социализма и потребует огромного увеличения общественных ассигнований… — возмущался по поводу билля Хэмфри — Хокинса орган НК республиканцев. — Нынешний однобоко демократический конгресс вполне может и принять его, но он никогда не станет законом, пока республиканский президент сидит в Белом доме" 28.
В 1975–1976 гг. жертвами вето Форда пали законопроекты о выделении дополнительных средств министерству здравоохранения, образования и социального обеспечения, отдельные законы об общественной службе здравоохранения и об ассигнованиях на нужды образования. Объяснения президента во всех случаях были однотипными — нельзя перегружать федеральный бюджет "несущественными" затратами. Иначе как верхом цинизма нельзя назвать вето президента Форда на поправки 1975 г. к закону о школьных завтраках и питании детей, ибо он (закон) "распространит федеральные субсидии на детей из тех семей, которые в них не нуждаются".
В период кризиса затрещала по всем швам система социального страхования, не справлявшаяся с выплата-пи пособий растущему числу потерявших работу, которые к тому же перестали вносить деньги в фонды страхования. "Существует серьезная финансовая проблема в программе социального страхования… Нынешний высокий уровень инфляции, сопровождавшийся спадом, вызвал большое и непредвиденное сокращение поступлений и увеличение выплат"29, — с тревогой сообщал Форду министр здравоохранения, образования и социального обеспечения Каспар Уайнбергер. Выход из создавшегося положения глава администрации увидел в установлении 5-процентного потолка на размер ежегодного увеличения суммы пособий. Этот план в условиях, когда индекс роста цен перевалил за 10 %, приводил к падению реальных доходов и жизненного уровня пенсионеров и безработных американцев. Либеральный сенатор Г. Хэмфри справедливо назвал фордовский проект "аморальным, дешевым, непростительным, неприемлемым и бессовестным" 30.
В тех случаях, когда демократам в конгрессе удавалось, преодолевая вето президента, добиваться увеличения ассигнований на те или иные социальные программы, это отнюдь еще не служило гарантией того, что исполнительная власть будет проводить данную меру в жизнь. Лидер демократического большинства в конгрессе М. Мэнсфилд сокрушался в начале 1976 г.: "В последние месяцы администрация обращалась к нам за санкцией на отмену или отсрочку в расходовании тех средств, которые были выделены сверх ее запросов. Это приводило к задержке в финансировании программ и требовало дополнительного внимания конгресса"31.
Борьба вокруг внутриполитических программ республиканской администрации приводила к отчетливой поляризации политических и социальных сил в стране. Последовательная забота Форда об интересах и прерогативах большого бизнеса снискала ему поддержку многих руководителей крупнейших промышленных и торгово-финансовых корпораций. И столь же единодушным было, но уже в оппозиции президенту, организованное рабочее движение страны.
Отношения между администрацией и профсоюзами были испорчены окончательно в конце 1975 г., когда Форд наложил вето на законопроект, который был призван устранить ограничения права профсоюзов строительной индустрии на пикетирование. После этого в отставку вынужден был уйти министр труда Дж. Данлоп" клявшийся профсоюзам, что закон будет поддержан правительством. "Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы предотвратить переизбрание Форда"32, — заверял президент профсоюза строителей Р. Джордан. Негодование профсоюзного руководства, как отмечал на 11-м съезде АФТ-КПП ее президент Дж. Мини, вызывал и тот факт, что правительство "не проявило озабоченности проблемой безработицы" 33 и отвергало билль Хэмфри — Хокинса.
Форд не побоялся испортить свои и без того натянутые отношения с фермерскими организациями и наложил вето на закон 1975 г. о чрезвычайной помощи фермерам, поскольку, по его мнению, закон "мог добавить 1,8 млрд долл. к федеральному дефициту" и "привести к расширению программ субсидий фермерам в последующие годы". Взрыв негодования фермерского населения вызвало решение хозяина Белого дома о введении эмбарго на продажу зерна Советскому Союзу. Даже Американская федерация фермерских бюро — организация крупного сельскохозяйственного бизнеса, которая всегда тяготела к республиканской партии, — обвинила Форда в "капитуляции перед политическим шантажом" ультраправых 34.
Всячески подыгрывая ультраконсерваторам, опираясь на них в своем противоборстве с конгрессом, Форд оттолкнул от администрации либеральные силы в стране и в партии, но при этом, как это ни парадоксально, не сумел завоевать полного доверия правых. Пределы политического маневра президента — между Сциллой ультра и Харибдой конгресса — оказались весьма узкими. "Зажатый между партией, основное ядро которой было исключительно консервативным, и либерально-активистским демократическим конгрессом, президент Форд получал удары внутри партии и от консерваторов, и от умеренных и либеральных республиканцев" 3S, — отмечали американские политологи.
Причины недовольства либеральных республиканцев понять нетрудно. Их настроения удачно выразил составитель многих речей президента Дж. Кессерли, написавший в своем дневнике: "Моя неудовлетворенность политикой республиканской партии вызвана тем, что она не демонстрирует достаточную озабоченность положением работающих людей… Президент произнес мало речей для черных. Он редко появляется в их среде, как и в среде рабочих, которые в наибольшей степени пострадали от кризиса… Президент Форд должен показать, что он заботится о них, но вместо этого американцы вновь и вновь видят его играющим в гольф с лоббистами корпораций, самыми жирными котами страны"36. Сенаторы Дж. Джавитс, Ч. Перси, К. Кейс от имени Клуба среды безуспешно пытались убедить Форда "не игнорировать либеральные позиции некоторых членов партии" и продемонстрировать реальное сочувствие жертвам экономического кризиса37. Вице-президент Н. Рокфеллер, либерал, фактически был отстранен от решения важнейших политических вопросов, в конце 1974 г. он жаловался в письме Форду: "Я думаю, что с вице-президентом и его людьми надо обращаться как со своими, а не как с посторонними"38. Впоследствии Рокфеллер еще больше потерпел от президента, когда вознамерился полностью опубликовать доклад возглавляемой им комиссии по расследованию злоупотреблений в деятельности ЦРУ.
Разочарование ультраконсерваторов в Форде объяснить несколько сложнее. Казалось, трудно было найти мероприятия президента, которые могли бы вызвать их отрицательную реакцию. Но они искали и находили. Робкие попытки расширения идейно-политического спектра партии и отдельные чрезвычайные антикризисные меры администрации воспринимались ультраправыми республиканцами как подрыв основ "подлинной" консервативной идеологии. "Я знал, что наиболее консервативные члены нашей партии были весьма мною недовольны, — писал Форд в своих воспоминаниях. — Мое решение даровать амнистию увиливавшим от призыва и дезертирам во вьетнамской войне, назначение Рокфеллера на пост вице-президента и беспрецедентный дефицит федерального бюджета — все это бесило их"39