Хотя описание визиток отсутствует, у меня есть несколько оснований полагать, что у них была блестящая поверхность. Во-первых, Реймонд протер их шелковым платком, и это свидетельствует о том, что поверхность была гладкой и на ней могли быть другие отпечатки. Во-вторых, мы знаем, что отпечатки, оставленные без использования чернил или других субстанций, будут скрытыми, и криминалисты того времени плохо различали их на пористых поверхностях, поскольку в 1926 году применение нингидрина еще не стало повсеместным.
Реймонд – не единственный персонаж произведений Кристи, который берет на себя проявление скрытых отпечатков пальцев. В рассказе «Кража в гранд-отеле», опубликованном за несколько лет до «Убийства Роджера Экройда», есть очень похожий пример. В этом рассказе сам Пуаро под выдуманным предлогом протягивает глянцевую карточку потенциальному вору украшений. Подозреваемая – горничная – попадает в ловушку и берет ее в руки. Пуаро невинно спрашивает девушку, видела ли она эту карточку среди личных вещей мистера Опальзена, ее работодателя. Девушка отвечает, что нет, и возвращает визитку Пуаро.
Далее он повторяет этот процесс со вторым подозреваемым, и после того, как Гастингс задает ему вопрос на эту тему, Пуаро признается:
«Это была ловушка для лакея. На этой карточке имелось специальное покрытие, предназначенное для снятия отпечатков пальцев. С вокзала я сразу поехал в Скотленд-Ярд. <…> Как я и предполагал, отпечатки принадлежали двум известным аферистам, которые уже в течение довольно долгого времени находятся в розыске»[70].
Нам, людям XXI века, кажется совершенно логичным, что Пуаро повез отпечатки пальцев в Скотленд-Ярд (правда, современные эксперты по дактилоскопии сказали мне, что ему было бы очень сложно получить отпечатки таким образом!). Однако на тот момент Дактилоскопическое бюро, упомянутое Пуаро, существовало еще только 20 лет. Пуаро мог подождать, когда полиция поймает преступников и снимет у них отпечатки пальцев, но так он, как всегда, оказался на шаг впереди и произвел впечатление на Гастингса.
Благодаря подобному творческому подходу Эркюля Пуаро к раскрытию преступлений читателям крайне интересно наблюдать за ходом мысли этого детектива.
В конце концов, он часто хвалится своей открытостью и говорит Гастингсу в романе «Загадочное происшествие в Стайлзе»: «А я ничего и не утаиваю. Вы располагаете всеми доступными мне фактами». Однако бывают моменты, когда на первый план выходит полицейское прошлое Пуаро, и в таких случаях он применяет профессиональные навыки и строгий подход к делу.
Пуаро открыто ищет отпечатки пальцев в романе «Убийство в „Восточном экспрессе“», написанном в более мрачном и серьезном тоне, чем «Убийство Роджера Экройда». После убийства мистера Рэтчетта, американского пассажира, Пуаро внимательно осматривает оконную раму в купе поезда. После этого он берет коробочку с дактилоскопическим порошком и наносит его на раму, на которой, как оказалось, вообще нет отпечатков пальцев. Пуаро предполагает, что раму протерли.
Вариацию этого трюка детектив повторяет в романе «Свидание со смертью» (1938). На этот раз я не буду говорить, кому принадлежали отпечатки и куда Пуаро их отправил, иначе раскрою финал. В романах 1930-х годов Эркюль Пуаро представлен скорее как криминалист, чем как криминолог, поскольку он самостоятельно ищет улики (в более поздних романах он относится к этому презрительно).
ВПОЛНЕ ВЕРОЯТНО, ЧТО В СВОИХ РАННИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ КРИСТИ ПОДРАЖАЛА АРТУРУ КОНАНУ ДОЙЛУ, НО ПОТОМ ПУАРО РАЗВИЛСЯ КАК САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ ПЕРСОНАЖ.
Агата отмечает это в автобиографии и признается, что в то время она была с головой погружена в мир криминалистики.
Возможно, воспоминания Пуаро о службе в полиции свежее в ранних книгах, поэтому ему сложнее побороть стремление к поиску типичных улик. Если это не так, то для чего, бога ради, он берет с собой в отпуск дактилоскопический порошок? Как бы то ни было, важно отметить, что развитие Пуаро как персонажа нелинейно, и он зачастую противоречит сам себе в различных произведениях.
Иногда Пуаро полагается на вещественные доказательства, иногда – на то, что он называет психологией, а иногда – и на то и на другое.
Отпечатки пальцев на месте преступления имеют большое значение, и в детективах Агаты Кристи об этом знают все: и профессионалы, и любители. Но значит ли это, что отсутствие отпечатков на месте преступления – страшный сон любого сыщика? Не обязательно. Кристи был известен важный принцип криминалистики, который мы сейчас уже принимаем как должное: отсутствие определенного типа улик, например отпечатков пальцев, может сказать не меньше, чем их наличие. Часто отсутствие следов рук свидетельствует о том, что предмет был протерт, и это имеет смысл во многих обстоятельствах[71]. Сегодня такая идея не кажется нам странной, но в период, когда дактилоскопия еще находилась в зачаточном состоянии, для Агаты Кристи это был прыжок вперед – осознать, что отсутствие улик – тоже улика. Писательница прибегает к этому приему, когда ей нужно показать, что убийца был умнее среднестатистического кровожадного маньяка. В романе «Убийства по алфавиту» Эркюль Пуаро, несомненно, имеет дело не с обычным маньяком, а с интеллектуалом, который им притворяется[72]. В книге присутствуют все виды доказательств, типичные для случаев серийных убийц, например «визитные карточки», организация преступления и неизменность способа совершения убийства. Пуаро завершает разговор с Гастингсом обсуждением вещественных доказательств, найденных на местах нескольких убийств. Он указывает на железнодорожный справочник «Эй-би-си» с расписанием поездов. Гастингс предполагает, что его уронили, но Пуаро отмечает, что на нем нет отпечатков пальцев: «Вечер был вчера по-июньски теплый. Ну кто в подобный вечер выйдет на улицу в перчатках? Такой человек наверняка привлек бы к себе внимание. А значит, если на „Эй-би-си“ нет отпечатков, их аккуратно стерли»[73].
ЕСТЬ МНОГО СПОСОБОВ НЕ ОСТАВИТЬ ОТПЕЧАТКОВ ПАЛЬЦЕВ. КОНЕЧНО, ИХ МОЖНО СТЕРЕТЬ, НО ЛУЧШЕ НАДЕТЬ ПЕРЧАТКИ, ЧТОБЫ НЕ ДОБАВИТЬ СВОИХ ОТПЕЧАТКОВ К УЖЕ ИМЕЮЩИМСЯ.
Агата не боится указывать конкретные причины, почему убийца был в перчатках, и в некоторых ее произведениях преступники хвалятся своей находчивостью. Так, в романе «Миссис Макгинти с жизнью рассталась» убийца говорит: «Вечер был прохладный, я была в перчатках, значит, отпечатков пальцев оставить не могла…» Однако опытный сыщик, умеющий мыслить нестандартно, увидит в отсутствии следов нечто важное.
Роман «Скрюченный домишко» (1949) Агата всегда называла своим любимым. Он отличается хорошо прописанными персонажами, множеством сюжетных поворотов и шокирующим финалом – Кристи признается, что писать его было «сплошным удовольствием», и я ей верю.
Патриарх «скрюченного» дома Аристид Леонидис умирает после того, как глазные капли, содержащие токсичное вещество эзерин[74] вместо инсулина, попадают в его кровоток. Поскольку у Леонидиса было плохое зрение (именно поэтому ему требовались глазные капли), есть вероятность, что он сам перепутал препараты. (Я однажды добавила ибупрофен в форме геля в соус «Болоньезе» вместо томатной пасты, потому что они были в похожих тюбиках и лежали на одной полке в холодильнике!) Или, возможно, лекарство подменил кто-то другой, пока никто не видел. Случайности все же бывают, что бы ни говорили. Однако убийца совершает ошибку, стерев все отпечатки пальцев с пузырька, вместо того чтобы надеть перчатки:
«Пустой пузырек из-под глазных капель мы нашли в мусорном баке. Никаких отпечатков пальцев, что уже само по себе любопытно. Они должны были быть – вашего отца, либо жены, либо слуги…»[75]
Сыщики понимают, что инсулин намеренно заменили глазными каплями с эзерином, потому что при случайной ошибке на пузырьке остались бы отпечатки пальцев. Убийца пытался остаться невычисленным, но совершил типичную ошибку. Подчистую избавляться от отпечатков пальцев на предметах при совершении преступления не всегда имеет смысл, поскольку их отсутствие привлекает повышенное внимание. Кристи неоднократно повторяла это в своих книгах.
НО ЧТО, ЕСЛИ ОТСУТСТВИЕ ОТПЕЧАТКОВ ПАЛЬЦЕВ – ЭТО ПОПЫТКА ВВЕСТИ СЫЩИКА В ЗАБЛУЖДЕНИЕ?
В некоторых своих произведениях Агата использует этот метод, чтобы запутать нас, и Пуаро тоже. В новелле «Убийство в проходном дворе» (1937) Пуаро узнает о женщине, которую обнаружила мертвой ее соседка, мисс Джейн Плендерли, вернувшаяся домой из деревни. Дело сложнее, чем может показаться на первый взгляд: это может быть как убийство, замаскированное под самоубийство, так и самоубийство, замаскированное под убийство (понимаю, что это трудно!):
«Да, кстати, что с отпечатками пальцев?
– Явное убийство. На пистолете нет ни единого отпечатка. Его сначала протерли, а потом сунули ей в руку. Даже если бы ей удалось выкрутить локоть, словно какой-нибудь акробатке, пистолет должен бы остаться у нее в руке. И протереть после смерти она его никак не могла»[76].
Персонаж должен обладать острым умом и владеть основами криминалистики, чтобы имитировать убийство, а также быть на шаг впереди сыщиков и понимать, что они будут искать в обоих случаях.
Как говорит Пуаро в этой новелле, человек не может стереть свои отпечатки пальцев с пистолета после смерти. Но может ли это сделать кто-то другой? Есть ли в «Убийстве в проходном дворе» кто-то достаточно умный, чтобы перехитрить «серые клеточки» Пуаро? Прочитайте сами и узнайте.
Однако отпечатки пальцев на месте преступления – не всегда подарок для сыщиков. Если они есть и слишком очевидны, это подозрительно. Они могут быть оставлены с целью сбить детективов со следа. Так дело обстоит в романе «Час зеро», где доктор Лейнзеби настороженно относится к чересчур явным уликам: «На этой клюшке превосходные отпечатки пальцев, полным-полно, – сказал он. – Четкие, как ясный божий день.