— Малик! — Сидни была потрясена от его грубой силы, но в то же время взволнована.
Его глаза светились в сгущающейся темноте.
— Я больше не могу ждать!
Ждать не собиралась и сама Сидни. Малик освободился от брюк, и тогда девушка села на него верхом, почувствовав, как принц был возбужден.
— Я никогда такого не испытывал, — признался он. — Никогда!
Малик схватил ее за упругие бедра и резко вошел в нее, а большим пальцем ласкал ее клитор в такт движениям.
Сидни вцепилась в его волосы и прильнула к губам.
Малик обладал ею. Неустанно и без остатка.
Волны удовольствия накатывали, постепенно усиливаясь, пока не произошел взрыв эмоций, который держал ее в напряжении гораздо дольше, чем она ожидала. Ей было так хорошо, так не хотелось, чтобы этот момент заканчивался.
Малик все еще был возбужден. Он с нежностью поглаживал Сидни по спине.
— Вот что такое счастье, — произнес он. — Счастье — это быть с тобой.
Раньше он избегал таких фраз, но сейчас… Он переживал из-за бури точно так же, как и Сидни, и боялся, что этот момент может быть последним в их жизни. Малик должен был признаться…
— О, Малик, — сказала она. — Разве ты не понимаешь?
В ответ он лишь страстно ее поцеловал. Принц не мог насытиться ею. Не отрывая глаз от Сидни, он просунул руку между ее бедер, разводя их и лаская. Девушка не могла сдерживать свои эмоции. Тишину нарушил ее крик. Крик или, точнее, слова, очень походившие на три заветных слова: «Я тебя люблю!»
Принц притянул девушку к себе, вновь вошел в нее и начал двигаться. Он был подобен шторму, такой же необузданный и яростный. Пульс бешено стучал в ушах. Сидни произнесла столь важные слова вслух, не сумев сдержаться. Но сейчас она ощущала себя такой уязвимой.
Малик убрал ее влажные пряди с лица.
— Это было замечательно, — промолвил он. — Спасибо тебе.
— И это все, что ты мне скажешь? — спросила Сидни. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, в горле стоял ком.
Малик нахмурился:
— Каких слов ты от меня ждешь, habibti?
Ее сердце будто снова раскололось на много маленьких кусочков. Они вдвоем застряли здесь в пустыне посреди разъяренной бури, возможно, они погибнут, а Малик не чувствует ничего, кроме сексуального возбуждения?!
— Ты слышал, что я сказала тебе?
Он нервно сглотнул.
— Я слышал. И я рад этому. Но это лишь слова. О человеке судят по его действиям, а не словам, разве не так?
Сидни не скрывала своего удивления.
— Слова тоже нужны, Малик.
— Любой может сказать эти слова, не придавая им значения, — произнес он в свою защиту.
— Я сказала, что чувствую. И это правда.
Принц закрыл глаза.
— Сидни, прошу, не сейчас.
Она слезла с него, собрала вещи и поспешно начала одеваться.
— А когда? Когда будет подходящее время? Или ты думаешь, что мы не переживем эту ночь и больше не придется обсуждать эту тему?
Выражение его лица было холодным и напряженным.
— Не драматизируй!
— Не драматизируй? Я сказала, что люблю тебя, и это я драматизирую?
Малик резко надел брюки.
— Ты ждешь, что я признаюсь тебе в любви, Сидни? — В его глазах был виден блеск. — Мое признание осчастливит тебя? — Принц наклонился к ней и пристально посмотрел на нее. — Я люблю тебя! — выкрикнул он. — Этих слов ты так ждешь?
Сидни оттолкнула его и прижалась к пассажирской двери.
— Нет! На самом деле ты не любишь меня. Эти слова не выражают твоих истинных чувств ко мне.
Малик рассмеялся:
— Ты же сказала, что слова тоже важны!
Буря бушевала за окном вот уже несколько часов, температура понизилась, и находиться в автомобиле было уже более-менее сносно. В темноте горел небольшой фонарь на батарейках. Сидни тайком взглянула на Малика: он облокотился на спинку кресла, глаза его были закрыты.
Они оба по-прежнему были обнажены. В машине только недавно стало прохладнее, и Сидни решила одеться. Малик заерзал на сиденье, давая понять, что вовсе не спал. Он открыл глаза, взглянул на девушку, а затем уставился в окно. Сидни постаралась всем видом показать ему свое равнодушие.
— Буря почти закончилась, — известил ее Малик. — Скоро мы сможем открыть окна.
— Хорошо, — ответила она сухо.
— Ты в порядке? — поинтересовался принц.
— Да, — в том же тоне продолжила Сидни.
— Прости меня. Я не хотел тебя обидеть.
Сидни пожала плечами:
— Это не важно, Малик.
В салоне автомобиля снова воцарилась тишина. Сидни вновь бросило в жар, но не из-за пустыни, а из-за разочарования и смущения. Она призналась в своих глупых и наивных чувствах к этому мужчине, а Малику наплевать.
Сидни отвернулась к окну и закрыла лицо руками. Ей так и не удалось сомкнуть глаз; может, если она попытается отбросить мысли, ей удастся это сделать. Девушке показалось, что она прикрыла глаза буквально на несколько минут, когда Малик обратился к ней.
— Да? — отозвалась она, зевая.
Возможно, что она все же уснула ненадолго.
— Буря прекратилась. Мне нужно, чтобы ты попробовала открыть свою дверь, Сидни.
— Мою дверь?
— Моя не откроется из-за песка.
Сидни забеспокоилась. Что, если они не смогут выбраться из этой пустыни.
О боже!
— Позволь мне, — резво произнесла девушка, намереваясь выбраться из этой западни.
Сидни замешкалась, но только на мгновение.
— Ты должна быть предельно осторожна. Во-первых, очень медленно открой окно, всего лишь на чуть-чуть.
Малик завел двигатель «лендровера», и она нажала на кнопку. Слава богу, что мощности автомобиля хватало. Песок залетел через открытое окно, но девушка быстро его закрыла.
— Нет, погоди. Открой окно еще раз. Если песок начнет сыпать не слишком сильно — это хороший знак!
— А если он продолжит засыпаться в салон?
— Тогда у нас проблемы, — ответил принц.
Ей понравилось, что Малик не стал скрывать правду, но в то же время лучше бы она не знала, какая опасность им грозит. Сидни прислонила лоб к стеклу и на мгновение прикрыла глаза.
— Но я могу различить тьму за окном. Мне кажется. Если бы песка было так много, смогла бы я увидеть, что на улице темно?
— Ты права, но, если дюны неустойчивы, они могут обвалиться и засыпать нас песком. В салон проник лишь верхний слой, но я не знаю, сколько его там всего.
«Замечательно! Просто превосходно!» — подумала Сидни.
Девушка сделала глубокий вдох и снова попыталась открыть окно. Песок начал сыпаться в салон, но струйка быстро иссякла.
— Открой окно посильнее и попробуй выставить наружу руку. Только очень осторожно. Проверь, чувствуешь ли ты песок.
Она сделала, как он просил.
— Я ничего не чувствую.
Малик выдохнул с облегчением.
— Хорошо. Теперь дай мне проверить. У меня руки длиннее.
Он наклонился к Сидни, его обнаженный торс был в нескольких дюймах от ее лица. Девушка закрыла глаза и попыталась не делать лишних движений. Через некоторое время он открыл дверь.
— Мы наконец свободны, — произнесла она. — Но как же это возможно, ведь песка было так много?
— Он сыпался с крыши. Теперь вылезай очень аккуратно, а затем скажи, что ты видишь.
Сидни выскользнула из внедорожника. Ее обдуло прохладным ветром. Девушка подняла голову и увидела чистейшее небо, усеянное миллиардами звезд.
Но «лендровер»… Сидни вздрогнула.
— Машина наполовину зарыта в песке, — сказала она. — В основном твоя сторона.
Слева автомобиль на три четверти был в песчаном плену.
Малик последовал за девушкой. Он долго изучал картину, которая предстала перед ним. Автомобиль выглядел словно одна из тех скульптур Микеланджело, которые так и не были закончены.
— Нам несказанно повезло, habibti, — тихо заметил Малик.
— Мы могли бы погибнуть, ведь так? Если бы буря продлилась дольше…
Принц повернулся к ней, его лицо было суровым.
— Не думай об этом. С нами все в порядке.
Сидни застряла в этой пустыне с Маликом. Они были так ничтожны по сравнению со стихией. А что уж говорить про их проблемы…
— Пустыня — это суровое место.
Девушка вздохнула:
— Я смотрю, сложившаяся ситуация тебя не волнует. Мы ведь могли погибнуть!
— Но мы же не погибли, — равнодушно произнес Малик. — Нас спасут. Я же обещал, что все будет хорошо.
— Неужели ты ничего не чувствуешь? — От злости у Сидни по щекам полились слезы, но она тут же смахнула их тыльной стороной ладони.
Принц смотрел на нее с печальным выражением лица.
— Мне жаль, Сидни.
— Жаль?
— Не стоило тебя привозить сюда. Не стоило приезжать в Джафару.
Непонятно, по какой причине, но его слова причинили ей боль.
— Тебе пришлось. Мы должны быть вместе, пока не разберемся с… бракоразводным процессом, — заикаясь, промолвила девушка.
Малик покачал головой. Его лицо напряглось, а глаза горели яростью.
— Ты свободна.
Девушка не понимала, о чем он говорит.
— Но сорок дней…
— Это все ложь!
Она посмотрела на Малика:
— Ложь?
— Я бы сказал, преувеличение, — ответил принц. — Закон существовал, но Адан провел некоторые реформы и многое изменил. Данный закон был необходим, чтобы защитить женщин. Бывшая королева уговорила своего мужа выпустить этот закон, когда ее сестра была замужем, но через пару дней король отрекся от престола. Думаю, что случилось нечто ужасное.
— Почему? — спросила Сидни. Дрожь начала распространяться по всему телу, но вовсе не от холода, а от злости. — Почему ты так поступил?
Малик взмахнул рукой.
— Потому что я так захотел, — ответил он. — Потому что ты ушла от меня, и я разозлился.
— Это твой способ отомстить мне?
Малик вовсе не пытался отомстить, но слова будто застряли в горле, и он не мог ничего с этим поделать. Принц не мог признаться Сидни в своих истинных чувствах, не мог сказать, что нуждается в ней. Он видел в этих желаниях и в проявлении чувств слабость. Если тебе кто-то нужен, ты многое отдаешь, а взамен можешь получить лишь боль. Тебя могут ранить в самое сердце.