«Это автоматический пистолет, а не револьвер, – сказал Грэйндж, не спуская глаз с лица дворецкого.
Гаджен кашлянул.
– В самом деле, сэр? Боюсь, я не очень-то хорошо разбираюсь в огнестрельном оружии. Наверное, я неточно употребил термин, сэр».
Может, это авторское признание в том, что в прошлом сама Агата допустила подобную ошибку?
Кристи использовала огнестрельное оружие в своих произведениях для привнесения элемента хаоса или намеренной дезориентации читателя, а также для совершения суицида и убийства. Во многих ее книгах звук выстрела не слышен из-за фейерверка или заглушен специальными приспособлениями, а само оружие зачастую нужно лишь для того, чтобы отвлечь внимание и сбить с толку. Одно можно сказать точно: когда страсти накаляются, Кристи явно не боится положить палец на спусковой крючок.
Глава 4Документы и почерк
…На бумаге стали проступать еле различимые очертания букв. Буквы медленно образовывали слова – слова, написанные огнем.
Криминалистика изучает такие интересные объекты, как кости, пули и обгоревшие тела. Так что с моей стороны глупо было бы надеяться, что вы выбрали эту книгу, мечтая почитать о криминалистическом исследовании документов и письма. Бумага? Чернила? Почерк? В сравнении с другими типами экспертиз судебное почерковедение и технико-криминалистическая экспертиза документов кажутся сухими и неинтересными, а в книгах о расследовании уголовных дел о них зачастую и вовсе не упоминается. Возможно, эти отрасли криминалистической техники считаются слишком специализированными или просто банальными, но на самом деле исследуемые документы и связанные с ними улики могут быть поразительно интересными. Анонимные письма, например, часто встречаются в произведениях детективного жанра. Агата Кристи и ее подруга – и также член Детективного клуба – Дороти Ли Сэйерс активно использовали их в своих произведениях. Письма с требованием о выкупе – это, пожалуй, одни из наиболее ужасных улик, которые требуют немедленного привлечения эксперта-криминалиста и от которых зависят человеческие жизни.
Некоторые из самых громких преступлений в истории криминалистики были раскрыты благодаря применению научных методов в исследовании документов и письменной речи[172], а не анализу брызг крови и разбитого стекла на месте жестокого преступления.
Известно, что гангстера Аль Капоне посадили в тюрьму на 11 лет не за рэкет или массовые убийства (бойню в День святого Валентина, например), а за уклонение от уплаты налогов. Чтобы доказать его вину, потребовалось провести весьма скучный анализ гроссбухов и поддельных налоговых деклараций. Жестокий серийный убийца Деннис Рейдер[173], орудовавший в 1970–1990-х годах в Канзасе, был пойман в 1990 году благодаря дискете, которую он прислал на местную телестанцию, чтобы похвастаться совершенными им преступлениями[174]. После ареста Рейдер заявил: «Дискета подложила мне свинью». Британский врач Гарольд Шипман, убивший около 250 собственных пациентов за 23 года, вводил жертвам смертельную дозу диаморфина (героин). Его вычислили при попытке подделать завещание Кейтлин Гранди, своей последней жертвы. Преступник впервые попробовал провернуть крупную аферу – финансовая выгода никогда не была его основной целью.
Некоторые из самых громких нераскрытых убийств и преступники, которые их совершили, стали легендами благодаря связанным с ними документам.
Известность Джеку-потрошителю и Зодиаку принесли письма, попавшие в руки полиции, однако личности ни того ни другого до сих пор не установлены. Зодиак действовал в Северной Калифорнии в 1960–1970-х годах, он использовал этот псевдоним в серии издевательских писем и криптограмм, отправленных полицейским. На пике активности Джека-потрошителя в 1888 году Скотленд-Ярд получил множество посланий, предположительно написанных самим преступником. Хотя авторство ни одного из них не доказано и многие психически больные люди утверждали, что это они совершили преступления, те послания привели к появлению прозвища «Джек-потрошитель», символизировавшего учиненный им террор в лондонских трущобах.
Рассмотрим еще примеры. Убийцы нередко хотят привлечь к себе внимание или поиздеваться над полицией. Но в случае преступлений, получивших широкую общественную огласку, брать вину на себя могут совершенно непричастные к инциденту люди, лишь бы искупаться в лучах черной славы. В романе «Сверкающий цианид» об этом явлении говорит полковник Рейс: «Вы удивитесь, узнав, какое множество лживых писем вызывает всякое событие, получившее огласку в печати».
Джек-потрошитель в числе других реально существовавших убийц вдохновил Агату Кристи написать «Убийства по алфавиту». Его имя упоминается в книге несколько раз. Когда начинают происходить убийства, Пуаро говорит: «Вспомните, как долго продолжались подвиги Джека-потрошителя». Позднее одна из героинь жалуется, что не хочет читать газетные заголовки: «В газетах теперь только и пишут, что про этого убийцу. <…> Одно слово, второй Джек-потрошитель».
Кристи, как и многие другие люди, знала о Джеке-потрошителе и ухватилась за идею о провокационных письмах властям, призванных разжечь ярость[175]. Преступник из романа «Убийства по алфавиту» – серийный убийца, хотя такое словосочетание не употребляется в произведении. Вместо этого нам сообщают, что один из персонажей, доктор Томпсон, интересуется цепными, или серийными, убийствами. Агата Кристи написала свой детектив минимум за 25 лет до появления понятия «серийный убийца» – термин вошел в употребление в 1960-х годах или даже позднее. Кристи была не единственной, кто затрагивал эту тему. Хотя произведения золотого века детективного жанра сегодня имеют репутацию уютных, предсказуемых и безопасных, Мартин Эдвардс настаивает на том, что в романах 1930-х годов «были описаны судебные ошибки, судебно-медицинская экспертиза и серийные убийства задолго до того, как эти темы стали популярными (и до того, как вообще возникло понятие „серийный убийца“)»[176].
Кристи не боялась затрагивать болезненные и страшные темы. Несмотря на распространенное мнение о том, что она создавала только «уютные» детективы, на самом деле писательница часто касалась самых мрачных аспектов человеческой природы. Софи Ханна[177] во вступлении к изданию 2014 года романа Агаты Кристи «После похорон» говорит, что писательница «…понимает порочность, беспощадность и опасную слабость человеческой природы. Ей известно все об извращенных умах, затаенных обидах и мучительной нужде; из глубин ее текстов проступает знание самых темных сторон души человека»[178].
Вот почему, на мой взгляд, использование Агатой Кристи документов, машинописных посланий, записок и писем с угрозами захватывает ничуть не меньше, чем другие криминалистические аспекты ее произведений. Они становятся ключевыми доказательствами в некоторых из самых выдающихся произведений Кристи. Именно письма помогли собрать 10 гостей на острове в романе «Десять негритят». Без них мы никогда не прочитали бы о том, какими гениальными способами одного за другим устраняют гостей на отдаленном Негритянском острове. В основу сюжета «Убийства Роджера Экройда» – романа, благодаря которому Агата оказалась в высших эшелонах писателей детективов, – лежит письмо, отправленное Роджеру Экройду женщиной, позднее покончившей с собой. Именно это письмо побуждает убийцу совершить преступление. В книге «Убийство в „Восточном экспрессе“» Эркюль Пуаро импровизированным образом находит крошечный фрагмент сгоревшего письма, который дает ему подсказку к раскрытию дела: «Если мое предположение верно, значит, письмо сжег убийца. Почему? Да потому, что в нем упоминалась фамилия Армстронг, которая дает ключ к разгадке».
Что такое криминалистическое исследование документов?
Эта отрасль криминалистики решает множество задач, в числе которых:
• установление подлинности документов;
• установление факта и способа внесения дополнений в документы;
• восстановление или обнаружение содержания документа, ставшего нечитаемым по каким-либо причинам (выцветший, смытый, стертый текст и др.);
• анализ чернил, бумаги, приборов и химических веществ, которые были использованы при изготовлении документов;
• соотнесение почерка, подписи, печатей и т. д. с конкретным человеком в целях исключения или сравнения.
В актуальных руководящих принципах для экспертов по почерковедению и криминалистическому исследованию документов (FDEs) выделены четыре цели. Там сказано, что специалист «исследует, сравнивает и анализирует документы», чтобы:
1) установить подлинность документа/факт подделки, а также выявить изменения, дополнения или удаления;
2) установить или исключить личность человека по почерку;
3) установить или исключить происхождение машинописного текста, а также оттисков, штампов и других возможных доказательств;
4) при необходимости писать отчеты и давать свидетельские показания, а также разъяснять заказчикам услуг результаты экспертизы.
Все вышеперечисленное может иметь множество применений в обычной жизни. Скажем, эксперт может установить, были ли внесены изменения в лотерейный билет, подлинна ли подпись, кто написал записку с требованием о выкупе, в каком году был написан древний текст или из какого блокнота был вырван листок. В криминалистике термин «документы» трактуется очень широко и обозначает все, что способно свидетельствовать о чем-либо. Под документом может подразумеваться граффити на стене, записка, нацарапанная кровью на месте преступления, а также гитара или футбольный мяч с автографом. Это может быть даже печать производителя на упаковке мяса или яиц.