Лара быстро взглянула на него, и Финну снова показалось, что она чувствует себя виноватой.
– Все верно, – подтвердил Тристан. – Телеканал решил, что вы сможете проголосовать по этому вопросу.
Финн обвел взглядом комнату. Он прекрасно понимал, что Энджел, Райдер и двое других поваров будут голосовать за уход Лары. В отношении же остальных сказать что-то определенное было невозможно.
– Телеканал отдает себе отчет в том, как вы переживаете по поводу объективности. Именно поэтому, если вы позволите Ларе участвовать в конкурсе, правила будут немного изменены, чтобы исключить любые обвинения в фаворитизме.
– Немного изменены? Это как? – спросила Эн-джел.
– Судейство будет осуществляться вслепую. Жюри не будет знать, какой повар приготовил какое блюдо.
– Ага, ну конечно, – пробормотал Райдер. – Хватит разговоров! Давайте голосовать.
– Перед тем как вы сделаете это, Лара хотела бы сказать пару слов.
Тристан отошел в сторону, оставляя ее в центре внимания. Явно вне себя от волнения, Лара прокашлялась и заломила руки.
– Прежде всего мне хотелось бы извиниться за то, что я стала участвовать в конкурсе под вымышленным именем, и заверить всех вас, что никакого фаворитизма не было – и не будет, если вы позволите мне продолжать.
Ее слова были встречены насмешливыми фырканьями и задумчивыми кивками. Но Лара ни на кого не смотрела. Ни на кого – только на Финна.
С неподдельным раскаянием и твердой решимостью, которые ясно читались на ее лице, Лара добавила:
– Я прошу вас предоставить мне возможность соревноваться с вами, но пойму любое ваше решение.
– Нет! Таков мой голос, – выпалил Райдер.
Тристан вскинул руку:
– Наверное, стоит провести тайное голосование…
– Незачем тратить еще больше времени, – недовольно пробурчал здоровяк. – Ну, кто со мной? Кто еще хочет, чтобы эта лгунья ушла насовсем?
Как и следовало ожидать, вверх взметнулась рука Энджел, а потом и руки двух других женщин.
– Я тоже против, – выступил вперед один из мужчин. И, бросив на Лару полный раскаяния взгляд, добавил: – Простите, но один раз я уже упустил хорошую должность из-за кумовства.
Финн подумал о том, что в данном случае о кумовстве едва ли шла речь. Наоборот, враждебность отца ставила Лару в самое невыгодное положение. Но она не стала спорить, просто приняла извинения, еле заметно кивнув.
– Пятеро проголосовали. Кто следующий? – спросил Тристан.
– А по-моему, она должна остаться, – уперла руки в пышные бедра Фло. – Вы слишком строги к Ларе. Она заслужила место в конкурсе точно так же, как и мы все. Какая разница, кто ее отец?
Молодой Кирби эхом повторил мнение Фло. После этого Лара заручилась поддержкой еще трех поваров, собрав, таким образом, пять голосов в свою пользу. Теперь решение зависело только от Финна. В комнате воцарилась мертвая тишина.
– Ага, будто мы не знаем, как он проголосует, – проворчал Райдер. Его рука по-прежнему устрашающе покоилась на рукоятке заткнутого за пояс филейного ножа.
– Боишься соперничать с ней? – подчеркнуто мягко спросил Финн.
– Еще чего!
– Вот и хорошо. – Финн посмотрел на Лару и обратился к Тристану: – Она остается.
У Лары камень с души упал, стоило осознать, что она вернулась в шоу. Вместе с облегчением ее накрыло волнение, а потом и шквал других эмоций.
А все Финн…
Когда речь шла об этом мужчине, чувства, неведомые ей доселе, вскипали внутри, угрожая выплеснуться наружу. Она то и дело пыталась перехватить его взгляд, но Финн старательно отводил глаза.
Да, его голос решил исход голосования в ее пользу, но, похоже, Финн перестал ей доверять. Ах, как же Ларе хотелось все ему объяснить!
В воскресенье, спустя всего какой-то час после того, как Финн проводил ее до двери, Ларе позвонил Тристан. Он пригласил ее на встречу с руководством телеканала и адвокатами. Лара предположила самое худшее, тем более что Тристан был весьма немногословен. Неужели ее привлекут к суду? Лара отправилась на встречу, полная тревог, а вышла оттуда без единой мысли, с кружащейся от переизбытка чувств головой.
Они не собирались подавать на нее в суд. Мало этого, Ларе предоставили шанс вернуться в шоу. Никто так и не объяснил, почему телеканал передумал, почему на принятие решения потребовалось почти две недели. Как никто и не ответил Ларе на вопрос, что ее отец обо всем этом думал. Тристан лишь упорно твердил, что ничего еще не решено. Все зависело от того, как поведут себя ее потенциальные конкуренты.
И она вернулась в шоу!
Благодаря Финну.
Но радоваться Лара не могла. Она не знала, как реагировать на то, что Финн отдал ей решающий голос, – когда сам так отчаянно нуждался в победе! Лара терялась в догадках, о чем же он сейчас думает. На его лице не отражалось ровным счетом ничего, а после голосования Финн не произнес ни слова.
Лара не могла упрекать Финна в молчании, ведь сама поступила с ним точно так же. Он дважды звонил ей. И она ни разу не ответила.
Лара не знала, что сказать в свою защиту, а лгать ей не хотелось. На встрече адвокаты потребовали от нее подписать второй документ о неразглашении конфиденциальной информации. Подобную бумагу подписывали все участники в самом начале конкурса. Поскольку шоу записывалось заранее, им запрещалось разглашать имена еженедельно выбывавших из конкурса соперников и победителя до выхода в эфир последней передачи.
Второй же документ запрещал Ларе рассказывать кому бы то ни было о состоявшейся в воскресенье встрече и возможности ее возвращения в шоу.
Лара дождалась, пока Финн подошел к кофейнику в углу гринрума, и поспешила к нему.
– Хочешь кофе? – спросил он, заканчивая наливать себе чашку.
– Да, пожалуйста, – кивнула Лара.
Финн наполнил еще одну чашку и передал ей. Когда он приготовился отойти, Лара многозначительно добавила: – И спасибо.
– Не благодари меня, – ответил он неожиданно сдержанным тоном. – Еще пять человек захотели, чтобы ты осталась.
– Но твой голос был решающим, – тихо напомнила она. – Жалеешь об этом?
Финн перехватил ее взгляд, и его мрачные серые глаза гневно сощурились.
– Я никогда так не поступаю, Лара. Я верю, что нужно играть в открытую.
– Это ты к чему?
Проигнорировав ее вопрос, он бросил:
– Что ж, ты получила свой шанс. Вот и постарайся хорошенько. Теперь никто не обвинит меня в том, что я выиграл в отсутствие сильного конкурента. И, по-ложа руку на сердце, я планирую победить тебя. Не жди игры в поддавки.
– Я на это и не рассчитываю, – ответила Лара, чувствуя, как в глубине души зреют обида и негодование.
– Вот и хорошо, – кивнул он. – Только ответь мне на один вопрос. Когда все это выяснилось? До того, как мы… замутили?
Лара отпрянула так резко, будто Финн влепил ей пощечину.
– На что ты намекаешь?
– Ни на что я не намекаю, – он распрямил плечи. – Просто интересуюсь.
Лара знала, что ему было трудно доверять людям, но ведь это осталось в прошлом… Или нет?
– Ты думаешь, я спала с тобой, чтобы получить твой голос? А что, по-твоему, я заодно переспала с Фло и остальными?
– Тебе требовалось всего шесть голосов. А парней здесь больше шести, – бросил он с доводящей до исступления беспечностью.
В душе Лары ярость уже вовсю боролась с болью, которую он ей причинил. Нет, уж лучше предстать стервозной, чем уязвимой! Она поставила на столик горячий кофе, борясь с желанием плеснуть им Финну в лицо. Слова «Иди к черту!» уже вертелись на кончике языка, но она предпочла саркастически заметить:
– Райдер, похоже, забыл о нашей сделке.
Удаляясь, Лара услышала за спиной приглушенную брань Финна.
«Выброси это из головы!» – скомандовала она себе. Да, ей стоило забыть о Финне, их изумительных двух неделях и о своих пустых надеждах на нечто по-настоящему серьезное.
Она была здесь, чтобы победить, и ее настрой не изменился.
Глава 15. Опалить
Финн слушал, как Гарретт Сент-Джон в который раз повторял правила. Чтобы участие Лары в конкурсе не вызывало лишних вопросов, все пробы должны были сниматься вслепую. Это означало, что представлять блюда жюри будут не сами повара, а Гарретт.
Под огнями софитов было жарко, и Финн подавил в себе желание вытереть лоб рукавом поварской куртки. Он осторожно оглядел арену состязания. Никто не улыбался. Наводящая ужас гримаса Райде-ра была очень к месту. Даже добродушная Фло выглядела угрожающе.
Финн едва мог заставить себя смотреть на Лару. С момента их «обмена любезностями» в гринруме его гнев охладился настолько, чтобы признать: обвинять Лару в том, что она спала с другими участниками шоу, было низко. Финн не хотел верить и в то, что Лара спала с ним только ради поддержки в конкурсе, но сомнение ныло внутри, как больной зуб.
После развода Финн привык сомневаться в людях, особенно в женщинах. Он ненавидел в себе эту подозрительность, но справиться с ней не мог. Лара оказалась первой женщиной, с которой он сошелся так близко. И все-таки он хотел разобраться в хронологии событий. Что и когда стало известно Ларе? И почему она не отвечала на его звонки?
Студия была набита битком. В данный момент Гар-ретт представлял конкурсантов. Камеры нацеливались на участника, анкету которого зачитывали. Когда пришел черед Лары, Финн воздал должное продюсерам, сумевшим использовать скандал для повышения рейтинга шоу.
Зачитав анкетные данные Лары, которые сами по себе весьма впечатляли, Гарретт объявил:
– Ее имя может показаться знакомым. Лара Да-нэм – дочь Клифтона Честерфилда. Кто-то из вас может подумать, что это автоматически делает ее главной претенденткой на победу, – ведущий подождал, пока камера не взяла крупный план, и улыбнулся. – Как бы не так. Ее отец во всеуслышание объявил: он не хочет, чтобы Лара работала в его ресторане. Собственно говоря, именно поэтому Клифтон Честерфилд и согласился нанять на работу победителя «Дуэли шеф-поваров». Вот что сказал отец Лары после того, как выяснилось, что все это время в конкурсе под вымышленным именем участвовала его дочь.