– Значит, ты ничего не помнишь? – уточняет Кристиан, жестом показывая официанту, что нам требуется еще одна бутылка вина.
– Ничегошеньки, – подтверждаю я, откидываясь на спинку стула. – Может, мне надо к врачу?
– Нет! – выпаливает Фрэнки. – Ты же знаешь, как здесь обходятся с теми, кто ведет себя…
– Как чокнутый? – подсказываю я.
Она опасливо кивает и шепчет:
– Я однажды смотрела видео на YouTube. Тебя могут упечь в психушку!
– О, да у нас тут профессор интернета! – фыркает Кристиан.
– Милый, это не смешно! – возмущается Фрэнки. – Я пытаюсь помочь!
– Ладно-ладно, – примирительно говорю я. – Переходим к плану Б.
– Ты звонила тете? – интересуется Фрэнки.
– Да, я чуть раньше пыталась ей набрать, – отвечаю я, вытаскивая из кармана телефон. – Звонок почему-то не проходит.
Я еще раз звоню Рози. Снова безуспешно.
– Дай-ка я попробую. – Фрэнки жмет клавиши и озадаченно хмурится. – Странно.
Я гляжу на телефон, который мне ужасно хочется швырнуть через весь зал, и на экране высвечивается текстовое сообщение на французском от некоего… Жака? Я не понимаю ни слова.
Фрэнки наклоняется к моему телефону и начинает читать сообщение:
– Там говорится… – Она замолкает и переглядывается с Кристианом. – «Удачи сегодня вечером и… поздравляю с открытием отеля».
– А зачем столько сердечек? – удивляюсь я.
– Ты же знаешь французов, – объясняет моя подруга. – Они такие эмоциональные.
– Погоди! – восклицаю я. – А откуда ты знаешь французский?
Она вздыхает, будто я спросила, существует ли Санта-Клаус.
– Ну тебя и плющит! Милая, напоминаю: я окончила магистратуру в Сорбонне.
– Ничего подобного! – мотаю головой я. – Ты училась в Нью-Йоркском университете!
Фрэнки смотрит на Кристиана, потом на меня, и тут появляется официант с нашими блюдами. Несколько минут мы едим молча, размышляя над нестыкующимися фрагментами этой сводящей с ума головоломки.
– Лена, я только одного не пойму, – наконец заговаривает Фрэнки, отрываясь от салата с руколой. – Когда мы приезжали прошлым летом, ты бегло говорила по-французски. Что случилось?
– Не знаю, – отвечаю я, не поднимая глаз.
– Ладно. Мне нужно в туалет.
Когда Фрэнки уходит, я прячу лицо в ладонях.
– Она переживает за тебя, вот и все, – объясняет Кристиан. – Да и я тоже.
Я отнимаю руки от лица, и мы долго смотрим друг на друга в упор. Наконец я отвожу глаза, и Кристиан отодвигает в сторону свой стейк с картофелем фри.
– Что из последнего ты помнишь? Попробуем начать с этого.
Тот самый взгляд – я уже видела его раньше, очень давно. Я крепко зажмуриваюсь и, открыв глаза, пытаюсь разлепить губы, чтобы заговорить, но слова не идут с языка. Сцены, которые проносятся у меня в голове, вообще не должны всплывать в памяти. На самом деле я изо всех сил старалась их забыть: вечер в Нью-Йорке в маленьком итальянском ресторанчике возле Карнеги-холла[15]. Фрэнки тогда уехала до утра на встречу выпускников магистратуры, а мы с Кристианом встретились, чтобы поужинать. Конечно, она была в курсе. Это же не какой-то непристойный секрет. Ей нравилось, что мы с Кристианом составляем друг другу компанию. Но, несмотря на ее одобрение, и я, и Кристиан уверены: узнай Фрэнки то, что стало очевидно в тот вечер, она бы это точно не одобрила.
Может, всему виной была бутылка Barolo, хотя Кристиан выпил гораздо больше меня, или веселый спектакль в небольшом театре, куда мы случайно забрели позже тем вечером, или едва освещенный бар в подвальчике, в который пошли потом. Кристиану с его ростом в 192 сантиметра пришлось нагнуться, чтобы войти в низкую дверь. В любом случае мы оба знали – и знаем до сих пор: в тот вечер мы пересекли черту. Как он на меня смотрел, как я просунула свою руку в его, касание наших коленей под барной стойкой, когда мы сидели близко друг к другу – слишком близко. В тот вечер мы опасно балансировали на грани, и оба это понимали.
Когда бар закрылся и настало время нам с Кристианом заказывать отдельные такси, мы стояли на улице, прижавшись друг к другу, чтобы сохранить тепло. Да, было минус пять, но вовсе не холод притягивал наши тела друг к другу, а нечто другое, гораздо более мощное. Нами завладела какая-то сила или даже магнит, который начисто лишал силы воли.
Той ночью часть меня хотела уступить влечению. Покориться и растаять в объятиях его сильных рук. И даже признаться, что иногда мне жаль, что тогда, много лет назад, в баре к нему подошла не я, а Фрэнки. Я могла бы сказать ему правду той холодной ночью… Вместо этого я пожелала ему спокойной ночи и села в свое такси, потому что я люблю свою подругу. И всегда буду любить.
– Ребята! – восклицает Фрэнки, садясь за стол. – Французские туалеты – это нечто! Все время забываю: здесь принято оставлять дежурной на чай. Интересно, а если бы у меня не было при себе наличных евро?
– Тогда «тебе никакого супа»! – Кристиан с улыбкой цитирует знаменитую фразу из «Сайнлфелд», культового сериала девяностых.
Фрэнки слегка раздраженно возражает:
– Дорогой, я вообще-то о туалете. При чем тут суп?
Мы с Кристианом обмениваемся понимающими взглядами. Она явно не смотрела ту серию.
– Ну-у? – Фрэнки скептически смотрит на меня. – И как ты собираешься продержаться сегодняшний день?
– Не знаю.
– Я как раз спрашивал, что Лена помнит, – вступает Кристиан.
– Отличная идея, – хвалит Фрэнки. – Лена, что ты помнишь?
Я опираюсь локтем на стол и кладу подбородок на ладонь.
– Как я уже говорила, я прилетела из Сан-Франциско, чтобы навестить тетю на Бейнбридж-Айленде.
– Из Сан-Франциско?! – изумленно переспрашивает Фрэнки.
– Да. Я там живу. И работаю.
– Та-а-к. – Фрэнки переглядывается с Кристианом, а потом вновь смотрит на меня.
– Кевин, мой парень, точнее, мой бывший, потому что мы расстались позавчера вечером… Я думала, Кевин собирается сделать мне предложение, а он вместо этого вручил мне билеты на концерт Coldplay.
– Билеты на концерт Coldplay? – Фрэнки скрещивает руки на груди.
– Ага, – киваю я. – Это было жестко.
Они оба с интересом меня рассматривают, а я продолжаю:
– В ту ночь на острове было полнолуние, лил сильный дождь, и я… заснула прямо в гостевом домике.
– Так, может, тебе все это приснилось?
– Тогда, получается, я до сих пор сплю?
– Нет, конечно, – мотает головой Кристиан. – Ты очень даже бодрствуешь, и все это очень даже реально.
Он указывает на мою левую ладонь.
– Взгляни-ка, у тебя царапина. И оттуда сочится кровь – вот тебе и доказательство.
Доказательство чего? Того, что гигантский пес таскал меня за собой по Парижу? Я прикладываю к небольшому порезу краешек салфетки, а Фрэнки ищет у себя в сумке пластырь.
– Может, ты путешественница во времени? – предполагает Кристиан, заинтересовавшись моей историей. – Нет, погоди! Ты из другого измерения? Или все это какая-то симуляция?
– По-моему, кто-то пересмотрел научно-фантастических фильмов! – смеется Фрэнки.
– Хм-м… – задумываюсь я. – А какое сегодня число?
– Восьмое апреля 2023 года, – отвечает Фрэнки, сверившись с телефоном.
– На Бейнбридж-Айленде я была вчера, седьмого апреля.
– Теорию путешествий во времени официально разоблачили как несостоятельную. – Она оглядывается вокруг в поисках официанта. – Кристиан, давай попросим счет и отвезем нашу потерянную девушку домой.
Он передает официанту свою карточку, подписывает квитанцию, и мы выходим из ресторана.
– Абсент, – убежденно говорит Фрэнки, когда мы оказываемся на улице. – Это единственное объяснение. Эффект скоро пройдет, но мы должны развеять туман у тебя в голове, чтобы ты сегодня вечером была на высоте!
При мысли о предстоящем мероприятии я издаю страдальческий стон.
– А вы не могли бы побольше меня просветить? – прошу я. – Рассказывайте, как для пятилетнего ребенка.
– Хорошо, – кивает Фрэнки. – У Себастиана – отельный бизнес. Это когда человек владеет сетью отелей.
– Эй, ну я ж не совсем идиот.
– Ладно-ладно, просто ты сама просила: как для пятилетнего ребенка, – ухмыляется она. – Себастиану принадлежит группа отелей La Maison Rouge. Здания расположены в самых роскошных местах Франции: в Ницце, Сен-Тропе, Авиньоне и тому подобное. Его компания только что завершила строительство нового отеля в Париже – La Maison Rouge Paris. И сегодня вечером – церемония торжественного открытия. Поэтому мы и прилетели сюда: чтобы отпраздновать с вами обоими это событие.
– Понятно, – говорю я, чуть не споткнувшись о брусчатку на мостовой. – А я работаю в этой гостиничной сети?
– Нет, – мотает головой Фрэнки. – В смысле да, только в качестве супруги Себастиана. Не в буквальном смысле, нет. Ты организатор мероприятий.
– Организатор мероприятий?
– Да, одна из самых успешных в Париже. В прошлом месяце твое агентство устраивало вечеринку для Бриджит Макрон.
– Ты о первой леди Франции? – У меня глаза лезут на лоб.
– Именно, – с улыбкой кивает Фрэнки. – Ты просто звезда среди организаторов мероприятий! И сегодня ты проводишь церемонию открытия.
Чувствуя, как ладони вдруг становятся липкими, я выдавливаю:
– Ох, чует мое сердце, сегодня вечером нас ждет грандиозный провал.
– Перестань, – отмахивается Фрэнки. – Когда мы вчера вечером говорили по телефону, ты уверяла, что все готово.
– Не помню…
– В общем, ты сказала, что самое сложное уже позади. Представь, что музыканты расселись по своим местам, их инструменты настроены и отполированы. А тебе остается лишь выйти на сцену… и дирижировать.
– Оркестр под управлением дирижера, которому медведь на ухо наступил? – бормочу я. – Действительно, что может пойти не так?
– А ты носи с собой папку с бумагами, – в шутку подсказывает Кристиан. – Люди подумают, будто у тебя все под контролем.