А затем разворачивались и уходили обратно.
Люди, замерев, смотрели на бесконечный хоровод, на вереницу зверей, в молчании тыкающихся мордами в плоскость плиты. Минутная задержка – и животное уступает место следующему.
– Смотрите, смотрите, – зашептал Петя, – они прикасаются к плите на разных уровнях!
– Соответственно своему росту, – кивнул Гор.
– Очень похоже на паломничество, – покачал головой Власт.
И только Хельга не стала тратить время на пустопорожние разговоры.
– Пётр! – резко скомандовала она. – Ты взял аптечку для забора проб?
– Да! – с готовностью отозвался лаборант. – Конечно!
– Молодец! – похвалила Хельга. Петя расцвёл в улыбке: наконец-то ему удалось угодить начальнице.
– Что они делают? – не выдержал Гор.
– Сейчас разберёмся! – Хельга схватила поданные лаборантом инструменты и устремилась за очередным отошедшим от плиты животным.
Вскоре она вернулась, держа в руке карточку экспресс-анализатора.
– Невероятно! – Хельга посмотрела на толпящихся у плиты зверей.
– Что? – насторожился Власт.
– У них появилась ДНК! И она усиленно размножается! Это похоже на цепную реакцию! – Хельга говорила возбуждённо. – С момента прикосновения к плите прошло не более пяти минут. Я взяла пробу из… – Хельга запнулась, – из задней части тела.
– Из задницы, – услужливо подсказал Власт. Хельга испепелила его взглядом. Но продолжила:
– А ДНК уже там! Да, звери возбуждены, да, они движутся, да, кровь быстро циркулирует…
– Но ведь кровь не переносит ДНК! – вмешался удивлённый Петр.
– Спасибо, мой мальчик! – Хельга потрепала его по щеке. – Ты хорошо усвоил уроки! Можешь считать, что зачёт ты сдал.
Петя покраснел – не то от морального поощрения, не то от прикосновения Хельги, не то от сданного экзамена.
– То есть получается самоиндукция ДНК! – закончила Хельга.
– Я вижу, общение с техниками пошло тебе на пользу, – ревниво заметил Власт.
– Мы занимались не только тем, о чём ты думаешь! – парировала Хельга. – Ну, теперь остается только ожидать. Скоро они начнут размножаться.
– Это уже не так интересно, – поморщился Гор.
– Почему же? – вскинулась Хельга. – Это-то и есть самое интересное!
Гор покачал головой:
– Ну, станет вместо одного два – и что же? А вот механизм передачи генетической информации посредством холодного камня живому существу…
– Да он вовсе не холодный! – воскликнул Петя, прикасаясь ладонью к полированной поверхности «зеркала».
– Осторожно! – испугался Гор, подаваясь к лаборанту.
– Вы чего? – удивился Петя, но руку отнял.
– Если «зеркало» передаёт генетическую информацию, кто знает, как она повлияет на человеческий организм?
– Да… не сможет, – нерешительно произнёс Петя, ожесточённо оттирая руку о штаны.
– А то ещё превратишься в какого-нибудь монстра, – полушутливо-полуучастливо произнёс Власт. – Пойдём отсюда! Поближе к медицинскому отсеку. Может, придётся тебе операцию делать… по удалению чего-нибудь лишнего.
– У нас с местными совершенно разный метаболизм, – успокоила лаборанта Хельга, ещё раз испепелив Власта взглядом. И повернулась к Гору. – А что касается твоего предположения о передаче генетической информации посредством камня… На Земле существовало нечто подобное – когда первые органические молекулы сформировались у активных центров каменной крошки, песчинок и прочих неорганических предметов. Рассказ о том, что человек создан из глины – не намек ли на цеолиты, на которых и сформировалась структура молекул нашего ДНК?
– Если только цеолиты не образовались путем распада органических тел… – пробурчал Гор. Его слова являлись отголосками старинного спора биологов и минералогов о природе происхождения осадочных пород и нефти.
– Ну, радиоизотопный анализ – ваша вотчина, – парировала Хельга. – Мне интересно другое: природа происхождения «зеркал». А также совместная эволюция… камней и животных.
– Я же говорил: без инопланетного вмешательства не обошлось, – заметил Гор.
– Мы ничего подобного не обнаружили, – покачал головой Власт.
– Я рассказывал Хельге, что несколько «зеркал» нашлось в толще горных пород, – сказал Гор. – Кто их туда спрятал, не ясно. И прятал ли? Может, их похоронили вселенские катаклизмы. Возможно всё. Опустилась местность – затопило «зеркало». А теперь – поднялось.
– Что-то новое в гипотезе панспермии, – усмехнулась Хельга. – А ты что скажешь, Власт?
– Инопланетяне или не инопланетяне создали жизнь на этой планете – не столь важно, – медленно проговорил Власт. – Да хоть бы и сам господь-бог! Местным разумным существам был дан шанс, а они им не воспользовались. Теперь я понимаю… – он замолчал.
– Что? – с замиранием в голосе произнесла Хельга. её сердце замедлило удары. Она почувствовала, что Власт сейчас произнесёт что-то важное. Так она не волновалась, наверное, даже в момент его признания ей в любви.
– Теперь я понимаю, – повторил Власт, – почему во многих покинутых городах обнаружены разбитые «зеркала».
– Что?! – Хельга приподнялась на носках.
– И горы скелетов вокруг, – кивнул Власт.
– Они приходили… а приходить стало некуда, – прошептал Гор.
Власт помотал головой:
– Нет. Вернее, это происходило позже. Но они вели войны – как любые недоразвитые существа на других планетах. И знаком особой доблести считали разбить вражеское «зеркало» – чтобы лишить врагов возможности размножаться. Но дело в том… – Власт замолчал. – Дело в том, что все они – как и люди на Земле – генетически едины.
Он вопросительно посмотрел на Хельгу. Та наклонила голову:
– Это так. Но я не понимаю…
Власт остановил её:
– Я продолжу. Разбивая, как им казалось, чужое «зеркало», они обрекали на смерть себя и своих потомков.
Гор ахнул:
– А мы перетащили несколько зеркал в свои хранилища! Значит, и мы причастны к гибели живых существ планеты! Надо вернуть их!
Власт покачал головой:
– Нет. Всё произошло задолго до нашего прилёта. «Зеркала», очевидно, как-то отличаются друг от друга: по составу, размерам… не знаю. Звери-то живы. Значит, были отдельно «человеческие» и отдельно «звериные» зеркала. И люди знали это, и давно отделили одни от других. Они наверняка постарались перетащить «человеческие» зеркала поближе к поселениям – зачем самим путешествовать за тридевять земель, если захотелось размножиться? Извечная человеческая лень, – усмехнулся он, – которая, как известно, является двигателем прогресса, надоумила их сделать это. Но так поступали не все и не сразу. Какие-то племена продолжали пользоваться «зеркалами», не передвигая их. Всё зависело от месторасположения «зеркал», от удобства их расположения.
– Возможно, не все «зеркала» способны передавать генетическую информацию, – тихо заметила Хельга. – Мне кажется, многое зависит от угла наклона зеркала. Если оно поглощает солнечную… и иную энергию. Мы почти целый год ждали, пока животные…
– Не беспокойся! Те, кто создал «зеркала», позаботился о том, чтобы разместить их должным образом. Ты постоянно не дослушаешь, а перебиваешь. А я как раз об этом и хотел сказать.
– Молчу, молчу! – подняла руки Хельга.
Власт продолжил:
– Если дело в угле падения солнечных лучей, то достаточно замерить углы наклона оставшихся зеркал, определить координаты их местонахождения – и узнать, какой день года является оптимальным для каждой местности.
– Но солнце дважды в год падает в одно место под одним и тем же углом, – возразил Гор.
– Значит, имеются другие дополнительные факторы. Ну а дальше… нагреваясь, «зеркало» приобретает способность излучать – и призывает к себе животных… и людей.
– Прекрасная гипотеза! – Хельга быстро встала, подошла к Власту и поцеловала его.
– Но… – Гор был в замешательстве, – мы находили «зеркала» и лежачими, и отвёрнутыми от солнца. Бывало, ни один луч не мог упасть на поверхность! И расположение зеркал, и углы наклона их плоскостей весьма различались. Если бы они ориентировались на солнце, мы бы сразу заметили!
– Так я же и говорю, – Власт потёр щеку. – Кто-то из местных догадался о природе «зеркал», определил оптимальный угол, создал религию, касту жрецов, которые берегли традицию и «зеркала». Но сколько с той поры прошло времени? Сколько племен, едва выйдя из первобытного состояния, когда инстинкт тянул их прикоснуться к «зеркалу», находящемуся за тридевять земель, решили «реформировать» верования праотцев и перетащить священную плиту поближе к стойбищу? И в результате сбили точную настройку на солнце. А могли и расколоть плиту при транспортировке. Кстати, – Власт обернулся к Гору, – инопланетяне могли бы сделать плиты и попрочнее. Может, «зеркала» – местный природный фактор?
Гор молча пожал плечами:
– Кто знает… С одной стороны они гладкие, с другой… как придётся.
– В общем, как бы то ни было, – резюмировал Власт, – а плита превратилась в бесполезный камень, женщины перестали рожать, сколько ни припадали к нему…
– Не драматизируй, – сказала Хельга. – Судя по всему, местные существа размножаются делением – они все одинаковые, у них нет полового диморфизма… если только он не появляется в результате коренной перестройки организмов после контакта с «зеркалом». Но за этим надо проследить. Кстати, господа, вам не кажется странным, что на третьей планете подряд нам встречаются высшие существа, которые размножаются исключительно делением?
– Не важно, как сказать, главное, чтобы получилось увлекательно, – отмахнулся Власт. – Историк должен осуществлять реконструкцию событий. Что я и пытаюсь делать. Ну, перестали делиться. И «камень бога» в злобе разбили. Или вымерли в тоске и унынии. Или отправились завоёвывать соседний «камень бога», соседнее «зеркало».
– Могли вмешаться и природные катаклизмы, – добавил Гор. – Наводнения, землетрясения, оползни… всё это могло «сбить настройку», как ты выразился.
– Могло быть и такое, – кивнул Власт. – В общем, так или иначе, а цивилизация погибла.