— Негодяй, не смей его трогать! Не смей, не смей! — она принялась колотить кулачками по груди Пепико, тот схватил девушку за локти и попытался оттолкнуть в сторону.
— Мерзавец, не трогай Исабелу! — взревел Кике.
Но ему пришлось заняться Антонио. Тот уже замахнулся для удара, и Мальдонадо ничего не оставалось делать, как пнуть противника ногой в колено.
Антонио охнул и согнулся. Кике развернулся к нему и ударил для пущей уверенности сверху. Однако он не рассчитал своих сил, удар пришелся мимо.
— Отчаливай, мамин сынок! — в это время крикнул Пепико.
— Кике, не уходи! — воскликнула Исабела. — Не оставляй меня!
Кике и не думал покидать девушку.
— Боюсь, вам самимпридется отчалить, грязные псы, — спокойно ответил он.
Его противник тем временем выпрямился и посмотрел в глаза Кике с яростью.
— Послушай, — тихо сказал он, облизывая сухие губы. — Ты еще много месяцев будешь жалеть об этом!
Он размахнулся. Этот удар мог бы лишить Кике сознания. Но Мальдонадо был начеку. Повернувшись, он пригнулся, и кулак налетел со всего маху на острый угол стены. Вскрикнув, Антонио отскочил назад и затряс рукой. Он шипел от боли и стоял во весь рост безо всякого прикрытия.
Кике подскочил к Антонио вплотную.
— Повторим? — глухо прорычал Мальдонадо, но в это время случилось невероятное. Антонио здоровой рукой ударил его в живот.
Кике свалился с ног. Падая, он выставил вперед руку для опоры, но рука хрустнула, а Кике пронзительно вскрикнул.
На Антонио все это не произвело впечатления. Он спокойно стоял и с любопытством наблюдал, как Мальдонадо на полу корчится от боли.
— Вызвал бы я тебе врача, парень, да он адрес спросит! — насмешливо заметил Антонио.
— Негодяй! — бросил ему Кике.
Мальдонадо видел над собой лицо Антонио: здоровое, широкое, глупое, подлое лицо; он видел его всего, здорового, сильного парня, свинью, у которой никогда не заговорит совесть; и вдруг Кике почувствовал, как туман застилает ему глаза…
— Ты с ума сошел, Антонио, ты убил его? — забеспокоился Пепико.
Антонио оглянулся.
— Не бойся, — сказал он приятелю. — Ничего этому придурку не сделается… Сейчас позабавимся с девчонкой, а он пусть наблюдает…
Кике плюнул снизу в лицо Антонио. Тот взревел, но Кике лягнул его ногой так, что Антонио упал в нескольких шагах дальше.
Исабела издала истошный визг и укусила Пепико за руку. Тот застонал, но не отпустил девушку…
— Даже укус любимой приятен, Исабела.
Девушка с ненавистью смотрела на рок-музыканта. — Ты говоришь, что изменилась. Нет, Исабела, ты не изменилась, — Пепико шипел ей в лицо. — Толстых ног я не увидел, синих вен на них — тоже. Все остальное нe имеет значения, ты будешь моей…
— Мерзавец! — прошептала Исабела. — Вы что сделали с Кике?
Мальдонадо лежал на полу и стонал, держась за руку. К нему снова приближался Антонио. На этот раз в руке мерзавца был нож.
Вдруг из-за окна раздался звук, показавшийся Исабеле воем полицейской сирены. Антонио круто изменил свой маршрут и выглянул во двор.
— Черт, Пепико, полиция! Они сейчас будут здесь, уносим ноги! — он быстро спрятал нож в карман.
Пепико бросил взгляд на Исабелу и пробормотал: — На этот раз тебе повезло, крошка. Повторяю, на этот раз. Но я вернусь, тогда тебе и твоему дружку несдобровать…
— Пепико! — повторил Антонио.
Он был уже у двери. Пепико оттолкнул от себя Исабелу (она отлетела к стене, ударилась спиной и опустилась на пол) и побежал за приятелем.
Они быстро покинули общежитие, сели на мотоцикл и укатили. Едва мотоцикл скрылся за домом, как с другой стороны к крыльцу подъехала машина, за рулем которой сидел Горилла. Полицейская сирена была самодельным украшением подержанного драндулета, который принадлежал одному из студентов университета.
— Эй, Кике! — прокричал Мартин Рикельме, еще раз нажав на клаксон. — Полиция прибыла, как ты и просил!
Он посмотрел наверх, но из окна комнаты для молодоженов никто не выглянул.
— Вот образина, — вздохнул Мартин. — Для него стараешься, а он и спасибо сказать не хочет. Для чего ему полиция? Мотоциклист давно уехал…
Горилла даже не предполагал, как он выручил друга и его девушку…
…Слезы текли по лицу девушки. Она не могла поверить, что опасность миновала. До ее ушей донесся стон Кике. Исабела посмотрела в его сторону.
Юноша пошевелился. Исабела оказалась у него и попробовала приподнять.
— Как ты?
— Черт побери, Исабела. Кажется, мне сломали руку. Я не могу пошевелить ей…
Девушка посмотрела на руку Кике и вскрикнула от ужаса. Локтевой сустав был страшен. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: несчастному юноше нужна срочная медицинская помощь.
В комнату влетел Мартин.
— Что тут у вас?
Исабела показала ему на руку, Горилла присвистнул:
— Хорошо, что я взял машину. Да, дела…
Через секунду они уже мчались в город. Клиника находилась недалеко, они должны были доехать быстро…
Глава 24
Хорошим или скверным было то, что произошло? Конечно, воспоминания о той утренней драке не доставляли особой радости Кике. Однако в результате он помирился с Исабелой.
Его оставили в клинике на несколько дней. Врачам нужно было разобраться с локтем Кике. На все протесты Мальдонадо слышал:
— Парень, если тебе важно, чтобы рука двигалась так же, как и раньше, терпи.
— Но у меня экзамен! — пробовал возражать юноша.
— Экзамен можно пересдать, а руку надо спасать срочно…
Только на третий день Кике вышел из клиники. Его встретила Исабела.
— Ну и досталось тебе из-за меня, — виновато заметила девушка, нежно целуя Мальдонадо. — Теперь ты пропустил экзамен…
— Да уж, — отозвался Кике. — Ничего, уже почти не болит. Доктора говорят, что она будет двигаться как новая… После того, как снимут гипс.
Рука Кике висела на перевязи.
— Ладно, не унывай, — сказал юноша. — Все хорошо, кроме того, что на компьютере с такой скоростью пока не попечатаешь. Придется вспоминать, как писали до изобретения электронных штучек.
— Я подарю тебе гусиное перо! — подхватила Исабела.
Она увидела, что Кике в хорошем настроении, и улыбнулась.
Они не спеша пошли к университету.
— Сколько тебе пришлось заплатить за операцию? — поинтересовалась Исабела.
Кике недовольно наморщил нос.
— Нет уж, тебе я этого не скажу. Не то тебе захочется помочь мне с деньгами. А мне жаль твоего отца.
— Ха, у него же денег куры не клюют!
— Нет, Исабела, давай больше не будем на эту тему.
Я просто требую, чтобы ты больше не говорила об этом…
Дела не были так успешны. Кике сказал, что в Валенсии у него родственников нет, и что счет за операцию нужно предъявлять ему. Когда же сумма была названа, Кике пообещал заплатить в течение недели.
Пока он не звонил домой, и в Каракасе не знали о том, что произошло. Кике считал, что у Исамар своих забот хватает. Он хотел связаться с Гильермо, чтобы сперва обо всем рассказать дяде.
— Хорошо, — согласилась девушка. — Я не буду тебя расспрашивать о деньгах…
«Лучше было бы позвонить потом, когда рука заживет, — думал юноша. — Так бы я и сделал, если бы не проклятые деньги».
У него было два выхода. Один — занять у Исабелы. Второй — позвонить Гильермо.
Кике предпочел второе. Ему казалось, что нельзя себя связывать с Исабелой деньгами. Нужно сперва разобраться с их отношениями.
…Кике с тоской осмотрел комнату. Несколько дней назад он думал, что все здесь — его, потом они поссорились с Исабелой. Потом была эта драка.
Его вещи до сих пор стояли у Гориллы.
— Ты останешься? — спросила Исабела.
— Не знаю, Исабела, — ответил Кике. — Все зависит… — он запнулся.
— От чего?
Кике смотрел прямо в глаза.
— Исабела, ты тогда говорила правду?
Девушка поняла, что Кике имел в виду слова, которые она сказала Пепико. О том, что любит своего соседа по комнате.
Исабела молчала, и потому Кике снова подал голос.
— Ты изменила свое мнение?
Она покачала головой.
— Ты слышал, что я сказала. Почему ты сомневаешься в моих словах?
— Потому что ты часто говоришь то, что ничего не значит. Ведь что-то ты говорила и Пепико.
Исабела перевела дух.
— Знаешь, Кике, о том, что важно по-настоящему, я обычно не говорю. Не обо всем можно сказать…
Мальдонадо сделал шаг к двери.
— И не всегда можно остаться, — бросил он с грустью.
— Кике! — остановил его возглас Исабелы.
Он обернулся. Девушка сжимала кулачки. В ее глазах было отчаяние.
— Я просто не знаю, как буду без тебя, — прошептала она. — Ты мне так близок.
Кике подавил вздох.
— Все равно все кончено, — принялся говорить он, изо всех сил стараясь выглядеть рассудительным. — Я больше не буду здесь учиться…
Исабела округлила глаза.
— Почему?
— Экзамен, — объяснил Кике. — Ведь я пропустил его. Думаешь, для меня его устроят второй раз?
— А почему бы и нет?
— Но ведь я ничего не учил…
Исабела улыбнулась. Она поняла, что решение об уходе было несерьезным.
— У меня есть одна мысль, — сказала она. — Это тебе поможет.
Она показала на руку в гипсе.
— Да? — Кике поднял брови. — Ты думаешь?
Девушка кивнула.
— Я почти уверена, — ответила Исабела. — Только тебе придется вести себя естественно.
— Все, Кике! — сказал сеньор Лас Ривас. — Твое время вышло, пора сдавать работу.
— Правильно, Мальдонадо, — поддержала драматурга донья Мария Ламеда. — Давай работу, Энрико, и подожди за дверью.
Сеньор Лас Ривас смотрел на часы.
— Будьте добры, — взмолился Кике. — Дайте мне еще десять минут!
Преподаватели переглянулись.
— Ну что, десять минут мы тебе дадим, — решил Лас Ривас. — Да и то только потому, что ты неплохо учился в течение семестра.
Кике поблагодарил и снова склонился над листком.