80, — информировал президента сотрудник аппарата Белого дома М. Дювал. Становилось очевидным, что по программным вопросам идеологических столкновений, по крайней мере за кулисами съезда, не избежать.
Съезд партии открылся в похожем на квадратного белого паука спортивном зале "Кемпер Арена" в Канзас-сити 18 августа 1976 г. Расклад делегатов, проводившиеся среди них опросы зарегистрировали заметный сдвиг вправо настроений республиканской партийной элиты. Лишь 6 % присутствующих в "Кемпер Арена" считали себя либералами (13 % в 1972 г.), и либеральное крыло не могло рассчитывать даже на подобие самостоятельного действия на съезде. "Если бы они выставили своего кандидата, то Рейган победил бы при первом голосовании"81, — резонно замечал политический обозреватель Р. Ровер. Рисковать либералы не желали и робко жались к Форду. Он и одержал победу в первом туре голосования, получив 1187 голосов против 1070 за Рейгана. В 1976 г. в противоборстве консервативного и ультраправого течений в республиканской партии верх взяло первое, хотя перевес его был уже минимальным. При этом нельзя не учитывать, что предпочтение многих делегатов определялось интересами последующего соперничества с кандидатом демократов, а не идеологическими симпатиями. Опрос института Гэллапа показал, что Форд уступал кандидату оппозиционной партии Джеймсу Картеру в соотношении 4: 5, в то время как Рейган — 2:7. Победа партии в ноябре представлялась более важным делом, чем выдвижение "идеологически чистого" ультраконсерватора, который все больше импонировал республиканской элите.
Правые во многом предопределили и выбор Фордом нового кандидата на пост вице-президента. Им был назван сенатор Доул, что породило поначалу массу недоумений: ведь он принадлежал практически к тому же политическому спектру, что и президент, и происходил из того же географического региона — Среднего Запада, тогда как обычно кандидат на президентский пост выбором напарника стремится расширить политически и географически свою привлекательность. Ясность внес журнал "Нэшнл ревью": "Форд не мог выбрать в напарники либерала или умеренного консерватора, не вызвав при этом открытого мятежа в лагере Рейгана"82. Кандидатура Доула была удостоена "особой похвалы" Рейгана.
Противоречия между консервативными республиканцами, шедшими за Фордом, и рейгановскими ультра со всей отчетливостью проявились в принятой на съезде платформе, которая эклектично объединила установки обеих группировок.
Из переписки между сотрудниками избирательной команды президента видно, что больше всего они опасались перенесения полемики кандидатов по программным вопросам на подмостки "Кемпер Арена". А эта полемика была острой, и противоречия — значительными. М. Дювал даже составил внушительную таблицу, где прослеживались разногласия Форда и Рейгана по внешнеполитическим проблемам, которую мы частично приводим ниже.
Конечно, Дювал преувеличивал степень разногласий между Фордом и Рейганом. Как мы знаем, многие "за" президента сопровождались ворохом оговорок и прямо противоречили его реальной политике. Как, скажем, можно считать выступавшим за разрядку человека, который к тому времени отказался даже от употребления данного термина?! Но различия в подходах двух кандидатов, в нюансировке действительно существовали в вопросах как внешней, так и внутренней политики. Расхождение между кандидатами в ключевой сфере внутриполитической проблематики — о роли и месте государства в регулировании общественно-экономических процессов — четко подметила газета "Чикаго трибьюн": "Как и Рейган, президент не верит, что федеральный механизм может творить чудеса. Но в отличие от Рейгана мистер Фоод признает его существование как реальность и считает, что он не может быть разобран, не вызвав при этом катастрофы"84. Форд решительно возражал против плана Рейгана сократить федеральные расходы на социальным нужды на 90 млрд долл. В то же время он высказывался за передачу этих средств (в духе концепции "перераспределения доходов") штатным и местным администрациям. Форд предлагал также несколько уменьшить выплаты по вспомоществованию, чтобы "стимулировать поиски работы" хроническими получателями пособий.
Комитет по составлению платформы усиленно лавировал между двумя позициями, хотя постоянные угрозы Рейгана выступить против программы партии на съезде накладывали отпечаток на всю его деятельность. "Мы вовсю работаем, чтобы избежать публичной схватки по платформе, — сообщал М. Дювал президенту. — Но мы ничего не сможем сделать, если Рейган сочтет, что драка в его интересах. Пока же мы установили хорошие взаимоотношения с людьми Рейгана по вопросам составления платформы" 85. Через два дня после этого, 5 августа, Рейган присылает в комитет по подготовке программы обширный список своих предложений. Стало ясно, что он готов пойти на уступки Форду по большинству внутриполитических проблем, но ни на йоту не собирался жертвовать своими внешнеполитическими принципами. "Платформа должна призывать к проведению программ, которые обеспечат нашим силам обороны первое место в мире. Наши международные обязательства, наше военное планирование и наши финансовые усилия должны осуществляться на таком уровне, чтобы мы могли повернуть вспять тенденцию к советскому превосходству"86, — писал Рейган. Конечно, никаких фактов о мнимом "советском превосходстве" Рейган не приводил, да и не мог привести, но комитет тем не менее склонен был прислушаться к требованиям лидера ультраправых. Рейган не желал идти ни на какие компромиссы и жаждал внесения всех его предложений по внешней политике в платформу, что могло придать ей существенный налет экстремизма и отпугнуть избирателей. В самый канун открытия съезда партии Дювал в письме помощнику президента Р. Чени издал буквально крик отчаяния: "Пожалуйста, позвони сенатору Тэрмонду и попроси его помочь достичь компромисса по внешнеполитическим поправкам к платформе, предложенным силами Рейгана"87. Результаты "посреднической" миссии южного ультраконсерватора предвидеть было нетрудно. Все рейгановские требования в платформу прошли, за исключением резко негативной оценки Хельсинкского Заключительного акта.
В итоге принятая на съезде платформа имела куда более консервативный характер, чем аналогичный документ 1972 г., причем не только в области внешней политики. "Сердцем и душой" экономического раздела программы Форд назвал сокращение федеральных расходов. При условии установления контроля над "бюджетным кутежом" в конгрессе он считал возможным урезать налоги для лиц со средним уровнем доходов и для крупного бизнеса. План повышения занятости, предложенный Фордом, состоял в том, чтобы обеспечить "свободу" частному сектору (за счет налоговых скидок, сокращения числа регулирующих мероприятий, снижения минимума заработной платы для молодых рабочих и т. п.), который и возьмет на себя заботу об уменьшении безработицы. В платформе республиканцев был зафиксирован категорический отказ от программ общественных работ за счет федерального правительства, выражалось резко негативное отношение к законопроекту Хэмфри — Хокинса.
Съезд в Канзас-сити закончился, и Форд, изрядно измотанный в боях с Рейганом, мог начинать кампанию против кандидата демократической партии Дж. Картера.
Надо сказать, что путь бывшего губернатора Джорджии — Картера к лидирующим позициям в демократической партии тоже был нелегким; он выдержал конкуренцию с доброй дюжиной кандидатов, хотя еще за год до выборов на вопрос, кто такой Джимми Картер, могли ответить не более 2 % американцев. Его выдвижение, как и успехи Рейгана в 1976 г., с полным основанием можно считать следствием разочарования в политических институтах, которое охватило избирателей после "Уотергейта". Он первым, еще в декабре 1974 г., объявил о своем намерении добиваться выдвижения в президенты и попытался преподнести себя ведущим борцом за "честное правительство", критикуя направо и налево "продажных политиканов" в национальном руководстве обеих партий. "Уже на первых этапах кампании, верно уловив настроения разочарования, недовольства столичной бюрократией, подогретые уотергейтским и другими политическими скандалами, Картер больше всего упирал на то, что не связан с коррумпированными политиками из Вашингтона, является "аутсайдером" в столичном политическом мире… — подчеркивал советский исследователь В. П. Золотухин. — Другой стороной этой тактики была резкая критика республиканцев — их партии и их правительства. И опять-таки в свете Вьетнама и Уотергейта критика сработала неплохо" 88.
Картер, особенно на начальных этапах предвыборной борьбы, явно не стремился к конкретизации своей программы. Его даже сравнивали с Чеширским котом из "Алисы в стране чудес", у которого была заметна одна улыбка, тогда как туловище оставалось невидимым. Соперники и пресса обвиняли его в отсутствии собственного лица, но Картера это нимало не смущало: его тактика позволяла заручиться поддержкой широких слоев избирателей, тогда как его конкуренты, обладавшие сложившейся идеологической репутацией, неизбежно отталкивали от себя какие-то группы населения. Когда же наконец выяснилось, что Картер — типичный умеренный консерватор, правее которого во всей обойме кандидатов от демократической партии находился, пожалуй, лишь Джордж Уоллес, бывший губернатор Джорджии успел солидно вырваться вперед на праймериз.
Не последнюю роль в успехах Картера играл тот факт, что он являлся выходцем из глубокого Юга, который не поставлял США президентов со времен гражданской войны XIX в. Быстро росшая и рвавшаяся к политической власти буржуазия южных штатов увидела в нем перспективного выразителя ее непосредственных интересов и обеспечила солидную финансовую базу его энергичной двухлетней избирательной кампании.
Популярность Картера быстро увеличивалась, и после съезда демократической партии в июле 1976 г. его перевес над Фордом в опросах общественного мнения составлял 33 %. В лагере президента началась явная паника. "Мы не можем больше тянуть с началом атаки на Картера, он слишком сильно вырывается вперед и начинает выглядеть, если брать опросы, как Ф. Д. Рузвельт, — было записано в разработанном командой Форда в июле 1976 г. стратегическом плане кампании. — Успех Картера объясняется в основном тремя факторами: драматической кампанией за национальное обновление, в которой обходятся проблемы; в сравнении с другими кандидатами он просто великолепен, и его воспринимают как победителя; он прекрасный политик и очень умен"