Оба Хокаге выглядели изрядно потрясенными такими известиями.
— Ты должен был обратиться за помощью! Не обязательно было справляться со всем в одиночку!
— Обратиться за помощью? После того, как по приказу руководства Конохи был уничтожен весь мой клан? Да со мной не произошло никакого летального несчастного случая только потому, что у Итачи был компромат на Данзо, и он обещал дать ему ход в случае моей смерти.
Теперь Хокаге выглядели еще и виноватыми. Еще бы, ведь дело, начатое Хаширамой и продолженное Тсунаде, на самом деле оказалось настолько грязным и кровавым. А ведь Первый основал Коноху именно ради того, чтобы детям больше не приходилось страдать и умирать ради целей взрослых.
— И ты с самого начала знал об этом?
— Без подробностей. Вначале я только догадался, что Учиха готовили переворот, а потом постепенно сложил всю картину.
— Мадара действительно был прав, — едва слышно произнес Хаширама и уже вслух обратился ко мне. — Но как тебе удалось не уйти во тьму и сохранить в себе Волю Огня?
— Волю Огня?.. — я даже потрудился изобразить на лице скептицизм. — Мне всегда было интересно, вы и правда в нее верите, или это всего лишь красивые слова?
Первый даже не нашелся, что на это ответить, и теперь выглядел совершенно несчастным. Вот что странно — эмоции у меня отключены, а от выноса мозга окружающим я все равно получаю удовольствие. Похоже, сделать другому гадость — это у меня почти на уровне инстинктов заложено, или даже еще глубже.
Хокаге напоследок пожелали мне поскорее восстановиться и ушли. Итачи с Наруто, до этого деликатно покинувшие комнату на время осмотра, вернулись, и сообщили, что ко мне еще гости. Наверное, желающих поглазеть на меня было довольно много, но пустили только самых близких — команду Така и Сакуру с Саем. Оказывается, у них за время моей отключки накопился целый ворох новостей. И самой главной стало то, что Карин и Суйгецу теперь вместе. Как я понял, девушка, во время атаки Десятихвостого вдруг осознала, что может умереть, так и не исполнив ни одну свою мечту — завести парня, семью, ребенка — и после войны отловила Суйгецу и приперла его к стенке. Хозуки утверждал, что она бы убила его в случае отказа, и только поэтому он согласился с ней встречаться. А в Конохе сейчас как раз занимались улучшением демографической ситуации, поэтому молодая пара героев, успевших отличиться и в защите деревни, и на войне, сразу же получила один из новых, только что отстроенных домов.
Кроме того, Наруто все–таки произнес перед Хинатой старательно сочиненное им ответное признание, чем довел девушку до обморока. Теперь они вроде как встречаются, хотя впечатлительная Хьюга так и норовит потерять сознание, если Наруто оказывается слишком близко. Поэтому зайти дальше недолгого держания за ручку они так и не смогли.
Помимо этого были и менее приятные новости — оказалось, что Дейдару обвинили в «нукенинстве» и посадили в тюрьму. А ведь он во время пребывания в моем внутреннем мире почти встал на путь исправления, и все что требовалось — просто направить его энергию в мирное русло. Я даже решил написать Тсучикаге письмо с просьбой пересмотреть наказание. Думаю, после того, что я натворил на войне, мое мнение не решатся проигнорировать.
Гости побыли около получаса и ушли. Должно быть, я сейчас действительно не очень здоровым выглядел, если меня даже разговорами боялись утомить. Впрочем, постоянные попытки следить за лицом, так и пытавшимся замереть безэмоциональной маской, были довольно утомительными. Наруто с Итачи тоже почему–то решили, что мне необходим покой, и чуть ли не спать уложить меня попытались. Еле отбрыкался от такой заботы. Пришлось отговориться тем, что мне надо помедитировать, впрочем, это действительно было необходимо. Я собирался тянуть до последнего, уж слишком сильно мне не хотелось наведываться в свой внутренний мир, потому что ничего хорошего меня там не ждало.
Как я и предполагал, мой внутренний мир выглядел просто ужасно — вместо серебряного моря теперь было нечто черно–серое и бурлящее, будто подгоревшая овсянка. Даже луна изменилась — сейчас она была вся в красных пятнах, словно заляпана кровью. Больше я ничего рассмотреть не успел, потому что упал. Оказывается, моя ментальная оболочка выглядела еще хуже, чем я представлял. Обеих ног ниже щиколоток просто не было, как и левой руки. Правая отсутствовала кусками, да и все остальное тело было покрыто трещинами настолько, что я мог сквозь живот изучать дырки на спине. Единственная хорошая новость — моя душа, вроде бы не пострадала и выглядела такой же, как прежде. Только вот золотистые нити, которые раньше крепились к ментальной оболочке, теперь безжизненно болтались в воздухе.
Я сейчас выглядел, словно разбитая фарфоровая кукла. Особенно с учетом того, что с момента вселения моя ментальная оболочка ни на день не повзрослела и до сих пор имела форму семилетнего мальчика. Наверное, это даже хорошо, что система самогендзюцу слетела, а то бы я сейчас просто расплакался от жалости к себе.
Да, я получил риненган, но цена оказалась слишком высока. И что самое противное — я даже не могу пока воспользоваться своими новыми глазами. Ту черно–серую гадость, что у меня сейчас вместо чакры, в дзюцу применять точно не стоит. Не знаю, что может случиться, но экспериментировать меня как–то не тянет.
Пока я предавался пессимизму, черно–серое море забурлило сильнее, и над поверхностью показалась голова одного из стражей. Бедные, они теперь вынуждены жить в таком жутком месте, хорошо, что чувства прекрасного у них нет, и они даже не понимают, как им тут тяжело приходится. Второй страж вынырнул прямо подо мной, и теперь я сидел у него где–то между ушами, если вот эти пучки подвижных вибрисс действительно являются органами слуха. Какие у меня зверушки заботливые, поняли, что я сам ходить больше не могу и решили покатать.
Оказалось, что стражи даже умнее, чем я думал. Они меня не просто так катали, а везли в определенное место, чтобы показать нечто интересное. Оказывается, в этой каше кое–где образовались отдельные особо плотные островки, похожие на черные скалы, окруженные более–менее чистой водой. Я уж было обрадовался, что могу воспользоваться этой чакрой, но когда попытался просто сложить печать концентрации, тут же ощутил, как все это грязно–серое море колыхнулось, будто хотело влиться целиком в одну–единственную технику. Меня бы от такого дзюцу, наверное, просто на клочки разорвало. Вместе с Конохой, а может, и половиной Страны Огня.
Страж, на котором я сидел, медленно опустился в море, осторожно сгрузив меня у «побережья». Теперь я лежал на мелководье, с головой окунувшись в воду, и думал, что это самое подлое в мире издевательство. Высшие силы, похоже, знатно надо мной постебались — у меня чакры больше, чем у кого–либо в этом мире, но я не могу воспользоваться и каплей.
Десять лет назад, когда я додумался копить чакру во внутреннем мире, я самонадеянно посчитал себя гением, а всех остальных — идиотами, не догадавшимися до такой простой вещи. Но только сейчас я понял, почему никто этого не делал — нормальные люди просто не могут вот так запросто попадать в свой внутренний мир. Большинство шиноби там ни разу в жизни не были, оставляя эту привилегию менталистам и мастерам гендзюцу, которым по профессии положено. Но и те перемещают туда–сюда только сознание и ничего кроме. Чакру можно «сливать» во внутренний мир или «доставать» оттуда только при помощи печатей, вроде той, что стоит на животе у Наруто. Ну, или как у меня, через трещины в ментальном теле, которое и отделяет «внутреннее» содержание человека от «внешнего». И вот тут–то и кроется уязвимость, которая есть у каждой техники — если ментальную оболочку повредить слишком сильно, то тело и внутренний мир частично сольются воедино. Так что у меня теперь вся чакра, вырабатываемая в теле, тут же утекала во внутренний мир и соединялась с той черно–серой гадостью, в которую превратилось мое море. И боюсь, это не единственный отрицательный момент. Есть у меня подозрения, что теперь физические повреждения будут отражаться и на внутреннем мире, раз он сейчас так плотно связан с реальностью, но проверять, я, конечно же, не стал.
Однако продолжать и дальше лежать, предаваясь пессимистичным размышлениям, просто бессмысленно. Я сейчас даже пожалеть себя толком не могу, поэтому для начала надо хотя бы восстановить систему самогендзюцу. Что делать я знаю, коллекция чужих «отшаринганенных» эмоций при мне, так что остается добавить только много кропотливого монотонного труда, и я буду как новенький. А там, возможно, и для восстановления чувствительности конечностей какое–нибудь самогендзюцу придумаю. И будет у меня «протез» не только для эмоций, но и для тела. А потом останется только какую–нибудь пластическую операцию по увеличению красивости сделать, и я стану на сто процентов ненатуральным.
От таких мыслей я помрачнел еще больше. Меня и раньше угнетала собственная «ненастоящесть» — ведь я жил чужой жизнью, в чужом теле, да еще и эмоции чужие подделывал, а теперь и вовсе как ходячий полутруп. С этим надо что–то делать, и самогендзюцу — всего лишь полумера. Чертов риненган, доставшийся такой дорогой ценой, даже людей воскрешать может, но у меня совершенно бесполезен — я свои глаза «включить» не могу, потому что всерьез опасаюсь, как бы у меня от этого голова не взорвалась.
Кажется, у меня только одно утешение осталось — моя виртуальность, в которой я по–прежнему царь и бог. Переместившись на улицы внутреннего Города, я попытался оценить масштабы разрушений. Пары–тройки зданий не хватало, зато остальные выглядели вроде бы нормально, кажется, местные жители успели все отремонтировать, пока я был в отключке. Зато появилось кое–что новенькое — прямо посреди главной улицы асфальт потрескался и провалился, образовав вытянутое ущелье, сейчас со всех сторон окруженное симпатичной оградкой. Большой указатель с мигающими лампочками гласил «Прорыв инферно», и я заинтересовавшись, подошел ближе и заглянул в провал. В глубине ущелья бурлила лава, и время от времени появлялись облачка разноцветного дыма. Оказывается, в виртуальности после землетрясения появилось несколько таких прорывов, и каждый из них теперь был заботливо окружен оградой и указателями. Кроме того также образовалось несколько «кроличьих нор» — дыр в земле, и если прыгнуть в одну, то после долгого падения тебя выкидывало через другую.