ответственным путешественником.
– Сегодня вечером отмечаем мамин день рождения, – говорит Колм, глядя на наручные часы. – Мы должны быть в пабе к пяти. Иначе, бог свидетель, мама мне голову открутит. С Кэтрин Далтон шутки плохи.
– Никаких шуток, – ухмыляюсь я. – Тогда пойдем собираться?
– Ты сейчас улыбнулась прямо как Дженни. – Мы шагаем к дому, и Колм берет меня за руку. – Мама Лиама любила бы тебя не меньше, чем он сам.
Дженни. Прошедшее время. Мне сразу становится яснее, какая ноша давит на плечи Колма.
До города мы минут десять едем по извилистой дороге, красота которой не уступает ее опасности. В какой-то момент мне кажется, что наш автомобиль вот-вот упадет с обрыва. К счастью, мы никуда не падаем и целыми-невредимыми въезжаем в Кинсейл. И тут все мое внимание привлекают колоритные лавочки, которые словно застыли во времени. «Сладости у Молли», «Скобяной товар О’Райли»… Центр Кинсейла – будто ожившие страницы старой сказки.
Мы втроем с Лиамом выходим из машины, и на наши лица падают капли дождя.
– Черт! – Колм нервно смотрит на часы. – Опоздали на пять минут.
Очевидно, он по опыту знает, что маму лучше не расстраивать. За углом показывается паб «Далтонс»: название выведено золотом на черном фоне, окна со ставнями на первом этаже и два красивых слуховых оконца на крыше. Чувствую, мне здесь понравится. Мы подходим ближе, и до нас доносится музыка – звучит скрипка, мелодия, от которой ноги сами просятся в пляс.
– Бабуля! – кричит Лиам и, нырнув в дверь, подбегает к распахнувшей объятия женщине с седыми волосами, собранными в пучок. У нее теплая улыбка, но взгляд жесткий. Теперь я понимаю, почему беспокоился Колм.
– Ну наконец-то! Мой любимый сын явился! – Она целует Колма в щеку, а затем грозно сдвигает брови. – Ты ведь не собирался подвести меня в день рождения, а?
Колм, явно напуганный, истово мотает головой.
– Нет, мам, извини, мы немного задержались.
– Рада, что ты все-таки добрался, – отвечает она, уперев руки в бока. – Мне, знаешь ли, не каждый день исполняется шестьдесят пять! Пойдемте, нальем вам выпить!
Лиам уносится в дальнюю часть зала к другим детям, а мы перемещаемся к барной стойке, где Колм берет нам по пинте пива. Мы чокаемся бокалами, и в это время в паб заходят Битси и высокий мужчина – видимо, младший брат Колма, Деклан. Красавец, как и Колм, только взгляд у Деклана материн, жесткий, и, возможно, ее крутой нрав. В любом случае что касается Деклана и Битси, по-моему, их вчерашняя размолвка давно позабыта. Они с улыбкой приветствуют родных и друзей.
– Битс! – радостно восклицает Колм, сгребая ее в объятия. – Я смотрю, ты все еще с этим деятелем? Ты просто святая, что так его любишь. Он тебя не заслуживает!
– И я рад тебя видеть, братишка! – ухмыляется Деклан.
Колм отпивает пива и добродушно смеется.
– Да ладно, Дек, шучу.
– Смотрите! – кричит миссис Далтон. – А вот и мой любимый сын!
– Она только что сказала то же самое про меня! – говорит Колм, ткнув брата локтем под ребро.
– Врешь, – отмахивается тот. – Каждый знает, что ее любимчик я.
Колм изображает возмущение, а Кэтрин Далтон решительно берет обоих сыновей за руки и выводит в центр зала. Они возвышаются над матерью, и, хоть росту в ней и метра шестидесяти не будет, сразу видно, кто тут главный.
– Ты как, получше? – спрашиваю я у Битси, когда она устраивается на барном стуле возле меня.
– Да, – пожимает плечами она. – Мы с Деком вроде как закопали топор войны… по основным вопросам.
Наши мужчины от души хохочут, хлопая себя по бокам, при виде пустившейся в пляс Кэтрин.
– Лен, – глядя на них, говорит Битси, – а тебе не кажется, что эта семейка… немного чересчур?
– Скажу честно, я еще ни разу не видела бабушку, которая задирала бы ноги, будто танцует канкан, – со смехом отвечаю я. – Но сегодня ее день рождения.
– Ох уж эти Далтоны, сведут они меня в могилу! – шутливо негодует Битси.
– А может, они – лучшее, что с тобой случалось.
– Тогда за оптимизм! – объявляет Битси и звонко чокается со мной бокалом.
– Тебе что-нибудь заказать? – шепчет Колм мне в ухо.
От его дыхания у меня по шее бегут мурашки. Я с улыбкой мотаю головой.
– Хорошо. Похоже, мне пора забраться на сцену и произнести тост за маму.
– Точняк, – кивает Битси. – Иначе она тебе устроит.
Когда музыканты заканчивают очередную песню, Колм целует меня в щеку, поднимается на крохотную сцену и стучит вилкой о стакан, прося тишины.
– Всем привет! – произносит он в микрофон. – И добро пожаловать на праздник в честь дня рождения нашей любимой мамы. На правах старшего и любимого сына я решил сказать пару слов.
Он ухмыляется, глядя на Деклана, и продолжает:
– Говорят, ирландцам везет[30], но в моей жизни не всегда царила удача. Были и тяжелые времена, и порой, когда становилось совсем невмоготу, в голову приходил вопрос: неужели я, черт возьми, проклят? И только оборачиваясь назад, я вижу картину в целом и понимаю, как же мне на самом деле повезло. Причем в первую очередь с мамой. Да я самый большой везунчик на свете, ведь у меня лучшая мама на всем Изумрудном острове![31] Главное – не чихать, когда сидишь с ней за обеденным столом, не гонять ее цыплят и не поддерживать миссис Хиггинс в споре про конкурс кроссвордов в семьдесят четвертом! Выиграла мама! И точка! – Зал взрывается хохотом. – Я тоже выиграл: мне повезло быть ее сыном.
Раздаются бурные аплодисменты и радостные возгласы.
– Дайте мне пару минут, хочу сделать два важных объявления. Думаю, оба придутся маме по вкусу. Во-первых, я отказался от работы в Лондоне и решил остаться здесь, в Кинсейле, и принять управление этим крутецким старым пабом, черт возьми.
Кэтрин со слезами на глазах прижимает руки к груди. Восторженные ахания и крики «ура!» практически сливаются в мелодию.
Колм продолжает:
– Настало время маме снять с себя фартук, перестать вертеться как белка в колесе и, может, найти себе приятеля!
Покрасневшая от смущения Кэтрин мотает головой; видно, что она довольна и глубоко тронута.
– А пока мама будет наслаждаться заслуженным отдыхом, я пригляжу за этим скромным заведением, которое многие из вас любят уже не одно десятилетие.
Колм на мгновение отстраняется от микрофона и, найдя глазами меня, добавляет:
– Но я бы не справился без надежного плеча рядом. Моя половинка, спокойная гавань для моего сердца. – Он с усилием сглатывает. – Лена, поддержи меня, выйди, пожалуйста, на сцену!
– Я? Прямо сейчас? – нервно улыбаюсь я.
– Пожалуйста, – кивает Колм.
– Вперед, подруга, – тихонько произносит ухмыляющаяся Битси.
– Ладно, – бормочу я, протискиваясь сквозь толпу к сцене.
– Лена, когда тринадцать лет назад мы встретились в поезде в Европе, я сразу же почувствовал искру. Не понять этого было невозможно. – Колм обводит взглядом гостей. – К сожалению, она потеряла мой номер телефона.
В зале раздаются смешки и изумленные возгласы.
– Однако потом, восемь лет назад, Лена нашла меня в соцсетях и отправила личное сообщение. Помимо рождения сына, тот день стал для меня счастливейшим в жизни… ведь мы вновь обрели друг друга.
Деклан ласково хлопает Лиама по плечу, и тот с выражением восторга на лице выбегает на сцену и встает рядом с Колмом. Оба опускаются на одно колено, и это признание в любви трогает всех до глубины души. Кэтрин прикладывает к глазам платок, возле барной стойки всхлипывает Битси, по ее щекам текут слезы умиления.
Колм вынимает из кармана куртки небольшую коробочку и передает Лиаму.
– Лена, у нас к тебе два вопроса, – произносит малыш и смотрит на отца.
– Лена, – подхватывает Колм, – я буду счастливейшим из смертных, если ты согласишься стать моей женой.
А Лиам добавляет:
– А я буду счастливейшим из детей, если ты согласишься стать моей мамой.
Переглянувшись, оба вопросительно смотрят на меня.
– Лена, ты выйдешь за меня? – спрашивает Колм.
– Лена, ты будешь моей мамой? – вторит Лиам.
Я кладу руки им на плечи. Меня переполняют эмоции, из глаз льются слезы. Они бегут по лицу, словно река, стремящаяся к морю. Никогда в жизни я не видела столь прекрасного и искреннего выражения любви. И я чувствую то же самое – чувствую глубоко. Я просто не могу их не любить.
– Да! – отвечаю я, и Колм надевает мне на палец золотое кольцо.
Оно украшено маленькими бриллиантами и тремя крохотными изумрудами в центре – скромное, безупречное. Музыканты играют быструю джигу, все встают. Колм сажает Лиама себе на плечи, придерживая его одной рукой, а другой обнимая меня.
– Молодец! – Битси чокается со мной бокалом и шутливо тычет Деклана локтем в живот. – Тебе достался лучший брат.
– Добро пожаловать в семью, милая, – с широкой улыбкой добавляет Кэтрин. – Ты отхватила шикарного парня!
Вечеринка продолжается допоздна, но к одиннадцати Лиам засыпает, склонив голову на бабушкино плечо, и мы с Колмом решаем, что пора домой. Учитывая, сколько было выпито виски, ловим возле паба такси. Колм заносит спящего Лиама в машину, и мальчик кладет голову мне на колени.
По пути домой мы с Колмом молча держимся за руки, наслаждаясь счастьем. Мне хочется сохранить это ощущение, и я остро чувствую, что времени осталось мало. Что с ними – со всем этим – произойдет, когда я сегодня ночью закрою глаза? Найдем ли мы друг друга вновь? Сумеем ли воссоздать то, что у нас есть сейчас? Знаю, по идее, старая любовь не ржавеет. Но возникнут ли у Колма прежние чувства? А у меня? Будет ли все так же идеально, как теперь? Не факт.
Колм расплачивается с водителем, заносит спящего Лиама в дом и бережно укладывает в кровать в маленькой детской возле нашей спальни.
– Умаялся, бедняга, – с зевком говорит Колм и, ласково сжимая ручку сына, добавляет: – Мы репетировали почти месяц. Ты сделала его счастливым. Ты нас обоих сделала счастливыми.