[184] и не встречается в произведениях Кристи.
История криминалистического исследования документов
Экспертиза документов – одна из старейших отраслей криминалистической техники, и ее нередко рассматривают как прародителя криминалистики в целом. Из исторических источников известно, что подделка документов стала практиковаться параллельно с развитием письма. В Римской империи (приблизительно в I веке н. э.) экспертные показания, касающиеся письменных документов, выслушивались в суде (форуме). В то время судебная экспертиза документов включала несколько аспектов. Например, эксперт рассматривал подпись и озвучивал свой вывод о ее подлинности. Да, весьма примитивный визуальный метод, но он все равно имеет отношение к анализу документов.
Хотя криминалистическое исследование документов зародилось очень рано, на протяжении нескольких сотен лет оно не развивалось вовсе. То же самое можно сказать и о некоторых других криминалистических отраслях, таких как энтомология (наука о насекомых), анализ брызг крови и аутопсия. Считается, что экспертиза документов была впервые применена в англоязычном суде в 1792 году, практически через 2000 лет. В деле «Гудтайтл д. Реветт против Брахама» два документа (исследуемый и образец) были впервые сопоставлены бок о бок, что стало стандартной криминалистической практикой.
В начале ХХ века, когда Кристи начала писать и постепенно упрочила свое положение в литературных кругах, анализ документов приобрел настоящую популярность. В 1901 году Дэниел Т. Эймс, учитель каллиграфии и один из первых экспертов по почерку, опубликовал книгу «Подделка документов», в которой были описаны различные случаи фальсификации. Затем Альберт С. Осборн, которого сегодня называют отцом криминалистического исследования документов, в 1910 году написал книгу на эту тему, второе издание которой вышло в 1929 году. Он применил научный подход к анализу документов и дополнил его экспертизой бумаги, чернил и пишущих машинок. Эймс и Осборн вместе создали криминалистическую экспертизу документов в том виде, в котором мы ее знаем сегодня, и стали первыми применять техники увеличения и освещения.
Мы уже несколько раз говорили о Бернарде Спилсбери, и, хотя в Великобритании его считают «настоящим Шерлоком Холмсом», он делит этот титул с «американским Шерлоком» – криминалистом Эдвардом Оскаром Генрихом. Э. О. Генрих (он предпочитал такой вариант официального обращения) наиболее активно работал в 1920–1930-х годах в Калифорнии. Судя по всему, он был удивительно схож со Спилсбери: в описаниях его личностных качеств часто фигурируют эпитеты «методичный» и «властный»[185]. На более позднем этапе своей карьеры Оскар Генрих сотрудничал с Полом Лиландом Кирком, о котором шла речь в главе о трасологии. Генрих обычно ассоциируется с сенсационным делом Толстяка Арбакла[186]: звезду немого кино обвинили в изнасиловании молодой модели Вирджинии Рапп, скончавшейся из-за разрыва мочевого пузыря и перитонита в 1921 году. Однако настоящую известность Оскар Генрих обрел после криминалистической экспертизы записки с требованием о выкупе, отправленной архиепископу после похищения священника из Колмы, штат Калифорния, в 1924 году. Его точка зрения отличалась от мнения других почерковедов, изучивших записку, и он сделал невероятное заявление о похитителе: «Этот человек – пекарь». Генрих понял это по форме некоторых букв, в частности квадратной нижней части буквы U – такое начертание букв пекари обычно использовали на тортах[187].
Через некоторое время полиция нашла похитителя, который действительно оказался пекарем.
ОТДЕЛ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ДОКУМЕНТОВ ФБР СУЩЕСТВУЕТ БЛАГОДАРЯ ОДНОМУ ИЗ ЖЕСТОЧАЙШИХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШЕННЫХ В АМЕРИКЕ.
Он был создан после похищения малыша Линдберга в 1932 году, о котором Агата Кристи упоминает в начале романа «Убийство в „Восточном экспрессе“».
В марте 1932 года 20-месячного сына известного американского летчика Чарльза Линдберга похитили прямо из своей детской спаленки в Нью-Джерси. Родители получили записку с требованием о выкупе в размере 50 тысяч долларов (по сегодняшним меркам около 800 тысяч долларов – огромная сумма, особенно для времен Великой депрессии). Деньги передали через стену кладбища, как было сказано в записке, и напуганного отца заверили, что его живой и здоровый сын находится в лодке на побережье Массачусетса. Отец бегал по побережью в надежде найти ребенка, но безрезультатно.
К сожалению, Чарльза Линдберга – младшего нашли убитым всего в шести километрах от дома. Было установлено, что смерть ребенка наступила в результате черепно-мозговой травмы вскоре после похищения. Злоумышленники изначально не собирались возвращать мальчика его напуганным родителям живым.
Сыщики сразу ухватились за одну из главных улик – записку с требованием выкупа. Ни на ней самой, ни на конверте не было скрытых отпечатков пальцев, поэтому экспертам-криминалистам пришлось исследовать письменный текст. Они отметили грамматические ошибки и, проанализировав языковые особенности записки, пришли к выводу, что ее автор был малообразованным человеком, немцем, некоторое время прожившим в Америке. Тот факт, что при похищении использовалась самодельная лестница, свидетельствовал о том, что преступление совершил человек с плотническими навыками. На всех банкнотах, переданных вымогателям, были серийные номера (как и на современных банкнотах), которые были предварительно переписаны.
Тем не менее в деле не было никаких подвижек.
В течение следующих двух лет банкноты с переписанными серийными номерами чаще всего появлялись в Бронксе, Нью-Йорк. В то же время криминалисты, используя новые техники, исследовали самодельную лестницу, имевшую отличительные характеристики. Эксперты установили, что древесина, из которой она изготовлена, была приобретена в компании, тоже находившейся в Бронксе. Картина постепенно прояснялась.
Через некоторое время некто расплатился на автозаправочной станции очередной купюрой из тех, что были переданы вымогателям. Мужчина вел себя подозрительно, поэтому сотрудник заправки записал номер его автомобиля. Оказалось, что тот принадлежал Бруно Ричарду Гауптману, плотнику и эмигранту из Германии. Мужчину арестовали, а в его доме провели обыск. Сотрудники полиции обнаружили не только древесину, из которой была изготовлена лестница, но и оставшиеся банкноты.
В 1935 году, через три года после похищения Чарльза Линдберга – младшего, Бруно Ричард Гауптман был признан виновным в похищении и убийстве, а затем казнен на электрическом стуле.
Этот шокирующий случай, всколыхнувший мировую прессу, окрестили «расследованием века» – неудивительно, что он вдохновил Агату Кристи на написание «Убийства в „Восточном экспрессе“». Возможно, похищение младшего сына Линдберга сильно ее впечатлило, поскольку Кристи сама была молодой матерью, хотя вполне вероятно, что ее просто заинтриговала идея создания персонажей, которые могли бы раскрыть подобное преступление. Роман был издан в 1934 году, когда Гауптману еще не было предъявлено обвинение. Вероятно, Кристи испытывала потребность в том, чтобы добиться справедливости хотя бы на страницах своего произведения, и, надо сказать, сделала это мастерски. Я не хочу пересказывать сюжет, но в том, что ранее упомянутый злодей мистер Рэтчетт сталкивается с возмездием, есть нечто удивительно приятное и оригинальное. И это не просто интересный сюжетный поворот, но и попытка писательницы подарить читателю катарсис или чувство некоей завершенности в то время, пока реальное преступление еще не было раскрыто. Пока еще никто не мог знать наверняка, случится ли это вообще.
Порой дела об убийствах попадают в газетные заголовки не из-за личности жертвы или жестокости преступления, но благодаря инновационным методам или передовым научным отраслям, с помощью которых они были решены. Ниже приведен отличный пример того, как новые – можно сказать, революционные – криминалистические техники помогли раскрыть страшное преступление и ознаменовали серьезный поворот в английской судебной практике.
Утром 29 сентября 1935 года молодая женщина Сьюзан Хейнс Джонсон наслаждалась свежим шотландским воздухом в городке Моффат в Дамфрисшире. Проходя по «Мосту дьявола», она заметила нечто страшное: к камню на берегу ручья был прислонен странный сверток. Из свертка торчала человеческая рука.
После того как Сьюзан сообщила об увиденном полиции, ручей тщательно обыскали. В нем нашли еще множество подобных свертков, в каждом из которых были сильно разложившиеся части тела и куски плоти, кишащие личинками. Они были кое-как завернуты в газеты и женскую одежду, и, что самое ужасное, голова была замотана в детский комбинезон. Полицейские обнаружили две головы и около 70 свертков, поэтому они сразу поняли, что имеют дело не с одним трупом. Мне кажется, что Кристи ссылается на эти убийства, ставшие известными как «Убийства лобзиком»[188], в романе «Немой свидетель», когда Гастингс говорит: «Господи боже, Пуаро, не думаете же вы в самом деле, что ее расчленили на куски, которые спрятали в сундук или собираются высылать бандеролями»[189]. «Убийства лобзиком» произошли как раз тогда, когда писательница работала над романом (он был издан в 1937 году).
Самым пугающим стало даже не количество частей тела и кусков плоти, а то, как они были отрезаны: злоумышленник явно хорошо разбирался в анатомии и даже в судебной медицине.
ЧТОБЫ УСЛОЖНИТЬ ИДЕНТИФИКАЦИЮ ЖЕРТВ, ЖУТКИЙ УБИЙЦА СНЯЛ ПЛОТЬ С ИХ ЧЕРЕПОВ, ОТРЕЗАЛ ИМ КОНЧИКИ ПАЛЬЦЕВ И ВЫРВАЛ ЗУБЫ.
Позднее выяснилось, что им были устранены даже родинки, шрамы и другие отличительные характеристики. Несмотря на тщательное и целенаправленное изуродование, преступник допустил ошибку: он завернул некоторые части тел в страницы английской газеты