Власт вызвал на экран свою схему. Поколдовал немного, совмещая её со схемой Гора.
– Видишь? – почему-то шёпотом произнёс он. – Я так и думал. Все найденные «коробки» располагаются по линиям разломов!
– А что внутри «коробок»? – поинтересовался Гор. – Вам удалось их открыть?
– Да! Практически только что. Мы обнаружили там генераторы… во всяком случае, Элист утверждает, что те штуки – именно генераторы. Но они вырабатывают поле неизвестной природы.
– Внепланетные штучки? – спросил Гор.
– Да кто его знает? – пожал плечами Власт. – Полностью все составляющие нам определить не удалось. Но некоторые параметры мы смогли снять. Вот, посмотри…
Власт вызвал на экран длинные колонки цифр и кривые неописуемой кривизны.
Гор взглянул на экран и глаза его полезли на лоб.
– Что за чертовщина… – пробормотал он. – А в каких координатных осях? И цена деления… О, чёрт!
– Что такое? – Хельга с любопытством смотрела на происходящее.
Её несколько обидела реакция Власта, поведение которого погасило её стремление к нему. Он словно послал встречную волну, но в противофазе. Но она понимала: работа прежде всего. Особенно если учесть, что для неё лично работы на планете не нашлось. Растения не в счёт, с ними всё понятно. А вот животный мир отсутствовал начисто. И что прикажете делать в подобных случаях? Следить за работой товарищей и радоваться их успехам.
– Да это же… – Гор оторвался от экрана и оглядел собравшихся. – Это же сейсмограммы вулканической деятельности… одного из видов. Но… она вывернута наизнанку! Есть предвестники: выделение водорода, гелия… далее следует толчок. А тут всё не так! Грубо говоря, где должна быть волна – имеется впадина, и наоборот.
– Генераторы гашения! – мгновенно догадалась Хельга. Настолько её мысли занимала холодность Власта при встрече.
Оба специалиста повернулись к ней.
– Вот почему нет вулканической деятельности, – продолжала Хельга. – Излучение генераторов гасит напряжение в земной… планетной коре, – поправилась она. – И землетрясений не происходит.
– Сейсмических толчков, ты хочешь сказать, – уточнил Гор, с улыбкой глядя на Власта.
– Ну да! – обрадованно воскликнула Хельга. – Они научились управлять сейсмической активностью планеты!
– Да, – покачал головой Гор. – Это высочайший уровень развития цивилизации!
– А по всему остальному и не скажешь, – пожал плечами Власт. – Техника достаточно примитивная…
– Ты говорил, что здания отличаются по архитектуре от всех остальных! – Хельга повернулась к Гору. – Значит, они и есть следы внепланетного вмешательства! Инопланетяне прилетели, увидели, что здешние аборигены страдают от землетрясений, построили им «генераторы антиземлетрясений» – и улетели.
– М-м-м… – Гора несколько ошарашило напором Хельги. – Да, вулканическая активность планеты была значительная. Потоки лавы разрушали города, перерезали дороги… да и сельхозугодья страдали… А что ты скажешь, Власт?
– Архитектурные отличия атомных электростанций от всех прочих зданий на Земле также разительны, однако они сделаны из тех же материалов, что и многие земные здания. Материал «коробок» ничем не отличается от используемого в здешнем строительстве: тот же местный бетон или его аналог. Архитектура… Параллелепипед есть параллелепипед, что с него возьмёшь? Внутренняя начинка – да, иная. Но если подобные генераторы не применялись в других местах, то что можно о них сказать?
– А контрольные приборы? – глядя ему прямо в глаза, спросила Хельга.
– А их нет, – спокойно ответил Власт. – Как не было на первых паровозах… А вот в другой местной технике встречаются. Но это не показатель. Надо искать ещё. Может, найдём где-нибудь завод по производству таких генераторов.
– А если не найдём – значит, прилетали пришельцы! – подхватил Гор.
– Но что это нам даст в разгадке исчезновения жизни на планете? – спросил Власт.
Но Хельга не хотела просто так расставаться со своей гипотезой.
– У местных была идея-фикс! – объявила она. – Стремление во что бы то ни стало избавиться от землетрясений! Испокон веков они мечтали укротить трясущуюся под ногами землю. Над тем же, собственно говоря, работают и учёные на Земле, – добавила она. – И как только местные смогли осуществить свою задумку – осуществили! Они все силы бросили на это…
– И надорвались! – насмешливо продолжил Власт. – Потому-то и вымерли.
– А может, генераторы создают какое-то побочное поле? – Хельга повернулась к Гору. – Помнится мне, ты говорил, что при землетрясениях могут генерироваться инфразвуковые волны. Люди ощущают беспричинный страх, и он может убить.
– Почему же беспричинный? – удивился Власт. – Когда земля трясётся под ногами – это само по себе страшно, без всякого инфразвука.
– Помолчи! – оборвала его Хельга, никак не могущая забыть холодности встречи. – Так как?
Гор развёл руками:
– Говорил. Генерируются. Но чтобы убить инфразвуком, нужна очень большая мощность и интенсивность излучения. И к тому же человек должен стоять на месте. А при землетрясениях люди обычно бегут. Мне кажется, тут больше подходит другое…
– А! – вспомнила Хельга. – Ты ещё рассказывал, что отдельные сейсмограммы похожи на электроэнцефалограммы!
– Вот именно! Ну и память у тебя! Я выдвинул гипотезу, что частота сейсмических волн индуцировала процессы мышления в прачеловеке, активизировала мозговую деятельность человеческого сознания. Статья опубликована в…
– Неважно, – невежливо прервала его Хельга. – А возможно ли обратное влияние?
– Что сейсмические волны убивают? Но я же только что сказал…
– Нет. Не сейсмические. А волны генераторов. Сами того не желая, местные жители создали «волны смерти». Покончили с землетрясениями… и с самими собой.
– Тогда уж не волны смерти, а «волны оглупления», – кивнул головой Гор. – И они постепенно деградировали…
– Не деградировали, а исчезли, – поправил Власт. – Хотя, может быть, в чём-то вы правы. Некоторое запустение чувствуется. И этот культ детей…
– Генераторы влияли на способность к деторождению… – прошептала Хельга и на глазах её появились слезы. – Они убили своё потомство…
– Да погоди ты! – отмахнулся Власт. – Разберёмся в генераторах, выключим их и посмотрим…
– Что посмотрим? – удивился Гор. – Начнут ли появляться животные и люди? Откуда?
– Всё перестало размножаться, – пробормотала Хельга, – и как раз когда прекратились землетрясения… всё сходится.
– Да что ты расстраиваешься раньше времени? – успокаивал её Гор. – Давай попробуем на твоих лабораторных животных! И генераторы выключать не надо!
– Да, но… наши зверьки – не местные, – Хельга поднялась.
– Ну, уж если нам местные условия пришлись по вкусу, – усмехнулся Власт, – и нашим зверям тоже, то и опасности планеты мы также можем разделить.
– Кстати, распорядись, чтобы твои люди поменьше крутились возле генераторов. Да и ты сам… – Хельга покраснела.
– Поля не выходят за пределы «коробок», – покачал головой Власт. – Элист проверял.
– Ну вот, ты уже и ответил, – устало произнёс Гор. – Если поля не выходят за пределы «коробок», как они могут влиять на деторождение? Так что зря ты плачешь, Хельга!
– Но проверить всё равно нужно! – Хельга выпрямилась. Настроение у неё сразу улучшилось. – Пойду, распоряжусь лаборантом!
– Ты его хочешь использовать в качестве морской свинки! – притворно ахнул Власт.
– Скажу, чтобы приготовил белых мышей! – ледяным тоном произнесла Хельга, ожгла Власта взглядом, и вышла.
Лаборанта она застала за странным занятием: тот ловил мух.
– Пётр, – продолжая сохранять пониженную температуру голоса (спасибо Власту!), – произнесла Хельга. – Разве я просила тебя активировать мушиные куколки? Кого ты собираешься кормить мухами? Разве я просила пробудить игуан? Или ты сам плохо позавтракал?
– Хельга Витольдовна! – взмолился лаборант, молитвенно сжимая в руках сачок. – Это местные!
– Местные?! – в Хельге сразу проснулся дух исследовательницы. Но и дух начальницы не остыл. – И ты так грубо с ними обращаешься?
Она отобрала у лаборанта сачок и в два счёта сумела поймать обеих мух.
– Вот как надо, Петя, – ласково произнесла она. И тут же не преминула уколоть: – Что-то ты совсем мух перестал ловить, Петенька!
И тут она заметила лежащую на столе линейку. И рядом с ней – тёмное расплющенное пятнышко.
– Изувер! – свистящим шепотом готовящейся к прыжку кобры прошипела она. – Это что: ты бил местных мух линейкой?! Прекрасно зная о том, что я с ног сбилась, разыскивая повсюду хоть какие-нибудь следы местной фауны? Да я тебя за это четвертую!
– Хельга Витольдовна! – плачущим голосом произнёс лаборант. – Нет, это не я, я не это…Они сами! Вот, смотрите!
Он схватил со стола линейку – и со страху изо всех сил хлопнул по лабораторному столу.
Басовитое гудение раздалось в воздухе, и со стола взлетел толстый и мохнатый красавец шмель.
– Что?.. Что такое? – слабо произнесла Хельга, опускаясь на стул.
А лаборант принялся хлестать по столу, словно вымещая на нём все обиды и унижения, которым подвергался.
И со столешницы взмывали мухи, комары, мотыльки, стрекозы…
– Видите? – победно произнёс лаборант, отмахиваясь линейкой от кружащегося над ним роя гудящих насекомых. – Если ударять с разной силой, то получаются насекомые разного размера! Чем сильнее хлопнешь, тем больше…
– Замолчи! – остановила его Хельга.
Она бросилась к микроскопу, в момент сделала вытяжку из собственноручно пойманных мух и прильнула к окуляру.
Так и есть! Рождённые ударом монстрики не обнаруживали ни малейшего намёка на клеточное строение. Ни о каком ДНК, а тем более РНК, не могло быть и речи.
А торсионный микроскоп – свежеизобретённое детище земной науки, существующее пока что в единственном экземпляре и выпрошенное исключительно потому, что экспедиция успела прекрасно зарекомендовать себя, да ещё потому, что в разработчиках числился брат Хельги – показывал нечто несусветное: странную структуру вращающихся в разные стороны миниатюрных вихриков.