Правда поговорить с детьми она пока так и не решилась. Она боялась этого момента, но понимала, что должна сделать это как можно скорее. Наверняка они уже почувствовали, что что-то не так, хотя бы потому, что Кори всю неделю не было дома, а она сама была тише и печальнее обычного. Она просто сказала им, что папа занят работой, что их не удивило, поскольку папа всегда был занят работой и до этого.
Кори рассыпался в извинениях, когда позвонил рассказать об аренде, и снова спросил, не согласится ли она попробовать начать все заново. Казалось, он был удивлен тем, что Мэнди продолжала отвечать «нет». Впрочем, она хорошо знала Кори. Скорей всего он так и будет продолжать спрашивать, надеясь взять ее измором и получить, наконец, положительный ответ. Для него эта стратегия всегда работала. Но не в этот раз, нет. На какое-то мгновение Мэнди и правда задумалась о том, чтобы принять Кори обратно в дом, посмотреть, смогут ли оставить все в прошлом, и снова жить как семья. Но она быстро оставила эту идею, потому что знала, что доверие исчезло, и как ни странно, она больше не находила Кори даже отдаленно привлекательным. От одной мысли о физической близости с ним Мэнди тошнило. Так что сказать «нет» было не так уж сложно.
Единственной проблемой было то, что она все еще не понимала причин произошедшего. Кори сказал, что дело не в ней, но Мэнди просто не могла не думать о том, что это отчасти и ее вина тоже. Может быть, она недостаточно была рядом или сделала что-то, что его оттолкнуло. А может быть они просто отдалились друг от друга, потому что работа Кори поглощала его все больше и больше, и они стали проводить все меньше времени вместе. Мэнди всегда занималась детьми, Кори же был занят своими делами. И не то чтобы она не пыталась побудить его проводить больше времени с детьми и с ней, особенно с ней, но соглашался он довольно редко. Он всегда был или слишком занят, или слишком уставшим от работы. Сейчас Мэнди приходилось каждый раз напоминать себе об этом, стоило ей только задуматься о том, что в произошедшем есть и ее вина.
Все это было нелегко. Она никогда раньше не чувствовала себя такой одинокой. Огромный дом казался пустым без Кори. В нем всегда было так много энергии, без него было слишком тихо. Ее первым побуждением было переехать, убраться отсюда подальше, но она понимала, что это эгоистично. Это был единственный дом, который когда-либо знали дети, и она не могла отнять его у них. Если они с Кори разведутся, это и так станет для них тяжелым испытанием. Не говоря уже о других переменах, и она сделает все возможное, чтобы облегчить им жизнь. Так что уехать не представлялось возможным.
Детям она решила рассказать после того, как заберет их из школы. Они запрыгнули в машину, взволнованные, наперебой рассказывая о прошедшем дне. Еще на стоянке Мэнди заказала еду на вынос в «Millie’s», дети просто обожали тако, а ей хотелось их угостить и при этом не хотелось готовить. И как только они вернулись домой и уселись за обеденным столом, чтобы съесть ранний ужин, Мэнди рассказала им о том, что происходит.
– У меня есть кое-какие новости, которые могут показаться вам немного странными. Мы с папой разъехались, и он собирается жить в другом месте, недалеко отсюда. Прямо у воды, так что вам там будет весело.
Брук, выглядевшая одновременно удивленной и сердитой, положила свой недоеденный тако на стол.
– Но почему?
– Иногда люди счастливее порознь, чем вместе, – вздохнула Мэнди. – Мы с папой поженились молодыми, и думаю, что мы отдалились друг от друга. У нас разные интересы, разумеется, кроме вас, детей.
– Это из-за нас? Мы сделали что-то не так? – спросил Блейк. Его нижняя губа слегка задрожала, и Мэнди тут же встала и обняла его.
– Конечно, нет, дорогой. Это не имеет никакого отношения к вам, милые. Ваш отец очень любит вас обоих. Это касается только меня и его.
– Он больше не любит тебя? – Брук с сомнением посмотрела на Мэнди.
Она чуть помолчала перед ответом.
– Мы оба любим и уважаем друг друга, но мы решили, что так будет лучше для нас в данный момент.
– Я вообще ничего не понимаю! – Глаза Брук наполнились слезами, и Мэнди обняла и ее тоже. – Мне так жаль, милая. Честно говоря, я тоже не все понимаю. Но сейчас это то, что нам нужно. Вы увидитесь с папой в эти выходные.
– Мы должны будем остаться с ним? Без тебя? Я не хочу!
– Всего на одну ночь. Он приедет за вами в субботу и привезет домой в воскресенье. Вам очень понравится его дом! – Мэнди старалась говорить позитивно и точно не хотела говорить ничего плохого о Кори. Детям не нужно было знать, что он изменял.
– Мне это совсем не нравится. – Брук откусила последний кусочек тако и, казалось, потеряла интерес к оставшейся еде на тарелке.
– Мне тоже, – кивнул Блейк. Но его аппетит, похоже, не пострадал.
– Мне жаль, правда, – повторила Мэнди. – Я знаю, что это будет переменой для всех нас. Но мы что-нибудь придумаем. Брук, доедай свой тако, – попросила Мэнди, хотя она прекрасно понимала дочку, ей и самой уже неделю не лез кусок в горло. – Если вы оба съедите ужин, мы поедим мороженого и, возможно, посмотрим фильм. Как вам идея?
– А какое мороженое? – спросила Брук.
– Мятное, с шоколадной крошкой. Я купила его вчера.
Брук наконец-то улыбнулась, это было ее любимым.
– Хорошо, но я выбираю фильм.
– Договорились, – улыбнулась Мэнди.
Позже вечером после фильма и тонны съеденного мороженого Мэнди уложила детей спать и поняла, что сама сейчас заснуть не сможет. Она не смогла найти ничего, что хотела бы посмотреть по телевизору, и огляделась в поисках книги для чтения, прежде чем вспомнила о дневнике бабушки в своей сумке. Она выудила его, влезла в пижаму и свернулась калачиком в постели, чтобы немного почитать. Она думала, что, вероятно, почитает пару минут, пока ее не станет клонить в сон, но читала больше часа. И узнала немного больше о таинственном Джее.
Дорогой Дневник, Джей сделал мне предложение! Конечно, я сказала «да». Это было ужасно романтично! Он повел меня в наш любимый ресторан в Норт-Энде и вместо нашего обычного вина заказал бутылку шампанского, а я не придала этому значения. Я понятия не имела что он задумал. Просто подумала, что ему захотелось разнообразия. Но стоило нам разлить шампанское и сделать заказ, как Джей опустился на одно колено и протянул мне самое красивое кольцо на свете! Оно принадлежало его бабушке, и оно такое красивое и нежное. Не могу перестать смотреть на него.
Остаток вечера был волшебным. Я почти не помню, как ела свою пасту, мы были ужасно заняты составлением планов на нашу совместную жизнь. Мы решили, что запланируем свадьбу на канун Нового года, так что у меня есть шесть месяцев на планирование. Я так взволнована, что, кажется, сегодня ночью не сомкну глаз.
Следующие несколько записей были больше посвящены планированию свадьбы и поиску идеального платья. Однако поиски были приостановлены, когда США вступили в войну и Джей завербовался в армию.
Дорогой Дневник, мы вступили в войну. Джей и его друзья записались, как только было объявлено о призыве. Я понимаю, почему они это сделали, и поддерживаю это, но мне бы хотелось, чтобы он не уезжал. Я не смогу полностью расслабиться, пока все не закончится и он не вернется домой. Свадьба, конечно, отложена до его возвращения. Но скоро ли это будет, никто толком не знает. Страшное время для всех нас.
Беспокойство бабушки проскальзывало во всех следующих записях, которые охватывали несколько месяцев.
Дорогой Дневник, похоже, эта проклятая война никогда не закончится. Я пишу Джею каждую неделю и получаю ответ, может быть, раз в месяц, если повезет, и каждый раз это приносит облегчение. Он говорит, что у него все хорошо, но я знаю, что ему тоже не терпится вернуться домой. Иногда мне снятся ужасные сны, настоящие кошмары, в которых он никогда не возвращается. Это мой самый большой страх. Но я стараюсь сосредоточиться на работе и молюсь за него каждый вечер и каждое воскресенье в церкви.
Было еще несколько записей, а затем ничего, пустота длиною почти в два года.
Дорогой дневник, я знаю, что надолго забросила тебя. Мой самый большой страх сбылся. Пришла телеграмма, в которой говорилось, что Джей пропал без вести и считается погибшим. Его самолет был сбит. Я надеялась, что это ужасная ошибка. Но его родители проводят поминальную службу в это воскресенье, что делает все реальным. Я чувствую себя так, словно потеряла частичку души. Я не думаю, что когда-нибудь смогу любить кого-то так, как я любила Джея. Я так по нему скучаю.
Мэнди закрыла дневник, в глазах у нее стояли слезы. Теперь она знала, кем Джей был для ее бабушки, и ее сердце болело при мысли о той боли, которую она, должно быть, испытывала. Она прочитала только половину дневника, поэтому с нетерпением ждала возможности прочитать больше и узнать о том, когда встретились бабушка и дедушка, а также о «Мими».
Глава 16
Рейс Билли из Нью-Йорка прибыл в четверг вечером, чуть позже шести. Джилл улыбнулась, когда увидела, как знакомая высокая худощавая фигура вышла из самолета и направилась к ней. Он оставил свой костюм дома и теперь был расслабленным, но все еще ужасно красивым, в выцветших джинсах, темно-синей рубашке на пуговицах и шоколадно-коричневой кожаной куртке. Он усмехнулся, когда увидел ее, и заключил в медвежьи объятия, приподняв в воздух.
– Ну что, Нантакет готов к моему приезду? – спросил он, опуская ее обратно. Она рассмеялась.
– Это еще предстоит выяснить.
Они подошли к багажному отделению, куда грузчик выкатил стойку с сумками.
Билли заметил свою спортивную сумку и схватил ее.
– Только одна? – спросила Джилл.
– Я здесь всего на несколько дней. Хотя тебе бы понадобилась отдельная сумка для обуви, да?
Он прекрасно знал Джилл.
– Очень смешно. – Она шлепнула его по руке. – Пошли.