– 16 –
….и откуда оно берется, Звездочет? – спросил Брама, перещелкивая обойму и экономно лупя в дыру коллектора, откуда выползало бесчисленное паучье семейство – и так дряни вокруг полно так еще и это. Не сожри они влет снорка, кто-то точно бы вляпался, и как обглодали, закачаешься, от земли прыгал снорк, а на пол упали одни кости.
– Мне-то откуда знать? Обойму передай… да не тыкай в руки, на ленту крепи, не видно же ни хрена.
Он покрепче прижался к спине Брамы и, кружась и методично поливая свинцом пауков переростков, они скользили по залу, стараясь не касаться головами свисающих с потолка ослизлых коконов.
– Гремлин, вы как там, живы? – заорал в темноту Брама.
– А что с нами сделается – донесся из темноты голос – патронов мало, а так нормально. Чешется, зараза, наверно лишние лапы пробиваются. Набежало же чертей всех размеров и мастей, вот и цапнули.
– Ты языком не трепи, если начнешь мне по потолку бара шнырять, я тебя первым и приложу. Это для размышлений.
– Заметано, только сначала надо выбраться. С нашей стороны чисто, и вот ведь напасть, какая то многолапая скотина брезгует честным долговцеми жрет снорков, прям оскорблен. Вот бы парочку таких наверх и развести вместо кур.
Брама фыркнул, представляя, как Гремлин бродит между огромных клетей, подсыпая из решета паукам зерно.
– Заткнитесь все, впереди что-то есть.
Бойцы закрыли рты и приглушив фонарики начали подтягиваться к Браме. Пока все было благополучно, пару пустяковых царапин, множество укусов, но аптечки имелись у всех. Гарантировать, что они справятся со всеми формами заражения нельзя, но пока что антидот справлялся, не даром стоил таких денег.
Звездочет жестом заставил всех замереть и на полусогнутых направился в сторону подозрительных звуков. Из темноты доносилось невнятное шуршащее бормотание, прерывающееся тихим детским всхлипыванием. Проводник насторожено ощупал глазами серый полумрак, низкий бетонный потолок с множеством вентиляторов вращающихся с противным скрипом, и в этом скрипе было едва слышно что–то вроде плача. Выглянув за угол, он увидел бредущую в противоположном направлении сутулую фигуру.
– Маячок идентифицирован, это Бисмарк.
– Бисмарк? Как его угораздило? Он возле научников ошивался, не мог же он прийти сюда аж из-под самого янтаря?
– Данных нет.
Звездочет крадучись на цыпочках настиг Бисмарка, окликнул и рухнул на землю. Над головой ухнул разряд картечи, впиваясь в бетонную стену и разлетаясь по сторонам с противным визгом. Проводник сделал подсечку, свалил Бисмарка вырывая из корявых рук ржавый обрез:
– Бисмарк, Бисмарк, это я, Звездочет. Очнись старина!
Но Бисмарк упрямо старался спихнуть сталкера и впиться руками в шею. Набежавшие долговцы с трудом скрутили нелепо копошащегося сталкера, Сирин выхватил из аптечки шприц и вколол в шею:
– Знатно его обработали, под выброс он попасть не мог, значит, контролер шалит.
Звездочет отстранил Сирина и склонился над синюшным лицом Бисмарка, что закатив глаза пускал пену.
– Что же это Бисмарк, а? Как же ты вляпался? Ты же был осторожнее меня, что же это?
– Темно… почему так темно… – неожиданно просипел Бисмарк, извиваясь в конвульсиях – темно… мамочка…
– Пилигрим, Сирин – грузите его на носилки, уже недалеко развилка, дальше будет легче, там прошли наши.
Они быстро соорудили импровизированные носилки и крепко стянули извивающегося сталкера. Звездочет пропустил процессию и замкнул колону, подозрительно вглядываясь в темень:
– Лист, это Звездочет, прием.
– Куда вы делись? Битый час дозваться не можем – донесся голос Коперника – Шуня говорит тут контролер бродит, так что смотрите в оба. Он хоть и медленно идет, но цепко берет.
– Мы уже в курсе, подобрали Бисмарка, вкололи сыворотку, надеюсь, отойдет.
– Бисмарк? Это не тот, что на янтаре у Шумана порученцем был?
– Тот самый, вот думаю, это он от янтаря катакомбами дошел или еще как.
– А мы сейчас спросим. Рассказчик у нас попался общительный, подтягивайтесь.
– Добро, только ребят пришли и патронов подкинь, с самого дна выскребаем.
– Сейчас пришлю, только не подстрелите их ненароком.
Звездочет настороженным взглядом смотрел на сгущающееся в конце коридора темное марево и начал догонять колону. Не нравилась ему это, определенно не нравилась, что-то там было, но это что-то голем упрямо отказывался видеть. Надо уносить ноги, пока цела голова, а с этим разберемся позже, им с лихвой хватило вываливающихся изо всех щелей снорков, и если бы не мимикроты-пауки, и кто знает, чем бы все это закончилось. По-обезьяньи подкидывая зад и нелепо передвигающийся на задних конечностях снорк, смешон только издали, а вблизи уже не до смеха. Забьет лапами что твой гиббон, а скачет так, любая макака повесилась бы от стыда на первой попавшейся лиане.
Он догнал отряд, и через десять минут пискнул голем, высветив ряд точек.
– Брама, это свои, осторожнее.
– Хорошо бы, у нас и так нервы на пределе.
В коридоре показались огоньки фонариков, быстро превратившись в сумрачные расплывчатые фигуры, смена без лишних слов подхватила носилки с притихшим Бисмарком, и отряд двинулся быстрее, передавая на ходу патроны.
– Грива что у вас там за соловей завелся? Знатно грят заливается.
– Поет так, что заслушаешься. Прошли мимо, не заметив его на ПДА, а замыкающие Лист и Крамарь нашли, Ясону по шее влетело от майора, а потом вообще сказки начались. Урка этот, оказывается, знает Ясона, они с его братом в Зону сорвались, услышав весть от почтальона, мальчишки совсем, ну и попали под бандюков. Те крутанули их по полной, все вытрясли, а в Зоне на счетчик поставили и заставили отрабатывать. В общем, не хило хлебнули.
– Может, врет? Они ведь соврут не дорого возьмут.
– Не-а. Ему Ясон в кофе «язык» подсыпал, так тут его вообще прорвало, мы даже рты раскрыли заслушавшись. «Язык» похлеще всякой сыворотки правды работает, и побочных эффектов нет, можно смело продавать особистам формулу.
– Ага, а у нас тут у Гремлина лапы запасные режутся, скоро по потолкам ползать начнет.
– Да ну? Это как же его накурить надо для этого?
Долговцы заржали, а сконфуженный Гремлин погрозил Гриве издали кулаком.
Подтрунивая друг над другом, они достигли расположения Коперника и внесли носилки в комнату, примостив в их углу и оставив на попечении опытного Крамаря, который сразу начал колдовать над сталкером.
-…Серега на ветку нарочно наступил, и меня за ноги дернул, я звезданулся об землю, так что искры пошли, а сталкер ушел вбок перекатом и хлестнул очередью. Жора как стоял, так и рухнул подкошенный, ноги ему очередью перебило. Думаем, сейчас и нас добьет, швырнет гранату для надежности и все, но нет, он видимо отполз. Жора ведь нарочно за трамплином хоронился, что бы сигнал с голема сбить и завалить сталкера, но только Серега первый смекнул. Хотели мы за сталкером двинуться, но он бы нас пристрелил в два счета и имени бы не спросил. Что нам еще оставалось, взвалили мы этого быка на спины и поволокли к логову. Часа два блуждали по полосе пока дошли, от аномалий все пищит, на ПДА ничего не видно толком, «криптограмму» мою Тощий ведь еще на той стороне вытянул.
Звездочет кивнул Копернику и тихо присел возле Листа, хлопнув его по плечу, получив в ответ скупую улыбку.
* * *
– Серега, может, бросим эту тушу? – просипел Шуня смахивая пот застилающий глаза.
– А дальше что? Бритый узнает, прирежет, пикнуть не успеем, и куда ты пойдешь с одним обрезом на двоих, в этих латаных кожанках?
– Думать надо было, прежде чем в Зону лезть, тоже мне, герой-одиночка, из-за тебя все!
– Сам знаю, только толку тебе от этого сейчас? Выбираться надо, иначе Бритый нас всех положит. Вчера вон Плевок навернулся, даже чхнуть не успели, он только мама и успел вякнуть, прежде чем его спираль завернула, лишь глаза из задницы моргают. До сих пор стоит у вешки и моргает, и не знаешь, завидовать ему или еще живой? А Кудря? Кабан разодрал, и против него эта пукалка, что слону дробина. А Бритому что? Хотите жрать – лезьте за артами.
– Та еще скотина, а арты в таких местах, куда даже бывалый с големом не полезет. Левчика бюреры в хлам раскатали в подземках Темной долины, из кожи бубен сделали, а из костей ритуальные погремушки. Сами едва ушли оттуда, вместе ведь лазили. Я после этого еще неделю спать не мог, закрываю глаза, а он перед глазами стоит, весь без кожи и мычит что-то, а со всех сторон бюреры сбегаются и руки тянут. Бритый арт и автомат обратно забрал, и услышав о смерти Левчика лишь сплюнул и сказал что туда ему и дорога, ублюдок! Надо было ему очередью башку разнести, жаль патроны кончились.
– А чего тебя с Темной долины обратно кинули?
Шуня скинул увесистую тушу стонущего Жоры и рухнув наземь бахнул по кустам, из которых вывалился разорванный надвое слепыш и потом еще раз, наблюдая, как разлетается веером голова пса. Что ни говорите, а обрез в ближнем бою нужная вещь. Он лихорадочно перезарядился и криво ухмыльнулся, стирая с лица кровавые брызги, наблюдая, как стая шарахнулась в кусты. Без чернобыльца слепыши довольно трусоваты, и если уверенно и внезапно грохнуть одного, то они постараются напрасно не рисковать и прыснуть во все стороны. Могут долго тащится следом пуская слюни и слушая мысли, но на расстояние выстрела уже не подойдут. А может оставить Жору? Вон какие у них бока тощие, прям жаль смотреть, Жора то еще не сдох, стонет, а значит мозги работают. Он вопросительно взглянул на Серегу, но тот словно прочитав его мысли, отрицательно покачал головой. Выискался тут слюнтяй-правдолюбец, мать его. Можно подумать эта бычара им потом спасибо скажет, если конечно встанет. Он скосил глаза на кровавую дорожку, наклонился над Жорой и потуже затянул насквозь пропитавшиеся кровью жгуты. Не из сострадания, еще чего – что бы по следу не пошла какая голодная тварюга. Тут это запросто. Хотя им то что? Кинут этого борова, а сами белками на первое же попавшееся дерево, только не больно-то приятно смотреть, как его будут по частям раздирать и растаскивать по окрестностям кишки. И пока они будут на дереве висеть, дожидаясь пока Жору сожрут, устраивая драки за особо вкусные части, запросто может грянуть выброс. Дождь и прочее это все фигня, можно подумать, что они вот так вот не висели сутками. Висели, только ведь и довисеться можно, придет, значит, такой добрый белый пушистый