В общем, показалось, что я буду на другой стороне этой истории. Только Даня пока об этом не должен был знать.
Я всхлипнула. Ещё один нож в моей спине. Какого чёрта происходит? Я десять лет жила спокойно! Может быть мне и не надо было оборачиваться тогда с той тарелкой?
Внезапно я вспомнила об утках: “Они же ждут!…”, и отложив дело, пошла собирать им корм.
Это было ожидаемо, но Слава ждал меня у подъезда.
– Лиля, ты не понимаешь! Давай, ты не будешь делать скоропалительных выводов? Пойдём!
Он зашагал рядом.
– Так, покормим малышей, и я домой, – сказала я ему спокойно, ничего при этом не чувствуя.
Слава говорил, волнуясь:
– Ты понимаешь, Лиля, мы с женой давно расстались. Да, она хочет продолжения нашего брака, но я не хочу…
– Слава мне не интересно об этом слушать, – перебила я его, – не интересно зачем ты втянул меня в вашу историю? Слава попытался коснуться моей руки, но я тут же её отняла, его прикосновение было неприятным. Я понимала, что эта история закончена.
Как мне был дорог этот парк, эти деревья, эти дорожки, тропинки. Эти утки, чёрт побери!
Я поняла, что люблю это место, как некоторые любят центр Москвы. Я полюбила это Бибирево.
Потому что здесь началась моя новая жизнь. Я уже знала, что куплю эту квартиру в которой поселилась.
Я думала об этом, идя рядом со Славой… только об этом.
Его слова, доносящиеся до меня, так мешали думать о будущей жизни... Я смотрела на едва зеленеющие деревья и замечала: вот уже нет снега под ногами. И запахи были совершенно другими.
Мне было здесь так хорошо.
Слава богу, Слава больше не пытался продолжить этот неприятный разговор. Он молча проводил меня до дома, попытавшись еще раз коснуться на прощанье.
Придя домой, я вернулась к делу, которое взяла у Дани в кабинете. Мне очень захотелось быть главным защитником этой женщины, против которой выступал Даниил.
На следующий день он встретил меня с распростертыми объятиями:
– Лиличка, как же я счастлив видеть тебя!
На тот момент мне уже было настолько мерзко его видеть: ведь я уже знала всё…
– Данечка, – улыбнулась я ему лучезарно (во всяком случае я надеялась, что это было так). Давай поработаем с твоими делами и наведём порядок: здесь жуткий бардак!
Даня засиял:
– Моя ты рыбка! Я всегда, всегда знал, что ты лучше всех!
Меня затошнило. Почему все эти гады пытаются меня использовать? Но сейчас я думала только о том, как утвердиться на новой работе и как можно быстрее уйти в другую фирму.
Мне вспомнилось: “В критической ситуации вы не подниметесь до уровня своих ожиданий, а опуститесь до уровня своей подготовки”
А ещё мне хотелось выступить на стороне той женщины, против которой выступал Даня.
Я смотрела в глаза моего лучшего друга, а сердце было на мокром месте.
Меня предали все, абсолютно все. Кроме подруг. И теперь я должна была отомстить. По-своему, по женски.
– Данечка, – пропела я, – давай поработаем над делом!
В этот день мы очень детально рассмотрели это дело, я разобралась во всех нюансах, и уже знала, что расскажу Галке этим вечером. Это дело уже стало моим, пусть так и будет, ведь я собиралась это сделать!
Мы же сильные девочки, что нам плакать и голосить?!
На свято место всегда претендентов найдётся уйма.
Не хочет? Не надо! Бери пальто, вызывай такси.
Подрастём и напишем о нём в мемуарах: «Три вялых дюйма».
Мы большие девочки. Больше всех этих помещений.
Пусть стучатся в трубу. И наш адрес отныне таков:
Город стёртых и нет отвеченных сообщений,
Улица длинных, не принятых нами звонков.
Мы бродящие девочки из дрожжевого теста.
Мы любой январь проживаем сочным густым июнем.
Ну, полежим под его квартирою в знак протеста,
Зато потом встанем, поправим чёлку и гордо сплюнем.
Мы же сильные девочки. Где хотим, там и плачем.
От кого хотим, от того и рожаем детей.
Мы стольких людей послали к чертям собачьим,
Что теперь даже как-то боязно за чертей.
Мы же взрослые девочки. Мы познаёмся в воинстве.
Проигравший, как водится, ловит с окна манатки.
Если мы говорим о каком-то твоём достоинстве,
Значит, мы уже знаем о каждом твоём недостатке.
Мы хорошие девочки. Мы не гордимся победами.
Мы не строим гробниц в чужих душах, не жаждем Голгоф.
Наши враги всегда с нами делятся бедами.
Потому что нам нравится быть причастными к бедам врагов...
Я звучащая девочка. Я мелодия всех гармоник.
Я сама себе друг, сослуживец, кумир и обитель.
Я маленький, бедный, замёрзший слоник.
Пожалей меня, мальчик, пока никто не увидел.
//Марьяна Высоцкая
Глава 14
Я была полностью готова к следующему рабочему дню. У меня был план, как действовать и в каком направлении двигаться.
По пути в “Юриад” я думала: как же провернуть это дело с той женщиной, Марией Петровной Кравцовой, против которой подал иск муж. Конечно, интересы твоего клиента превыше всего, но то, что я обнаружила в деле, было такой возмутительной липой...Здесь крылась дилемма: поступить профессионально или по совести. Может для начала попытаться привести их к мировому соглашению...но так, чтобы были соблюдены права детей этих Кравцовых.
А ещё мне нужно было обставить на фирме Даню и Сёму. Вполне невинное желание, после всего случившегося.
Так я добралась до работы. Взглянув в мои глаза, дядя Витя кивнул уже более благосклонно.
– Ну вот, слава богу. А то я думал плакса какая-то.
Наверное, действительно во мне что-то изменилось со вчерашнего дня. Я протянула дяде Вите пропуск.
– Да проходи уже! – махнул он рукой, – теперь я уж тебя не забуду. А ты хорошенькая!
Он окинул меня взглядом. Вот же: пенёк замшелый, а туда же.
– Ой нет, нет ради бога, – рассмеялась я, – таких комплиментов мне на данный момент не нужно.
– Да понял я, понял… – вздохнул дядя Витя и сказал: – Оксанка пять минут назад проскакала мимо. Я уж налюбовался. Ох, девки, что ж вы со мной делаете…
Даня уже был на месте.
– Ну что, дорогая, поехали работать?
Я вынула дело из своей объёмной сумки. Достала ноутбук, за которым вчера просидела полночи.
– Даня, послушай, а ты уверен, что что мы собрали все необходимые сведения?
Он расплылся в довольной улыбке.
– А давай ты как раз этим и займешься? Всё проверишь. Мне нужно, чтобы ты встретилась с истцом и ответчицей… Как там её…
Я сказала без запинки:
– Её зовут Мария Петровна.
– Вот-вот, с ней, – пренебрежительно махнул Даня рукой. – Ты знаешь, сколько мы с тобой заработаем на этом?
Я полюбопытствовала:
– Это потому, что у него есть всё, и нужно отнять у жены последнее?
- А это решает суд, - хитро подмигнул мне Горыныч. И я поняла, что в суде у него всё вполне "на мази" для успешного исхода дела.
Даня пока ничего не подозревал в моей игре и думал, что выиграл эту битву. Возможно, где-то так и было. Но он ещё не знал, что проиграл войну.
Чем торчать с ним в кабинете, мне лучше было действительно встретиться с участниками предстоящего процесса.
Во-первых, я знала, что нужно не только моё субъективное мнение, чтобы оценивать ситуацию по документам. Необходимо было выслушать обе стороны. Поэтому, кивнула:
– Назначай обе встречи, я поеду. Может быть, нам удастся выяснить что-то новое… – в принципе, здесь я Даниилу не соврала.
Мы созвонились с бывшими супругами Кравцовыми, и они согласились встретиться сегодня же. Наверное, им было это интересно, каждому по-своему.
– Так, не забудь, его зовут Лавр Анатольевич.
Хорошо, что я стояла в данный момент к Даниилу спиной. Мою усмешку он увидеть не мог.
– Я помню, помню, Даня. А его жену зовут Мария Петровна, – специально повторила я.
– Ну да, ну да, – Даня углубился в изучение какого-то очередного документа, а я вышла из кабинета. Мне навстречу шёл Семён.
– Лиля, у меня к тебе есть серьёзный разговор, – начал он.
Я махнула рукой и прошла мимо.
– Лиля, пожалуйста!
Я обернулась.
– Ну хорошо, что ты хочешь?
– Лиля… Давай зайдем ко мне на две минуты и поговорим.
– А Алиса там? – поинтересовалась я невинно.
Сёма в растерянности развел руками.
– Нет, иначе я бы тебя не звал.
– Ну и на том спасибо, – усмехнулась я. – Хорошо, пойдём. Две минуты у меня есть.
Мы зашли в Сёмин кабинет, который очень отличался от Даниного. Более опрятный и представительный.
– Зайка моя, я соскучился… – потянулся ко мне Семён.
– Так, убери, пожалуйста, от меня руки, это раз! – сделала я шаг назад. – Быстро говори чего ты хочешь! У меня еще две встречи сегодня.
– Значит, теперь ты и правда правая рука Горыныча, – Сёмино лицо нервно исказилось.
– Это теперь не твоё дело, и давай скорее по существу.
– Лилечка, – плечи Сёмы опустились, – без тебя у меня повисло дел пять. Я откладываю слушания сколько могу… Пожалуйста, я тебя умоляю, помоги мне в конце концов!
Это было удивительно, но он даже повысил на меня голос в этот момент. Наверное, у него была истерика. Не мог же он быть настолько бессовестным.
– Я очень тебя прошу, давай хотя бы закончим то, что вместе начали.
У меня не было других эмоций, кроме изумления. Он абсолютно ничего не понимал.
Как раз в этот момент принесло Алису. Я в первый раз увидела её, но сразу поняла, что это она. Потому что, встретившись со мной взглядом, девушка прищурилась, а уголок её рта некрасиво дернулся.
Ну что ж, яркая такая, с длинными смоляными волосами. Ноги от ушей. Высокая – на голову выше меня.
Я повернулась к Семёну.
– Послушай. По-моему, сейчас все вопросы и просьбы ты должен адресовать ей, – обогнула девушку и вышла из кабинета.
Первая моя встреча была назначена Даней с Лавром Анатольевичем.
Он оказался очень похож на нашего со Светланой клиента Дорохова – манерами и очень неприятным высокомерным взглядом.