Он забрал стакан и снова похлопал по дивану. Она села рядом, подавив вздох досады, и он положил ладонь на ее бедро, сунув большой палец прямо под юбку.
– Приятно, правда?
– Предложить вам что-нибудь еще, прежде чем мы пойдем? – твердо спросила Элис. Пальцы Дориана выписывали на ее бедре круги. – Джеймс?
– Джорджии стоит остерегаться тебя. – Убрав руку, он помахал пальцем перед ее лицом, подняв брови, в которых проступали седые волоски. – Ты вдвое талантливее ее, и я подозреваю, что ты хочешь скинуть Джорджию с ее трона. – Он взмахнул рукой, и спиртное пролилось на колени Элис. Она вскочила.
– Черт. – Элис открыла бутылку газировки, смочила льняную салфетку и потерла пятно. Дориан, казалось, не замечал того, что натворил: он продолжал разглагольствовать и дальше, размахивая стаканом:
– Ты тоже хорошо пишешь. Я ожидаю от тебя многого. Может, мне тоже стоит остерегаться тебя. – Он рассмеялся над своей же шуткой.
– Хм-м, – ухмыльнулась Элис, слушая вполуха. В пьяном состоянии Джеймс обычно не скупился на похвалы, и она давно поняла, что они ничего не стоили.
– Ты мне нравишься, Элис. Чем-то ты отличаешься от всех. Из тебя вышла бы отличная героиня романа. Внешне ты мягкая и милая… – Его рука потянулась к ней, но она увернулась. Он встал, шатаясь, и больно ткнул ей в ключицу пальцем. – Но не внутри. Нет. Внутри ты твердая. Расчетливая. У тебя есть секреты, надежно спрятанные. Я вижу это.
Элис попятилась подальше от его руки.
– Неужели?
Джеймс Дориан ей осточертел. Она не могла дождаться повышения; она уже давно заслужила его.
– Элис, расскажи мне какой-нибудь из твоих секретов.
В ее руке завибрировал телефон. Вероятно, звонила Джорджия.
– Нет у меня никаких секретов.
– У всех есть секреты! – Он захохотал, очарованный ее сопротивлением. – Я расскажу тебе один секрет, если ты расскажешь мне свой.
Их общение всегда было таким. Джеймсу было не интересно делать то, что требовалось от него, он на ходу менял правила игры. Подобная беседа уже была у них за несколько недель до церемонии, во время обеда с Джорджией и агентом Джеймса, когда они обсуждали план его очередного проекта – сценария, который он должен был написать в течение года, но так и не взялся за дело. Когда Джорджия вышла освежиться в дамскую комнату, а агент говорил с кем-то по телефону, Джеймс попросил Элис рассказать ему какой-нибудь случай из ее жизни, когда она сильно напугалась, и обещал откровение в ответ. Она придумала какую-то чепуху о разбившемся самолете – вообще-то, у нее были свои страхи, но совсем другие, и тогда он заявил ей, что его страх – пустяк по сравнению с этим. «Так я и думала», – хотела она сказать, но благоразумно промолчала.
– Нам пора идти. Поговорим о секретах позже.
Он надул губы и скрестил на груди руки.
– Все работа да работа. Джеймс превратился в скучного бегемота.
Он налил бурбон в свой стакан и наполнил другой для Элис. Обычно он начинал с водки, и то, что он перешел на бурбон, не предвещало ничего хорошего.
– Если я расскажу вам мой секрет, вы обещаете, что пойдете со мной вниз? – спросила Элис.
Сделав глоток, он кивнул.
– Ладно. – Элис сделала тоже самое. Бурбон обжигал, но вкус ей нравился. – В шестнадцать лет я задавила соседскую кошку и сказала всем, что это была почтовая машина. – Она допила бурбон так быстро, что у нее выступили слезы. – У меня аллергия на кошек. Может, я даже сделала это не случайно.
Джеймс уставился на нее; на его лице появилась легкая улыбка.
– Правда?
– Правда, – сказала Элис. Это было не совсем так. На самом деле кошку задавила ее школьная подруга (случайно, когда дала задний ход, получив права накануне), и они свалили вину на ее пожилого соседа. Но когда отец подруги напомнил дочери, что у них установлены камеры, ей пришлось признаться.
– Вот видишь? – сказал Джеймс, размахивая стаканом в сторону Элис. – Ты и в самом деле твердая внутри. И я тоже твердею, стоит лишь мне подумать об этом. – Последние слова он произнес совсем тихо, словно думал, что Элис их не услышит. Но она услышала и собрала всю волю в кулак, чтобы не уйти сию же минуту.
– Ладно, допивайте, надо идти. – Телефон Элис продолжал вибрировать. Они опаздывали, но Джеймс Дориан не должен был помешать ее карьере.
– Ты не хочешь узнать мой секрет? – поинтересовался он и опрокинул виски. Проклятье. Ей придется подливать воду в его стакан, чтобы он не грохнулся во время церемонии. – Он… интересный.
– Конечно, хочу. – Она схватила сумочку и посмотрела на экран телефона. Джорджия. – Расскажите мне ваш секрет. – Она быстро набрала ответ, сообщив Джорджии, что они уже спускаются. Секрет Дориана ее мало волновал, и она почти не слушала его бормотание. Он был из тех мужчин, которые не сомневались в значимости своих слов и поступков. Блестящий писатель, этого у него не отнять, но все остальное в нем было средней паршивости.
– Садись, садись, – пробормотал он. Элис хотела сказать ему, что сидеть рядом и слушать его байки некогда, но женское любопытство победило. Он снова положил руку ей на бедро и погладил его.
– Джеймс, – сердито сказала она. Телефон разрывался. – Так что же за секрет? – нетерпеливо спросила Элис.
– О, достойный секрет. – Его ладонь поползла выше.
– Перестаньте, – возразила Элис; она стиснула зубы, чтобы удержаться от плевка в его лицо и высказать все, что она о нем думала. Он почувствовал возникшее напряжение, пожал плечами и убрал руку.
– Господи, Элис. Успокойся. – Шатаясь, он подошел к большому зеркалу и попытался поправить галстук, но сделал только хуже. – Моя книга «Падение в пропасть»… – Его самый знаменитый роман, изданный восемь лет назад. Он вознес его на небывалую высоту и превратил из признанного в литературной среде новеллиста, чьи книги особо не пользовались спросом у читателей, во всемирно известного автора.
– И что? – Элис с трудом сдерживала раздражение. Джорджия злилась все сильнее с каждым сообщением. Элис нужно было поторопить Джеймса и поправить ему галстук.
Но он повернулся к ней и положил руки ей на плечи (ближе к груди), опираясь на них, чтобы не упасть. Она поморщилась в попытке удержать его.
– Ее написал не я. – Он внезапно убрал руки, и она чуть не упала. Джеймс сжал ладони и сказал: – Ладно, пошли.
– Подождите. Как это не вы? Что это значит? – воскликнула она. Но Джеймс уже рылся в карманах и что-то бурчал под нос, совершенно не обращая внимания на ее вытаращенные от удивления глаза. – Джеймс, как это не вы написали «Падение в пропасть»?
– Написал ее не я. Моя лишь идея, ну и сюжет набросал. – Кто бы сомневался. – Я заплатил мальчишке из колледжа – Робби Джансену – полному болвану. Он учился в одном из моих классов и отчаянно хотел получить высший балл. Я никогда не поставил бы ему «отлично». Но у него был талант. Я сразу разглядел его в нем и понял… – Джеймс поднял палец. – Я понял, что он мог это сделать. У него был прирожденный талант. Бестолковая голова, но писал он прекрасно.
– Джорджия знает об этом?
– Ну, ладно тебе, Элис. Не говори мне, что я ошибся в тебе. – Он лукаво прищурился. Да, Джорджия знала. Она не брала клиентов, которых не могла контролировать. Возможно, это означало, что она знала их секреты.
Элис застыла на месте. Слова Джеймса не укладывались у нее в голове. Неужели его самое знаменитое произведение – то самое, которое New York Times назвала «блестящим, остроумным, в лучших традициях американской классики», – на самом деле написано двадцатилетним студентом? Мальчишкой с кредитом на учебу, отчаянно мечтавшим об оценке «отлично»?
– Только ччччч! – Джеймс приложил палец к губам. – Не говори никому, милашка Элис. Может, когда-нибудь мы с тобой вместе поработаем над романом. Ведь ты хочешь его написать? – Элис не могла вспомнить, делилась ли с кем-нибудь своей мечтой. – О, не смотри на меня так. Все девчонки мечтают написать роман. Я вижу вас насквозь, вижу ваши амбиции, вижу, что у вас спрятано под короткими юбками, когда вы сидите напротив. – Элис прикусила губу, чтобы не послать мерзкого Джеймса Дориана куда подальше. Но он был прав, во всяком случае насчет ее литературных стремлений – Элис частенько представляла свое имя, напечатанное на обложке бестселлера.
– Вообще-то я готов дать руку на отсечение, что мы с тобой можем замутить что-нибудь фантастически успешное. – Он принялся расстегивать молнию на брюках. – Мне надо отлить.
Джеймс отправился на вручение премии. Джорджия бросила тяжелый взгляд на Элис, когда они таки запихнули пьяного писателя в лимузин.
– Это был твой счастливый билет, моя дорогая.
Вернувшись домой, Элис ворвалась в спальню, разбудила Нейта и сообщила ему, что повышение в должности у нее в кармане. Он был так горд за нее.
– Никто не заслуживает этого больше, чем ты, – заявил он. Элис кивнула и, окрыленная успехом, побаловала мужа минетом.
А позже Элис совершила роковую ошибку. Как глупо, что она до сих пор пыталась понять, как это могло произойти.
На следующий день они с Бронвин отправились по магазинам, чтобы подыскать платья на свадьбу общей знакомой. Магазин уже закрывался, а они вовсю примеряли наряды, находясь в соседних кабинках. Элис уже описала Бронвин свои недавние мытарства с Джеймсом Дорианом и, думая, что они одни и их разговор никто не слышит, поделилась его секретом. Правда, она оговорилась, что Джеймс был пьян и мог наплести что угодно – но вдруг это правда? В какую пропасть он упадет? Они хихикали – не без злорадства, а когда вышли из кабинок показать друг другу свои находки, с ужасом обнаружили, что в примерочной были не одни. Незнакомка бросила на них взгляд и ушла, а Элис схватила Бронвин за руку.
– Господи! Как ты думаешь, она нас слышала? Черт. Неужели я назвала его имя?
Подруга заверила ее, что Элис ничего не уточняла, во всяком случае, сама Бронвин этого не помнит, а если и уточняла, кому какое дело? Они оплатили покупки, поужинали, и на следующее утро Элис и вовсе забыла о случившемся.